В тот вечер, впервые, плакали мы оба.

      Мы лежали на полу и он говорил о том, как его бесит, что мы не наедине. О том, какие мысли настигают крайние дни, да и не только… всегда. Я наклонилась к его плечу и напомнила о том, что люблю. Он обнял… и сказал, что будет плакать. Я попросила — не нужно, иначе, я тоже буду делать это. И он не заплакал… но сказал, что будет скучать.

Впервые за прошедшие дни.

И тогда поступил ком к горлу, а я перестала сдерживать слёзы… — Я не хочу признавать то, что мы не увидимся.       Я лежала на его плече и тихо всхлипывала, и всё, что он смог сказать: Пойдём спать, чтобы плакать вместе?       Моё легкое угу и вот мы уже стоим, забирая включенный ноутбук в другую комнату.       Он поставил его на стол и мы легли на диван, улеглись, чтобы было удобно обоим. Я уткнулась в его грудь, а он крепко-крепко обнимал меня.       Тело сдалось, расплывшись в его руках, а я перестала сдерживать ком, подступающий к горлу…       Тихо, чтобы не разбудить других жителей квартиры в комнате, слёзы лились, намокая подушку и волосы на ней. Он тихо, на ушко, шептал о том, что всегда рядом и будет безумно скучать, что любит и не отпустит. О том, какая я прекрасная для него и что он не променяет наши отношения на другие. Я верю. Верю каждому слову, потому что знаю, что могу верить.       Я чувствовала, что он тоже плачет, но не показывает. Вытирает каждую поступающую слезинку, не давая ей шанса. Он всегда хотел быть сильным передо мной, но только я видела все его слабости, все его эмоции.

В тот вечер, впервые, плакали мы оба.

      Осознание, что вот совсем скоро мы не увидимся, не пугало. Пугало то, что мы не знали, как долго будем в разлуке. Когда, после 11 января, сможем обнять друг друга вновь и сказать на ушко Люблю. Это могло случиться через полгода, а могло вообще не случится, и тогда он ушёл бы в армию, а я не смогла бы даже просто прийти к поезду.       Расстояние. Как же оно выматывает.       Он обещал, что мы совсем скоро перестанем расставаться, что это не на долго. Два года. Нужно просто потерпеть два года.       Это много? Мало? Сколько это, объясните! Он говорит, что это совсем не много. Но для меня крайние четыре месяца, которые мы не виделись, длились адски долго…       Я верю в то, что два года действительно не будут длиться так долго. Верю в лучшее.

Но как же выматывает расстояние…

      Он гладил макушку, целовал в лоб, щёки, вытирал слёзы. И крепко-крепко обнимал, шепча нужные мне слова. Так я уснула. Но всю ночь, сквозь сон, чувствовала объятия и поцелуи…