Галчонок

      Тихое шуршание крыльев нарочно всколыхнуло царившую тишину. Даже дерево, утратившее былую пышную листву, ни скрипом ни вздохом не нарушало мертвенный покой этого места. Все было так, как несколько последних столетий и не так, как когда-то давно… Все так же под широким древом, чьи ветви, казалось, хотели обнять небо, на поляне стоял каменный стол и семь таких же стульев. Узоры, высеченные на них, уже давно истерлись, забились пылью времен и потрескались. Взгляд прибывшего бога невольно скользнул по пустым местам, и в его глазах отразилась мимолетная печаль.       Однако одно место все же было занятым. Изящная фигура мужчины была обращена к прибывшему спиной. Недвижимо он сидел, положив руки на стол, видимо, обхватив ими что-то. Его осанка была прямой и твердой, словно прибрежные скалы. Плащ, подчеркивающий талию и украшенный разнообразными узорами, пересекал вдоль длинный тонкий хвост темных волос с рыжим кончиком. Волосы на голове хоть и были взъерошены, та же не двигались. Даже ветер предпочитал не тревожить мысли этого человека. Но не каждый ветерок чтил чужой покой. Посланный небольшой вихрь растрепал каштановые локоны. - Ты опоздал, Барбатос, - глубокий вдумчивый голос рассек воздух подобно каменному копью, но его обладатель так и не повернулся, чтобы поприветствовать бога. Тот лишь усмехнулся и, легко вспорхнув на свое место, где все еще виднелось пятно какого-то особенно вкусного вина, лирично пропел: - Ветер воет и поет, в одночасье заберет твою душу и покой, так спой же с ним ты, спой… - Сегодня обойдемся без твоих нескладных стихов. - Оборвал его сидящий через стул мужчина. Теперь Барбатос мог видеть, что пальцами в перчатках он обхватил традиционную чашу из Ли Юэ, наполненную чаем. Как же, его друг не изменяет своим привычкам. Правда, чашка была полной, а сам напиток на вид был давно остывшим. Над чем же он так задумался? Вопреки обычному Бог ветра решил отложить стихосложения и перейти к сути вопроса. Они не виделись уже множество лет и вдруг получить послание с просьбой о встрече было крайне неожиданно. Учитывая тот факт, что обычно это он, Барбатос, заявлялся к Властелину Камня с авантюрными идеями. - Как скажешь, но я смотрю, чай тебе наконец то надоел. Так что позволь сменить его на настоящий напиток богов, - хитро ухмыльнулся Архонт ветра и извлек откуда-то бутылку с переливающейся в ней багровой жидкостью. Взгляд золотых глаз его друга наконец сменил положение, устремившись к нему. Сложно было определить, какие эмоции выражали глаза Архонта. Возможно, разгадать душу одного божества может только другое божество. И Барбатос знал шифр, которым решается эта головоломка. А потому молча наполнил стоящие тут же нефритовые стаканы ароматным вином и, оказавшись рядом, поставил один из них перед другом. - Так что случилось, Моракс? - Барбатос вальяжно устроился на столе, отпив из своего стакана. Весь вид его привносил в атмосферу немного свежего… воздуха. - Или мне лучше называть тебя, Чжун Ли, судя по твоему виду? - усмехнулся он - Ты все же решил попробовать жизнь смертного. Тебе понравится. - Архонт подмигнул лазурным глазом.       Но Моракс не был настроен на шутки. Он не спешил притрагиваться к вину, отвернувшись и продолжая смотреть вдаль. Какое то время они сидели молча, пока, наконец, он заговорил: - Уверен, ты знаешь, зачем я тебя позвал. - Нет - цокнул Барбатос, наливая себе второй стакан. Моракс едва видно вздохнул. - Ты не сможешь его прятать вечно от Селестии.       На секунду рука Архонта Ветра застыла из-за чего вино едва не перелилось на стол. Но всего на миг. Достаточный, чтобы сказать все. Однако, Барбатос оставался по прежнему беспечно спокоен и, продолжая пить, пожал плечами: - Мондштадт - город свободы. Кто бы в нем не искал укрытия, пока он не причиняет остальным бед, я не вижу причин вмешиваться. - Ты закрываешь глаза на вещи, которые должен держать под контролем. - Он всего лишь дитя. Галчонок с еще не оперившимися крыльями. - Галки летают стаями. Кто знает, чем это обернется для Тейвата. Пыль былых битв за миропорядок еще не успела осесть, слезы по погибшим не успели высохнуть, кровь впитаться в землю, а ты прячешь наследие Каэнри'аха под своим крылом. - Не знал, что тебя так волнует, что творится в других странах. Польщен. - Твои бездумные действия могут отразиться на остальных. Селестия не будет разбираться.* Исключительно по этой причине я позвал тебя.       Барбатос картинно скуксился. - А я то думал, соскучился по моим песням…       Снова молчание ненадолго повисло между ними. Робкий ветерок по приказу своего владыки ворошил сухие ветви и пожелтевшую траву. Да, когда-то тут было не так уныло. - И что ты предлагаешь? - спокойно, но без былой нотки беззаботности, спросил Архонт Ветра - Убить его?       Слова почему то опустились тяжелее каменной плиты. Моракс не ответил. Его долгом было напомнить, предостеречь, а решать возникшую проблему не в его компетенции. Это страна Ветра, не Его страна. А Барбатос продолжил: - Произошедшее тогда записано в полотне прошлого, но разве оно должно ставить клеймо на настоящем и препятствовать будущему? Всякий грешник может раскаяться и всякое дитя имеет шанс на жизнь. Он как семя, что ждет подходящей почвы, чтобы прорасти. - И ты решил, что почва подойдет? - Ты о семье Рагнвиндр? Что ж, в этом есть своя ирония.** Но… Да, я верю, семя даст прекрасный росток. - Посадив на хорошей грядке ядовитое растение, одуванчика не вырастишь. - Но наличие яда зависит только от состава почвы, в которой растет цветок. - Вижу, твои беседы с Дендро Архонтом, не прошли даром… - Он был тем еще занудой ботаником, но… - Барбатос улыбнулся краешком губ - Я всегда слушал его. Моракс взял в руку свой стакан и, поднеся к носу, вдохнул знакомый аромат. Все такое же, как тогда…       На этом вопрос с "галчонком" был закрыт. Гео Архонт не собирался вмешиваться в дела чужой страны. Он лишь… беспокоился за друга. Последнего оставшегося из их былой странной компании. Хоть выражение эмоций никогда не было сильной стороной Властелина Камня, Барбатос как никто улавливал их малейшие проявления. Дальнейшая часть их встречи прошла в воспоминаниях и приятной беседе. Барбатос все же спел несколько своих козырных песен, чем добился от Архонта лишь скромной улыбки из-под поднесенного к губам стакана. И это было сродни бурным аплодисментам толпы.       Они расстались на рассвете. Моракс вернулся в свою гавань, где уже столетия оберегал хрупкий мир и покой своего народа. Барбатос же вернулся в свой город, за свободу жителей которого он отдал всего себя. Летним ветерком он пролетел мимо дома большого поместья винодела, заглянув в окно, где, прижавшись друг к дружке, спали два мальчика. Волосы одного отливали жарким пламенем, а другого холодились морской глубиной. Архонт был уверен, Селестия не найдет это семя среди пышного сада, что он взрастил.

***

      А одним особо дождливым вечером, по обыкновению играя на лире в таверне, он почувствует, а позже увидит доказательство на ремне молодого юноши с волосами цвета морской волны и зрачком звездой. И поймет, как ошибся. Селестия видит. Знает. Придет.