Мой идеал и моё мерило

Одна как ты, с лица отдувает прядь, Другая вечно ключи теряет. А что, я ни разу не мог в одно это всё собрать? Так Бог ошибок не повторяет. Д. Быков

- Даниил Маркович, о чем думает руководитель самой большой и успешной школы фигурного катания в свой юбилей? Глейхенгауз внимательно смотрит на молоденькую журналистку и пытается понять, о чем же он думает в свои пятьдесят. О, он думает о многом, очень многом. О том, что третий каток опять посетила проверка и нашла какие-то дурацкие недочеты в системе безопасности и пожаротушения. Еще он думает о том, что старший тренер Цурская просила, а точнее требовала, поменять ей график работы, а то она не успевает свозить детей на все кружки. Когда они у нее уже в институты пойдут и заведут собственные семьи? Кроме того, Даниил Маркович много думает о необходимости правильно распланировать мастер-классы по городам России, обязательно пригласить на них Трусову. А это непросто со всеми ее шоу. Напрыгается ли эта ненормальная женщина? Много о чем думает Даниил Маркович по долгу службы, но все это не для интервью, потому что мелочи и глупости. Люди любят масштаб и общечеловеческие заботы. - В первую очередь очень хочется не уронить авторитета нашей школы. Все-таки мы представляем в некотором смысле истоки современного фигурного катания. И важно понимать, как удержать ту высокую планку, которую мы же сами и поставили больше двадцати лет назад. - Если уж речь пошла об истоках, хочется спросить, поддерживаете ли вы отношения с основательницей вашей школы, имя которой она до сих пор носит? Дает ли Этери Георгиевна нынешним ученикам консультации и проводит ли какие-то мастер-классы для специалистов. К сожалению, журналистам не удается уже много лет выйти с ней на связь и договориться об интервью. Девушка улыбается. И в этой улыбке Глейхенгауз видит свою первую жену - Ольгу. Вообще, надо сказать, после Оли он видит во всех девушках-журналистах что-то общее. Может быть, профдеформацию, налагаемую их профессией. С Олей от момента обмена кольцами до момента развода они протянули долгие пять лет. И не ужились в итоге. И все же, стоит сказать, что сейчас мужчина бы поставил на этот брак, первый, потому что с балетмейстером Олесей они протянули всего пару лет, успев родить, правду сказать, ребенка, так что, выходит, не зря сбегались. А вот третий брак шел под откос прямо сейчас. И что-то подсказывало, что два года для него будет не так плохо, если продержится. То ли Даниил Маркович был не создан для покоя семейных уз, то ли женщины не дотягивали до его внутреннего идеала, кто ж разберет-то? - С Этери Георгиевной у всего коллектива очень хорошие отношения. Большинство наших нынешних тренеров когда-то сами были спортсменами, которых Тутберидзе тренировала, так что систему знают, скажем так, не понаслышке. Ушлый руководитель увиливает от ответа. На самом деле последний раз Этери все они видели шесть лет назад на отвальной по поводу ее ухода на пенсию. Дудаков сложил коньки и “удочку” за шесть месяцев до этого. Но Дуд-то время от времени появлялся, консультировал, да просто заглядывал к Глейху на рюмку чая, а снежная королева, распив со всеми по последнему бокалу вина в честь ее отставки, исчезла из поля зрения камер журналистов и с глаз своих бывших подчиненных и спортсменов. Даня, надо сказать, даже не сразу понял, что прекрасная дама исчезла с концами. Во-первых, руководить такой махиной, как школа Тутберидзе - это та еще задачка. Во-вторых, почему-то именно в этот момент пошла под откос личная жизнь и второй брак, который он, можно сказать, только вынул из ЗАГСа как пирог из печки. А когда понял, амба, прекрасная Этери ушла и это на самом деле так, было поздно что-то менять. Мир на удивление огромен, если кто-то желает в нем затеряться. А у женщины, без которой он и подумать не мог, что будет жить и работать, видимо, была веская причина исчезнуть с радаров. Он, конечно, и к ней домой съездил. Квартира стояла на продажу. И сестрам, брату позвонил. Все сказали, что жива и здорова, но толком никто не может понять где, а сама она пока молчит. Отдохнуть хочет. Как отдохнет, приедет, расскажет. И Диану, само собой, попытал. Дочь скрывать не стала, что знает точные координаты любящей матери и бабушки ее отпрысков, но вежливо и настойчиво попросила Даниил не выведывать эту информацию. “Мама так устала от всей этой публичности. Пусть просто побродит по пляжу и посчитает волны”,- прокомментировала женщина. В общем, стало понятно, что там, где пряталась Этери Георгиевна, был пляж, море и, кажется, пальмы. Вот и вся информация за семь лет. Впрочем, Диана, которая поддерживала контакты много с кем из “Хрустального” иногда доносила информацию: маме понравилась вот та произвольная и вот у этих короткая. Как вариант, что-то с платьями в намудрили в этом году, не думаете поменять, мама сказала, что не очень. Можно и это назвать консультациями от Этери Георгиевны? Он бы сказал - да. - Даниил Маркович, а как долго вы планируете оставаться руководителем школы? Покинете пост в том же возрасте, что и Этери Георгиевна или считаете нужным работать только, сколько сможете, как работали Тренеры Москвина и Мишин. - Сравнивать меня легендарными Тамарой Николаевной и Алексеем Николаевичем, наверное, неправильно,- аккуратно уклонился Глейхенгауз,- я по большей части сейчас администратор. Вот Этери Георгиевне подошло б такое сравнение, но она вряд ли бы согласилась на него. Мужчина улыбается. - Почему?- удивляется журналистка. - Потому что, мне кажется, что дело не в возрасте, а в мере достижений. А Этери Георгиевна до последнего рабочего дня находила себе примеры для подражания среди других тренеров. И в глубине души не считала себя равной мэтрам. Девушка недоверчиво улыбается. И он ее может понять. Что они все видели, включая журналистов: надменную у бортика, кокетливую в личном общении, но всегда уверенную в каждом движении и фразе даму. Это здесь, на льду, она колебалась, ошибалась, терялась, искала помощи у коллег и друзей. На публике все было иначе. Когда Даня, тогда еще просто Даня, попросил ее поделиться своими печалями в олимпийской Корее, Этери ответила, что все страдания - после возвращения домой. “Но почему?”- удивился молодой хореограф. “Расклеюсь я, расклеятся все”,- коротко прокомментировала старший тренер. И донесла свою боль, не сплеснув ни капли мимо души. И, прямо говоря, ему очень не хватало во всех его женщинах этого умения не расплескивать свои огорчения и страхи неуместно. Как Этери. Но так, видимо, умела только она. Вовремя удержаться над пропастью отчаяния. И вовремя его не удерживать. На льду, в ее постановках. Там было все то, до чего никто не допускался в жизни. И этого тоже не хватало его женщинам. Они хорошо работали, но всегда придерживали свои страсти: работа работой, а жизнь - по расписанию. Как у всех нормальных женщин. Этери была ненормальная. И этим покоряла. Серега говорил, что нашел себя в профессии благодаря Этери. Даня такого не говорил. Зачем? Лучше Дудакова и не скажешь. Они еще долго говорят с журналисткой. И все время выскакивает образ человека, который давно покинул эти стены. Уже даже девушка пробует перебить и вернуть Глейхенгауза к нему самому, а он никак не может оставить сравнения и воспоминания. В итоге наконец-то заканчивают. Оператор убирает камеру, прячутся все атрибуты ремесла, снимается с его пиджака петличка микрофона, отцепляется аккумулятор, спрятанный под одеждой. И перед прощанием журналистка не выдерживает: - Это не для интервью, конечно, но не оставляет ощущение, что для вас Этери Георгиевна - не просто руководитель или коллега. Глейхенгауз удивленно морщит лоб. Он и не скрывает, что глубоко уважает Тутберидзе. Что тут такого уж приватного? - Не обижайтесь, но ходили в свое время слухи,- девушка помялась.- Вы правда были любовниками? Даниил Маркович сначала было задохнулся от такого нахальства, а потом расхохотался. Слухи и правда ходили. Но, надо сказать, они не разу даже не посмеялись с Этери по этому поводу. Как-то показалось грубым шутить о таком. О них. Неуместно. А ничего никогда и не было. Даже близко. Ну, может быть, близко и было. Не то что прямо вот всерьез, но иногда казалось, что все могло бы быть. Только не было. - Что за глупости!- покачал полуседой головой мужчина.- Эту женщину нельзя называть любовницей: только возлюбленной. Пошутил, а вроде и не пошутил. Простился с милой интервьюершей, пожал руку оператору. Сел в кресло за рабочим столом и задумался. Просидел без движения, если не считать короткие жесты сброса вызовов на телефоне, больше получаса, а потом сам начал звонить. Когда ему ответили даже не поздоровался: - Не отказывай мне! Это очень нужно. Важно и срочно!.. **** Здесь и правда есть море, белый песок и даже пальмы. А еще здесь, на фоне бело-голубого неба и сине-зеленого моря трепещет шелковое пляжное платье, обхватывая загорелые женские икры, и кудрявые светлые волосы небрежно поправляются длинными пальцами, совершенно тем же жестом, которым она их приводила в порядок у бортика. Он бывает убедителен, когда очень хочет. Безысходно. Диана сломалась на десятой минуте. Может быть, поняла, что иначе Даниил Маркович кончится одномоментно. Вот прямо там, за директорским столом, перестанет существовать как мыслящий организм. Чувствующий. К чему-то стремящийся. То ли что-то ощутив, то ли услышав, женщина резко разворачивается спиной к морю и лицом к нему. Она стала… проще. И старше, конечно, но важнее, что проще. Теперь они ближе. - Я вот что думаю, Этери,- еще два шага и они будут совсем рядом.- У меня тут неплохая композиция есть для произвольной. Надо образ придумать. Смотрит долго, того и гляди - погонит. - Хорошая музыка?- спокойно раздается в ответ. - Ты такой еще не слышала!- заявляет уверенно. И вдруг она улыбается. Так, как улыбалась всегда и только ему. - Тогда пойдем слушать. В принципе, он всегда думал купить небольшой домик у моря. Главное, чтобы где-то рядом был тот, а точнее та, с кем можно слушать музыку