Джесси - Психопат

      Всё то время, что они шли до 406–й, Барри шёл либо рядом, либо следом, но не впереди, о чём его и попросили. Он должен был следовать за Джесси или с ним, но не тащить за собой. Первый будет нападать, второй прикроет, если что пойдёт не так.              Когда они оказались в изоляции, Джесси обошёл все пространство, прислушиваясь, а затем снова подошёл к Барри.              — Ты — мои руки вне этих стен. Когда научишься удерживать энергию, я дам тебе несколько своих вилок. Тебе предстоит закрепить эти маркеры там, где я скажу, используя энергию. Кое-где нужно будет переставить уже имеющиеся. Он готов сделать шаг тебе навстречу. Он выбирает момент. Совсем скоро станет работать сложнее. Я дал ему уже две подсказки. Они ломали мне пальцы, это не дало результатов. Он понял, что я действую чужими руками, и поломал руки Розе. Тут ему удалось попасть в цель, он это понял после того, как я убрал свидетеля. Больше нельзя позволять ему идти правильно. Завтра у тебя выходной, решай свои дела, но готовься. Следующая рабочая смена изменит спокойный ритм. — Барри неуверенно кивнул. Он был не готов говорить с Хайдэном один на один, зная, насколько тот хитёр и опасен. Ему нужно было решить вопрос с Дэйли. Идти на опережение. И ни в коем случае не подавать виду неуверенности и знания тайны. — И ещё, — Джесси отошёл к окну, думая над тем, что скажет. — Кое-кто из твоего окружения был ранен визитом Постороннего. Это плохо, Барри. Она побоялась сказать тебе.              — Что? Катрина?! — миссис Тэмпл предупреждала. Но Барри сделал всё, чтобы о его семье узнало как можно больше людей. Идиот. Придя сюда первый раз, он видел, насколько больные были затравлены и напуганы, боясь заговорить. Теперь эта участь постигла и его любимую женщину. — Как я мог такое допустить. — он тяжело вздохнул. Бедная, несчастная Катрина. Ей даже не к кому было обратиться за помощью, раз она не смогла отыскать защиту в Барри и пришла к Джесси, как на исповедь. Как ей, должно быть, страшно оставаться одной дома каждый раз, когда он уходит на работу и остаётся на ночную смену.              — Ей нужно уехать, пока не поздно. Сейчас он изучает, интересуется ею. Но скоро сможет воздействовать через неё на тебя. Она может не вынести этого.              — Не согласится же.              — Прояви стойкость. Речь идёт о самом дорогом, что у тебя есть. Иначе станешь как Ричи. Ему пришлось. Но теперь это уже его не оправдывает.              Барри появился на третьем этаже в самой глубокой задумчивости. Ни Билли, ни сам Хайдэн не попадались ему на глаза уже долгое время. Зато кое-кто попадался постоянно. И плёлся хвостом, продолжая без умолку болтать.              — Па-атрик. Патрик!              — А? — поток бессвязной речи прекратился.              — Не звони мне больше, когда я так занят. Билли надо, пусть он и звонит, хорошо?              — Ага. Пошли. У меня там припасена парочка вкуснейших бельгийских вафель с кокосовым сиропом.              — Твой любимый. Когда успел сгонять? Такие продают только ближе к центру.              — Для того и существует доставка, разве нет?              — Верно. Ну, пошли, — вафли оказались изумительными. Патрик превзошёл себя. Его можно было бы уже начать недолюбливать за особенность съедать тонну пищи и не набирать при этом вес. Между делом Барри позвонил Джорджу Дэйли, внезапно напомнив о себе и светлых годах института. Джордж был несказанно рад услышать именно его. Они договорились о встрече на завтра. А во время обеденного перерыва Барри залез в ноутбук, порывшись в социальных сетях на предмет наличия кого-нибудь из родственников Филлса, но пока безуспешно.              Он захлопнул крышку ноутбука, когда в подсобку зашёл Чарли, положив в шкафчик пакет из столовой. Барри решил не упускать возможность.              — Чарли.              — Слушаю, — спокойно, но не особо проявив интерес.              — Меня не будет полтора дня. А у тебя дежурство. Ты хорошо присматриваешь за моими подопечными. Ни от кого пока не поступало жалоб, но смотри: если в воскресение я приду и увижу хотя бы одну царапину или услышу хотя бы одно замечание от пациента 406–й, имей в виду — разговор будет другим. Не переходи на личности. В моё отсутствие не пропускай ни одного приёма пищи, я составил для него специальный рацион. Будь с ним вежлив, и…              — Кажется, я тебя понял. — он даже усмехнулся, выслушав все требования. И, не желая слышать продолжения, поспешил выйти, бросив напоследок: «Всё будет идеально».              До закрытия Барри заполнял медицинские карты и отводил пациентов на ужин. А после был обход с кучей таблеток и измерением давления. Майкл снова пил снотворное двойными порциями. Что ж с ним поделать, пусть спит, бедолага. С Норой проблем не возникло. Они даже вместе украли одну вилку. А вот Джесси снова отказался есть.              — Меня не будет до вечера воскресения, будет чудом, если Чарли о тебе вспомнит.              — Не хочу. Не заставляй меня.              — Джесси! — но тот упрямо сидел на постели, скрестив руки и ноги. — Хорошо. Хорошо! — Барри сердился. — Скажу, как врач. Тебе будет лучше, если ты немного прибавишь в весе, хотя бы на кило. Я беспокоюсь. Мне не всё равно. Я проинструктировал Чарли. Так что, если что-то пойдёт не так, пожалуйста, сообщи мне об этом. Ты всегда можешь мне позвонить, помнишь? И, предвидя твой отказ насчёт ужина, я купил тебе кефир, творожок и пару яблок. Ешь, когда захочешь, — он выложил это всё на тумбочку. Включил обогреватель и настольную лампу.              — Не делай этого. Я серьёзно, не надо.              — Я тут врач. В воскресение принесу кипятильник. С холодной водой вопрос будет решен. Что ж. — Барри тепло улыбнулся. — Надеюсь, всё будет хорошо. Доброй ночи.              Он покинул больницу в хорошем расположении духа. Однако, пересекая проходную, косо посмотрел на Генри. Надо же. Такой приятный человек и с холодным умом закапывает ни в чём неповинных людей. Он ехал домой с ощущением лёгкости. Вот только вопрос с Катриной насчёт временного отъезда оставался открытым.              Дома горел свет. Барри скинул пальто и бросил ключи в чашку для ключей и мелочи, замечая на тумбочке мятый длинный чек из продуктового магазина.              — Катрина! — из комнаты донеслось усталое: «М-м-м?». — Ты была в магазине и, судя по списку, тащила это всё сама? Тебе нельзя носить тяжелое, знаешь?!              — Ой, да там что тяжелого-то? Молоко, да и то — пустяки! — прокричала она из комнаты, занимаясь чем-то важным вроде покраски ногтей.              — Ага, как же, — сказал он себе, пробежавшись глазами по списку. — Вот, например, килограмм картошки. Хлеб, ва… вафли? С кокосовым сиропом… — в горле словно комок застрял. Он молча смял чек и отнёс его в мусорное ведро на кухне, не забыв посмотреть на время и число. Как раз за полтора часа до их разговора. Для того и существует доставка, не так ли? Такое лакомство продавалось не везде. Значит, именно Патрик попросил её об этом. Значит, они обменялись номерами ещё при первой встрече. На негнущихся ногах он прошёл в большую комнату и сел напротив в кресло смотря перед собой. Как он и подумал, она подпиливала ногти.              — Я заехал в супермаркет по пути, купил кокосовое мороженое, будешь?              — Фу, нет. Ты же знаешь, я не очень-то его… — она тут же обеспокоенно подняла на него взгляд, понимая к чему он это спросил. — Барри?              — Сегодня Патрик угощал меня вафлями, которые, судя по всему, купила ему ты. Расскажешь? — кажется, она запаниковала, пытаясь сложить инструменты для маникюра в сумочку, но всё сыпалось у неё из рук. — Мы всегда можем всё обсудить, ты же знаешь. Я пойму. Только дай мне шанс. Что тебя ещё тревожит, помимо моей работы?              — Ты не говорил с Джесси? — начала она разговор, шмыгнув носом. В глаза отчаянно не хотела смотреть и говорила она тихо, боясь его разозлить.              — Нет, — пауза, — Джесси говорил со мной.              Она облегчённо выдохнула, убирая волосы за ухо.              — И?              — Почему ты не сказала мне сразу? — по её лицу побежали слёзы, и он немедленно оказался рядом, обнимая её.              — Ты даже не представляешь, как страшно мне было! Я не хотела взваливать на твои плечи ещё и эту проблему, я знаю, как сильно ты устаёшь, как волнуешься за каждого. И как винил бы себя после.              — Катрина. Катрина, посмотри на меня, — он опустился на колени, чтобы заглянуть ей в лицо, спрятанное за ладонями. — Родная, милая, любимая, посмотри на меня, — не было ничего больнее сейчас для него, чем видеть слёзы любимой женщины, причиной которых был он сам. Иного выхода он просто не нашёл. И когда она подняла на него заплаканные глаза, то увидела его обеспокоенное выражение лица и бархатную коробочку в его уставших руках. Она даже не сразу поняла в чём дело. — Я хотел, чтобы это было несколько иначе. Не при таких обстоятельствах. Я хочу, чтобы ты знала. Я безмерно люблю тебя и хочу о тебе заботиться. Всегда. И я буду счастлив, если ты не откажешь мне. Будь со мной. И я сделаю всё возможное, чтобы ты и наш будущий малыш ни в чём не нуждались и были счастливы. Ты самое дорогое, что у меня есть.              Она заплакала ещё больше, обнимая его. И сквозь слезы он все-таки услышал искреннее «да». К разговору о вафлях они вернулись ещё не скоро.

***

      Но всё же вернулись. Наутро. Она рассказала про встречу с Посторонним. И слышать это было очень неприятно. Если бы Барри встретил Его именно сейчас, то просто ссадинами тот бы не отделался. Они вновь установили с Катриной максимальное доверие, и он рассказал ей и о своём ночном столкновении с Ним, и объяснил, как Он это проворачивает. Рассказал про миссис Тэмпл и всё, что с ними случилось.              — Он даже хуже, чем серийный маньяк. — они лежали на кровати и разговаривали, смотря в потолок. Вставать невыносимо не хотелось. — Убить его мало. — Было неожиданно слышать такое от неё, ведь ещё совсем недавно она обвиняла в такой позиции самого Барри.              — Да, пожалуй, — дотянувшись до своего чемоданчика, Барри выудил из кармана фотографию, передавая её Катрине. — А это я украл из их дома.              — Как не стыдно. Красть нехорошо. — её взгляд мгновенно смягчился, когда она взяла краденую вещь в руки. — Неужели это Джесси? Такой смешной, — но больше её впечатлила сама Кэролайн. Её механическая рука и инвалидное кресло, а главное — её смелость выбора. Создать новую жизнь, но неизбежно погибнуть самой. — Очень красивая женщина. Верни то, что взял. Отдай это Джесси.              — Кажется, сделать этого я не могу. Не знаю почему. И мне хочется снова вернуться в тот дом. Я думаю, я увидел далеко не всё. — 39/41 всплыли в памяти мгновенно, зажигая в нём новый интерес к секретам мистера Саннэрса. Он вспомнил об упомянутом кабинете за книжным шкафом. Он проходил мимо него, тайна была слишком близко.              — Что ж. Тебе нужно встретиться с Дэйли. Теперь мы все в одной лодке, я хочу помочь в этом деле.              — Ты можешь помочь. И лучше всего будет, если мы спланируем твой временный отъезд к родителям.              — Отъезд? Уверен, что теперь я куда-либо поеду без тебя?              — Иначе, Он до тебя доберётся и поставит меня перед выбором в самый ответственный момент. А ты прекрасно знаешь, в чью пользу я сделаю этот выбор. — к его удивлению, она задумалась над этим. Так и было. Сумасшедший дал ей слово, что её мужу ничего не угрожает. И она поверила ему. Безумие, да и только. Она понимала, что Барри отступит, если ей будут угрожать. Тогда уже не будет смысла с чем-либо бороться, и доктор Саннэрс будет диктовать свои правила. А, кроме того, пострадает много беззащитных больных. Пока она думала, Барри уже был где-то в ванной, собираясь на встречу.              — Я сварю тебе кофе, не торопись! — новое утро стало началом новой, другой жизни для неё. Теперь они по-настоящему были одной семьёй. Это было так же и хлопотно. Нужно было спланировать свадьбу, а Барри слишком много времени уделял работе. К тому же, вся эта ситуация в больнице. Катрина решила взять на себя эту обязанность, она была неплохим организатором. И, проводив мужа на встречу с Дэйли, принялась звонить своим и его родителям с хорошими новостями.              „Замотавшись, мы не заметили, как пришёл август. Осень готова вступить в свои права, она ждёт. А я отчаянно боюсь и не желаю наступления зимы. Она повлечёт за собой жертвы“, — пока горел красный на светофоре, Барри успел сделать запись в блокнот, что теперь ему удавалось делать значительно реже. А через минуту уже свернул к небольшому кафе, где они и договорились встретиться. Там было не слишком-то оживлённо, несмотря на субботу. Его собеседник сидел за маленьким столиком у окна, явно скучая и изучая проезжую часть. Он заметил подошедшего Барри не сразу — лишь только после того, как на соседний диванчик приземлилась его рабочая сумка.              — Джордж? — сперва было лёгкое удивление. Мужчина изучил его быстрым взглядом, а затем по его лицу расплылась довольная улыбка.              — Барри Мэлтон! Ну, надо же! Приземляйся! — его глаза засияли счастьем и интересом. Он наблюдал за тем, как Барри аккуратно расположился напротив, и махнул рукой, дав понять, что хочет сделать заказ. — Чёрт возьми! Барри! Хорошеешь с каждым днём! Кофе, чай?              — Чай был бы кстати.              — Девушка! — обратился к официантке. — Повторите. И чашку для моего друга.              — Признаюсь, я не сразу тебя узнал, — Дэйли посмеялся над этим фактом. Они давно не виделись. Теперь он выглядел совсем иначе. От той беззаботной мальчишеской неряшливости не осталось и следа. Аккуратно уложенные коротко стриженые волосы, светлая рубашка вместо футболки, дорогие часы. Даже отрастил приличную щетину. Он выглядел хорошо и был вполне доволен жизнью. А в глазах всё тот же задор.              — Зато я тебя узнал сразу. Я не сомневался, что ты добьёшься своего. Я видел это с первого дня. Но кроме тебя мне никто так и не позвонил ни разу за всё это время. И посмотри, кем я стал? Неплохо?              — Очень неплохо. Я был удивлён, увидев твою статью. Катрина показала.              — Та девушка? Как она? Готов поклясться, ты на ней женился.              — Ещё нет. Но предложение уже сделал. Буду рад, если ты придёшь, правда, дату мы пока ещё не выбрали. — им принесли чайничек, и Джордж немедленно принялся разливать спасительный от августовской хандры напиток.              — Я буду счастлив. Вы, ребята, молодцы. Ну, а что же ты теперь делаешь? Не забросил дело жизни? — вот оно. Барри ждал, когда они выйдут на этот разговор, он знал, Джорджу понравится эта тема.              — Меня не взяли туда, куда я хотел. Думаешь, меня это остановило?              — Тебя-то? Как же. Или ты добился чего-то лучшего, или ты не Барри Мэлтон, которого я знаю, — Барри подтверждающее кивнул.              — Я работаю на Доктора Саннэрса.              — Нет, — он едва не разлил чай, обжёгшись о край чашки. Зрачки его глаз заметно расширились, как только он услышал знакомое имя. Барри подозревал, что Дэйли поступил на их курс не случайно. Он всегда был внимательным слушателем, когда упоминалась байка о Психопате. Он постоянно записывал что-то в блокнот при этом, что и бросилось тогда Барри в глаза. А теперь, статьи в газетах о психиатрических больницах. Он пошёл даже дальше, чем мог бы, будучи врачом, как и Барри. И теперь, когда на него вышел сам Барри, он был невероятно близок к интересующей его все эти годы теме. — Хочешь сказать, это…              — Это правда.       — Ты видел его?! — он едва не лёг на стол, стараясь ловить каждое слово, и не мог поверить своим ушам.              — Я видел его.              — О Господи! — схватившись за голову, Дэйли едва не выскочил из-за стола. — О, Господи!              — Ш-ш-ш-ш. Тише-тише. — Барри засмеялся, усаживая товарища обратно.              — Чёрт бы тебя побрал. Чёрт! — немного успокоившись, он снова повернулся к собеседнику и даже сделал глоток чая. — Боже мой, это правда. Это правда. Я знал. Я верил. И какой он? — он снова улёгся на стол, заглядывая Барри в глаза.              — Нормальный. Вполне нормальный. Я его лечащий врач.              — Да не может быть!!! — снова заорал Дэйли, привлекая внимание гостей с соседних столиков. — Прости. Я просто не могу поверить. Извините! — это уже остальным. — Как же тебя угораздило?              — Думаешь, мне повезло?              — Несомненно! Я хочу знать всё.              — Честно говоря, мне нужна твоя помощь. То, что там происходит, это ужасно. Хайдэн Саннэрс — главное зло, пустившее корни слишком глубоко, чтобы полиция могла до него дотянуться. Это фабрика смерти, деятельность которой не поддаётся исчислению жертв. Нам нужна помощь извне. Я рассчитываю на тебя.              Джордж был готов пищать от восторга, закрыв рот ладонями, чтобы этого не случилось.       — Мне кажется, я ждал тебя всю жизнь. Ведь я гнался за этой идеей годами. Я вёл своё расследование. Я собирал материал. Опрашивал очевидцев, выстраивал цепочки взаимодействий. Но ты всё равно больше приблизился к этому. Тебе повезло. Ты видишь этот организм изнутри, знаешь, что и как там работает. И я готов был отдать любые деньги за подобную информацию. О деятельности Саннэрса я знаю давно. О его экспериментах писали, я нашёл эти статьи, нашёл журналистов, я знал, что за подобными вещами может стоять. Но сперва я хочу знать о Психопате. Какая роль отведена ему в этой истории?              — Очень значимая. Думаю, тебе будет интересно это знать. Психопат — Джесси Саннэрс. Улавливаешь? — Дэйли так и обомлел, открыв рот. Но в ответ смог лишь кивнуть. — Его сын, как ты понял. Весь удар деятельности пришёлся на него. Множественные эксперименты и истязания. Но Хайдэн Саннэрс не глупый человек. Он знает, как держать всё под контролем. У него всё схвачено, на любой случай. Он готовится сделать важнейшее открытие в своей жизни и не остановится ни перед чем.       — Бездушная дрянь. Я всё устрою. Не отвертится. Мне нужно больше информации. Как я понял, ты хочешь устроить шумиху. Мировой скандал, — Барри подтвердил. — А Джесси Психопат?              — Я тайно помогаю ему. Это очень рискованно и непросто. Его цель — месть. Не только за себя. Участников преступлений немало. И всех нужно наказать. По справедливости и закону, желательно. Я начал поиск родственников пациентов. Многие из них объявлены в розыск уже много лет. А многие стали пациентами, будучи сотрудниками. Весь архив засекречен, но я знаю, как добыть доказательства.              — С ума сойти. Я знал. И я думаю, ты попал туда не случайно.              — То есть?              — Ты не первый выпускник, которого Саннэрс берёт к себе. Такое периодически случается. Но, к сожалению, бывшими выпускниками редко кто интересуется. А я вот заинтересовался. Я взял последние десять лет и провёл небольшое расследование. Вот, что я думаю: Хайдэн Саннэрс следит за учащимися лучших институтов на протяжении какого-то времени. Заранее договаривается, чтобы его информировали. И, выбрав подходящих, подговаривает другие медицинские учреждения отказать им в свою пользу. Я встретился с семьями этих редких счастливчиков. И, знаешь, никого уже нет в живых. Несчастный случай вне производства, пропажа без вести, самоубийство. Везде разные версии и ни одной правдивой. Такая вот статистика, — по спине пробежали мурашки от неотвратимых фактов. — Ты уязвим, Барри. Можешь оказаться следующим.              — Поэтому-то медлить нельзя. Мы с тобой наведаемся в его дом с камерой и выясним всё. Ты со мной? — Дэйли захлопал в ладоши от радости и пожал протянутую ладонь для рукопожатия. — Вот и славно. Поехали, расскажу детали по пути. — оставив деньги на столе, они покинули кафе, стараясь не медлить ни секунды. По пути заехали домой к Дэйли за камерой. Если с ними что и случится, доказательства останутся на записи.