Жара

Тодзе рассеянно стягивает тенниску, обтирает торс влажной от пота тканью. Жарко, душно, ветер, сильный, но пыльный и горячий, не приносит облегчения, и мысли плавятся в голове с тихим потрескиванием, отдающимся в затылке тупой болью. В такой день и драться-то не хочется, а хочется залезть под холодный душ и просидеть так весь остаток лета. Рядом, ворча что-то себе под нос, Ога поит неизменного малыша Вельзи из бутылочки. Тодзе скользит по нему взглядом, приглаживая встрепанные после переодевания волосы пятерней... и замирает, потрясенно уставившись. Внезапное осознание того, что он в жизни не видел ничего более восхитительного, током проходит по телу и заставляет сердце бешено застучать где-то в горле. Забыв обо всем, Хидетора помимо воли начинает подкрадываться ближе. Ога, занятый малышом, не замечает его маневров, и Тодзе подбирается совсем близко, и сдерживаться становится выше его сил. Он падает на колени и, охваченный восторгом, прижимается лицом к животу Оги, обняв его за талию, уткнувшись в помятую рубашку... ...на которой нарисованы самые очаровательные котята, которых Тодзе видел в своей жизни. Тодзе хочет оставаться на коленях у ног Оги до конца своих дней. Он нашел свой рай, и ничто не может ему помешать... Колено Оги врезается ему под дых. - Уф, - сдавленно сообщает Тодзе, потому что с мощью Оги Тацуми приходится считаться даже ему, как бы крут он ни был, - но рук не размыкает. Ога добавляет, сопровождая силовые меры невразумительным скрежещущим комментарием сверху. Да что ж такое, даже с нарисованными кошками не везет, расстроенно думает Хидетора. Разочарованно поднимается, убирает руки, скользнув на прощание ладонью по милой мордочке и ощутив сквозь ткань твердые мышцы... Ога странно дергается и с присвистом втягивает воздух сквозь зубы. Все его тело напряжено - Тодзе чувствует это даже на расстоянии; губы закушены, на щеках едва заметный румянец, глаза странно блестят. Ога словно приготовился к хорошей схватке с достойным врагом - вот только что-то не так, и Тодзе не может понять что. Тодзе становится любопытно. Он вновь придвигается поближе, на пробу проводит ладонью... Ога чуть ли не взвизгивает - вот уж что-что, а визжать от удара противника Ога не станет, не из таковских - и отскакивает назад, испепеляя его взглядом. - Какого хера, придурок?! - Интересно, - задумчиво констатирует Тодзе и начинает наступать. Ога пятится, таращась на него во все глаза, покуда его спина не упирается в шкафчики. Любознательный Тодзе зажимает его так, чтобы пространства для рыпанья оставалось как можно меньше, и приступает к экспериментам. Тело Оги под его ладонями начинает бить мелкая дрожь, веки опускаются, полуприкрывая глаза, сердце лихорадочно стучит наперегонки с учащенным дыханием. Тодзе методично исследует ладонями его торс, распахнув на Оге для чистоты эксперимента рубашку и не обращая внимания на вцепившиеся в его локти руки. Останутся синяки, равнодушно думает он и вдыхает запах Оги, уткнувшись носом ему в шею, широко раздувая ноздри. Пахнет... непонятно. Не загнанным зверем, не яростью боя - странно, пряно, остро-обжигающе-возбуждающе, и на лбу Тодзе выступает пот. Он поднимает голову, скользнув губами по щеке Оги, и у того вдруг подгибаются ноги, так что Тодзе приходится ловить его и придерживать, чтобы не сполз на пол. Да что с ним такое?! - Да что с тобой такое? - озвучивает свое недоумение Тодзе. Нет, приходит он к однозначному выводу, это определенно не похоже на возбуждение от битвы. Что же тогда?.. И слышит раздраженное, где-то даже смущенное и определенно задыхающееся: - А я знаю? Отвали, дебила кусок! Тодзе задумчиво кивает и на пробу проводит языком от подбородка Оги до виска. Ога ожидаемо напрягается и стискивает зубы. Чего Тодзе не ждет, так это что его самого вместе с Огой встряхивает будто электричеством. Странное, дикое ощущение, но Тодзе хочет еще. Он касается губами век Оги, горячей щеки, подбородка, кончика носа и наконец проводит языком по сомкнутым губам. Те приоткрываются для судорожного вдоха, и Тодзе целует уже по-настоящему, притянув Огу к себе. Ему сразу становится понятно, что для Оги это впервые - да и сам Хидетора, по правде сказать, в этом деле спец не особый, - и поцелуй выходит слюнявым и неуклюжим, но теперь Тодзе наконец понимает, что же все-таки происходит с ними обоими, и с отстраненным ужасом думает, что, кажется, вот прямо сейчас обжимается с Огой в школьной раздевалке. Где-то на задворках сознания всплывает и тут же отметается как неактуальный на данный момент вопрос: "Я что, пидор?" - вслед за ним улетучивается вопрос: "Бля, Ога что, выходит, пидор?!" - и остаются только на удивление мягкие губы под его губами и горячая кожа под его ладонями. Они целуются долго, так долго, что в конце концов у них начинает почти получаться, а затем Тодзе припадает к шее Оги, впивается в нее зубами, заработав кулаком в бок и возмущенный вопль "Пшел нахер, упырь!" прямо в ухо. Вкусно, думает он, и сознание все больше затягивает душным туманом, и мысли утекают сквозь пальцы - ни одной не ухватишь, и до чего же сегодня все-таки жарко. Вылизывает, и прикусывает - осторожнее, бережнее, чем в первый раз, обводит языком уже наливающиеся синим следы зубов, и выцеловывает шею Оги от ямки у основания горла до впадины за ухом, словно в бреду ощущая, как бедра Оги подаются навстречу его собственным, как пальцы Оги сжимаются в его волосах. Хидетора приходит в себя, только когда по телу Оги проходит длинная дрожь и оно бессильно обмякает в его руках. Тодзе и сам нетвердо стоит на ногах, на штанах расплывается мокрое пятно - у Оги, как он замечает, тоже. Ога отворачивается и начинает застегивать рубашку, пряча глаза. - Дя? - подает со шкафчика голос озадаченный Вельзи. - Ну хоть ты не начинай, - бурчит ему красный как помидор Ога, и тут его озаряет: - Бля, я что, выходит, пидор?! - Да забей, - советует ему откапывающий среди груды чужих вещей свою тенниску Тодзе (и когда они успели опрокинуть целый ряд шкафчиков, мимоходом дивится он). - Слышь, приходи завтра к речке подраться? - Заметано, - ухмыляется Ога, все еще алея ушами. - Пошли, что ль, малыш. Глядя вслед отдаляющейся спине с ярким пятном зеленого, Тодзе натягивает тенниску и отстраненно думает: должно быть, Ога очень мило смотрелся бы в кошачьих ушках...