Нурлан проснулся как обычно – в 6 утра – под песню «Научиться бы не париться» группы "Градусы". Он, медленно дойдя до ванной, продумал план действий на утро и, подойдя к раковине, поднял взгляд на своё отражение в зеркале. Мужчина выглядел очень уставшим, ведь работа в психиатрической больнице сильно выматывала, к тому же вечером их директор сообщил о прибытии очередного «баламута», так что казаху пришлось изучать документы, щурясь из-за слишком яркого экрана телефона для кромешной темноты в 2 часа ночи.
Через полчаса Сабуров, допив кофе, накинул на себя пуховик, обулся в белоснежные кроссовки, которые он так боялся испачкать как этой осенью, так и сейчас, не задумываясь о том, что кругом белый и чистый снег, а не лужи и грязь.
Приехав на работу и зайдя по пропуску в здание, к нему сразу подошёл Иван Андреевич и начал рассказывать про нового пациента, после чего вручил ему синюю папку с документами.
Нурлан открыл её и сразу прочитал «Щербаков Алексей Сергеевич, 15.12.1988.», пролистал все листы в файлах. Всего их было около 7. Достаточно много для «типичного» - как сказал Иван Андреевич – пациента.
На одной из страниц он нашёл такие подчеркнутые словосочетания, как «шизофрения(слуховые или зрительные галлюцинации)», «был(а) женат/замужем», «родственники – отсутствуют, либо мертвы».
Сабуров кивнул своему начальнику.
- В какой он палате?
- В одиннадцатой. – сразу ответил мужчина, кивнул в знак прощания и скрылся за углом.
Нурлан медленно зашёл в свой кабинет, снял куртку, переобулся в классические чёрные туфли, поправил пиджак, глядя в зеркало и вышел в коридор, запирая дверь на ключ.
Он подошёл к палате с табличкой «11», что означало нужную палату и заглянул в окошко на двери.
На койке сидел мужчина, видимо, чуть ниже казаха, лет 35-ти и крепкого телосложения со светлыми волосами. Он, как и все остальные пациенты из этого корпуса, был одет в белые штаны и такого же цвета рубашку, которая при экстренных случаях «превращалась» в смирительную. Почувствовав на себе взгляд, мужчина резко оторвал голову от рук, подняв взгляд на дверь.
Нурлан подозвал к себе одного из охранников, чтобы тот открыл дверь и был рядом в случае, если пациент станет вести себя агрессивно.
Рыжий бородатый охранник подошёл к Сабурову, достал ключ из кармана служебной формы и открыл дверь.
Казах спокойно зашёл в палату, за ним прошёл и охранник с надписями на форме "Охрана" и «Макаров Илья Андреевич».
- Здравствуй, - поздоровался темноволосый мужчина, когда Лёша окинул его оцениваются взглядом, - Я твой психиатр-психотерапевт – Сабуров Нурлан Алибекович. Можно просто Нурлан. – представился он и протянул руку пациенту, - А ты, как я выяснил, Алексей Сергеевич?
Тот кивнул, улыбнулся во все 32 зуба и пожал руку новому знакомому, который теперь занимался его лечением.
- Сколько тебе? 32?
- Да.
- Что с твоими родственниками? – Нурлан сам читал досье, но решил лично послушать Щербакова.
- Они мертвы. – сказал мужчина и грустно улыбнулся.
- Как они умерли? Какие родственники у тебя были?
- Дети… Жена… Мать и отец… - почти шёпотом ответил пациент, - Всё они умерли по очереди… После смерти Данилы я стал пить… Много пить… - слеза скатилась по его щеке, - Через месяц или два… Мы пошли гулять с моей женой и Егором… Был май… Он увидел сирень… И принёс Лене несколько веточек сирени… - Лёша судорожно вздохнул, протёр глаза тыльной стороной руки и продолжил, - Лена не справилась… Недавно на её могилу я принёс сирень. Её любимую…
- "Сирень зимой? - подумал казах, - Значит, про зрительные галлюцинации верно написано."
Нурлан медленно поднял руку и положил её на плечо сидящего напротив него мужчины.
- Мне очень жаль, что так получилось. Скажи, в какой момент ты понял, что с тобой что-то не то?
- Я же сказал, что я начал бухать! Не помню я! - воскликнул блондин.
- То есть, когда Елена умерла, ты уже, возможно, страдал шизофренией? - шёпотом спросил психиатр.
- Да…
- Хорошо. Спасибо за все ответы, я приду к тебе через неделю. Илья, закроешь дверь? – спросил казах, открывая дверь и выходя в коридор.
- Конечно. – Ответил ему охранник и тоже вышел из палаты, запирая дверь на ключ.
Весь оставшийся день Сабуров провёл в своём кабинете, думая над полученной информации и заново изучая документы блондина.
***
В среду, придя на работу, Нурлан сразу направился в палату к Щербакову.
Ему открыл дверь тот же охранник Илья и стоял рядом, пока казах и душевнобольной разговаривали.
- То есть, ты хочешь, сказать, что видел сирень зимой? – засмеялся Макаров, но сразу замолчал, увидев неодобрительный взгляд Нурлана.
- Да. Вот она – из окна видно. – объяснил Лёха и темноволосый мужчина сразу посмотрел в окно, где были видны лишь высокий забор и пустая дорога.
- Илья, оставь нас не на долго. – попросил темноволосый.
Макаров кивнул, вышел в коридор и закрыл дверь, начиная гулять вдоль палат.
- Кусты сирени зимой… - тихо сказал Сабуров, - Ты замечал что-нибудь ещё, Лёш?
- Нет пока. – ответил мужчина.
Казах кивнул и задумался.
- Хорошо, тогда до следующей недели. – подытожил мужчина, глядя на наручные часы – он провел здесь чуть больше часа, а, значит, пора готовиться к походу к остальным пациентам. Он пожал руку Алексею, вышел из палаты и подозвал Илью, который сразу запер дверь на ключ.
Все будни этой недели Нурлан провёл в разговорах с пациентами и только на выходных смог передохнуть перед заполнением и изучением бумаг в начале следующей недели.
***
Лёша вздрогнул, когда услышал, как проворачивали ключ в замке. Он приподнялся на кровати и посмотрел на настенные часы – 10:30.
Мужчина давно проснулся, умылся и ждал своего психотерапевта, но тот сегодня опоздал, из-за чего Алексей задремал.
Нурлан зашёл в палату.
- Доброе утро. – улыбнулся казах, - Прости, что опоздал.
- Доброе. – отозвался блондин и сел на край кровати напротив стола, за которым уже сидел Сабуров, - Ничего, с каждым бывает.
