Еще больно

      — Ну же… Еще немножко…       Яков едва ли дышал от восторга. Он стоял на коленях, с распростертыми руками, и в предвкушении ждал чуда — Марго вот-вот должна была сделать свои первые шаги.       Малышка колебалась. Большое пространство комнаты, казалось, пугало ее. Здесь, у стенки, или того же папенькиного шкафа с разного рода склянками и книгами, было как-то не так страшно — есть за что удержаться. А там, в центре, было пусто. Совсем не за что ухватиться, когда будешь падать.       — Я тебя поймаю, — мягко произнес Яков и шире раскрыл ладони.       Еще мгновение помешкав, Марго наконец отпустила спинку стула…       Перед ней словно открылся новый мир! Такой огромный, неизведанный, с новыми вещами и предметами! Теперь столько всего можно будет потрогать и посмотреть! От подобных ощущений у малышки захватывало дух, от чего она звонко запищала и восторженно начала что-то лепетать на своем детском языке.       Чародей неотрывно и в упоении смотрел на свое чадо и слушал, как неловкий и пока еще неуверенный, но уже самостоятельный топот маленьких ножек по полу раздавался по комнате. Не сдерживая своего счастья, он громко рассмеялся.       — Она пошла!.. — воскликнул. — Она пошла! Айли, она!..       Яков обернулся к двери и на полуслове осекся.       В ответ ему последовала лишь отрезвляющая, словно пощечина, тишина.       Ах да… Как же это он мог забыть…       Пустой дверной проем отдался колкой болью в груди. Раскрытые ладони вдовца медленно и с крупной дрожью беспомощно сжались в кулаки, а руки опустились на колени. Широкая улыбка превратилась в тонкую полоску сжатых губ. Внутри словно что-то рухнуло. Яков тяжело повернулся обратно, направив потерянный взгляд куда-то в пустоту перед собой.       Как жаль, что она не увидела этого. Не вбежала в комнату, не бросилась к дочери с распростертыми руками, на радостях вскрикивая какие-то похвалы, не обняла ее… Не взяла на руки; смеясь, не потерлась с ней носиками, как она обычно делала, и не поцеловала его просто так, «за то, что позвал ее»…       Все еще было больно.       Из так внезапно нахлынувшего затмения его, так же внезапно, вырвала Марго. Дойдя до папеньки, она обхватила его лицо своими маленькими ладошками и, смеясь и жмурясь от радости, потерлась носиком о его щеки. Кажется, дочурка позаимствовала этот жест любви от матери.       Чародей грустно улыбнулся.       — Вот видишь, все получилось, — сказал он, заправив непослушные прядки за детские ушки, и, немного помолчав, добавил. — И у меня получится.       И, подхватив визжащее чадо на руки, направился к выходу из комнаты.       Стало немного легче.