I colori dell’amore

— Вай, какого красивого дяденьку к нам занесло, — игриво встретила Леанелия Пьеро у порога своей квартиры. — А к какой красивой тётеньке его занесло, — подыграл сицилиец. — Погнали? — кокетливо спросила девушка, оказавшись в жарких объятиях мужчины. — Мотор уже заведён, — возбуждённо простонал Бароне и, чтобы не тратить лишних сил на слова, закрыл ей рот поцелуем. Не только кровать оказалась в шоке от временного землетрясения, но и пара-тройка соседей, которым как на зло именно в эти сладостные для «деловых людей» минуты нечего было делать и пришлось стать свидетелями броуновского движения и частотных колебаний на мягком прямоугольном параллелепипеде. — В следующий раз не с едой приходи, а с новой кроватью, — попросила Леанелия. — А то мы с тобой как кабаны на горошине. — Как скажешь, — не отказал Пьеро. Девушка слабо ухмыльнулась и взглянула на часы. — У тебя девочки спят в это время? — Да, а что? — Так, просто, — пожала плечами Леанелия. — А они дома сейчас? — Естественно, где им ещё быть? — Ты так смело оставляешь их дома одних? — поразилась она. — Не боишься? — А чего мне бояться? — развёл руками Пьеро. — Дом у нас частный, все свои рядом; всё закрыто на ключ, а раз девочки спят, то ничего опасного с ними не может произойти. — И часто ты их так оставляешь? — Нет, но бывает, особенно если по работе надо куда-то срочно уйти или уехать. В таких случаях я всегда стараюсь оставить их у брата или у знакомых, а там и вообще к бабушке с дедушкой отправить. А так, они уже привыкли к этому, и я могу смело оставлять их дома. — Какие они у тебя взрослые, — похвалила Леанелия. — Если только старшая, — чуть нахмурил брови Пьеро. — Анджелина развита не по годам, а вот Миа слабовата на её фоне. — Уж не хочешь ли ты сказать, что любишь старшую, больше чем младшую? — насторожилась Леанелия. — Нет, ты что, ни в коем случае, — закачал головой тенор. — Я обеих не просто люблю, я их обожаю. Они всё для меня. Просто с Анджелиной мне чуть проще: она уже достаточно дисциплинированная для своих лет и знает, чего хочет в жизни. В пять лет я отдал её в музыкальную школу, и всё пошло настолько гладко, что она не представляет себе жизни без музыки и без пианино; мечтает стать пианисткой. Может запросто взять руководство маленькой группой людей. Ты бы видела, как она со сверстниками общается: кого хочешь на место поставит. У Пьеро даже глаза загорелись, когда он рассказывал про старшую дочь. Сразу видно, папина гордость. — Что ж, есть в кого быть такой, — намекнула Леанелия, отчего Бароне засветился ещё больше. — А что с Мией не так? — С ней всё так, просто…Она…она немного витает в облаках. Недавно я тоже отдал её на занятия по фортепиано, но у неё как-то не пошло. Она ни в какую не хотела заниматься, потому что ей там не понравилось. Тогда я попробовал заниматься с ней сам, даже Анджелину в пример ставил. А Миа упёрлась, мол, ей всё сложно и ничего не понятно. — Так зачем же заставлять? — Знаешь, в своё время я тоже не очень любил уроки сольфеджио, да и Анджелина когда-то признавалась мне, что ей нелегко, однако мы оба молча терпели и упорно занимались дальше. А Миа не такая усидчивая. И сама ещё не знает, чего хочет. — Господи, — хлопнула себя по лицу Леанелия. — Пье, некоторые люди в 30 не знают, чего хотят, а ты уже требуешь конкретики от пятилетнего ребёнка. — Я не требую, чтобы она уже выбрала себе профессию будущего, — возразил Пьеро. — Я лишь хочу, чтобы она была твёрже характером. Вспомни, что она сделала, когда потерялась. Тут же расплакалась и моталась туда-сюда бесцельно. — Но она же ещё ребёнок! — Анджелина бы на её месте так не сделала, — пояснил Бароне. — Она бы сама подошла к охраннику и попросила бы его сделать объявление. У Мии же слишком нежное и доброе сердце, а ей, к сожалению, жить в этом мире, где нужна жёсткость и твёрдость. — Так может, и неплохо, что этот грубый мир разбавится чистотой и искренностью? — Если бы он умел ценить эти качества, я был бы спокоен. А так, ей будет тяжело с ним справляться. — Леанелия выдохнула в ироничной усмешке. — Разве я не прав? — Когда-то ты мне сам сказал, что можно просто окружить себя нужными людьми и тогда никаких проблем не будет. Возможно, Мии в жизни повезёт, и она найдёт людей, которые её поймут и не станут пользоваться её добротой ради гнусных целей. — Почему ты в этом так уверена? — чуть не рассердился Пьеро. — Потому что сама в какой-то степени была такой же, — ответила Леанелия с улыбкой. — Прошли годы и вуаля, посмотри, у меня всё хорошо: есть работа, которой я довольна, и есть круг друзей, с которыми мне комфортно. Так что можешь быть спокойным, всё у твоей Мии будет. Просто дай ей время найти и понять себя; возможно, его понадобится чуть больше, чем обычно, но поверь, у неё всё получится. И она будет как я. — Это что же получается, — задумался Пьеро, — когда Миа вырастет, она будет заниматься сексом с каким-нибудь м***ком по договорённости?! — Мне нравится твоя самокритичность, — засмеялась Леанелия. — Вот спасибо, успокоила, блин! — завёлся певец, а девушка только продолжала громко заливаться смехом. — Когда-нибудь это всё равно произошло бы, — сквозь хихикание сказала Леанелия. — Всё равно боязно, — обеспокоенно заметил Пьеро. — Мало того, что некоторые взрослые опасны, так ведь и дети плохие встречаются… — Нет детей плохих и хороших, — уверенно перебила девушка, — есть только разные методы и подходы к воспитанию. Вот только проблема в том, что не у каждого родителя или педагога есть силы и время искать их и заниматься ребёнком. Проще же под одну гребёнку всех копировать, а на индивидуальный подход никто распыляться не хочет. Потом удивляемся, откуда столько сломленных судеб. — Ты же вроде не родитель, откуда ты знаешь эти тонкости? — удивился Пьеро. — Накопился опыт, уж сколько живу и наблюдаю за жизнью. — Ага, — нахмурился он. — А сколько ты живёшь? — рискнул спросить сицилиец. Леанелия бросила на него возмущённый взгляд. — Сейчас полетишь у меня отсюда за такие вопросы, — пригрозила она. — О’Кей, молчу, — сдался Пьеро. — Только секса не лишай. — Так я и так с м***ками не сплю и с кем попало не валяюсь, — важно ответила Ленаелия. Шутливый тон девушки не мог не вызвать как минимум улыбку на лице тенора. Будучи по природе осторожным и избирательным с людьми, Пьеро всё же чувствовал себя комфортно в присутствии Леанелии. Словно чашка горячего чая в морозный вечер в слабо отапливаемой квартире она согревала его освежающим ароматом своего тела, чайными омутами своих глаз и теплом своей приветливой улыбки. И невольно сицилиец расслаблялся, позволяя растекаться её теплу по всему телу. Однако, чтобы не обжечься, Пьеро не выпивал этот чай залпом, а делал маленькие и аккуратные глоточки, что также позволяло ему растянуть удовольствие. — Кстати, — начала вдруг Леанелия, повернувшись на кровати к Пьеро, — а как твои близкие отреагировали на твоё решение завести детей? Всё-таки это ответственный шаг, а тут ещё и такой нетрадиционный способ. — Ну, — повернулся он в сторону девушки, — по-разному. Франц с Марией поддержали, да и мама, в принципе, тоже. Больше всех папа сопротивлялся, конечно: чуть не грозился, что на порог дома не пустит. — И что в итоге? — В итоге, когда ему всё-таки принесли Анджелину, он не мог не влюбиться в неё с первого взгляда, так что теперь в обеих внучках души не чает. Мне кажется, Боско по началу больше с ума сходил. — Почему? — сквозь усмешку удивилась Леанелия. — Потому что я до последнего никому не говорил о принятом решении. Коллеги по работе узнали об Анджелине где-то спустя полгода после её рождения. Ты бы видела лицо Иньи! — ностальгически засмеялся Пьеро. — «После всего, что между нами было?!» — изобразил он друга писклявым голосом. Леанелия оценила пародию радостным хохотом. — А между вами что-то было? — вставила она. Пьеро с укором посмотрел на партнёршу. — И ты туда же? — насупился Бароне. — Я пошутила, — улыбнулась Леанелия. — И всё же, как странно получается: человек, воспитанный в традиционный семье и явно пропитанный этими нормами, завёл семью абсолютно обратным способом. — Так выбора не было, — признался Пьеро. — Поверь, у меня было немало девушек, и с некоторыми из них я хотел вступить в серьёзные отношения с далеко идущими намерениями, но…они не оправдали моих ожиданий. Как бы смешно это ни прозвучало, но их как будто пугало моё стремление завести семью. В итоге выяснялось, что либо им хотелось только переспать со мной, либо они были сосредоточены только на себе и своей карьере… — Явление частое в наше время, — вставила девушка. — …и нам приходилось расставаться. Потом уже просто надоело искать. Тогда и решил: либо сейчас, либо никогда. — Сочувствую, — вздохнула Леанелия. — А чему тут сочувствовать? — еле заметно улыбнулся Пьеро. — Я получил, что хотел, пусть и не так, как себе это представлял, но я всё равно счастлив. — С такими девочками как у тебя по-другому быть и не может, — искренне ответила Леанелия. — Спасибо, — горделиво ухмыльнулся Бароне. — Я не лукавлю. Не каждая известная личность может похвастаться добродушными и неизбалованными детьми. Ты же один смог таких воспитать. Это большого стоит. — Просто я отец года, — хвастливо отозвался Пьеро и гордо вздёрнул подбородком. — Где моё вознаграждение? — Ждёт тебя на кухне, — тыкнула его в бок Леанелия. — Пойдём, перекусим, а то у меня уже живот урчит. — Да слышал я твои китовьи завывания, — махнул рукой певец, за что ему влетело подушкой. — Молчал бы сам! — с укоризной выпалила Леанелия. — Сам-то как урчишь? — Я тихо, как мышка, — хихикнул Пьеро. — Зато жрёшь как слон, пошли уже! — скомандовала девушка, вставая и накидывая халат. Поигравшись и подразнив друг друга корейской лапшой, Пьеро и Леанелия расстались до следующей встречи.