I colori dell’amore

— Уморил ты меня сегодня своими джунглями, — с улыбкой призналась Моника, сидя с Джанлукой в Монтепагано на знаменитой лавочке, запечатлённой в клипе «L’amore si muove». — Это мы ещё до постели не добрались, — поцеловал он девушку в висок. Сегодня парочка целый день гуляла по абруццезским просторам, лазила по холмам и многообразным канатам, а затем вернулась в родной Монтепагано и любовалась вечерними сумерками, постепенно прощавшимися с остывавшим солнцем. Дом Джанлуки был полностью в его распоряжении, чем они и решили воспользоваться этим вечером. — Что у нас похавать? — мечтательно спросила Моника. — Чем будем трапезничать сим вечером? — карикатурно исправилась она в ответ на укоризненный взгляд Джана. — Блюдом заморским из восточных стран привезённым, — подыграл ей Джан. — Отменный рис с тварями морскими, завёрнутые в пищу из царства подводного. — Господи, почему нельзя просто сказать «Сегодня едим суши»? — возмутилась Моника. — Во-первых, ты сама задала такой тон, а во-вторых, в слове «суши» ничего плохого нет, оно нейтральнее. А вот «похавать» — уже не твой уровень. — Но мы же не за пафосным ужином, а друг с другом разговариваем, — негодовала девушка. — Всё равно, — назидал Джинобле, — культуру общения никто не отменял. Всё воспитание начинается изнутри. — Ооой, какой ты иногда занудный! — простонала Моника и закрыла ему рот поцелуем. — Такая культура общения уместна в любое время, — по-кошачьи улыбнулся баритон. — Так давай продолжим её у тебя дома, — предложила Моника и сидя завиляла пятой точкой как заискивающая собачка. — Этому ты быстро научилась! — засмеялся Джанлука и снова смачно прильнул к губам девушки, чтобы ещё больше возбудить её аппетит. Обнявшись за плечи, вальяжной походкой они направились к дому Джанлуки, у порога которого их ожидал небольшой сюрприз. Оба и не заметили бы его, если бы гулявшая там девушка сама не обратила на себя внимание. — Джанлука! — позвала она абруццезе. — Да? — удивился он. — Мон, подожди-ка, — оставил он её в сторонке. — Мануэла? — пригляделся он к незваной гостье. Это была достаточно ухоженная девушка приблизительно того же возраста, что и Джан, может даже и помоложе, в неплохой физической форме с иссиня-чёрными волосами. — Ты что ли? — Ты меня помнишь? — обратилась к нему Мануэла на испанском. — И ты узнал меня? — Ты же знаешь, у меня память как у слона, — приветливо улыбнулся Джинобле. Весь следующий разговор продолжался на испанском, и Моника, не знавшая язык, улавливала только отдельные фразы, но в общем и целом смысл ей был понятен. — Джанлука, но ведь с тех пор прошло целых пять лет! — удивлялась Мануэла. Певец только самодовольно пожал плечами. — Какими судьбами тебя сюда занесло из Барселоны? — Нууу… — начала Мануэла, но прервалась, потому что в это время к ней подбежал мальчишка, лет пяти. — Мама, тут так красиво! — восхитился паренёк. — Только посмотри, какие виды! — тянул её за руку ребёнок. — Твой сын? — кивнул головой Джанлука на мальчика. — Да, Мигель, — обняла его за плечи Мануэла. — Мой сорванец, — поцеловала она в щёку сына. — Он очень на тебя похож, — заметил Джанлука. — Я знаю, — заулыбалась она и шепнула что-то мальчику на ушко. — Мама, а кто это? — спросил Мигель. — Это Джанлука, — представила мама певца. — Твой отец. — КТО?! — спросили одновременно Моника и Джанлука. Слово «padre» звучит одинаково как на итальянском, так и на испанском, поэтому Моника отлично поняла смысл сказанного, хотя и не могла в это поверить. Джанлука тем более. — Это твой сын, Джанлука, — повторила Мануэла. — Папка! — обрадовался ребёнок и подбежал к Джану. Побледневший мужчина на автомате приобнял Мигеля, но смысл услышанного не укладывался у него в голове. — Мануэла…Но ведь…Но ведь это невозможно! — Как это? — не поняла Мануэла. — Несмотря на возраст ты всегда оставался таким наивным. Разве ты не знаешь, откуда берутся дети? — засмеялась она. — Знаю, но… — замялся Джинобле. — У нас…У нас с тобой ничего не было… — Как это не было? — удивлённо усмехнулась Мануэла. — А ещё хвастаешь, что у тебя память как у слона. Неужели ты забыл? — жалостливо спросила она. — Вы дали чудесный концерт в Таормине, где я специально поселилась в «Метрополе» и мы часто пересекались в бассейне; потом был Meet&Greet, мы разговорились. Ты пригласил меня на ужин, мы с тобой выпили по бокалу красного вина…А потом ты чуть-чуть перебрал и пригласил к себе в номер… — Н-нет! — сопротивлялся Джан. — Ты врёшь! Между нами ничего не было! Мы с тобой мирно побеседовали и только! — Ах, Джанлука, пора завязывать пить, — захихикала Мануэла. — Алкоголь негативно сказывается на твоей памяти. — Мануэла, т-ты ошибаешься, — настаивал Джанлука. — Возможно, я и позволяю себе выпить чуть больше, чем положено, но при этом я всегда всё помню. Так что не пытайся меня на этом подловить. — Выходит, ты отказываешься от собственного сына? — вздёрнула грудью Мануэла, прижавшая к себе ребёнка, готового вот-вот заплакать. — Если бы он был моим сыном, я бы ни в коем случае этого не сделал. Но между нами не было физической близости, и всё, что ты говоришь, неправда! — Как тебе не стыдно! — разозлилась Мануэла. — На глазах у ребёнка, своего же (!), говорить такие вещи! Хочешь, чтобы у него осталась травма на всю жизнь, как его бросил отец прямо у него на глазах? Неужели в тебе нет ни капли совести?.. — Это у тебя нет совести подсовывать мне чужого ребёнка и выдавать за моего сына! — Предатель! — вскрикнула Мануэла. — Предатель! Мы на последние деньги специально прилетели к нему, чтобы попросить о материальной помощи, потому что финансовое положение у нас сейчас затруднительное, а ты!..А ты оказался типичным бездушным человеком…Мигель, пойдём отсюда, пойдём… — уводила она сына. — Но знай, Джинобле, даром тебе это не пройдёт! Ты ещё пожалеешь о своих словах! Раздосадованная и злая, Мануэла ушла с ребёнком и скрылась за соседней улицей, а Джанлука так и остался стоять с растерянным видом. То, с какой горячностью говорила девушка, вводило его в заблуждение. А что если он и правда мало что помнит, потому что был в состоянии сильного алкогольного опьянения? Как быть тогда?..Пять лет всё-таки прошло, что-то могло и стереться из памяти как с жёсткого диска. Да ещё угрозы Мануэлы заставили абруццезе напрячься. — Джанлука? — обратилась к нему наконец Моника, не проронившая ни слова за всё время диалога. Её удручённое лицо было темнее ночи. — Я правильно поняла, что у тебя что-то было с этой девицей? — Сокровище моё, в том-то и дело, что нет, — уверил её Джанлука, схватив за плечи. — Но ведь она не зря с ребёнком пришла? Это же твой сын, верно?.. — Ещё одна, — засмеялся Джинобле. — Нет же, всё не так, любимая: она явно что-то напутала. Я её и пальцем не тронул… — Но я же видела, как ты её расстроил… — с каменным лицом продолжала Моника. — Не знаю, что она тебе наговорила, но ты явно задел её. И мальчик чуть не плакал…Джанлука…Ты чудовище… — Моника, нет, прошу… — занервничал Джан. — И не пытайся ничего просить… — попятилась девушка назад. — Ты не веришь мне? — испуганно спросил Джанлука. — Я же видела всё собственными глазами, пусть и не всё понимала. Джанлука, ты оставил бедных мать и ребёнка на произвол судьбы, а она что-то говорила про деньги. Она воспитывала ребёнка одна всё это время, зная, что ты его отец, но ни разу даже не намекнула тебе об этом…А сейчас, один единственный раз она попросила тебя о помощи, а ты…Чуть ли не плюнул ей в лицо…Ты почти как мой отец…Наплодил и бросил…Ты же знаешь, как остро я реагирую на подобные истории. А я стояла сзади и видела всё это… — Мон, позволь мне всё объяснить, — вызвался певец. — Ты не так всё поняла… — Нет, Джан, я поняла всё, — отстранилась от него девушка. — Ты просто жалкий трус, умеющий пускать пыль в глаза. — Мон… — Не подходи ко мне! — закричала она. — И на что я только повелась? Нет, нет, нет! Я так надеялась, что не повторю историю мамы и сестёр, но, видимо, такова судьба…Я больше не хочу иметь с тобой дело!..Ты так меня обнадёживал, что с тобой всё будет по-другому, но на деле…Теперь я поняла, какой ты. — Моника, давай не делать поспешных выводов, — умоляюще попросил Джанлука. — Они не поспешные, — стрельнула в него озлобленными глазами Моника. — Они осознанные. Зря я бросилась в эту авантюру. Думала, что с тобой в моей жизни что-то поменяется… — грустно засмеялась она. — А по факту наступила на те же грабли. Ты подлец, Джанлука. Умеешь обольщать, но не удерживать. Прощай. — Нет, сокровище, нет… — побежал за ней вслед Джанлука. — Даже не думай! — остановила его рукой Моника. — Всё кончено. Девушка отвернулась от мужчины и быстро ушла. Прочь, прочь от этого обманщика! Все надежды на улыбающуюся перспективу канули в Лету. Все предрассудки и злоба на мир вернулись на место, заняв постепенно запылившиеся полки в её душе. Она чувствовала себя электрическим проводом, в который запустили слишком мощный ток; он не выдержал напряжения и сгорел, взорвавшись миллионами мельчайших искр. Именно так сейчас искрило её сердце. Только кровью. Алой, густой кровью, наполненной новой вереницей проклятий, сожалений и несбывшихся мечт. Отсутствие тока выключило свет во всех его источниках: в сердце, в глазах, в улыбке. Потускнело всё. Даже фонарное освещение, включившееся в положенный час, не спасло ситуацию. Даже полная Луна не могла осветить девушке путь. Она ничего больше не видела. Она погрузилась в свой прежний мрак, из которого Моника как гадкий утёнок из сказки Андерсена теперь снова будет следить за миром. Девушка вернулась в своё убежище. Там было лучше. Пусть одна, зато никто не обидит. Не ранит. Не разочарует. Также в своём убежище спрятался Джанлука. Он так долго, можно сказать, приручал Монику и так быстро выпустил на волю!..А он так хотел, так жаждал совершить с ней ещё много открытий; показать лучшие стороны мира, которые в своё время познал сам. Ему не терпелось поделиться с ней той жизнью, которую она заслуживала за свою постоянную стойкость, терпение и неудачи. Как только этот дикий, но милый зверёк начал привыкать к цивилизации, так он тут же сбежал, испугавшись слабого шороха. Ему было ужасно обидно. Оставшись без Моники, он ощутил пустоту. Некому было смешить его своими саркастическими комментариями и резкими словечками. Некому было дать ему подзатыльник, будь то по любви или более веской причине. Своим уходом девушка просверлила в нём чёрную дыру и испарилась в ней, не оставив и следа. Хотя кое-какие следы ещё можно было найти. Пусть даже они вели не в будущее, а в прошлое: это были фотографии, сделанные во время свиданий и даже мимолётных встреч. Селфи на смартфоне не в счёт, этим сейчас никого не удивишь, а вот раритетные фотографии на бумажном носителе имеют бо́льшую ценность, так как являются миниатюрной машиной времени между двумя измерениями. В один из первых дней после расставания Джанлука копался в своих вещах и наткнулся на стопку тех самых фотографий, получившихся на полароиде. Моника обладала разнообразной коллекцией всевозможных фотоаппаратов вместе с плёнками, но самый любимый всегда был у неё под рукой. Вот фото из джелаттерии, где им принесли гигантское мороженое вместе с крупным маршмеллоу. Моника делает вид, что придерживает мороженую гору как Пизанскую башню. Здесь они пошли на открытый урок танцев. Судя по перенапряжённому взгляду Джана он очень старался быть ритмичным. Непоседы-близнецы забили ему гол. Джанлука так рад, что смог проиграть детям, аж нахмурился. А Моника так быстро научилась кататься на велосипеде, что быстро разбила себе коленку и смеётся. Возможно, встреч было ещё не так много, но сколько воспоминаний они оставили! И все фотографии такие живые. Ещё немного и их герои оживут и заговорят настоящими голосами. В этой стопке были запечатлены моменты, где текла жизнь, самая настоящая жизнь, насыщенная, прекрасная, необыкновенная. И куда она делась теперь?.. А вот и последняя совместная фотография с похода в «джунгли». Одетые почти как альпинисты оба улыбались белоснежными зубами в объектив. Сзади виднелись зелёные холмы и кусочек Адриатического моря. Фото, сделанное за несколько часов до расставания. Казалось, ничего не предвещало беды, но как быстро одно маленькое событие влечёт за собой бесчисленно множество последствий. Нет, долго так не протянешь. Если будешь копаться в прошлом, пусть и в таком живописном, сойдёшь с ума. Джанлука решил отвлечься, а для него самой лучшей терапией всегда была музыка. Чёрт, а ведь он так и не успел сыграть что-нибудь специально для Моники. Говорят, конечно, что лучше поздно, чем никогда, но…Стоп. Почему бы и нет? И кто скажет, что это будет поздно? Это будет очень даже к месту. Обрадованный собственной мысли, баритон побежал к пианино и приготовил смартфон. Он нашёл нужные ноты в Интернете, а потом долго-долго репетировал, снимая пробные дубли. Как перфекционисту ему очень хотелось, чтобы всё было отснято как следует. Пришлось даже брата напрячь со съёмками. Спустя час критического пересмотра и обработки видео Джанлука, питавший небольшую слабость и не любивший молчать в соц сетях, обновил свой Instagram. Так мир услышал очередную кавер-версию «Photograph» Ed Sheeran, которую он уже в своё время по молодости перепевал в Smule. Только если раньше он исполнял её просто потому, что ему нравилась песня, теперь он знал, кому её посвятить. Мелодия пианино, грустное лицо и голос певца придали композиции новые оттенки, добавив больше печали в её содержание. Его исполнение пронзило миллионы поклонников его творчества, но больше всего оно задело одного фотографа, который пристально смотрел это видео у себя в ленте и тихо про себя плакал.