И сердцу нужен ты один

С детства самым близким человеком для Лань Чжаня был его старший брат. Их родителей не стало, когда Ванцзи был еще маленьким ребенком, и уже с того момента всю заботу о нем принял на себя его старший брат. После смерти родителей они с братом переехали к своему дяде, правда из-за огромной нагрузки компании, у него совсем не было времени оказывать должное внимание своим племянникам. Лань Хуань с самого детства ввел привычку каждое воскресенье проводить со своим братом. Когда Лань Ванцзи исполнилось десять, то Сичень записал их на плавание, чему младший был очень сильно рад, теперь еще и помимо воскресения, они вместе посещали бассейн по вторникам. За все время взросления Лань Чжань сильно привязался к брату, что и не стал замечать того, что испытывает уже совсем небратские чувства. С каждым разом ему стало мало касаний от Сиченя, хотелось все больше и больше подставить свою щечку под нежную руку старшего. Ванцзи настолько привык, что все внимание брата достается только ему, что совсем и не заметил, что в жизни Сиченя появился кто-то еще. По началу Ванцзи заметил, как у того сбился режим дня, а после он и вообще стал пропадать после ужина. Дядя этого не замечал, но для Лань Чжаня это было шоком, когда тот пришел ночью после очередного кошмара и не застал брата в кровати. Это было не один раз, Ванцзи на протяжении недели заходил к брату поздно ночью, но того не было. В один из таких дней он решил выяснить, что случилось у Хуаня, и где тот пропадает. Младший Лань не спал всю ночь, сидя на кровати брата, обнимая его подушку, наслаждаясь легким ароматом морского бриза. Лань Сичень пришел за пару часов до пробуждения дяди. Когда он увидел на своей кровати злобного А-Чжаня с надутыми щечками, то сначала испугался, а следом удивился. — А-Чжань, что ты тут делаешь? — тихо с нежностью задал вопрос Сичень, садясь на свою кровать чуть поодаль от брата. — Где ты был? — А-Чжань, это долгий разговор, давай об этом поговорим завтра, — он с той же лаской протягивает свою руку Ванцзи с желанием провести по щеке и разгладить хмурое лицо, но тот неожиданно не поддается этой ласке. — Где ты был? — настаивал на своем вопросе младший. Он уже успел пожалеть, что отказался от мимолетной ласки, но выяснить, где был Сичень нужно было. — Упрямый. Хорошо, тогда я переоденусь и все расскажу. Не дожидаясь ответа от брата, Сичень подошел к шкафу, откуда достал черную пижаму и прям перед братом стал переодеваться. Ванцзи же смутился от такого откровенного действия, да они вместе ходят в бассейн, но перед ним он не переодевался, а сейчас это выглядело более интимно. В итоге младший все же отвернулся к стене, утыкаясь обратно в подушку. Когда Сичень переоделся, то подошел к кровати, двигая Ванцзи, садясь рядом, приобнимая брата за плечи. Младший Лань не смог долго дуться, а поэтому поднял свои глаза на доброго Сиченя. — А-Чжань, у меня появился парень. — Лань Чжань не хотел в это верить. Неужели его замечательный старший брат нашел кого-то? Ну уж нет, никто не заслуживает такого человека как Лань Сичень, даже он сам. — Нет, — Ванцзи вжался в грудь Сиченя. — Лань Чжань, А-Яо, хороший человек, я уверен, тебе он тоже понравится. Лань Чжань не хотел продолжать этот разговор, ведь слушать про другого парня рядом с братом он не хотел. В итоге братья заснули до утра в обнимку, пока их дядя не потревожил сон. Когда Лань Сиченю исполнилось восемнадцать лет, то он вместе с братом переехали в квартиру, где жили их родители. Как раз тогда Ванцзи переходил в среднюю школу, так что проблем не возникло, но они возникли в другом. Уже год как Лань Чжань делил своего брата с каким-то А-Яо. Обращение «каким-то» осталось таким, ведь Сичень их до сих пор не представил. А когда сделал это, то Ванцзи пожалел. Лань Сичень привел Мэн Яо в их воскресенье. Вместо того чтобы смеяться и готовить какое-нибудь блюдо с братом, он сидел в гостиной и смотрел на сюсюканья брата и его подлизы парня. Поначалу Ванцзи пытался быть вежливым, но сам Цзинь Гуанъяо не вызывал доверия, а лишь раздражение. И нет, это не ревность, точно-точно. Ну так себя убеждал Лань Чжань. В тот вечер он не смог досидеть до конца, а поэтому ушел в свою комнату, пряча за ледяной маской обиду и тоску по прежнему общению. С тех пор как Ванцзи официально познакомился с Мэн Яо, их воскресенья стали превращаться в "А-Чжань, я иду на свидание, поужинай и не засиживайся допоздна!". В одно из таких воскресений Ванцзи просто ушел из дома, взяв все необходимое. Хоть было и лето, ночью было все равно прохладно, в добавок к этому Лань Чжань пошел на пляж. Обычно на пляж он приходил вместе с братом, но сейчас был без него, теперь у Сиченя был другой важный человек. Ванцзи сел на песок и поджал ноги к груди, открывая пачку с хлебными палочками и начал грызть понемногу. Младший не знает сколько просидел на песке, палочки уже давно закончились, а тело уже продрогло. Внезапно его втянули в объятья, а рядом с ухом раздался тихий шепот. — А-Чжань, почему ты тут? Три часа ночи, я так переживал, — но в ответ тишина, тогда Сичень обошел Ванцзи и сел перед ним, беря того за руки, поглаживая ладошки брата, — поделись со мной, диди. — Все в порядке, гэгэ. — Не ври. Когда я пришел и не увидел тебя, чуть сердце из груди не выпрыгнуло. Я с А-Яо полгорода оббегал. — С Цзинь Гуанъяо? — сердце опять дрогнуло, его мог найти совсем не брат, а какой-то незнакомый человек. Причем он точно знал, что Мэн Яо делал это не ради потерянного брата, а только ради Хуаня. — Да, повезло, что тот согласился, иначе если бы я сам искал, то ты бы точно замерз. Все вставай, — Хуань поднял Ванцзи, втягивая в теплые-теплые объятья. — Пошли домой. С этого случая Ванцзи пришлось смириться, что теперь он на втором месте в сердце своего брата. Он пытался переключиться на кого-то другого, но все время вспоминал про Хуаня, затея оказалась провальной. Когда Лань Чжаню исполнилось шестнадцать, то пришлось отказаться от совместного посещения бассейна, ведь он не мог находиться с полураздетым братом рядом. С недавнего времени в его голову стали приходить не очень приличные мысли, а если точнее то совсем неприличные. По утрам он стал просыпаться с одной единственной проблемой, а иногда просыпаться посреди ночи из-за мокрого сна с участием его самого и брата. Но он подросток, кто его может в этом упрекнуть? Он же не контролирует свой организм. Обычно Ванцзи готовил завтрак для Сиченя, особенно после того, как тот перешел на заочное обучение и стал понемногу помогать дяде разгружать проблемы. Из-за этого он стал меньше спать и поздно приходить, и готовку завтрака на себя взял младший. Однажды в воскресенье Лань Чжань, как обычно, встал пораньше, чтобы приготовить завтрак, но на кухне увидел Цзинь Гуанъяо с оголенным торсом. Он честно не пялился туда, но не заметить красные пятна по всей шее, было трудно. — Лань Ванцзи. Доброе утро, — тот же проигнорировал эту доброжелательность и зашел на кухню, презрительно смотря на нежеланного гостя. Видимо, Мэн Яо уже привык к такому выражению лица Ванцзи, поэтому продолжил, — я решил приготовить завтрак для А-Хуаня, не подскажешь, что он любит? Обычно я готовлю, что люблю я, но сегодня захотелось порадовать его. — Ему нравится пирог с дайконом, — не хотя признал Ванцзи, ему вообще не понравилось, что этот человек хозяйничает на его кухне. — Спасибо. Вчера Молодой Господин Лань пришел очень поздно, и видимо, ему повезло, что он задержался, иначе бы застал не самые замечательные звуки из комнаты брата. Шли года, Лань Чжаню исполнилось восемнадцать лет, и он уже смирился с тем, что его брат совсем перестал уделять ему время, но по вечерам они постоянно обсуждали все что только можно было. Ванцзи доучился в школе и собирался поступать в ВУЗ, а Лань Сичень полностью втянулся в работу компании, все еще продолжая заочно доучиваться в ВУЗе. В один из дней Хуань вбежал в дом в панике и стал буквально рыскать по своей комнате в поисках чего-то важного. — А-Хуань? Ты что-то потерял? — в проеме показался Ванцзи. — Коробочку потерял, оставлял где-то в комнате. — Если бы ты наводил порядок чаще, то все бы находил быстрее. Что за коробочка? — С кольцом. Хочу сделать А-Яо предложение. — и Лань Чжань клянется, если бы он не оставил кружку на кухне, то выронил бы ее. — Но, гэгэ, завтра к нам приезжает дядя, почему именно сегодня? — А-Чжань, не переживай, я вернусь к утру, дядя не успеет тебя помучить. В этот вечер Ванцзи хотелось разрыдаться и перестать существовать в этом мире. За пару предложений Сичень подписал своего брата на вечное страдание. Правда из-за плохой переносимости алкоголя он не мог себе позволить напиться до забытья, да и вообще выпить хоть каплю. Из-за того что он поспал днем, то сейчас сонливости ни в одном глазу. Посмотреть телевизор? Собрать пазл? Почитать книгу? Столько дел, а Ванцзи убивается по брату. В итоге он заварил себе горячий чай и сел читать книгу.

***

Лань Хуань пригласил Мэн Яо в ресторан, где собирался сделать ему предложение, они встречались четыре года, и Сичень принял решение, что он тот самый с кем хочет провести свою жизнь, кроме брата. А-Яо пришел с легким опозданием. — А-Хуань, что за срочность? — У тебя были дела? Почему тогда согласился? — Ну разве я могу тебе отказать? — А-Яо, мы с тобой долгое время вместе, и я думаю, нам было друг с другом хорошо. — Лань Сичень, пока ты не совершил ошибку, я хочу сказать, нам и правда было хорошо, но надо все это прекратить, мы должны расстаться. — А-Яо, почему? — Понимаешь, мы долгое время были вместе, и я понял, что мы совсем разные люди, а еще недавно я встретил одну девушку… — Я понял, можешь не продолжать. — Хуа… Лань Сичень прости, и я надеюсь, ты встретишь того, кто по-настоящему полюбит тебя, а я знаю, что такой уже есть, — после сказанной фразы Мэн Яо ушел. Через пару минут к грустному Сиченю подошел официант. — Бутылочку сливочного вина, — с улыбкой произнес Лань.

***

Было три часа ночи, если сейчас лечь спать, то останется всего лишь жалких пять часов. За все это время Ванцзи успел сделать многое, даже прибрал в комнате брата, находя то, что не должен. Увлекшись чтением, Лань Чжань испугался, когда дверь в дом сильно бахнула. Ванцзи вышел проверить все ли в порядке, но в коридоре увидел лишь пьяного брата. — А-Хуань, что-то случилось? — попытался начать разговор младший, подходя ближе, но Сичень будто бы его совсем не слышал. Он слегка пошатнулся в сторону Ванцзи, а после резким движением поцеловал, грубо сминая губы брата. С самого начала Лань Чжань не понял, что вообще произошло, но разум стал проясняться, когда руки брата поползли под майку. — Хуань, прекрати! — Ванцзи понимал, что это неправильно, брат сильно пьян и совсем не понимает, что творит, но чувствовать приторно горький вкус губ брата было чертовски приятно. — Молчать. Голос был не то что грубый, скорее властный, такой, которому хочется подчиняться. Лань Чжань еще не успел отойти от одного шока, как впадает в другой. Сичень резко подхватывает Ванцзи под бедра, что тому не остается ничего как схватиться за шею брата. Приноровившись к весу, Сичень зашагал по направлению в свою комнату. Уже возле кровати Хуань аккуратно уложил свою ношу, нависая сверху. Пока тот не предпринимал никаких действий, Ванцзи заглянул в глаза брату, но увидел там всего лишь пьяную пелену. Ложиться в постель с пьяным Лань Чжань не собирался, но даже о таком он и мечтать не мог. Хотя бы сегодня, всего лишь одну ночь, жалкие пару часов Ванцзи хочет побыть эгоистом и воспользоваться ситуацией, и жалеть он об этом не будет. Не дожидаясь Лань Сиченя, младший сам притянул того для поцелуя, может и не такого умелого, но зато нежного и полного чувств. Вскоре в поцелуй втянулся и старший, отстранившись всего раз, чтобы снять рубашку с себя и майку с Ванцзи. Пока губы Сиченя расцеловывали шею, руки блуждали по груди парня, задевая чувствительные соски, от каждого движения по ним нижний вздрагивал, издавая тихие вздохи. Вскоре вся шея Ванцзи была в красных пятнах, обозначающие его как собственность Хуаня. Старший развратно провел языком от ключицы до соска, а после взял его в рот, нежно посасывая уже твердый сосок, слушая тихие, схожие с жалостливыми, всхлипы. Руки Сиченя тоже пошли дальше вниз, одна осталась ласкать талию и живот, а другая плавно опустилась по бедру под колено, разводя ноги младшего Ланя. Отстранившись от груди, Сичень вернулся к губам Ванцзи, вновь терзая их, слегка покусывая нижнюю, и, от ощущений рук парня в своих волосах, тихо стонал в них. Пока Лань Чжань был занят поцелуем, рука Сиченя приспустила штаны вместе с трусами младшего, а после легла на вставший член. — Возбудился, — утвердительно прошептал старший в губы партнера. Длинные пальцы Сиченя прошли по всей длине, заостряя внимание на головке, поглаживая ее. Через пару минут на головке появилась блеклая капелька, которую старший размазал по органу, увлажняя его. Буквально через пару поглаживай в губы Хуаня прилетел громкий стон от Ванцзи. Продолжая стимулировать член младшего, второй рукой Первый Лань вынул из своего ящика бутылочку с маслом. Рука продолжала ласкать член Лань Чжаня, а сам Сичень стал целовать внутреннюю сторону бедра, оставляя засосы и там. Ванцзи наслаждался лаской со стороны брата, но когда руки старшего пропали, ему пришлось приподняться, только руки внезапно задрожали, и Ванцзи упал обратно. К его входу приставили прохладный палец, смазанный в масле. У Лань Чжаня появился страх, но в то же время, брат не сделает больно, даже в пьяном состоянии. Пока он метался в терзаниях, его снова втянули в нежный поцелуй, и в этот момент один палец смог, пусть и не с легкостью, войти. К большому счастью Ванцзи, боли совсем не было, было скорее неприятно и непривычно. Благодаря нежным и отвлекающим поцелуем, младший не заметил, как в нем свободно двигалось уже два пальца, аккуратно растягивая нежные стенки, стараясь не причинить боль. Третий палец ощущался значительно, чем два, пальцы двигались аккуратно, стараясь не расцарапать стеночки короткими ногтями. Все это время Хуань расцеловывал лицо: губы, носик, щечки, лобик, скулы, и внезапно на ухо старшего прилетел громкий стон, а тело в его руках содрогнулось, дыхание сбилось, а лицо покраснело еще больше. — Нашел, — пошло прошептал Хуань на ухо младшему, а после прикусил мочку уха. Дальнейшие движения пальцев были именно в направление этого комочка нервов. Пару минут спустя движения прекратились, а пальцы исчезли, Ванцзи неосознанно двинул бедрами вслед за рукой брата, но все что он получил — это легкое похлопывание по бедру. Напоследок Хуань поцеловал Ванцзи, а после поднялся с кровати, отходя к шкафу. Пока Сиченя не было, младший попытался восстановить дыхание, но ему помешали, Хуань долго не задерживался и вернулся к кровати, причем уже голым. Смущение не позволило Ванцзи опустить голову ниже торса, чтобы разглядеть более интересные виды. Сичень усмехнулся, но ничего не сделал, отвлекаясь на то, чтобы надеть презерватив. Он вытянул из-за головы Ванцзи подушку, а после парой движений приподнял бедра нижнего и подложил подушку под поясницу. От волнения Ванцзи зажмурил глаза, так еще и руки положил на глаза. Конечно, когда это заметил Сичень, то сразу убрал руки младшего с его глаз, припечатывая их к кровати. — Глупый, не стесняйся и расслабься. Приставив головку ко входу, прежде чем войти Хуань уделил огромное внимание на ласку груди, шеи и ключиц, отвлекая Ванцзи от проникновения. Первый толчок отдался резкой болью в теле младшего. Лицо исказила гримаса боли, но крика не было. — Узко. Приятно. Стеночки до ужаса приятно обволакивали плоть Сиченя, что тот еле как сдерживался, чтобы не толкнуться еще глубже. Выждав пару минут, он почувствовал, что партнер расслабился и сделал пробные пару толчков. Ванцзи трудно было подстроиться под движения, но в итоге оба подобрали один ритм. Член идеально надавливал на простату, заставляя Второго Ланя издавать громкие стоны, более схожие со всхлипами. — А-Хуань, — тихо простонал на ухо брату. — Назови меня гэгэ. — Гэгэ, пожалуйста. После этой просьбы Хуань ускорился, а одна рука принялась ласкать член Ванцзи. Губы блуждали везде где только могли, посасывали и покусывали, причиняя приятную до дрожи боль. Сичень закинул ноги Ванцзи к себе на бедра, меняя угол проникновения, заставляя младшего выгибаться сильнее. Из-за сверх стимуляции Ванцзи долго явно не продержится, а поэтому рука старшего ускорилась, так же как и толчки. Хуань довел партнера до оргазма за пару грубых и резких толчков, услышав тихое «гэгэ», ему же самому понадобилось немного больше. На последних рывках Ванцзи услышал, то от чего сердце разорвало на множество маленьких кусочков. — Мэн Яо… мы… Все что сказал Хуань прежде чем улечься рядом с Ванцзи, снимая и выкидывая использованную защиту в мусорку, и уснуть. Как бы больно не было, младшему пришлось встать и покинуть комнату брата. Для начала он сходил в душ, приводя себя в порядок, а после уже на своей кровати, утыкаясь в подушку, заснул с несколькими слезинками на глазах. Проснулся А-Чжань, как и раньше, чтобы приготовить завтрак, пока он готовил, то задумался над случившейся ситуацией. Ванцзи уже понял, что его брат перепутал его с Цзин Гуанъяо. Но если они переспали, можно считать, что Хуань изменил своему парню. Если это так, то Ванцзи поступил очень ужасно, пусть он и ненавидел Мэн Яо, но доходить до такого — неприемлемо. — А-Чжань, как всегда, бодрствуешь, — внезапно сзади раздался голос брата, — мм, жаренная лапша, обожаю как ты готовишь, — через пару минут на стол была поставлена тарелка с ароматным завтраком и кофе, — диди, что вчера было? — Т-ты не помнишь? — Все что я помню, это то как Мэн Яо отказал мне, — с улыбкой, но немного расстроенный. — Вы расстались? — Разошлись друзьями, — он отпил кофе и принялся есть, но внезапно заметил на плече брата красное пятно, выглядывающие из-под растянутой майки, — Ванцзи ты с кем-то был прошлой ночью? — указывая на пятно, спросил старший. — Н-нет, — от этого сразу покраснели уши. Как он мог забыть про это, когда самостоятельно подставляю шею под ласки брата, — ночью в темноте вышел на звуки и ударился плечом о дверной косяк. — Значит, я все же тебя разбудил. Надо помазать гелем, чтобы быстрее зажило. — Вечером помажу. Пойду переоденусь, пока дядя не приехал. Ванцзи постарался найти что-то с воротником, но жара с улицы не позволяла этого сделать. Срочно надо было что-то придумать, в голову сразу пришел момент, когда его друг в шутку подарил ему тональный крем. Разобраться с этим было очень сложно, но младший смог это сделать, тонким слоем замазать грехи ночи. Дядя приехал, как всегда, вовремя, Сичень встретил его и проводил в зал, где после они встретились с Ванцзи. — Сичень, Ванцзи, рад вас видеть. — Мы тоже рады увидеться с тобой дядя, — ответил за двоих старший, — Ванцзи, сделаешь дяде чай? — Конечно, — младший поклонился дяде и удалился на кухню. — Дядя, ты опять был на работе? — Заехал за важными бумагами, что более важное, что у вас с Ванцзи? — А что не так? — Ваше общение совсем другое. — Ночь выдалась тяжелой, что у меня, что у Ванцзи, а так у нас все хорошо. — Так и не понял, — через пару минут в комнату вернулся Ванцзи с тремя кружками чая. — Брат, дядя, этим летом я поступаю в ВУЗ и было много выборов. — А-Чжань, ты ведь собирался поступать в художественный. — Да, но недавно я передумал и захотел поступать на экономиста, поэтому я, если дядя не возражает, перееду к нему. — Я не против, но, Ванцзи, ты уверен? Тебе с детства нравилось рисовать. — А еще мне нравятся точные науки. Сичень сидел в шоке, его младший брат хочет уехать, причем он принял это решение явно не за неделю до этого, а очень резко. Неужели вчера он все же что-то сказал или того хуже сделал. Если бы дядя сейчас не сидел тут Хуань бы разузнал все, заставлять бы не стал, но он уверен, что его младший братик расскажет ему все. Если А-Чжань решил, что хочет поступать в другой ВУЗ и не хочет жить больше с ним, то старший не будет препятствовать. За два дня Лань Чжань собрал все нужные вещи, за это время братья так и не поговорили друг с другом. Все эти дни Лань Ванцзи молчал, а Сичень боялся подойти и узнать того, что боялся. В определенный день Хуань выделил себе выходной и отвез Ванцзи в другой город, во время поездки они, конечно, разговаривали, но тему того вечера не затрагивали. — А-Чжань, ты точно уверен? — Да, Сичень. — Что произошло в тот вечер? — Ничего, брат, просто я подумал, что рисунками на жизнь не заработаешь. — Но, диди, я ведь всегда рядом. От такого заявления сердце забилось быстрее причем не только у Ванцзи, но и у Сиченя. Оба решили не возвращаться к этой фразе, продолжая поездку молча. Лань Цижень жил в двух часах, от их дома. Так что при желании можно было ездить каждые выходные и навещать младшего брата. По дороге они заехали в маленький магазин, где набрали несколько вкусняшек. Когда они добрались до дома Циженя, где Сичень помог разложить вещи Ванцзи. — А-Чжань, пожалуйста, пиши мне каждый день. — Я постараюсь брат. — Я буду скучать, диди, — Лань Сичень втянул брата в такие нежные, родственные и долгожданные объятья. — Я тоже, гэгэ. Лань Чжань, как и обещал, писал каждый день, что радовало Сиченя, но расстраивало то, что он писал сухо, обычно это были такие фразы: "Спокойной ночи", "Все хорошо, ты как?", "Тоже скучаю.". За неделю отсутствия Ванцзи, Хуань понял, что все в их доме держалось на А-Чжане. К примеру, теперь ему приходилось вставать раньше для того, чтобы приготовить завтрак, или другое, хоть Сичень дома бывал мало, но бардак откуда-то брался. В субботу ему пришлось устроить вынужденную генеральную уборку, в процессе которой нашел ту самую коробочку с кольцом. Долго не думая, Сичень собрался и поехал к Мэн Яо. Нет, он не хотел его вернуть, просто нужно было поговорить. Спасибо, он был дома и быстро открыл дверь. — Сичень? Здравствуй. Что ты тут делаешь? — Хотел поговорить. В тот день после ресторана, мы… — Сичень, ты что-то путаешь. После ресторана мы не виделись. — Что? Но с кем… — предложение оказалось не законченным, а в голове стали всплывать моменты той ночи, а потом еще и утра. Следом он вспомнил плохо оправданный след на плече брата и до него дошло то, что он сделал, — я совершил такую ошибку. — Согласен, с предложением ты перегнул. Мы же начали встречаться, только потому, что на наши чувства никто не отвечал, а потом все затянулось. Сичень, мы же оба знаем, что твои чувства к Ванцзи не остыли. — Откуда ты знаешь о моих чувствах к А-Чжаню? — с испугом спросил Сичень. — По секрету скажу, когда ты выпивал, и мы с тобой спали, ты в порыве оргазма выстанывал его имя. — Черт! Прости, не хотел обидеть. — Тут нет ничего обидного, но позволь дать тебе совет, пока ты совсем все не испортил. Расскажи Ванцзи о своих чувствах, поверь мне и просто скажи ему. — Спасибо Мэн Яо, и, — Хуань достал из сумки ту самую красную коробочку, — возьми, если вдруг с А-Чжанем у нас получиться, то не думаю, что он будет рад этому в нашем доме. — Хах, хорошо. Друзья? — Да. Спасибо за все. Прикинув время, Хуань сел в машину и направился в сторону дома дяди. Той ночью Сичень совершил гадкий поступок, но почему Ванцзи ничего не сказал, почему молчал? Он должен все исправить, сейчас же. Выехав из города, старший позвонил дяде. — Дядя, добрый день, скажи, Ванцзи дома? — Утром он выходил на прогулку, но думаю, он уже вернулся, — повисло молчание, но через минуту раздался следующий вопрос, — Сичень, ты разобрался со своими чувствами? — Дядя, ты знал? — Конечно. Любой кто видит взгляд Ванцзи на тебя поймет, что парнишка видит только тебя и никого другого. — И ты не будешь читать нравоучения? — Я не ваши родители, все что я могу, это наблюдать за вами и направлять на верный путь. Я сегодня допоздна в офисе буду, вы будете одни. — Дядя! — Сичень, я может и старый, но еще не слепой, думаешь я не заметил тональный крем на шее у племянника? Все, не отвлекайся от дороги. У них самый лучший дядя. Всю дорогу он ехал на нервах, ерзая по сидению, думал, что именно нужно сказать его А-Чжаню, как именно поступить. За все время поездки он выстроил четкий план что-именно нужно сказать Ванцзи и как прикоснуться. Когда он наконец-то приехал, то быстро ворвался в дом, глазами ища любимого. Тот нашелся на кухне за завтраком. Стоило увидеть брата все слова вылетели из головы, все те предложения, которые он сочинял — испарились, и все что он смог это подойти к нему и втянуть в крепкие объятия, утыкаясь в волосы младшего. — Гэгэ, ты плачешь? — ответа не последовало, но Ванцзи ощутил положительный кивок, — Сичень, не плачь, прошу. — А-Чжань, диди, почему… почему ты не сказал, что я сделал? Почему держал все это в себе. — Сичень. — Нет, пожалуйста, только не мое второе имя, назови Хуанем, гэгэ, да как угодно. — А-Хуань, почему ты тут? — А-Чжань, любимый, я совершил ужасный поступок и мне нет оправдания, причинил ужасную боль. — Не причинил. — Не ври! Все изменилось! В пятнадцать, я подумал, он слишком милый, не хочу его ни с кем делить, хочу только один видеть смущенного А-Чжаня, милого А-Чжаня, грустного А-Чжаня, влюбленного. В семнадцать понял, что люблю, не так как брата, больше чем брата. Как видишь я был слеп все это время, причинял боль, видел вместо счастья на твоем лице и лучезарной улыбки, грустное и страдающее лицо. Если ты простишь своего глупого гэгэ, то я хочу быть с тобой всегда-всегда, каждую минуту. А-Чжань, я люблю тебя, прошу лишь о двух вещах, простить и позволить быть рядом, обнимать тебя, целовать, дарить ласку, все о чем попросишь. — Хочу, — Ванцзи сильнее вжался в брата, утыкая голову в ключицу, вдыхая тот самый аромат. — Я счастлив, диди. Люблю А-Чжаня. — Люблю А-Хуаня.