ylylylimtylylyliwtytytytint

Уголок пухлых, затемнённых по краям, девичьих губ поднимается, обнажив белый, маленький клык, когда она, под вопросительный взгляд Чонгука, освобождает его щиколотки от оков холодного метала. Парень недоверчиво тянет ноги на себя, до конца не понимая, что сейчас может произойти. Его руки все также разведены в стороны, находясь в приятном плену. Он не знает, чего ждать от тебя и на сколько мучительно приятно это должно быть. Не знает, сколько это продлится и будет ли под конец он жив, в моральном плане. Но одно он знает точно — сегодня будет обжигающий тела и легкие секс. Ты грациозно, как кошка, сохраняющая баланс на тонком возвышении, поднималась с низа кровати. Приглушённый свет придаёт твоим чертам определенную остроту, тени, знающие где правильно спрятаться, куда правильно встать так, чтобы Чон Чонгук сходил с ума от твоей красоты. Ты все выше поднимаешься, следя за каждой реакции парня. То, что он притянул колени на себя, сыграло тебе на пользу. На ходу придумываешь свои действия, такие, чтобы под конец игры парень был полностью опьянен, озверел от желания. И тебя озаряет. Ты, руками опираясь на грудь парня, перекидываешь одну ногу за бок. Он все ещё так беспомощен, и именно это заставляет будоражить кровь. Вес тела перекидываешь, ложась, на ноги брюнета, согнутые в коленях. Чонгук хочет что то сказать; он устал просто молчать и наблюдать за тем, как ты играешься с его возбуждением. Но ничего, кроме как шумно дышать, он сделать не может. Молчит, будто его слова могут тебя отпугнуть, заставить встать и оставить его наедине с собой. Парень не готов так рисковать. Близость между вами тонкой нитью обволакивает тела и постоянно притягивает друг к другу. Но ты держишься, не проигрывая Чону в его игре соблазнения. Не даёшь себе прильнуть к таким красивым и тёплым, блестящим от влаги губам. Звук наручников колоколом отдаётся в сознании, возвращая обратно с затуманенного возбуждением состояния. Ты чуть не забываешь ради чего вообще оседлала его талию. Подвигаешь поясницу к фигурным мышцам пресса, все еще опираясь на грудь парня, не прерывая взгляда с его глаз. Значения ваших взглядов можно растолковать по разному: они блестят, нет, горят. Горят, как если бы сам дьявол разжег искры похоти между ними. Эти искры и мотивируют тебя поскорее расправиться со своим возбуждением. Ты медленной лозой спускаешь руку вдоль вытянутого живота вниз к сокровенному. Все ещё не отводишь взгляда от Чона, и он тоже старается. Это превращается потихоньку в игру « кто первее уберёт взгляд - проиграл». Но ты видишь, как нервно он заглатывает, замечая куда направляется твоя ладонь. Опять твоя улыбка. Для Чон Чонгука она садистская. Она колючая. Ты буквально ею хлещешь парня по груди, оставляя красные следы твоей любви. Но как же ему твоя улыбка нравится. Он - мазохист, раз готов принимать на своё тело, на сознание все больше, ещё сильнее, ударов. Грудь парня сильнее вздымается, напрягая все его мышцы. Вены рук появляются быстро и также быстро утягивают внимание на себя. Представляешь, как не твои, а руки этого парня ласкают низ. Запрокидываешь голову на его колени. Твои пальцы, нежные, его же властные, твёрдые. Невольно начинаешь тихо мычать, только от мыслей Чоновских пальцев в себе. Гук следит за каждым твоим действием, будто все остальное, кроме твоего тела, темное. Ты аккуратно и нежно выписываешь на коже возле клитора окружности. Изредка, словно случайно, касаешься головки клитора. Живая картина, перед глазами Чонгука, настолько притягательна и художественная. Он больше не в состояние терпеть эту боль в паху. Чон хочет сам тебя довести до конца. Мышцы его члена предотвращают отток крови, от сильного возбуждения, и начинают сокращаться, отчего он начинает приятно пульсировать. Эта пульсация началась еще с самого начала, но сейчас она глухим эхом отдаётся в его ушах. Твои пальцы скользящие по промежности, аккуратно входят внутрь. Отчего, на момент тебя бросает в дрожь. Дрожь, которая за собой несёт волну маленьких, приятных поцелуев по всему телу. Ты уже не стараешься сдерживать свои стоны. Оттягиваешь голову назад, сильнее входя и растягивая стенки влагалища. Эти махинации настолько приятные, что ты готова потеряться в океане этих чувства. Ты медленно извиваешься над парнем, в сопровождении сладких, не сильно шумных стонов. Они гармонично сплетаются с рваным, шумным дыханием парня. Тело обоих покрывается испаринами, что красиво блестят под освещающим их сверху светом. — Т/И, освободи меня,— тихо произносит Чонгук закидывая голову на спинку кровати. Он больше не в силах смотреть. Ты не обращаешь внимание на его просьбу. У тебя сейчас к себе есть более важная: доставить огромное удовольствие. Хоть и понимаешь, что пальцы Чонгука справились бы лучше. — Т/И… ,— получается уже более раздраженно и грубо,— не смей кончать. Чонгука отвлекает все сейчас происходящее в комнате от здравых мыслей: его стояк, что больно упирается в ткань; ты, вот вот собирающаяся получить оргазм и твои стоны. Но кто сказал, что ты послушаешь этого паренька? Поглаживаешь одни из самых чувствительных мест, и все, получаешь желанную разрядку. Не в силах больше держаться ложишься на влажную грудь парня. Твоё горячее, обжигающее тело опаляет кожу Чона, вызывая снова и снова табун мурашек. Чонгук смотрит в потолок. Он нервно дышит, прикусывая нижнюю губу. Ноги с силой падают на кровать. — Я же тебе сказал, не делать этого,— смотрит сверху. Очень пугающим взглядом, говорящим о том, что лучше сейчас его не выпускать. Ты крепко сжимаешь его тело. Стараешься хоть что то предпринять, дабы унять в нем бушующую волну гнева в перемешку со страшным возбуждением. — Нет, Т/И, тебе и вправду лучше сейчас меня высвободить,— слышишь сверху звяканье металических оков,— иначе я постараюсь их сломать. Ты спокойно поднимаешь голову с его груди, нежными, оставляющими шрамы, поцелуями поднимаешься вдоль шеи. — Прекрати,— опять его властный тон. Но у тебя даже в мыслях нету останавливать веселье. Чувствительность парня повышается до предельной отметки, когда он на своём голом торсе чувствует твои мокрые трусы. Мокрые от того, что ты сама себя, прямо перед ним, удовлетворила. — Ты знаешь что очень … очень сексуальный, когда злишься? — говоришь шёпотом прямо в ухо парня, оттягивая слова,— Я очень хочу тебя внутри. Т/И, ты ходишь по лезвию. Невозможно представить, что творится с телом парня. С его сознанием. Он не знал на что подписывался. Теперь же терпит все сладкие мучения. Парень зол, взбешён, возбуждён так, как никогда не возбуждался. А во всем виновата ты. — Отпусти меня, и получишь, что хочешь,— также шёпотом, практически сквозь зубы проговаривает Чон. — Хорошо. Ты смотришь прямо ему в глаза, передовая, через натянувшуюся между вами нить похоти и любви, ток. Будоражащий ток. Чонгук даже не выдыхает, когда руки высвобождаются от наручников. Его взгляд прикован к тебе, параллельно поглаживает поочередно покрасневшие места на кистях. Его взгляд говорит лишь об одном: Ты, Т/И, влипла. Очень сильно. Парень встаёт с кровати, сладко растягивая тело. Выгибается в спине и возвышает руки вверх, подтягиваясь. Но все это время ты смотрела лишь на одну часть его тело. Огромная эрекция под тканью брюк, вызвала в тебе полно новых мурашек то ли от предвкушения, то ли от страха. Чонгук ничего не говорит. До сих пор. Он бесшумно приближается к тебя. Тело показывает явное желание, а глаза отдают похотью. При этом всём лицо холодное. Смесь таких эмоций заставляют пятиться назад, к спинке кровати. Теперь его очередь, как зверь на четвереньках ползти к тебе. Чон хватает тебя за щиколотки и с резкостью подминает под себя. Не успеваешь даже голосу падать. Он устал от всех прелюдий, но все же есть одна вещь, которой он хотел бы украсить твоё нежное тело. Парень кусает тебя: на шее, на ключицах, на плечах и на рёбрах. Особенно непривычно, когда он, сначала создавая вакуум вокруг соска, кусает оставляя след вокруг ореола. Овальные, немного покрасневшие, следы его зуб украшают твоё тело. Он бы хотел ещё больше попробовать тебя, но эрекция болью отдаёт по всему телу. Чонгук стягивает брюки. Под ними нет боксеров или каких либо других видов трусов. Все тело пробирает до мурашек, когда воздух прохладой обволакивает горячий орган. Парень шумно выдыхает от долгожданного освобождения. Сейчас в его члене дикий ураган желаний, что пытаются вырваться наружу. И эти мысли полностью накрывают сознания Чон Чонгука. Он знает, что ты уже сильно мокрая, да и он давно уже не сухой, хоть что то здравое помогает ему прийти к этому умозаключению перед тем как войти в тебя. Но это было единственное о чем он думал. Дальше все пойдёт на автопилоте. Парень резко входит в тебя по основанию. Эти звуки молниеносно разливаются по всей комнате, вступая в горячий танец с твоими стонами. Чонгук придаёт вашему сексу бешеный ритм, толкаясь чаще, жёстче. Он и сам не в силах держать звуки в себе, поэтому твои уши приятно ласкают его мычание. Брюнет поднимают одну твою ногу, кладя на своё плечо. Это позволяет ему регулировать глубину и угол вхождения и одновременно без лишних усилий удерживать тебя, легко подавляя малейшее сопротивление. Он продолжает грубо толкаться, запрокидывая свою голову назад. Сейчас ты не контролируешь своё тело, свой разум. Ещё пару глубоких толчков и ты кончаешь первая. Мышцы тела немного сокращаются, разливая по телу наслаждение и приятное чувство эйфории. Чонгуку же хватает ещё пару грубых входов и он также сладко постанывает, кончая куда то рядом с тобой. Парень устало падает на кровать, возле тебя. Все ещё приходите в себя после столь желанной разрядки. Дофамин сыграл с вами обоими злую шутку, награждая хорошей порцией наслаждения. Теперь же вы не можете даже пошевелиться. — Пошли в ванну,— на выдохе, улыбаясь проговаривает Чонгук, спустя некоторое время.