Площадь наших сердец

Чонину нравится считать себя довольно привлекательным парнем. Девочки приглашают его на свидания, и его мама считает, что он выглядит недурно. Но всё это не важно, потому что у них есть сиськи. У Кёнсу их нет. Да, До Кёнсу – сын господина До, преподавателя Чонина по математике. Вообще, он этого не планировал, это просто произошло. Так уж получилось, что первая пара Чонина - это урок господина До, а Кёнсу всегда сидит в кабинете своего отца до начала уроков, и Чонин приходит в школу на 30 минут раньше, чтобы «попросить помощи», что на самом деле значит увидеть Кёнсу. Но эй, он совсем не жалуется. – Доброе утро, мистер Ким, – кивком приветствует его господин До. – Были ли какие-то проблемы с домашним заданием прошлым вечером? – Да, – врёт Чонин, доставая тетрадь. Он бросает взгляд на Кёнсу, который сидит за партой напротив своего отца и играет в телефоне. Идя в сторону господина До с домашней работой в руках, он говорит: – Привет, Кёнсу. Кёнсу смотрит вверх и мягко улыбается. – Привет, Чонин. Как твои дела? – спрашивает он так же уважительно, как и всегда. Чонин улыбается в ответ. – Хорошо. Как твои занятия вокалом? – Хорошо. Как танцы? – Хорошо, – Чонин сияет. Кёнсу ещё раз кивает, прежде чем вернуться к своей игре. Это может показаться мелочью для стороннего наблюдателя, но для Чонина это было огромным достижением. Он знает, что я танцую! Ликуя, верещит Чонин у себя в голове. – Так с чем именно была проблема, Чонин? – спрашивает господин До, вытягивая Чонина из его мыслей. – О, точно. Эмм, номер шестнадцать, – говорит он, указывая на задачу. Конечно, Чонин точно знает, как решить его, он легко решил все остальные номера. Но он всегда оставляет одну или две задачи нерешенными, чтобы утром можно было о них спросить, иначе бы он выглядел слишком странно, появляясь в классе за полчаса до занятий. Да, потому что приходить до начала урока - это единственная странная вещь в Чонине. Пока господин До объяснял, глаза Чонина постоянно возвращались к Кёнсу. Его милая прическа, милые щёчки, милые глаза, милые губы, милый нос, милая спина, милые руки, его милые– – Ты всё понял, Чонин? Чонин моргает, поворачиваясь обратно к своей домашней работе. – Оу, ух, да. Да, думаю понял. – Хорошо. Иди дорешай, и я всё проверю, если хочешь, – говорит господин До. – Да, спасибо, – говорит Чонин с уважительной улыбкой, идя в сторону своей парты в конец класса, где он кладёт свой портфель. Он быстро заканчивает задачу, но не спешит возвращать господину До, потому что с его места открывается отличный вид на профиль Кёнсу. Интересно, а я могу сделать фотографию так, что он не заметит? размышляет Чонин. Он решает этого не делать, потому что свет в кабинете не очень, и фотография выйдет не лучшего качества. Он наконец встаёт, после добрых пяти минут, в течении которых он пытался изобразить полное непонимание, пытаясь не-так-уж-секретно запечатлеть в уме вид Кёнсу, высовывающего язык во время своей игры. Это даже работает, но Чонин настолько занят, думая о математике, что он начинает вырисовывать на полях. Ч + К = ♥ Он кривится, увидев их, и стирает, прежде чем отдать тетрадь господину До. Его чувства к Кёнсу совсем не шуточные. Серьёзно, совсем нет. На самом деле, он влюблён в Кёнсу с первого года старшей школы, когда Кёнсу был достаточно добр, чтобы проводить его в столовую, когда он потерялся. И вы знаете, как говорят – путь к сердцу мужчины лежит через желудок. А это было достаточно близко, по мнению Чонина. Плюс, Кёнсу такой чертовски милый, когда дышит. Чонин благодарит каждый день за этот факт. – Я думал, ты сказал, что понял всё, – говорит господин До, качая головой, видя чирканья и знаки вопроса на странице. – Не забывай использовать формулу для нахождения площади. Какая, кстати, там была формула? Чонин вздыхает и повторяет формулу. Господин До удовлетворенно кивает и говорит ему попробовать ещё раз, используя эту формулу. Чонин притворяется, что делает это, спеша решить задачу побыстрее, а после рисует рисунок на отдельном листке бумаги, потому что ему есть что обдумать. Площадь сердца Кёнсу. ***** Теперь как раз самое время прояснить, что Чонин не тупой парень, особенно когда это касается математики. Он даже имеет дерзость говорить, что ему нравится математика – и нет, не только из-за сына господина До. Он её понимает и наслаждается тем фактом, что к каждой задаче есть только один единственный верный ответ. И всё, что тебе нужно сделать, это научиться находить его, и тогда всё будет отлично. Если бы с чувствами было так же легко. Любой нормальный человек бы спросил: «Зачем тогда он приходит в класс так рано?» Но Чонин не нормальный, как и его друзья. – Ну, как дела с Кёнсу, чувак? – спрашивает Чанёль с устрашающей улыбкой – это его обычное выражение лица – когда Чонин заходит в кабинет английского языка. Чонин подозревает, что половину всего времени Чанёль находится под кайфом, но он знает парня ещё с начальной школы, и он всегда был таким. Или может он всегда был под кайфом. В любом случае, Чонин уже привык. – Он знает, что я танцую, – с дурацкой улыбкой говорит Чонин – что некоторые считают его обычным выражение лица – когда садится на своё место рядом с Чанёлем. – Чувак, это огромное достижение, – говорит Чанёль, слегка выпрямляясь, чтобы «кивнуть другану». – Поздравляю. – Знаю. Я не был так рад с тех пор, как узнал, что он знает моё имя. – Разве ты тогда не упал в обморок? – Нет, – ухмыляется Чонин. – Я споткнулся и только. – И уронил бумаги господина До. – И Кёнсу помог мне их поднять. Чанёль и Чонин обменялись взглядами прежде чем дать пять друг другу (что они называют «бро-пять»). Бэкхён заходит в класс после звонка, и Чанёль сразу же отвлекается. Чонин закатывает глаза, пока эти двое флиртуют во время того, как учитель говорит. Когда им дают время на работу в классе, Чонин достаёт свой листок с формулами и начинает считать. Он на пол пути к решению – он проводит много времени, смотря на грудь Кёнсу – когда Чанёль наконец отрывается от Бэкхёна, чтобы спросить что он делает. – Иу, математика, – говорит Бэкхён со стороны. – Иу, Бэкхён, – в той же манере отвечает Чонин, и Бэкхён показывает ему язык. Они никогда не были близкими друзьями. – Ты высчитываешь площадь Кё- Чонин затыкает рот Чанёля ладонью, прежде чем тот успевает сказать больше. Как ни смешно, но Бэкхён является одним из немногих друзей Кёнсу – он довольно стеснительный, что Чонин находит невероятно милым, как и всё остальное – и Бэкхён невероятный сплетник. Чонин не может позволить, чтобы он услышал о том, что он высчитывает площадь сердца Кёнсу, или это будет гулять по всей школе уже к обеду. Или к следующей паре, зависит от того, насколько быстро Бэкхён может печатать сообщения и отправлять их. Чонин напоминает себе о том, чтобы заставить Кёнсу найти новых друзей, когда они будут вместе. – Площадь чего? – с любопытством спрашивает Бэкхён, придвигаясь ближе. Чонин немедленно хватает листок, прежде чем Бэкхён успеет увидеть хоть что-то. – Я думал, тебе не нравится математика, – говорит он. – Мне просто интересно, – огрызается в ответ Бэкхён. – Кроме того, я услышал «Кё». Мы же не говорим о Кёнсу, правда? – злобно улыбаясь, спрашивает он. Чанёль открывает рот, и Чонин бросает на него предупреждающий взгляд, заставляя того захлопнуть его немедленно. – Нет, мы говорим о... – Чонин мешкается на секунду прежде чем ответить. – Конусах. Мы говорим о конусах. Звучит похоже, я знаю, но да. Не Кёнсу. Нет, зачем мне вычислять площадь Кёнсу? – нервно смеётся Чонин, а Чанёль фэйспалмит в стороне. И они называют его смущающим. – Конечно, – говорит Бэкхён, закатывая глаза. – Ну, тогда это скучно. – Он возвращается обратно к игнорированию классной работы и проверке фэйсбука на телефоне, Чанёль смотрит через его плечо, и Бэкхён позволяет ему. Чонин возвращается к своей работе, удовлетворённый своим продвижением. ***** – Это просто странно, чувак, – с невозмутимым лицом говорит его «олений» друг Лухан, когда Чонин показывает почти законченную формулу. – Согласен, – говорит со стороны Сехун. – Ты даже не знаешь, что это, – обижается Чонин. Сехун никогда не был самой светлой головой. – Ага, ну, если Лухан считает, что это странно, значит так и есть, – отвечает Сехун, высовывая язык. – Лухан всегда прав. – Он прижимается ближе к Лухану, который начинает ласково гладить его по спине. – Ну, Лухан думает, что твои губы милые, что не правда, так что, – отвечает Чонин. Сехун хмурится, а Лухан бросает в него кинжалы взглядом. – Прекрати быть таким злым, – защищает младшего Лухан, отдавая Чонину листок обратно, чтобы обнять Сехуна двумя руками, утешая. – Он просто ребёнок. – С которым ты спишь, по причинам, которые я не могу понять. Лухан злится. – Он получает больше, чем ты с Кёнсу. Позже Чанёль в туалете помогает Чонину приложить лёд к ушибу. ***** Когда начинается пятая пара, Чонин застревает. Он почти начинает рвать волосы у себя на голове, когда понимает, что в его формуле не хватает важной детали. Он настолько занят, оплакивая свою ошибку, что не замечает Бэкхёна – это чистое невезение, что у них так много уроков вместе в этом году, честно – смотрящего через его плечо и читающего листок. Он замечает, когда Бэкхён начинает смеяться, потому что смех Бэкхёна громкий – хотя и не такой громкий, как у Чанёля, или такой отвратительный как у Лухана – и он садится прямо за Чонином. – Эй! – восклицает Чонин, привлекая к ним внимание всего класса. – У вас есть чем поделиться с классом, мистер Ким? – спрашивает учитель, поднимая бровь. – Да, тебе есть? – хихикая добавляет Бэкхён. – Н-нет, сэр. Я просто любуюсь ковром, – спокойно говорит он – ну, он думает, что спокойно. – Спасибо. Его пропылесосили вчера. Ученика вырвало на него, – говорит учитель. Все, включая Чонина, бледнеют, а учитель возвращается к уроку. Когда он объявляет о парных проектах, Бэкхён заявляет, что Чонин будет его партнёром, прежде чем кто-либо успевает моргнуть. – Я не хочу быть твоим партнером, – стонет Чонин, когда они сдвигают свои парты вместе. – О, ну, твои проблемы, – говорит Бэкхён, закатывая глаза. – Кроме того, мы не собираемся работать. – Я не хочу провалить этот предмет, – снова стонет Чонин. – Заткнись. Я уверен, ты с большей радостью залезешь в штаны Кёнсу, не так ли? – спрашивает он, и Чонин сразу же напрягается. – Шшш, не говори это так громко! – выпаливает он, смотря на старшего. – Пфф, как будто все есть ещё кто-то, кто этого не знает, – говорит Бэкхён. – ЭЙ! ВСЕ! КИМ ЧОНИНУ НРАВИТСЯ ДО КЁНСУ! – Мы знаем, – хором отвечает класс, включая учителя. Они продолжают заниматься работой, а Чонину хочется закопать себя на заднем дворе. – Как? – стонет он, закрывая лицо руками. – Ты такой очевидный, – говорит Бэкхён, закатывая глаза. – Я имею в виду, ты каждый день покупаешь ему розу на день Святого Валентина и подписываешься как «твой фанат номер один». – Это не так странно – – И ты приходишь на все его выступления, крича, что ты его фанат номер один из толпы родителей. – Я просто слишком увлекаюсь – – Ты держал плакат с его именем. – Я купил его на распродаже, это была хорошая сделка – – Чонин, ты ведешь блог под именем «МилашкаКёнсу». – Откуда ты это узнал? – в ужасе спрашивает Чонин. Это был его секрет! Он рассказал только – – Чанёль разрешает мне пользоваться его ноутбуком, – ухмыляясь говорит Бэкхён. – Ну, я больше никогда не буду делиться с ним порнухой, – шепчет Чонин. – Не волнуйся, она ему не нужна, – игриво отвечает Бэкхён. – У него теперь есть кое-что получше. Чонин вздрагивает. – Иу. – Он получает больше, чем ты с Кёнсу. В этот раз Чонин сам прижимает лёд к ушибу в туалете во время пары. ***** У Чонина свободна шестая пара, он проводит её в библиотеке до тренировки по танцам после школы. Обычно он проводит это время за домашней работой, но сейчас он слишком погружен в свою формулу, чтобы сфокусироваться на чем-то ещё. Он всё ещё не может понять одной части, и это так раздражает, что он – – Привет. Чонин замирает. Он знает этот голос. Он постоянно представляет, как этот голос будит его по утрам, зовёт его к завтраку, поёт ему. – Кёнсу! Привет, – говорит Чонин, медленно переворачивая листок, пытаясь не привлекать к нему внимание. – Ох, у тебя всё ещё проблемы с математикой? – спрашивает Кёнсу, ярко улыбаясь и кладя вещи на стол рядом с ним. – Я могу помочь, – предлагает он. Внутри Чонина происходит маленький апокалипсис. Кёнсу – его Кёнсу – предлагает помочь ему. Ещё одно достижение в анналы. Ему нужно написать об этом в блоге вечером. – К-конечно, – отвечает он, не думая. Кёнсу наклоняется, чтобы взять листок, но мозг Чонина наконец проясняется – Кёнсу чертовски сильно отвлекает – и немедленно хватает его. Листок рвётся, и часть его остаётся в руке Кёнсу, но Чонин не замечает этого, занятый ужасом от того, что Кёнсу может увидеть его работу. – О-ох, это не моя домашняя работа по математике. Это... моего друга! Он, эм, попросил меня проверить её, но она настолько ужасно написана, я спасаю твои глаза, – быстро говорит Чонин, засовывая листок в портфель и доставая настоящую домашнюю работу – которую он даже не начал делать. Кёнсу смеётся, и Чонину приходиться бороться с желанием записать это на диктофон. – Понятно. Ладно, не, давай сделаем домашку вместе, ты, кажется, сделал не так много. Чонин падает со своего стула от радости. Это могло бы быть смущающе, но улыбка Кёнсу стирает всякую боль. ***** К радости Чонина, о чём свидетельствует его постоянный статус счастья во всех постах в блоге, Кёнсу теперь чаще разговаривает с ним. Он здоровается с ним по утрам и даже предлагает помочь вместо своего отца, чем заслуживает вопросительный взгляд от господина До, но Чонину всё равно. Они так же работают вместе во время шестой пары в библиотеке. Иногда над математикой, иногда над английским или другими предметами. Хотя Чонину, на самом деле, наплевать на предмет, потому что он концентрируется только на Кёнсу. Он так занят, проводя время с Кёнсу, что забывает о своей формуле. ***** – Так твоя дурацкая формула сработала или что, потому что Кёнсу без умолку болтал о тебе во время обеда, – говорит Бэкхён, откидываясь на стуле, когда они «работают» над своим совместным проектом в классе. И под работой подаразумевается, что Бэкхён поправляет свою причёску и подводку, смотрясь в маленькое зеркальце, а Чонин мечтает о Кёнсу. – Правда? – спрашивает Чонин, глаза начинают радостно сверкать. – Фу. Я могу видеть любовь на твоём лице, – говорит Бэкхён, скривившись. – О, формула? – вспоминает Чонин. – Я уже давно не работал над ней, на самом деле. А что? Он знает о ней? Ты рассказал ему о ней, чёртов сплетник? Бэкхён бросает на него взгляд. – Захлопнись. И нет, я не говорил. Наверное. Ну, я мог упомянуть это – – Аргх, зачем ты это сделал? – стонет Чонин. – Теперь он, наверное, думает, что я какой-то урод. Бэкхён фыркает. – Почему нет? И кроме того, он разговаривает с тобой, разве нет? Очевидно, что он не думает так о тебе. Хмм. Бэкхён получает плюс впервые в своей жизни, думает Чонин. – Тогда, я ему нравлюсь? – Это я не могу сказать. Чонин смотрит на него. – Ты шутишь? Ты рассказал всем, что Крис гей ещё до того, как он сам это понял, а на следующий день рассказал, что они с Тао переспали. Ты всегда всё рассказываешь. – Да, но мне нравится Кёнсу, так что я позволю ему самому разбираться. Теперь, пожалуйста. Перестань разговаривать со мной, чтобы я успел закончить совершенствоваться к шестой паре. Чонин фыркает. – Тебе понадобится больше, чем двадцать минут, чтобы сделать это. Идя в библиотеку, Чонин хромает, потому что Бэкхён хоть и коротышка, но удар у него сильный. ***** Когда он доходит до библиотеки, то внезапно чувствует себя очень тревожно. Что если Кёнсу знает о странной формуле Чонина, и он хочет сказать Чонину, что не одобряет этого и что его расчёты полностью неправильные? Это будет кошмар! Но всё равно, Чонин не из тех, кто ходит вокруг да около. – Хэй – – Бэкхён рассказал тебе о моей формуле по вычислению площади твоего сердца? – выпаливает Чонин до того, как Кёнсу заканчивает приветствовать его. Кёнсу глупо моргает. – Что. Отмена, отмена! – О чёрт. Это был звонок? Мне нужно на урок – – У тебя нет шестой пары. – Мне нужно позвонить моей сестре – – Она сейчас на учёбе. – Мне нужно в туалет – – Чонин, сядь, – вздыхает Кёнсу. Чонин медленно занимает место напротив Кёнсу, избегая его взгляда. Он кладёт свою сумку себе на колени, просто на случай того, если ему придётся сделать рывок в сторону двери. – Итак, отвечая на твой вопрос, да и нет, – наконец признаётся Кёнсу. Чонин хмурится. – Что это значит? – Да, Бэкхён рассказал мне, что ты работаешь над вычислением площади сердца, но нет, он не говорил, что это моё сердце. Может быть рот Бэкхёна не такой уж большой, как я считал, думает Чонин. Но потом он вспоминает обо всех временах, когда Чанёль рассказывал ему слишком много о, ахэм, талантах, Бэкхёна, и забирает свои мысли обратно. – Это было довольно интригующе, когда Бэкхён рассказал мне об этом, – признаётся Кёнсу с нежной улыбкой, от которой сердцебиение Чонина учащается. Это его вторая любимая улыбка, улыбка, которая появляется у него на лице, когда он смеётся над шутками Чонина – первая. – Потому что это довольно сложно сделать, знаешь ли. Особенно для настоящего сердца. – Так ты поэтому начал разговаривать со мной? Кёнсу пожимает плечами. – Наверное. Я имею в виду, очевидно, что ты намного умнее, чем хочешь казаться, так что мне было интересно, почему ты постоянно просишь помощи по математике. Если ты можешь вычислить площадь сердца, тогда тебе точно не нужна помощь в вычислении площади эллипса или чего-то другого. Чонин бы поприкалывался над этой идеей, если бы это не был Кёнсу. – И Бэкхён продолжал обсуждать твой внешний вид каждый день во время обеда, и я даже подумал, что он влюбился в тебя, – Кёнсу засмеялся, не замечая как Чонин наигранно показывает, что его сейчас вырвет. – Но он встречается с этим твоим другом – Чанёль, кажется – и он оскорбляет тебя слишком часто, чтобы ты ему нравился. – Нет худа без добра, поверь мне, – бормочет Чонин. – И после долгих размышлений... Я сложил два и два вместе и всё понял. – Их взгляды встречаются, и Чонин может поклясться, на секунду Земля перестаёт двигаться по своей орбите вокруг Солнца. – Я тебе нравлюсь. – Технически, если сложить два и два, то вместо получится четы– это не смешно, да? – спрашивает он, встречая весёлый взгляд Кёнсу. – Нет, смешно, – с улыбкой говорит Кёнсу. – Немного. Я думаю, что ты забавный, хотя, может это только для меня. Сердце Чонина на секунду перестаёт биться. – Так, – начинает Кёнсу, внезапно начиная смущаться. – Могу я увидеть формулу? – Эм, ну, я её не закончил. Я не смог разобраться с одной частью, и я был так отвлечён тобой, что... да, – глупо заканчивает он. Он достаёт листок и показывает его Кёнсу. – Ну, может я смогу помочь, – широко улыбаясь предлагает Кёнсу и протягивает руку, чтобы взять листок. Он смотрит на него долгие минуты, и Чонин мечется внутри, потому что, вдруг его расчёты настолько нелепы, что Кёнсу больше хочет общаться с ним? Кошмарные мысли заполняют его до тех пор, пока Кёнсу наконец не поднимает на него свой взгляд и не говорит, улыбаясь, – С твоими расчётами всё в порядке, но ты изначально делал всё неправильно. Чонин бледнеет. О нет. Приготовься к отказу, к боли, к ночной писанине в блоге к – – Понимаешь, вот всё, что тебе, на самом деле, было нужно. – Кёнсу записывает свою аккуратную формулу на новом листке бумаги и протягивает его Чонину. площадь наших сердец = мы Чонин долго смотрит на неё. – Я не понимаю, – признаётся он. Кёнсу смеётся. – И ты считаешь, что хорошо разбираешься в математике, – дразнит он. – Всё просто, правда. Ты не мог вычислить площадь одного моего сердца, потому что оно не может быть одно, ему нужно твоё сердце, чтобы можно было найти площадь. Это сопливо и смущающе, но прямо из мечты Чонина (он даже мог написать что-то такое в посте в блоге) и он не может сопротивляться – он достаёт свой телефон и фотографирует эту глупую улыбку Кёнсу, прежде чем наклониться и прижаться к ней губами. Кёнсу на вкус как вишнёвый бальзам для губ, позже записывает в своём блоге Чонин. ***** И так, в конце, Чонин получил D по естественным наукам, А по математике и место в сердце Кёнсу. («И штаны», о чём его друзья – и Бэкхён, который всё ещё не входит в эту категорию – любезно бы ему напомнили.)