Сон

Сон - Все, мне надоело. Я домой. Я Выключил компьютер и монитор, встал и обошел всех сотрудников в офисе, каждому пожав руку. Это непоколебимый обычай. Кто приходит позже – обходит всех и здоровается, а кто уходит раньше, соответственно, прощается. Всего нас там сидело пятеро. Три моих друга и подруга сидели в небольшой комнатке, каждый за своим столом с компом, придерживая ножкой огромные кипы бумаги, которые еще надо было заполнить. Но я управился чуть раньше и собирался почти домой и под хорошую музыку Перекусить, а потом и приступить за созерцание вечерних новостей, а при хорошем настроении и закрытых каналов. - Ну ты и гад!, -Мой лучший друг встал и похлопал меня по спине вместе с рукопожатием. – Почему ты уходишь сейчас, а мне еще два часа сидеть надо? -Давай подумаем логически: Кто весь день играл в квейк, а кто заполнял бумаги? Кому надо идти домой и спать, а кому заполнить незаполненные бумаги? - Ну тут все понятно! Я играл и мне нужно еще! А тебе надо заполнять дальше, поскольку ты любишь это дело! - Очень смешно! – саркастически хмыкнул я и пошел к выходу. Возле самого выхода был Ее рабочий стол. Почти никто мне не запоминается, кроме нее. Всегда помню даже мельчайшие особенности ее одежды. Опять таки по древнему обычаю я остановился перед ней и она встала, чтоб дотянуться до моей щеки и чмокнуть на прощание. Но встав, Она замешкалась. Через несколько секунд она поцеловала меня, но не в щеку, как обычно, а в нос. Что бы это могло значить? Я пожал плечами и толкнул дверь. Она не поддалась и я мысленно произнес: «1:0 в пользу логики над воображением. По технике пожарной безопасности двери должны открываться наружу. Нехорошо! Надо исправлять недоработки!» Потянув ручку дверь все же распахнулась, и я шагнул в слепящее белую пустоту. *** Противный писк будильника не принес никакого удовольствия пробуждению. Холодный утренний ветер влетал в незакрытую с вечера форточку и заставлял меня съеживаться под одеялом. Глаза открывать совсем не хотелось. Нега сновидений звала меня снова, но писк становился все громче и настойчивей, поэтому мне пришлось все таки сбросить свое тело с кровати и заставить его подползти к проклятому металлическому зверю, который так нагло нарушил мой покой. Вредность и расчетливость заставили меня вечером поставить его в дальний конец комнаты, ведь я знал, что просто так поднять утреннего меня будет тяжело. И именно за это я так проклинал вчерашнего я. - Ладно, уговорил. Пусть будет 1:1. Лежа на полу я неимоверным усилием воли забросил руку на табурет, где обычно ставил будильник, но тут подсознание гаденько хохотнуло и сказало 1:2, причем я проигрываю. Будильник был поставлен на шкаф, в надежде на то, что поднявшийся я уже будет иметь совесть и не ляжет снова спать. Было, конечно, у меня желание послать все к такой матери и заснуть прямо на холодном полу, благо покрытым ковром, но голова начала дико болеть, что заставило меня встать. Еще несколько секунд простое стояние ни к чему не приводило, но потом я догадался, в чем проблема: Глаза! Надо открыть глаза! После проведения этой несложной процедуры процесс пошел быстрее. В полутьме я нащупал выключатель и к уже оглушительному звуку прибавился еще и слепящий свет. Но надо было собираться на работу. Ведь ехать мне еще чертову кучу времени. С сонливостью и обидой в голосе я стал озвучивать себе все свои действия, в надежде, что голос адекватного человека поднимет мне настроение. Но видимых изменений не произошло. Я все так же был угрюм. - Тупая холодная осень… Тупой упавший пиджак… тупая чашка из под кофе… Ну вот кто ее на пол поставил? Георгий, ты? Я же мог споткнуться! ИТИТЬ раз так ее! Он же недопит! Тупой недопитый кофе! Тупая недопитая лужа! Черт, это же был мой предпоследний чистый носок! Эх… Вот куплю себе волгу и буду вставать за десять минут до работы! Ни ногой больше в метро! Найдя будильник мне жутко захотелось выкинуть его в открытое окно, но все же я сдержался. Завтра тоже надо было проснуться. На мои громкие стоны о несправедливой судьбе, на обеденный стол выбежал Гоша. Но на меня ему было наплевать. У него были свои проблемы: Он хотел жрать. И прочитал это в его маленьких глазках и осознал, что кроме проблем с лужей, носком, пиджаком и животным не кормленым, у меня есть еще одна проблема: Я некормленый! Пришлось шлепать босыми пятками на кухню, в надежде найти что-либо съедобное в холодильнике. Результат меня, мягко говоря, не обрадовал. Две бутылки Жигулевского: Одна пустая, другая надпитая, Пара сосисок и лимон. В хлебнице я нашел кусок бородинского, и решил что Гоше его хватит. Поставив сосиски на огонь, я начал мучительно вспоминать откуда у меня лимон, но был прерван природным зовом организма и отправился в ванную. Вышел я уже более веселым, и, зайдя на кухню, я с улыбкой встретил Гошку и выкипевшие сосиски. Накрошив ему хлеба, я уселся рядом, поставив кастрюлю с сосисками на доску для нарезки, я достал пиво и сел рядом. Георгий Тараканович жил у меня совсем недавно, месяца полтора, но, в отличии от всех нормальных людей, я не прогонял это маленькое насекомое со своей кухни, а даже наоборот. Ели мы вместе, спал он под моей кроватью, а на санитарные нормы в отношении Гоши мне было наплевать. Всю спину его украшало пятно от зеленки, которая почему-то не смывалась. Это было напоминанием о дне нашего знакомства: Как любой здоровый параноик я знал, что соседи травят меня через розетки, но в тот день все чуть не закончилось очень печально. Соседи действительно начали травить, но их задумом было вывести из квартиры всю мелкую живность. Думая, что отрава не просочится в другие квартиры, они мне ничего не сказали, и я, как любой уважающий себя холостяк, профилонил работу в пятницу, сославшись на головную боль\понос\перелом руки-ноги\сотрясение\лучевую болезнь и кучу других не существующих у меня заболеваний, и сидел утром на кухне, смотря старенький LG и чистя картошку в майке и спортивках. Сам сосед перед началом зачистки вышел и стал перед подъездом. Я еще помахал ему ручкой, но он не заметил. Дык вот, отрава пагубно подействовала не только на тараканов и муравьев, но и на меня, попав в пою квартиру через те самые щели в стене возле розеток и под дверью. В общем я тихо-мирно, не проявляя симптомов отравления отключился. В то время, чистильщик, работавший с ядохимикатами у соседа, заметил таракана, который резво улизнул из квартиры, и пролез ко мне. Выполняя свой гражданский долг, парень пошел за ним. Дверь мою он открыл спокойно, ведь у нас была еще и внешняя, кроме того, на парадном стоял кодовый замок. Чужие не ходили, а свои не воровали. Сосед был мужиком не бедным, а с еще одним парнем, Мишкой, живущим на этом же пролете я дружил и мы часто смотрели вместе футбол, или он просто заходил поболтать. В итоге, открыв дверь, дезинсектор побежал за тараканом, который привел его на кухню, прямо к моей тушке. Сам Георгий, тогда еще безымянный мой спаситель спрятался в кармане моих спортивных штанов, что позднее стало для меня большой неожиданностью. Попыхтев над немаленьким в габаритах мной, Вышеупомянутого меня снесли с четвертого этажа на улицу, где представили побледневшему соседу. Я пришел в себя минут через пять-десять, а вот соседа долго откачивали. Он-то думал, что я уже окочурился, и ему только на нары дорога. За причиненный мне ущерб, он пообещал мне семидесятидюймовую плазму, которая стоит там, где раньше был LG, В смысле на кухне, ибо в моей однушке это было самое просторное место. Общаясь с соседом, я по-молодецки засунул руки в карманы, и был обескуражен шевелящимся их содержанием. Я выматерился и бросил таракана на землю, видимо тогда и надломав ему панцирь. Вынесший меня парень сказал, что за ним он и побежал, и хотел было раздавить Гошу, но я его остановил, сославшись на то, что без таракана я б тут не стоял. Желая отблагодарить и как-либо загладить то, что я его бросил на асфальт, Мною было принято решение залить ему спину зеленкой. Мох врачебных способностей хватило только на это. С тех пор мы и живем втроем: Я, Таракан Георгий, и огромная плазма, ну никак не вписывающаяся в интерьер квартиры с потертыми обоями, старой мебелью и грязно желтой кафельной плиткой на стенах. Закончив с воспоминаниями я доел сосиску и допил уже теплое пиво, взглянул на поцарапанные во многих местах старые электронные часы «касио», Коротко матернулся и начал одеваться на работу. Начинался еще один скучный день в конторе. Но жизнь моя красовалась не днем… ***** - Значит, слушай сюда: Моя смена закончилась, теперь ты воюй. Посмотри чтоб руки с рычагов не скользили. Торс у тебя не будет защищен. Бронеколпак есть, он выдвижной, но кислорода всего на Шесть минут, потому что баллон маленький, плюс стекло запотевает. Высокая девушка с русыми волосами втолковывала мне основные правила управления чем-то на подобии голиафа: Робот метра четыре в высоту, с двумя ногами, двумя руками, сносной гидравликой суставов, что позволяло бегать и прыгать, но робот меня интересовал меньше всего. На девчонке был синий джинсовый комбинезон, в лучшем духе американских скотоводов или просто черных трудяг на плантациях. Комбинезон, к слову, скорее всего был одет на голое тело. Но самое главное было даже не это, а то, что у девушки было живое лицо, в отличии от всех второстепенных персонажей. Сине-зеленые тени под глазами, легкий блеск на губах, золотая серьга в виде скрипичного ключа в левом ухе. - На сиськи не пялься, а слушай дальше. Я поднял взгляд выше, почувствовав неловкость, но не на долго. Я осмотрел помещение в котором был. Оно было огромно. Метров двадцать в высоту, сотни две в ширину и с километр в длину. Это был склад, судя по изобилию портовых контейнеров, разбросанных в хаотическом порядке, зачастую в несколько этажей. - Твоя цель – либо забрать, либо уничтожить вражеские цистерны с маслом. Основная масса твоих пойдет по центру, для связки врага боем, а ты и пяток работяг пойдете справа по балкончику. Там прямая дорога до той стороны, и по пути есть проход к центру. С остальным ты разберешься. Берешь ящик и бросаешь. Твой сон – твои правила. Получай удовольствие. Она улыбнулась и убежала куда-то за мою спину, а ей на встречу побежали грузчики в красных рубахах, с ломами, молотками и гаечными ключами. Я, по совету девушки, пошел на балкон, где меня ждали пятеро. Опять в голове что-то сбилось, и вместо километра, что был под крышей, на улице навесная оптика робота показала чуть больше двадцати одного километра. - Долго будем чесать. Я надеюсь, что вы хоть бегать умеете, - спросил я у помощников. Те дружно закивали, а я пожав плечами припустил бегом. С места разогнавшись до шестидесяти в час, я с удивлением обнаружил, что парни непринужденно бегут метрах в десяти позади меня и не отстают. Бежать было далеко и долго. Синие Точки команды противника были ели видны. Я поставил автоматический ход машины, и принялся за осмотр местности. По левую руку от меня была стена того самого склада, где сейчас дралась большая часть красных и синих. Скромная стена серого цвета, с различимыми швами от бетонных плит. А слева не было ничего. Точнее, там было ничто. Край зоны. Путешествия за край зоны очень не поощрялись даже самим мозгом. Уж о том, что там будут что-то невеселое, я и говорить не буду. Легкий ветерок обдувал мне лицо и поднимал мои, не самые короткие, но и не очень длинные немного вьющиеся, волосы вверх, и я расслабился, экономя силы перед предстоящей дракой. Вывел меня из нирваны грозный и яростный крик. Несмотря на огромное расстояние, солдаты противника уже достаточно приблизились, и разделяло нас около шестисот метров. Я сбавил ход машины и остановился. В трех шагах позади меня остановились и мои вояки. С удивлением я обнаружил, что ребята в синих рубахах замахиваются для броска, но не могут, же они бросать на такое расстояние? Тем не менее, я тоже приготовился. Железный бидон появился около моей правой руки, и я схватил его манипулятором. Это моя вселенная. Если я захочу, то опоры под мостом опадут, и проблема с врагами решится сама собой. Наверное. Редко бывают случаи когда это не работает, но все же бывают. Замахнувшись цистерной, я начал бежать, дабы придать броску большего ускорения. Я был не уверен, что силы гидравлики моих рук хватит для броска, что уж говорить о врагах. Но удивлению моему не было предела, когда от группы людей, стоящих передо мной отлетели маленькие объекты и, с ужасающей скоростью, полетели в мою сторону. Неимоверная сила броска придала запущенным в меня мелким камням и бутылкам такой скорости, что я ели успел закрыть кабину левой рукой робота. Булыжники застучали по обшивке и мостовой. Одна из бутылок проскочила мимо моей руки и разбилась о борт кабины, ударив меня в лицо мелкими осколками. Обычно такие ранения не приносят дискомфорта и я просто вижу себя со стороны в боевых шрамах, которые поднимают боевой дух и зажигают ярость. Но на этот раз, каждый осколок больно врезался мне в щеки, а один разбил губу. Я почувствовал вкус крови во рту и удивленно поднял глаза на врагов. Такого не может быть! Это же сон! О какой боли идет речь? Но, если все так сурово, то надо быть осторожным. Толпа приближалась и была на расстоянии менее ста метров. Три десятка людей. Мой бросок раскидал четверть, кое кого просто размазав. Но те, кто получил не такие раны, а лишь переломы, снова встали и пошли ко мне, правда уже медленней. Они почти не убиваемы, а я чувствую боль. Негативом отсюда так и прет. Единственный выход покончить с этим – уничтожить контейнеры врага и прибежать на нашу базу. Но сначала драка! - Парни, стоим и ждем их. Они вытянуты, а мы перекрываем всю дорогу. При умелых действиях мы хорошо их побьем. К тому же, у них нет меня. Вы готовы? – Я оглядел свой отряд, и остался удовлетворен. Сильные парни с монтировками с одного удара положат каждого. А с высоким боевым духом – тем более. – Я вас не слышу! - Готовы! – не дружным хором откликнулись они. - Ну, тогда начнем. Я отвел манипуляторы назад, готовя их к страшному удару, который порвет с пол дюжины тел. Волна в синих рубахах приближалась. В их руках тоже были ломы, железные трубы или просто прутья. Но что они мне сделают? Первого нападающего я отбросил левой рукой за балкон в пустоту, а второго пригвоздил к земле, раздавив ему грудную клетку и выпустив на свободу содержимое брюха. Следующие бегущие налетели на меня, и я покачнулся. Отведя правую ногу назад, я уперся ей в пол и пошел в контратаку. Удары сыпались градом на корпус, но ущерба не приносили. Каждый мой удар, в свою очередь, забирал одного врага. Резкое движение на уровне голов нападающих и те, кто не успел пригнуться, либо упали со сломанными шеями, либо вообще лишились головы. Но такой пустяк, как поломанная шея не мог остановить вояк из снов. Поднимаясь, они кое-как вправляли шейные хребцы и вновь лезли под мои удары. Я понял, что кроме как полным уничтожением тела, с ними бороться нельзя. Удары стали медленней, но ужасней. Приходилось брать тела и разрывать их на части. Животная ярость нахлынула на меня, и я начал топтать их, давя черепа и кости, кидать об стены, просто потрошить. Их кровь залила всю мою одежду, но я уже не мог остановиться. Их можно бить. Удар за ударом, отрывая конечности, я все больше и больше погружался в пелену страха. Гора их трупов подходила к уровню моего колена, а количество осталось прежним. На их лицах нет гримас боли. Есть только слепое желание убивать. А самое страшное было то, что вся бойня проходила в гнетущей тишине. Ее нарушали только удары по броне и хруст костей. Особо наглый субъект залез ко мне на спину и попытался дотянуться до кабины железным прутом, целя мне в голову, но мой манипулятор был быстрее. Я схватил тело и приложил его головой об колено. Чавкающий звук сообщил о том, что мозг его растекся по коленной чашечке. Внезапно мой левый манипулятор безвольно обвис, отпустив труп с проломленным черепом. Я обернулся и увидел старика в очках, с длинными седыми волосами и улыбкой безумца. В руках он держал болгарку, которой перерезал мне трубку нагнетателя в плече. Правой рукой я схватил его за волосы и содрал скальп. Старик повалился на землю, но снова начал вставать. Тут я понял, что дело пахнет керосином: Левая сторона у меня стала беззащитной, одной рукой я много не набью, врагов стало втрое больше, а убивать их все тяжелее. Также я обнаружил, что лицо мое полностью покрыто липкой чужой кровью. Я опустил выдвижной бронеколпак и начал пробираться сквозь шторм ударов к выходу из бойни в сторону базы врагов. Я мельком повернул голову в сторону стены, об которую лопались тела, которые я в нее кидал, и с трудом сдержал рвотный позыв. Части людей ползли в мою сторону. У ближнего ко мне было оторвано все ниже пояса, но он полз ко мне на руках, волоча за собой метры внутренностей и хищно смотря на меня. Хорошо, что тот старик не перерезал мне ногу, иначе я бы не продержался долго под кучей этих неупокоенных тел. А после того, как кончился бы кислород, мне пришлось бы либо задохнуться, либо, скорее всего быть порванным на кусочки сотней рук, а такое будущее меня не радовало. Я припустил скорее и вырвавшись из окружения поднял бронеколпак. Кто знает, когда мне еще понадобятся эти четыре с половиной минуты воздуха. Убегать -- дело не хитрое, тем более, если у большинства преследователей не хватает пары-тройки конечностей. Я завернул за угол и вбежал в само помещение ангара. Вот и моя цель: Всего в сотне метров стоит небольшой стеллаж с бочками. Я прикинул, что вполне реально будет выкинуть их с балкона, если я не найду ничего более удобного для разрушения. Обрадовавшись, я припустил скорее, но потерял бдительность. После второго шага моя нога подкосилась, а сам корпус полетел кубарем. Обломки аппаратуры вылетали из кабины, поломанную руку оторвало с корнями, а ноги, видимо, были перебиты, та как не отвечали на сигналы. Я приподнялся в кабине, чтоб хоть как-то осмотреть то, что меня дезориентировало, и увидел точно такого меха-голиафа, в каком был и я, но тот был синего цвета, со всеми конечностями, огромным железным прутом в руке и крайне агрессивно настроен. Решений сложившейся ситуации не представлялось… Я задернул бронеколпак, в надежде, что он мне поможет хоть немного, и начал ползти оставшейся рукой обратно к балкону, но в то же время и навстречу противнику. Да, крайне глупо, но других идей мне в голову не пришло. Первый удар перевернул меня на спину, а второй создал причудливую сетку из узора трещин на колпаке. Я дернул рукой, но машина уже почти не слушалась. Задержка реакции машины была слишком долгой, и третий удар прутом побил стекло, осыпав меня градом осколков. Я в порыве отчаяния все таки попал в корпус противника рукой, скорее просто уронив ее. Ремни резко отстегнулись, и чувство самосохранения мне подсказало, что пора сваливать. Края стекла оставили мне на руках длинные кровавые полосы, когда я выскочил из покореженного корпуса, который больше не подлежал реставрации, и рванул к проему света, который вывел бы на улицу. Мы оба знали, что у меня нет шансов. Я не мог убежать. Просто не хватило скорости. Мозг взорвался волной слепящей боли, и мою тушу отбросило на дюжину метров вперед. Тупая боль падения сопроводилась острой болью в ребрах. Пара точно сломаны. Схаркнув кровь я встал на четвереньки и пополз. Оставалась всего пара метров… Гадкий голос прозвучал над самым ухом: - Что, сосунок, ты больше не Бог у себя дома? Теперь ты просто пешка в моих руках! С тобой произойдет то, что я захочу! Тяжелый ботинок ударил меня в грудь, и я снова распластался на бетоне, чувствуя, как кровь тонкой струйкой течет изо рта. Чуть приоткрыв правый глаз, мне удалось взглянуть вверх. Никого. Пусто. - Наивный дурак! Ищи один удар в бок перевернул меня на спину. Еще одна волна боли залила тело. Кровь хлестнула толстыми струйками из носа. Пришлось привстать на локтях, чтоб не захлебнуться. В воздухе перед моим лицом появилось облако, которое медленно принимало форму головы. -Слишком долго я делал то, что хотел ты! Настало время платить по счетам! Тонкое бледное лицо не имело никаких черт. Как те бездушные болванчики, которые всегда и везде меня окружали. Но кроме пустой бездушности был еще один фактор: Глазницы были затянуты кожей, носа тоже не было. На лице существовал только рот, полный гнилых черных зубов, которые источали жуткий смрад. Такого дерьма со мной еще никогда не происходило. Это чудище никогда мне не являлось прежде. Да и вообще, мои кошмары ограничивались детскими ужасами, в которых я падал под поезд, и не более! Но если там все можно было бы вполне логично объяснить элементарными детскими страхами, то это существо отказывалось входить в рамки понятного мне. Ясно только одно – мы сразу не поладили… Я встал, держась за поручень у края балкона, и схватился за бок от боли. Надо было срочно предпринимать то, на что незваный гость не рассчитывал. Но сперва во мне проснулся интерес: - Что ты хочешь от меня? Что я сделал то? Я же такой весь из себя отличный и красивый! Котят кормил, комаров не убивал, бабушек через дорогу… - Заткнись! Еще один тяжелый удар обрушился мне в лицо. Я повис на поручнях, стараясь удержать равновесие, но это было все тяжелее. - Я хочу чтоб ты страдал! Ты будешь испытывать все мучения миллиардов обитаемых миров! И это будет продолжаться вечную вечность! - Вечную вечность? Тавтологические утрирования это явно твой конек! От следующего удара зубы заболели, а два из них выпали. Хватит общаться с этим гражданином, иначе я отсюда точно не уйду. - Это были мои любимые зубы… Я их, можно сказать с детства лелеял! Нет, мужик, мы так с тобой точно контакт не наладим. Аревуар! Не дожидаясь нового удара, я собрал все оставшиеся силы в последний рывок и перекинул себя через ограждения. Черная пелена мягко приняла меня, окутав теплом и нежностью. Я свернулся клубком, натягивая одеяло на голову. Снова пора было вставать. Ведь было еще так много дел, а с такими успехами я не скоро высплюсь и наберусь сил. Я сел на кровати, держась руками за голову, в которой тишина отдавалась мириадами звенящих колоколов. На пол капнула кровь. Кровь из губы, разбитой во сне осколком бутылки. Это мне больше не нравилось… ***** Его плащ мягко скользил по белым мраморным ступеням с красными прожилками, которые поднимались все выше и выше, по круговой дуге. Стены тоже были из белого мрамора и источали легкий свет, который не оставлял теней. У меня была похожая роба, но в моем случае из грубой мешковины, когда одежда впереди идущего была шелковой. Лестница была выдолблена в горной породе, ибо швов и стыков мраморных плит видно не было. Или же это была Сикстинская Мадонна великолепного камнетеса. Счет ступеням я давно потерял, но продолжал так же идти. Лица человека, который шел впереди, видно не было, но я и не был уверен, что хочу его видеть. На кратком совещании моих внутренних ощущений было решено не задавать никаких вопросов. Наступит время и все само станет явным. Когда я уже порядочно вспотел, мы прошли мимо большой комнаты, которая стыковалась с лестницей. Стены и потолок были белые, а в центре комнаты на черном кожаном диване сидел негр в белом фраке и собирал белой пластмассовой карточкой на черном столе дорожки ангельской пыли. Я презрительно фыркнул. Уж слишком много пафоса в этом странном действе. Незаметно наш подъем превратился в спуск и мы остановились у широкой деревянной двери с навесным замком. Человек, всю дорогу идущий впереди, достал ключ, со скрежетом провернул его в скважине пару раз и сбросил замок на пол. Тот громко звякнул, создав оглушающее эхо. Дверь со скрежетом отворилась и человек пропал в полумраке, зайдя в комнату. Я чуть помедлил. Стоило ли принимать такое решение? Я потянулся рукой к губе, которая все еще не зажила и больно поморщился. А с другой стороны – мне некуда больше идти. - Ну что ж… А почему бы и нет! Я шагнул в темноту, а дверь громко захлопнулась за мной, лишив меня наедине с неизвестной пустотой. Вдоль длинного тоннеля загорелись кварцевые лампы. Сразу запахло озоном, будто перед грозой. Стены были старые, всюду покрытые багровыми разводами, вероятно ржавчины, а может и засохшей крови. По обе стороны коридора были точно такие же ржавые двери, но на них отсутствовали ручки. Лишь у самой дальней стены была дверь, которая открывалась автоматически. Она приветливо светила красной лампочкой с фотоэлемента. И это вся приветливость, которая здесь была. Я сделал шаг, а нога вошла в железный пол, будто в вату. Но поверхность не связывала движения. Просто глушила звук и чуть притапливала. Я пошел дальше, осматривая стены. Меня заинтересовала дверь, замочная скважина которой была достаточно широкой. Я нагнулся и заглянул в глазок. Ничего не разглядеть. Только неясное красное свечение. Чуть расстроившись и хмыкнув я оторвал взгляд и выпрямился. Отойдя на пару шагов я услышал скрежет и обернулся. Человек стоял передо мной в двух метрах, а дверь, в которую я заглядывал была распахнута. Строгий черный деловой костюм, много где забрызганный грязью и засохшей кровью, порванный рукав, черные длинные слипшиеся в сосульки волосы и… полностью красные зрачки. Я похолодел, а спина мгновенно вспотела. Человек издал дикий вой, окатив меня волной зловония, а я, решив не терять ни минуты, развернулся и побежал к двери. Я не знал, идет ли он за мной, ведь шагов не было слышно, но адское зловоние и ледяное дыхание в шею преследовало меня до самых раздвижных дверей. Маленькая комната, где-то 2х3 метра, у одной стены которой стоит стул, а у другой телевизор. Дверь мягко закрылась и свет за ней погас. Эту кладовку освещал только синий экран телевизора. Я подошел к креслу, провел по нему рукой и вдохнул запах. Старое плетеное кресло-качалка, которое тихонько поскрипывала от прикосновения. Оно было таким родным и домашним, что я почувствовал умиротворение, и, закрыв глаза, сел в него. Странные отрывки из детства пронеслись перед глазами: теплый летний вечер, романсы на крыше, ее карие глаза под дождем… Да, давно я ее не видел… Я и не работал с ней… Да и виделись мы крайне редко… Жизнь у нее была такая. Она, наверное, и не помнит уже про меня. Реже приходит даже во снах. Грезы оборвались тяжестью в ногах и голодом в ладонях. Ремни обхватили мои ступни, кисти и торс. Старое деревянное кресло стало электрическим стулом все с теми же темными потеками. Синий фон на телевизоре замерцал и перешел в полутьму такой же комнаты, как и та, в которой был я. На том стуле, где сидел я, теперь сидела та самая девушка с лицом, которая проводила мне инструктаж по меху-погрузчику. Правда, теперь она была не в комбинезоне, да и личико не казалось таким милым. Грубые серые штаны, простая холщевая рубаха, на лице кровоподтеки. Глаза опухли, под ними появились глубокие мешки. Она была побрита на лысо, а череп ее уродовали свежие шрамы. По щекам стекали слезы с кровью. Рядом с ней, спиной к камере стоял высокий жилистый мужчина в фартуке мясника и перебирал инструменты, которые мне было не видать. - Да, парень, ты видимо не понял, что я хотел тебе сказать… А я хотел сказать, что тебе здесь не рады. Голос я конечно узнал. Это был тот самый человек, чье пустое лицо без глазниц совсем недавно испортило мне увлекательнейший квест, и явно собирается повторить содеянное. Он взял молоток, развернулся лицом к камере и искривился в усмешке. Молниеносный удар и указательный палец девушки превратился в однородное месиво из костей и жил. Она закричала от боли, а слезы вновь брызнули из глаз. Все сжалось у меня в душе и я попытался дернуться в кресле, чтобы освободиться, но кожаные ремни сдерживали и более сильных ребят. Человек положил молоток и взял скальпель. Он оголил вторую руку девушки от ладони до локтя и начал делать маленькие надрезы. Я знал, чем это закончится. Много я прочитал книг по истории. Я заорал так, что заболели уши, но ничего сделать, увы, не могу. Он закончил со скальпелем и взял щипцы. - как тебе это понравится? Да, дружок, это твоя вина! Это ты мне ее отдал! Он ухватил край кожи и резко дернул кожу, которая оголила руку. Эта тварь свежевала девушку заживо. Она рыдала, кричала и металась в кресле, но ничего не могу сделать. Она была так же беспомощна, как и я в этой ситуации. Ему наскучило. Он взял тяжелую киянку и ударил девушку по темечку. Брызги крови и мозгов заляпали объектив, а демон только хищно смеялся! Хохот заполонял комнату, голову, сознание, всю вселенную! Длинный черный язык слизнул ошметки с камеры и меня вырвало. Я потерялся в спасительной дреме. -Вставай, тебе пора идти. Иначе рисуешь остаться здесь навсегда. Ее мягкий голос нежно коснулся моего сознания, заставив пробудиться из тьмы и вернуться в реальность. Рукой она провела по моей небритой щеке, а затем пощекотала мочку уха. Я это обожал и расплылся в улыбке. Пришлось приложить немало усилий, чтоб открыть глаза, которые затекли после долгого сна. Комната уже была совсем другой: бежевые стены, длинный диван с покрывалом и подушками, на котором я и сидел, слева от меня стоял торшер, который мягким мерцанием слегка освещал всю комнату. А передо мною сидела в кресле она. Волосы чуть ниже плеч, приятная улыбка, которая заставляла забыть все, что волновало раньше, и думать только о ней, и конечно ее глубокие карие глаза. Она была в джинсовой куртке и блузке с глубоким вырезом, а на шее у нее висел амулетик в виде серебряной театральной маски. Она еще раз дотронулась рукой до моего лица, вызвав легкую дрожь в руках и мурашки по всему телу. Я облизнул внезапно пересохшие губы, немного задев языком соленую, вновь кровоточащую ранку на губе. - Ты давно не приходила. Я думал, что уже забыла меня… И боялся, что я сам забыл. - нет, - рассмеялась она, - я не забыла. Просто я сейчас далеко. Я почти каждый день в новом месте. Работа у меня такая. А сегодня я решила заглянуть сюда. - Ты знаешь что-то о том, что тут происходит? Я уронил голову на руки, вспомнив, как раньше радовался этому месту. Недавние события не давали насладиться даже этой ситуацией. А кто знает, когда это снова повторится. - Нет, увы… я пришла к тебе, чтоб сказать, что все хорошо. Это не будет продолжаться вечно! Я вопросительно поднял на нее глаза. Вечно мне и не надо. Еще совсем немного, и для безумия мне станет нужно не так много. Гоша выбежал из-под дивана и побежал двери в другом конце комнаты. Мы оба провели его взглядом, пока он не прополз в щель около косяка. - Тебе пора. Да и меня уже ждут другом месте. - как? Уже? Мы же тут совсем не долго! Давай посидим еще! Мне нужно тебе столько всего сазать! Так много изменилось с тех пор, как ты ушла! Я нашел новую работу, живу в другой квартире, а иногда на выходных… -Прости, кот. Она превратилась в дыму и пропала за несколько секунд. Я попытался руками схватить ее тающий силуэт, но ничего не вышло. Мираж проскользнул сквозь пальцы, оставив меня одного в пустой комнате. -Кот. Ладно, пусть будет кот. Никакого счастья да справедливости в жизни! Я картинно опустил голову и пошел к двери, шаркая ногами по полу. Я покрутил ручку-шарик, и толкнул плечом дверь, рассчитывая выбить ее, но лишь больно ударился. И эта отрывалась внутрь. Правила техбеза, как бы не печально было, в последнее время не преследует меня, хотя я все это четко знаю. Видимо, это действительно уже больше не моя территория. Печально скрипнув, дверь открылась со второй попытки, и темнота уже привычно окутала меня. Это продлилось лишь миг. В следующую же секунду меня ослепил яркий свет, а в глаза ударил жар. Меня окружали высокие барханы пустыни, по которым пепелящий ветер носил маленькие вихри песка. Я обернулся, в надежде найти там дверь и убраться отсюда, но мои ожидания были растоптаны в пух и прах. Всюду песок. И ничего более. Делать нечего, я пошел, выбра направление наугад. НА моей памяти это был самый длинный сон. Я шел уже часов пять-шесть, но виды оставались все теми же. Холмы оставались одинаковыми. За каждым барханом, на который я забрался, виднелись еще сотни таких же. Все одинаковые, как азиаты на взгляд европейца. Шел я в армейской форме, как ее запомнил со старых картинок, ибо от армии мне довелось откосить. Уже даже и не знаю, плохо это было, или хорошо. Старая потрепанная куртка неуместного зеленого цвета была надета на голое тело, а рубаха была обмотана вокруг головы. От старых кирзачей я решил не отказываться, да и портянки не снимал. Было адски жарко, но заработать мозоль я не хотел еще больше. Чуть свободные штаны развевались по ветру, периодически прилипая к потной ноге и противно хлопая. На поясе висела саперная лопатка и фляжка, до краев наполненная песком. Я решил, что это какой-то волшебный песок, но, видать, зря. Поэтому я просто нес тяжелую флягу, наполненную песком. Еще час и силы покинули меня. Одинокая фигура в армейской куртке, брюках и рубахе на голове упала в песок. Я лежал на спине с закрытыми глазами, а солнце, которое есь мой путь пробыло в зените, пыталось прожечь веки. -Что ж, дружок, как тебе мой тепленький уголок? Поганый голос монстра, которого я уже не раз повстречал, доносился сверху, прямо от солнца. Я попытался плюнуть него, но мой рот был также обезвожен, как и десятки километров вокруг. Потом я сам усмехнулся своей затее – плевать в небо! Роскошно, но куда попадет мой плевок? Сомневаюсь, что он долетит до солнца и нанесет ему глубокую душевную рану. Я засмеялся, закашлявшись от сухости во рту, из-за чего мой смех был скорее похож на стенания умирающего от жажды, как оно, собственно, и было. -Но это не все, дружок. Не буду же я так жесток! Чай, не монстр какой! – снова раздались слова сверху, а затем и раскатистый сытый хохот. Он явно недавно пил холодный лимонад, завистливо подумал я. Вдруг капля воды упала мне на пересохшие губы. Я даже не стал открывать глаза, думая, что это начались мои предсмертные галлюцинации. Но за первой упала и вторая капля. А затем целый поток. Он лился мне на лицо, на грудь, на руки и ноги, прямо в рот. Даже если это лишь песок, который уже прикапывает мой труп, я пил, в надежде получить долю наслаждения хоть в свои последние минуты. -Но это не все, дружок. Глянь ка сюда! Властный приказ прорвался сквозь вой ветра, плеск воды, попал мне в уши и заставил распахнуть глаза. Черная жижа, которую я принял за воду, облепила уже меня всего. Я почувствовал резкий запах дерьма и гноя. Нерешительно поднял взгляд вверх, откуда лилась вода, и закричал, захлебываясь в черной жиже, миазмах и собственной рвоте. Безликий демон висел на месте солнца и продолжал громогласно хохотать, а из его рта вываливались гнойные трупы, которых он до этого предварительно жевал, а в полете они гнили у увеличенной в сотни раз скоростью, превращаясь не то в нефть, не то оставаясь мешками с перегнившими внутренностями, но поменявшими форму. Я перевернулся на живот, стараясь откашляться и вызвать новые рвотные позывы, а поток все лил мне на спину. Песок стал липким, а поверхность, на которой уже образовались лужи, загустела и стала похожа на остывающий гудрон. Силы покидали меня все стремительней. Я был обезвожен, истощен, да и к тому же мне пришлось пройти не один километр по пустыни. Вдруг меня как током ударило. Я вспомнил то, что позволило мне окончить вуз, найти работу, да и просто не спиться от грустной и жестокой жизни: я был упрям. Эффектно выпрямиться одним рывком у меня не вышло, ибо я поскользнулся на черной жиже и снова упал в песок. Демон залился хохотом с новой силой, а я повторил свою попытку. Куда идти я все так же не знал, но пошел, лишь бы не стоять. Ноги у меня подкашивались, периодически соскальзывая по покатым песочным барханам. Слева от меня из ниоткуда вышел человек в точно такой же военной форма, но с застегнутой курткой, а на голове у него была фуражка. Его шаг был тверд, на сколько это возможно в песках, а в каждой руке он сжимал по банану. Тут я на шутку перепугался от страшной мысли, которая бы немало порадовала доктора Фрейда. Я встряхнул головой, и бананы исчезли. Ну хоть какое-то облегчение. Справа меня обогнал еще один солдат. Потом еще и еще. Забравшись на очередной бархан я увидел, что по пустыне идут уже десятки одинаковых людей, благо все без бананов. Очередной человек появился в метре от меня, и, чуть обогнав, начал говорить: -Куда ты идешь? Задумывался ли ты когда-нибудь о том, зачем… Голос его был хриплым, как у столетнего деда. Говорил он не оборачиваясь, но я догадывался, как выглядит его лицо. И все их лица. Тот, который стоял метрах в двадцати левее меня оборвал первого на полуслове и продолжил все тем же голосом: - …вообще идти? Почему просто не стать на месте? Может быть, это… Говорящие все сменялись, один за другим выхватывая продолжение фразы у предыдущего. Голоса были то ближе, то дальше, некоторым приходилось кричать, чтоб я их услышал. -… и есть выход? Остановись! Надо сделать всего один шаг, и твой кошмар… -…оборвется на недосказанной ноте. Ты станешь свободен… -…как не был никогда! Двое ближних схватили меня за руки и начали говорить вместе -Стой! Не иди! Тебе это не нужно! Я рванул, но их хвата была каменной. У меня не было возможности освободиться. Десяток людей вокруг меня начал говорить, с каждым словом повышая голос. -Это же так просто! Есть столько способов это остановить! Ты можешь просто шагнуть из окна, или вскрыть вены в теплой ванной! Почти сотня людей уже кричала мне, тем не менее не поворачивая головы, а тупо смотря вперед и шагая, как заведенные роботы. -Просто заряди пистолет и сделай выстрел! Ты больше не нужен этому миру! Ты мешаешь ему! Ты мешаешь всем! Орали уже все, мои барабанные перепонки разрывались, но руки мои крепко держали, и закрыть уши я не мог. -ТЫ МЕШАЕШЬ МНЕ!!! ТЫ ПОРТИШЬ МОИ ПЛАНЫ СВОЕЙ МИЗЕРНОЙ ВЛАСТЬЮ В ЭТОМ МИРЕ!!! Ты же не хочешь, чтоб что-то произошло… Все люди разом остановились, замолчали и повернули свои безликие головы с искаженными гримасами ярости на ртах ко мне. Тишина меня оглушила, колени подкосились, а я безвольно обмяк, но тихий шепот уже не старого голоса, а молодого, сильного, яростного и давно знакомого мне дьявола, все же донесся до моего мозга. -чтоб что-то произошло с той кареглазой?.. Я взревел, задетый за тончайшую струну моей души и, видимо сломав руки держащим меня солдатам, побежал вперед, яростно крича и размахивая выдернутой из поясного кармана саперной лопаткой. Одинаковые монстры бросались ко мне, желая выдернуть мне глаза, разодрать кожу своими кривыми длинными ногтями, вырвать кусок плоти своими гнилыми зубами, а я все бежал вперед, размахивая лопаткой и разрезая черепа на две части, выбивая черные гнилые зубы, калеча и убивая тех, кто подошел совсем близко. Один из них упал мне под ноги и я споткнулся. Туча тел набросилась на мою спину, кусая и царапаясь. Кровь текла по ребрам, по лицу, а я полз на четвереньках, пытаясь выбраться из уже безнадежной ситуации. Ужасные очаги боли вспыхивали по всему телу. Я чувствовал, как с укусом в мой организм проникали чума, малярия, оспа. Картины убитых этими болезнями возникали перед моими глазами, пытаясь меня напугать и заставить упасть, но я все полз. Руки мои покрылись волдырями с гноем, а кожа с пальцев начала слазить. Гнилые ладони уже почти не слушались меня, как вдруг все прекратилось. Боль исчезла, раны пропали, а монстры отпустили меня и отошли на почтительное расстояние. Я встал и отряхнулся. Ужасные картины сотен убитых людей, которые лежали на улицах зачумленных городов, над которыми летали мухи, а вокруг сновали крысы, все еще стояли перед глазами и побуждали к новым рвотным позывам. Проведя ладонью но лицу, в надежде прогнать наваждение, я выпрямил спину и поднял взгляд на исконного демона, который парил передо мной во всей своей красе: Красно-бурое пятиметровое тело скорпиона, лапы которого находились в бесконечном движении, будто бежали, вместо морды скорпиона было толстая коричневая шея, скорее похожая на щупальце. Она явно не имела хребцов, а была сплетением мышц. Ее верхушку украшало все то же лицо без глазниц и носа, а лишь со впадинами, обтянутыми кожей, и рот, зубы которого больше не были похожи на гнилые человеческие. Это были длинные тонкие шипы, явно созданные не для жевания, а для раздирания плоти жертвы. А в клешнях монстра была она. Она не плакала, не страдала. Она никогда не была грустной или угрюмой. Я всегда помнил ее веселой и нежной. Даже теперь, когда по ее вискам текла кровь, а на лице виднелись огромные гематомы, она выглядела гордой и непобежденной. У ее горла эта тварь держала жало, чуть не касаясь нежной кожи. -Ну что теперь, дружок? Готов ли ты пожертвовать всем? Есть ли у тебя вещи, дороже жизни? Я упал на колени и заплакал. Он победил? Не может же так быть! Это же просто сон! -Или не сон, дружок! Давай! Или ее жизнь того не стоит? капля крови потекла по щеке от прикосновения жала. Я знал, что мне ничего не изменить, но просто смотреть я не мог. -Хорошо… - прошептал я. -Что-что, дружок, я не расслышал? -Отпусти ее… я сделаю то, что ты хочешь. Я не поднимал взгляд. Я уже все решил. Назад дороги нет. Я знал, что когда-то меня убьет именно моя привязанность. -Отпущу! Делай! Давай! Я считаю до трех! Раздва, дружок! Я поднял на нее взгляд. Она молила меня глазами не делать этого. Но я не мог дать ей пострадать. Одним рывком я вскинул саперную лопатку и погнал ее себе в грудь по древко. -Забирай этот сранный мир. Можно прожить и без снов,- прохрипел я, заваливаясь на бок. Руки меня уже не слушались. с губ стекла струйка крови, а потом она стала хлестать толчками, повинуясь последним сокращениям сердца. -Да, вот так, дружок! Скорпион поднял ее и с размаху пробил спину жалом насквозь. Ее нежное тело обмякло, а глаза моментально остекленели. Он бросил ее на песок прямо возле меня. Последнее, что я увидел – ее взгляд, полный мольбы не делать с собой и с ней то, что я натворил. Мы больше никогда не вернемся в сон. Эта роскошь для нам потеряна навсегда. Уже знакомая тьма охватила тело, стерев все образы и укутав все тем же теплым одеялом. Я лежал в своей кровати. Смотрел в потолок и думал о том, что жизнь моя никогда не станет прежней. Что остался только серый цвет, а все радуги и мечты я стер своей же рукой. И не только свои. Сердце защемило. Я так захотел позвонить Ей, но Ей это не нравилось. Она всегда была на работе, была занята. И мне пора. Меня ждет долгий однообразный день. А за ним такой же. И сотни их, без малейшей передышки. Оконные рамы задрожали, и я рывком сел в кровати. Первой мыслью было то, что это грузовик, но шума машины я не услышал. Звон стекол в раме повторился, но уже и пол ощутимо тряхнуло. Землетрясение? В наших то широтах? Да еще и такой силы! Моя чашка упала со стола и разбилась в дребезги, заляпав пол недопитым зеленым чаем. Из-под кровати выскочил Гоша и с удивлением повернулся ко мне. Я лишь пожал плечами, быстро натянул брюки и посадил своего ручного таракана в карман. Если это и правда стихия, то не бросать же его в доме. Окна мои выходили на вход в дом и небольшую автостоянку. Выглянув на улицу я онемел. Струйки холодного пота потекли по спине, а руки задрожали. По стене дома полз огромный бурый скорпион с длинной шеей, увенчанной головой, пустые глазницы м нос которой были обтянуты кожей, а рот был наполнен длинными острыми зубами. -Я решил, что мне нужно оба твоих мира! Одного мне мало! Я бросился из квартиры и побежал по ступенькам наверх, ведь выход из парадного был прегражден огромной тушей демона. На последнем этаже моей пятиэтажки была лестница с люком, выходящим на крышу. И я никогда не думал, что мне пригодится то, что она стоит именно в поем подъезде. Пролет с четвертого на пятый я преодолел за секунду и полез по лестнице. На люке, как и положено, висел навесной замок, чтоб шпана не лазила на крышу. но не первый год я тут жил, и после нескольких рывков дужка замка отскочила, открывая мне проход. Я услышал, как бьется стекло у меня на кухне и понял, что незваный гость уже рядом. Откинув крышку, я выскочил на чердак, а через пару шагов вылез в маленькую форточку, ведущую на покатую шиферную крышу. Алый рассвет ласкал лучами шпили соседних домов. Будь у меня свободная минута, я может быть и полюбовался великолепной картиной, но сейчас меня преследовали проблемы поважнее. Я побежал к дальнему концу крыши, стараясь перепрыгивать коньки и удержать равновесие. Дом сотряс сильнейший удар и демон вылез на крышу за моей спиной, выломав изрядный кусок покрытия. От толчка я поскользнулся, будучи уже у самого края, и упал. Гоша выскочил из кармана и забежал в щель между кусками шифера. Ему так будет лучше, подумалось мне, а вот мою персону ждал более грустный конец. Демон приближался все быстрее, смеясь и выкрикивая ругательства на ходу. Я встал, подошел к краю дома, стал спиной к улице, по которой ходили редкие утренние прохожие, казалось, не замечающие того, что происходит у них над головой. А может им просто не было дела. -Я попробую твою кровь, но оставлю тебя живим, чтоб ты видел смерти своих близких! Оставалась всего пара метров, и он доберется до меня. -Я тебя огорчу. И крови моей ты не попробуешь, и близких у меня нет. Я закрыл глаза и откинулся назад. Хищный рот укусил пустоту в сантиметре от моего лица, дыхнув на меня гнилью, но было уже все равно. Я полетел, подхваченный ветром. Тело мое стало легче пушинки. Я взмыл в небеса, покружив над родными городом, а потом полетел туда, где была Она, чтоб быть с ней вместе всегда! Но нет. Меня встретил твердый асфальт и темнота. Такая родная темнота… ***** Старик потер уставшие глаза. Он слышал это историю уже далеко не первый раз. На нем был белый халат с налёпкой, на которой черной ручкой было выведено: Доктор Иван Николаевич Клещ. Его скулы обрамляла седая борода, а серебряные волосы были аккуратно причесаны на левый бок. Он еще раз потер глаза, одел старые очи и сделал еще одну запись в папке. Затем он закрыл и перетянул ее черной резинкой. На обложке красовались жирные буквы «Дело №27». Парень, сидевший перед ним, смахнул редкие влажные волосы со лба и вопросительно посмотрел на доктора. -Ну что, мои переломы уже срослись? Снова тот же вопрос. И снова доктор кивнул и улыбнулся. Этот мужчина пришел к ним в больницу три с половиной месяца назад, весь в ссадинах, кровоподтеках и попросил доктора, чтоб с ним поговорить. Иван Николаевич был на смене и выделил парню минуту, как он надеялся, а рассказ затянулся на долгие часы. Все, включая доктора подумали, что это пьяница, который бредит, и, замазав зеленкой царапины, отпустили его. Но ровно через неделю он вернулся, нашел того же доктора и повторил историю в точности. Он не изменил ни буквы, ни эмоции в рассказе. Его положили в палату и завели дело. Он не помнил ничего, ни дома, ни имени, ни родственников, но большую часть времени вел себя как нормальный человек. Он общался с остальными больными, нормально ел, развлекался, любил музыку. Единственное его отличие было в том, что он каждую ночь стонал и кричал во сне, а каждую неделю в одно и то же время искал доктора и рассказывал ему историю заново, думая, что он пришел в травматологию, чтоб подлечить переломы после падения. Но он пришел в городскую психбольницу. И явился он явно в нужное место. Доктор встал, пожелал пациенту скорейшего выздоровления и вышел из комнаты. Его это очень утомляло, а парень горел восторгом и бледнел от ужаса каждый раз, будто переживая эти моменты впервые. - Можно к нему? Молодая девушка снова стояла возле двери, дожидаясь, пока доктор закончит. Она приходила каждый день, правда, сегодня чуть раньше. - Да, иди. Он только что закончил снова. - Иван Николаевич? - Да, дитя. - А он… Он станет таким как был? - Уже много времени прошло, но ничего не помогает. Даже ты. Бросила бы ты эту затею. Девушка насупила нос и отрицательно помотала головой. - Нет! Все будет хорошо! - Верь, дитя. Доктор развернулся и пошел прочь от комнаты. Ему предстояло выслушать еще немало людей с их срочными проблемами, которым нужен только он. Было легко прогнать всех, или перекинуть дела на других, но этого парня он не пропускал никогда. Пусть это и было тяжело, каждый раз слушать многочасовую песнь, которую он бы и сам уже повторил, но что-то его заставляло вернуться. Дверь притворилась и девушка села рядом с парнем на кровать. Он улыбнулся и посмотрел в ее глубокие карие глаза. -Здравствуй. Мы тебя ждали. Он достал из кармана маленького таракана, спина которого была испачкана зеленкой, и усадил его рядом с собой. - Хочешь послушать мою историю? Она кивнула и положила голову ему на плече. Еще одна ночь бесед, еще одна история, в которой он жертвовал собой ради нее, даже не зная, что она рядом. - Я сказал «Все, мне надоело. Я домой»… Она зарыла глаза и провела пальцем по его разбитой губе. Все еще вернется. Все еще станет как прежде. Правда?..