Двуличный – буквально

Двадцать первая партия полна сюрпризов. Карпов чувствует, как Корчной подсвечивается каким-то странным свечением и списывает это на глюк. Или проблемы со сном. Вечером выясняется, что Виктор Львович двуличный — буквально. На подоконнике в его комнате обнаруживается Корчной, в оранжевой куртке и со странной побрякушкой в руках: раскачивает её из стороны в сторону. — Вы как сюда вошли? Дверь на замке, одиннадцатый этаж, — Анатолий пытается придать своему голосу спокойный тон, но всё равно выходит нервно. — А, пришёл. Тут такое дело, мальчик. Вижу ты ауру мою считал. А я твою — и тайну знаю. Желание исполню твоё. Антон Городецкий, приятно познакомиться, — он протягивает свою руку, а Толик зависает в недоумении. Мимика у Виктора-Антона добрее и жесты рознятся, верить или нет? — Допустим. Чем докажете? — Карпов руку всё-таки жмёт и заглядывает в глаза, показывавая заинтересованность. Взгляд у Антона был совсем другой, у Виктора он — хмурый, злой и изранненый. Толя почувствовал холод, затем увидел мох и услышал пищание комаров. Длилось это секунд десять, а потом прошло. Антон рукопожатие прекратил и заговорил: — Первый слой сумрака, рад, что ты видишь. Меня прислали инициировать тебя, но это после твоей победы в матче, — Антон по-товарищески похлопал его по плечу. — Что? Откуда вы знаете? Сделаете так, чтобы Виктор Львович мне поддался что ли? — Карпов не понимал половины терминов, вопросы сыпались в его голове один за другим. — Перед тридцать второй партией расскажу, а теперь можешь выполнить своё желание, — Городецкий подошёл максимально близко, чтобы Толе было удобнее. — Я вообще-то хочу, чтобы он был влюблён в меня. — И поцеловать ты его хочешь не меньше. Карпов сдаётся, прижимается к губам Городецкого в робком поцелуе, Антон его ведёт, углубляет поцелуй, прикусывает чужую губу до крови и слизывает капельки, как настоящий вампир. Дозорный хохочет. Городецкий исчезает быстро и Толя смущён этой их внешней схожестью. В одном человеке — два… Что делать, как принять? * * * Антон приходит и перед тридцать второй партией, уже с наушниками. Их он тоже крутит и вертит, дожидаясь Толю на подоконнике. Карпов не удивлён. Он здоровается, сбрасывает принесённые вещи на кровать и ждёт, что скажет Городецкий. — Корчной будет играть Уфимцева, — Антон всегда говорит по делу и немного. — Почему вы мне это сообщаете? — Толя удивлён. Толя знает, кто с ним играет, когда Корчной прячет глаза за очками. — Потому что так ты сохранишь ему жизнь, — пожимая плечами отвечает Городецкий. — И не задавай лишних вопросов, — Антон погружается в сумрак и уходит, Анатолий чувствует холод. С таким же холодом Корчной посмотрит на него, когда последняя партия будет отложена. Дозорные уже решили, что благо для Анатолия — служить для высших сил света. А любить вовсе необязательно… Корчной думал, что был в этом матче королём, а оказался простой пешкой. Толя возненавидел Гесера с самого начала. Иногда они с Антоном были в этом вопросе солидарны. И Городецкий жалея мальчика позволял себя целовать — ведь они с Виктором так внешне схожи. Иногда Толя плакал у него на плече, а потом сердце стало пустым, как у Кая. И он стал просто — служить делу света, ни на кого не оглядываясь.