«Я буду счастлив до тех пор, пока делаю её счастливой. Верно. Я всего лишь хочу снова увидеть её улыбку. Я постоянно злю её».
Окабе Ринтаро. Драма CD «Симфония извилистых путей, скрытых в двусмысленности»
Маюри сидела на диванчике и обнимала подушку-упу. Время близилось к полудню, а от Окабе не было вестей уже почти четырнадцать часов. Последнее сообщение он отправил прямо перед посадкой, но его самолёт уже должен был приземлиться в Нью-Йорке. — Дару, думаешь, ему уже можно позвонить? Хашида спустил наушники на шею, не отвлекаясь от очередной игры. — А? — Я переживаю за Окарина. Как думаешь, у него всё хорошо? — Маюши, я уверен, что он отлично справляется. Когда, говоришь, у него прилёт? — Должен был быть полчаса назад, — с беспокойством ответила Маюри, раскачиваясь из стороны в сторону. Хашида поставил игру на паузу и задумчиво посмотрел на неё. — Ну, можешь позвонить ему, наверное, просто замотался, — он ободряюще улыбнулся и вернулся к компьютеру. С радостной улыбкой на лице Маюри побежала за телефоном. — Я так переживаю за него, он же первый раз поехал один так далеко, вдруг он сядет не на тот автобус или попадёт в какие-нибудь неприятности? — запричитала она, доставая телефон из сумочки и открывая мессенджер. — Маюри, ему уже двадцать лет, наш Окарин — большой мальчик, — напомнил Хашида с намёком, что другу уже не нужна их опека. — Да, но ты вспомни нашу прошлогоднюю поездку! — возразила Маюри, помня о том, как этого «большого мальчика» дважды пришлось оправдывать перед полицейскими. Хашида застыл, посмотрев на неё нечитаемым взглядом, а когда понял, о чём речь, то прыснул со смеху. — Ладно, — сказал он, откидываясь на стуле, — давай позвоним ему, включай на громкую. Но с английским у него дела уже намного лучше, уж из аэропорта… Он не успел договорить — Окабе ответил всего лишь после нескольких гудков. На экране высветилось его лицо. Точнее, один глаз и часть лба, всё остальное пространство занимал высокий серый потолок. — Слушаю. — Туттуру, Окарин! Ты уже в Америке? Маюши переживает, что ты не пишешь. — Я… Его тут же прервало громкое объявление на английском вперемешку с суетой аэропорта. Глаз на экране болезненно зажмурился, бровь дёрнулась, а на лбу выступили морщины. — Что? Изображение дёрнулось, и через секунду они целиком смогли увидеть лицо Окабе. Которое из болезненно сморщенного вмиг стало наигранно бодрым. — Я окружён агентами Организации. Они повсюду и старательно делают вид, что не замечают и не понимают меня, но меня так просто не проведёшь! Хооин… Маюри и Хашида переглянулись, и она тут же его перебила: — Окарин, ты где? Что ты делаешь? Окабе прочистил горло и продолжил: — Охраняю своё имущество и вверенные мне Сотрудниками дары для моей Ассистентки в ожидании побега на свободу. — Ждёшь автобус, что ли? — не выдержал Хашида и обозначил своё присутствие. Он давно смирился с чунибьё-выходками друга, но иногда они начинали изрядно надоедать. Несколько секунд не было ответа. Потом Окабе на экране встал, из-за чего изображение стало потряхивать. Шум от колёс чемоданов и шагов стали отчётливее и громче, чем до этого. — Да, вот он как раз подъехал. У меня всё хорошо, ребят, я собирался написать из гостиницы. — Ты, наверное, устал, Окарин? Сколько у тебя времени? — с беспокойством спросила Маюри. — Девять вечера, но спать рубит просто нереально. Окабе зашёл в автобус и сел. Тряска стала плавнее, благодаря чему смотреть на экран стало гораздо проще. Хашида отошёл от дивана, взглядом говоря, мол, «Оставляю вас наедине», на что Маюри кивнула и продолжила диалог: — Ого! А у нас одиннадцать дня! — Да, Маюри, у вас уже давно начался новый день, а здесь до него ещё дожить надо. — Ты как будто попал в прошлое, Окарин! — засмеялась Маюри. На другом конце снова повисло молчание, нарушаемое теперь лишь едва слышимым звуком трущихся об асфальт шин. А затем резко раздался смешок и Окабе тихо ответил: — Да, как будто, — выражение лица стало немного грустным, но тем не менее он легко улыбнулся. — Ты завтра встретишься с Курису-тян? — Да, сегодня буду отсыпаться. — Как заселишься, сразу ложись, не буду тебе больше надоедать. Передавай ей «привет»! — «Привет» Курису-ши от меня! — выкрикнул Хашида. — Спасибо, мои верные Сотрудники, — устало, но с благодарностью в голосе ответил Окабе. — Операция «Йоль» начинается? — весело спросила Маюри. Окабе хмыкнул. — Начинается! Когда видео-звонок отключился, Маюри легко засмеялась. Хашида непонимающе спросил: — Маюши, ты чего? Она успокоилась и помотала головой. — Да просто Окарин такой смешной: когда волнуется или устаёт, то начинает дурачиться и сам этого не замечает. Давно его таким не видела. Хашида усмехнулся: — Ну, ему уже всё-таки не пятнадцать, пора бы вырасти из этих чунибьё-приколов. Но однажды чунибьё — всегда чунибьё. Мне кажется, у него и в сорок лет в речи будут проскакивать его фирменные фразочки. — Представляю лица его детей в этот момент! Лаборатория Гаджетов Будущего наполнилась громким смехом.***
Окабе проснулся с головной болью и стуком в висках и ощущением, будто не спал целую вечность. На часах — почти полдень, так что стоило поторопиться. Он выключил поставленный на всякий случай будильник и сел, свесив ноги на пол и схватившись за голову. Предыдущие два дня прошли словно в тумане и слились в одни бесконечные сутки: поспешный обмен подарками с друзьями, последние приготовления к путешествию, ранний отход ко сну и такой же ранний подъём, а после этого изматывающе долгая череда из смены транспорта или его ожидания. Он с самого начала знал, что это будет нелёгкая поездка. Но знать и осознавать — разные вещи. В прошлый раз у него была компания, которая не давала заскучать. Были люди, которые что-то могли решить за него. И была Фейрис, благодаря которой значительно упростился трансфер и снизились расходы. Окабе с трудом мог вспомнить, как добрался из аэропорта и заселился в гостиницу. Кажется, в автобусе он даже поговорил с Маюри и Дару? История вызовов в мессенджере подтвердила это. Тяжёлым шагом он дошёл до чемодана, откуда достал всё необходимое для душа и отправился в ванную, чтобы хорошенько смыть с себя усталость и грязь после путешествия длиной в полмира. Взглянув в зеркало, он подумал, что если с пылью и засохшим потом он ещё хоть как-то сможет справиться, то в отношении мешков под покрасневшими глазами он бессилен. Ну и ладно, в конце концов, всё это затевалось не для того, чтобы явить миру безупречного Окабе Ринтаро. Тёплая вода из душа начала приятно обволакивать тело, заставляя Окабе расслабиться и улыбнуться своим мыслям. Всё началось с того, что месяц назад во время разговора по телефону Курису сказала ему, что не сможет прилететь на Новый год в Японию из-за работы. Её мама в знак поддержки хотела сдать свой билет, но Курису сказала, что уговорила её не менять свои планы. А на вопрос, как она планирует отмечать Новый год, она неопределённо ответила Окабе, что что-нибудь придумает. — Может быть, скооперируюсь с кем-нибудь из коллег. Не только у меня ведь планы полетели. В крайнем случае, не страшно, если придётся праздновать одной. Ринтаро нисколько не сомневался, что для неё это не станет проблемой. Возможно, она действительно договориться встретить Новый год со своей наставницей, о которой довольно часто рассказывала по телефону. Но Окабе всё равно почувствовал острую необходимость как-то поддержать её. — Объявляю подготовку к операции «Йоль»! — закричал он тогда на всю комнату, как только они завершили разговор. Суть операции состояла в том, чтобы составить Курису компанию в праздничный вечер. Разумеется, Окабе понимал, что не сможет проспонсировать такую поездку для всех своих Лабмемов и что он был больше всех заинтересован в ней, поэтому и подготовку он начал самостоятельно. — Ты совсем рехнулся? Тебе родители оплачивают съём, а ты решил рвануть в Америку? — говорил Дару. Окабе отвечал, что ему хватит. Он не распространялся, что уже давно начал копить: устроился на подработку. Часть денег тратил на оплату аренды комнаты, чтобы облегчить положение родителей, а оставшуюся часть откладывал на поездку в Америку. Курису приезжала в Японию несколько раз в год. И пусть не все поездки она оплачивала из своего кошелька, Окабе порой чувствовал себя из-за этого некомфортно. Поэтому и решил, что должен сам съездить к ней, как только накопится необходимая сумма. — Какой Окарин романтик! Я думаю, Курису-тян понравится такой сюрприз! — растроганно щебетала Маюри. На это при всех он отвечал: — Я должен заботиться о моральном духе Сотрудников Лаборатории, особенно в праздники. А поскольку Кристина — единственная, у кого нет компании, мой долг как руководителя — поддержать её. И только наедине с Маюри отпускал смущение и браваду и тихо говорил: — Она для меня очень важный человек. Не хочу, чтобы такой праздник она отмечала в одиночестве. Маюри понимающе улыбалась и искренне желала удачи. И вот, несколько недель подготовки спустя, он в Америке. Выйдя из душа, Окабе почувствовал, как начали восстанавливаться жизненные силы: первым о себе дал знать желудок. Последний раз он ел в самолете, а это было уже без пары часов сутки назад. Что ж, время до вечера ещё было.***
К университету Виктора Кондрии Окабе добрался за пятнадцать минут до конца рабочего дня. Он заранее как бы между делом узнал у Курису, во сколько она уходит с работы. И не зря: изучая страницу университета, он пропустил, что перед Новым годом работа идёт по сокращённому графику. На улице хоть и было ощутимо теплее, чем в Токио, но куртка без капюшона никак не спасала от проливного дождя, который совершенно не входил в планы Окабе. Он решил не утруждать себя поисками нужного корпуса, хотя понимал, что гораздо приятнее было бы подождать Курису в здании. Но вместо этого пошёл искать её машину на парковке. Сердце колотилось как сумасшедшее. Так было всегда, когда речь шла о Курису. Сбитый от головокружительных поцелуев или учащённый из-за пылкого спора — его пульс никогда не был спокойным в присутствии или ожидании этой девушки. Но сейчас была другая ситуация: Окабе никогда не делал для неё сюрпризов, тем более таких масштабов. К тому же он знал, что Курису не любила доставлять другим неудобства, даже если всё делалось ради неё. Как она отреагирует? Начнёт кричать, что он придурок, что решил так потратиться ради какого-то праздника? Но они уже прошли ту стадию отношений, когда свои истинные чувства скрывали пускай и наигранной, но истерикой. Расплачется? Тоже не похоже на неё. Пускай в душе она и была сентиментальной, но вряд ли могла бы расплакаться в ответ на сюрприз. Начала бы называть все причины, почему эта поездка нерациональна? Возможно. Но любовь никогда и не была рациональным чувством. Так Окабе стоял, прислонившись к машине и витая в мыслях, и растирал руки в попытках согреть хотя бы их. Различные варианты того, как может пройти их встреча после очередной долгой разлуки, полностью отвлекли его от внешнего мира, из-за чего он совсем забыл о времени. Из раздумий его вытащило лишь недоверчивое восклицание в нескольких метрах от него: — Окабе?!***
Курису была в приподнятом настроении. А ещё её почему-то весь день лихорадило от предчувствия. Хорошего предчувствия. Но она решила не заострять на этом внимание, а просто продолжала работать, хотя этот день с трудом можно было назвать рабочим: в воздухе витало ощущение праздника, которое не прошло ещё с Рождества. Кто-то из коллег изо всех сил делал вид, что работает, другие же в открытую обсуждали, кто как проведёт Новый год. Она и сама с нетерпением ждала, когда сможет начать приготовления: они с Махо ещё неделю назад составили список еды на праздничный стол. Но поскольку ни одна из них не была сильна в готовке, то он оказался просто крошечным. Ради такого случая Курису даже попросила маму научить готовить их фирменное семейное блюдо. Попросить рецепт было быстрее и проще, но не хотелось упасть в грязь лицом перед семпаем. Остальное было решено заказать онлайн, не зря же существовали сервисы доставки. Попрощавшись с коллегами и пожелав всем хорошо отдохнуть, они вдвоём переоделись в уличную одежду и направились на парковку. — …Так что жди меня примерно в девять… — Слушай, Махо-семпай, — перебила её Курису, выходя на улицу. — Давай-ка я подвезу тебя, — сказала она, чувствуя противную и частую морось дождя на улице и сильнее кутаясь в шарф. Махо передёрнуло от холода. — Бр-р, давай, будет здорово. — Говоришь, придёшь к девяти? — спросила Курису, возвращаясь к первоначальному разговору. — Да. Я думаю, нам хватит времени и накрыть на стол, и немного развлечься. Еду можно заказать заранее как раз к этому времени. — Я тоже об этом подумала, давай я тогда закажу, как приеду домой? — предложила Курису. — Окей. Курис… Махо осеклась, и Курису повернулась к ней, поднимая голову от асфальта. Приходилось выискивать куски асфальта, не скрытые под лужами, поэтому не получалось смотреть друг на друга во время разговора. — Что? Махо обеспокоенно посмотрела на неё. — Рядом с твоей машиной стоит какой-то парень. Курису повернула голову в другую сторону и увидела, что действительно — рядом с её машиной кто-то стоял. Молодой человек в тёмной одежде опёрся всей спиной о бок её машины держа руки в карманах, опустив голову и нахохлившись как воробей. Лица не было видно, чёрные волосы намокли и облепили голову, а поза была немного напряжённой. Курису понятия не имела, кто это, но что-то в этом человеке было знакомым. Он поёжился и слегка приподнял голову, открывая лицо. От осознания сердце Курису тут же забилось как сумасшедшее, и она неверяще уставилась на него. — Окабе?!***
Ринтаро резко повернул голову на знакомый голос и выпрямился. Курису поднесла ладонь ко рту, таращась на него широко раскрытыми глазами. — Что ты тут делаешь? — спросила она полушёпотом. Окабе подошёл ближе, шлёпая по мелким лужам, и будничным голосом заговорил, улыбаясь: — Да так, знаешь, мимо проходил. Думаю, дай посмотрю, как идут дела у моей дорогой Ассистентки. Слышал, у неё не получилось уехать домой на праздники? Курису шмыгнула носом (потом она будет утверждать, что во всём виноваты дождь и холодный ветер) и, сделав шаг навстречу, обняла его за талию. — Рада тебя видеть. Окабе приобнял её в ответ. И почти сразу же в паре метров от них он заметил девушку невысокого роста, удивлённо смотрящую в их сторону. Курису разомкнула объятия и встала полубоком к ним обоим. — Махо-семпай, это Окабе Ринтаро, — обратилась она к девушке и рукой указала на него. — Окабе, это Хияджо Махо. — Приятно познакомиться, Хияджо-сан. Курису много про вас рассказывала. Окабе увидел, как во взгляде наставницы Курису мелькнуло понимание, после чего она подошла ближе и протянула ему руку для рукопожатия. — Взаимно, — спокойно произнесла она и как-то хитро посмотрела на Курису. — Про вас она рассказывала не очень много, но явно много думала. — Эй! Окабе увидел, как лицо Курису порозовело, и довольно усмехнулся: — А вот это полезное знание. — Ещё одна такая улыбочка — и останешься здесь! — с притворным раздражением произнесла Курису. — Садитесь в машину оба, а то совсем замёрзнем. — Маюри и Дару передают тебе «привет», — сказал Окабе, когда они расселись по местам, не зная, с чего ещё начать разговор. Курису поблагодарила его, и весь путь до дома Махо они обсуждали друзей. — Я напишу тебе перед выходом, — сказала Хияджо, перед тем как повернулась в сторону подъезда. — Не забудь сделать заказ. — Не забуду. И они остались одни. Краем глаза Окабе увидел, что Курису смотрит на него, но, подняв голову, понял, что она провожает взглядом коллегу. Как только та скрылась за дверью, Курису подалась к нему и крепко обняла за шею, щекой прижимаясь к его виску. Окабе улыбнулся и приобнял её за плечи, после чего мягко поцеловал в щёку. Место не позволяло долго сидеть в таком положении, поэтому довольно быстро они отпустили друг друга, но остались сидеть вполоборота. — Что ты тут делаешь? — тихо повторила Курису свой вопрос. — Забочусь о моральном духе Сотрудников, конечно! — Окабе театрально приложил руки к груди. — О моральном духе, значит? — улыбнулась Курису в ответ и повернулась лицом вперёд, чтобы выехать на дорогу. — Теперь мне придётся позаботиться о моральном духе Махо-семпай, и всё из-за тебя, знаешь ли. — Из-за меня, да? — Я думаю, ей будет немного некомфортно… ну, знаешь… с нами… — у неё было задумчивое выражение лица. — Но я не могу всё отменить, так что придётся тебе как-то выкручиваться. Окабе прикрыл рот ладонью, пытаясь сдержать смешок. — Что смешного? Он покачал головой. — Да просто ты так заботишься о ней, хотя вроде как должно быть наоборот. — У нас с ней уже давно чуть более близкие взаимоотношения, чем просто ученик-наставник. Ненадолго между ними повисла тишина. Они остановились на светофоре, красные цифры отсчитывали оставшееся время. Окабе знал, что это не очень прилично, но одна мысль никак не давала ему покоя, и он старательно подбирал слова, чтобы высказать её как можно мягче. — Она такая маленькая. — Курису вопросительно посмотрела на него. — Махо-семпай. Когда я её увидел, подумал, что, может, тебе дали какую-нибудь студентку, и… — Так! Вот только не смей говорить такое при ней! — она толкнула его по руке. — Она очень комплексует по этому поводу и может обидеться. — Зелёный сигнал сменил красный, и они поехали дальше. — А вообще я впечатлена тем, каким вежливым ты предстал перед ней. Какая муха тебя укусила, Хооин-сан? Окабе хмыкнул, входя в образ: — Хе-хе, это всё для того, дорогая Кристина, чтобы заполучить союзников в этой стране. — Он приложил руку к подбородку и, приподняв брови и ухмыльнувшись, прикрыл глаза. — Моя харизма, может и неотразима, но к каждому человеку нужен свой подход. Если ты клюнула на великолепного Хооина Кёму, это не значит, что и все остальные так же быстро смогут раскусить весь его шарм! Закончив свою речь, Окабе бросил взгляд на Курису и довольно улыбнулся. Она закатила глаза и с деланно каменным выражением лица продолжила вести машину. — Но, если честно, мне просто не хотелось окончить жизнь прямо в кампусе вашего универа. Проделать такой путь и умереть… Пришлось сдержаться. Вот если бы мы были в Париже… — Ладно-ладно, я поняла, — бросила Курису, прерывая его тираду. Всё её внимание было сосредоточено на зеркале заднего вида. — Лучше скажи мне, где ты остановился и на сколько приехал? — Нигде не остановился, а уезжаю в ночь с первого на второе. Извини, на больше не получилось. — То, что ты вообще приехал, — уже чудо, да и всё равно мне второго утром на работу, так что… То есть как нигде? — воскликнула она, осознав услышанное. — Ну, я переночевал в гостинице, но сегодня же выселился из неё, мне только нужно забрать вещи из камеры хранения. Ты же не бросишь меня на улице? — Окабе попытался состроить невинное выражение лица. Не то чтобы у него когда-то это получалось. — Будешь приставать — вызову полицию, — шутливо предупредила Курису. — Тогда не убирай далеко телефон, — коварно улыбнулся Окабе.***
Окабе специально выбирал гостиницу поближе к дому Курису, поэтому, припарковавшись, они пешком отправились за вещами. — Что ты там такое тащишь? — удивилась Курису, посмотрев на его чемодан. Он и правда был довольно большим для того, кто приехал на три дня. Окабе подумал, что уже нет смысла скрывать, что в нём, поэтому просто ответил: — Подарки. — П-подарки? Это всё?! Окабе посмеялся. — Спокойно, спокойно, не все от меня. Ребята тоже захотели передать. Одна только коробка с осэти сколько места занимает. Я отговаривал их с Рукако, но если Фейрис хочет кого-то накормить, то тут уж ничего не поделаешь, — он улыбнулся, вспоминая с какой решительностью друзья передавали ему угощения. — «Всё равно вам будет не до готовки» — вот что они сказали мне. Ринтаро удовлетворённо отметил покрасневшие щёки Курису. Он и сам ещё как смутился, когда Фейрис говорила это играя аккуратно подведёнными бровями. И никак не мог понять, почему все так любили подкалывать его с тех пор, как они с Курису рассказали всем, что встречаются. Дару почему-то никто не трогал… Курису открыла дверь, впуская его в свою квартиру и заходя следом за ним. — А я собиралась отправить посылку ближе к середине января, как-то неудобно получается. Окабе подошёл к ней сзади и обнял, но Курису тут же повернулась лицом к нему и прижалась всем телом, пряча лицо у него на груди. Ринтаро взял её за подбородок, заставляя посмотреть на него: — Делай, как тебе удобно, я уверен, что никто не обидится, если я приеду с пустыми руками, — решительно произнёс он и наклонился для поцелуя. Легко коснувшись её губ, он немного отстранился: — Хотя я хотел купить им какие-нибудь сувениры завтра, так что рассчитываю на небольшую экскурсию. — Договорились, — тихо ответила Курису и приподнялась на носочки, чтобы как следует поцеловать его. Окабе крепче обнял её, сделав шаг вперёд, чтобы они могли опереться о стену. Прошло около десяти минут, когда Курису окончательно разорвала поцелуй, сказав, что у них не так много времени, чтобы подготовиться к празднику. Окабе прошёл вглубь квартиры. Она была не очень большой: кухня, раздельный санузел и две небольшие комнаты, — но гораздо больше тех, что он привык видеть в Токио. Дверь в одну из комнат была закрыта. — Это мамина, — пояснила Курису, когда, переодевшись в домашнюю одежду, вышла из своей. — Нам нужно убраться и начать накрывать на стол. Окабе осмотрелся: везде и так было чисто. На полу ничего не валялось, даже на кухонном столе не было застывших пятен от чая или крошек. Нужно было только помыть посуду. Курису, не замечая его недоумения, вручила ему пылесос, а сама снова ушла в свою комнату. Что ж, намёк ясен.***
Пока Окабе возился с пылесосом, Курису сделала заказ в полюбившемся им с Махо кафе. Её до сих пор немного потряхивало от осознания происходящего: к ней приехал Окабе. Не просто приехал — специально прилетел отметить Новый год вместе. Она знала, что он порой творит всякие сумасшедшие вещи, но чтобы настолько… Безусловно это было приятно. Настолько приятно, что она не могла скрыть глупой улыбки, от которой было не так просто избавиться. Да и зачем, подумала она, если скоро праздник. В сумке на кровати пиликнул телефон. Курису достала его и увидела сообщение: Махо-семпай Наверное, мне не стоит приезжать сегодня? Ну вот, именно об этом она и говорила.Не говори ерунды. Всё в силе
Я уверена, что буду там лишней Курису постучала ногтями по экрану и задумалась. Она понимала, о чём говорила Махо, но и отменять их планы тоже не хотелось. Нужно её как-то уговорить.Не будешь. Мы с тобой давно планировали этот вечер, я по-прежнему хочу провести его с тобой
Курису подумала ещё немного и добавила:Просто ещё с нами будет Окабе. Не переживай на счёт него. К тому же, я давно хотела, чтобы вы познакомились, когда ещё будет такая возможность😇 Ты же не испугалась его?:D
В низу экрана замелькали точки, и Курису уставилась на них, надеясь, что Махо всё-таки согласится. Ну вот и что с тобой делать… Ладно, я приеду, ждите И никого я не испугалась! Курису засмеялась и отбросила телефон в сторону. Вот и прекрасно, одной проблемой меньше.***
К моменту, когда приехала Махо, они уже успели привести квартиру в полный порядок. — Я принесла моти, — тихо сказала она, протягивая несколько коробок. Они расположились на кухне, фоном включив музыку. Курису переживала, что весь вечер будет состоять из дежурных фраз и неловкого молчания, но Окабе взял разговор в свои руки. Начав с рассказов кто как обычно отмечает Новый год и продолжив обсуждением работы и учёбы, Окабе и Махо, к радости Курису, быстро нашли общий язык. Она упустила тот момент, когда они перешли на «ты», но после этого атмосфера стала походить на ту, какая царила в Токио в маленькой комнате над магазином подержанных телевизоров. Расставались они уже как старые знакомые с шутками и подколами. — Было приятно познакомиться, Окабе, может, ещё пересечёмся в Японии. — Немного нахмурившись, она сказала: — Не понимаю, такое ощущение, что я тебя уже где-то видела, но не могу вспомнить, где. Курису застыла. Она сама не понаслышке была знакома с этим ощущением. Возможно ли, что то, как быстро они поладили, было связано с тем, что они уже встречались в другой мировой линии? Окабе упёр руки в бока и торжественно произнёс: — Возможно, Махо-сан, в параллельной Вселенной мы работаем в одной лаборатории или вместе разгадываем какие-то тайны. Вариантов бесчисленное множество! Махо усмехнулась: — Ну да, неплохое предположение, но всё-таки параллельных Вселенных не существует. Возможно, ты просто похож на кого-то из моих старых знакомых или какую-нибудь знаменитость. Курису слегка подтолкнула Окабе локтём. Они переглянулись и улыбнулись друг другу. Было бы трудно доказать Махо её неправоту, но, к счастью, перед ними и не стояло такой задачи. — Махо-семпай, спасибо, что пришла сегодня. Отпишись, как доедешь, время уже позднее. — Обязательно, спокойной ночи! — ответила она и махнула им на прощание. — Давно не видела её такой общительной. Сегодня происходят сплошные чудеса да и только! — радостно произнесла Курису, когда закрыла дверь на замок. — Я рада, что вы хорошо поладили. — Вообще у меня тоже есть ощущение, что мы уже когда-то общались, только я этого не помню. Но, знаешь, оно и к лучшему. Меньше знаешь — крепче спишь. В этом они оба уже неоднократно убеждались. — А-ах… — Окабе широко зевнул, едва успев прикрыть рот ладонью. Курису подошла к нему и погладила по щеке. — Ты уже устал. Иди ложись, а я пока помою посуду. Смена часовых поясов — то ещё развлечение. — Давай завтра, никуда она не убежит. А так мы ещё сможем поговорить, — сонно пробормотал Окабе. Его лицо выглядело очень уставшим, но удовлетворённым хорошим вечером. Сама Курису, сколько бы она не летала в Японию и обратно, с трудом привыкала к новому течению времени, так что прекрасно его понимала. Быстро ополоснувшись под душем, они достали вторые подушку и одеяло и забрались в кровать. — Когда будешь продумывать завтрашнюю экскурсию, не забудь включить в неё посещение Центрального парка, статуи Свободы и Таймс-сквер, иначе мама не поверит мне, что я был в Нью-Йорке. Она долго не верила, что я действительно сюда поеду. Курису пробормотала «Угу» и продолжила нежиться в крепких объятиях. Окабе прислонился щекой к её голове, и она смогла уткнуться носом ему в шею. Возбуждение от насыщенного дня быстро сошло на нет, уступая место приятной усталости и сонливости, вызванной размеренным дыханием Окабе. «Ну да, — усмехнулась она, вспомнив его слова, — «сможем поговорить», как же». — Ринтаро, — прошептала Курису, чувствуя, как нагреваются щёки. — М-м? — Спасибо, что приехал. Курису обняла его рукой за талию, ногой — его ногу, и прикрыла глаза. Даже если и сразу заснёт — пускай. Завтрашний день они вполне смогут продумать и на ходу. А он готовил много интересного. Курису засыпала с мыслью о том, что даже рада, что в этом году не удалось взять отпуск и поехать на праздники с мамой в Японию. Она чувствовала себя любимой и важной даже без родного человека рядом, а большего и не требовалось, чтобы согреться в холодный зимний вечер.