Can't escape

Родиться особенным – значит всегда находиться под пристальным вниманием. Так говорили родители своим особенным детям, предупреждая их об предстоящей опасности. Они сами пережили это, их родители переживали это, многие поколения таких как они прошли через ужасающие вещи, чтобы спастись и спасти других. Родиться в семье перевертыша непростая судьба, особенно, когда ты не хищник, не верх пищевой цепи. Когда ты рождаешься в семье обортней-ланей – твоя жизнь уже обречена на вечные скитания. С приходом в жизнь нового малыша – начинается охота. И охотником становится точно не новорожденной длинноногий малыш. Айша всегда чувствовала, что за ней кто-то наблюдает, смотрит исподтишка, готовясь напасть в нужный момент. Она старалась беззвучно ступать, оглядываясь, скрываясь, как учили ее родители. Она старалась выжить, продлить мгновения своей жизни. За ее видом охотились уже многие столетия, безжалостно убивая несчастных созданий, не выбиравших каковыми им родиться. Девушка помнила, как уводили ее родителей, не успевших сбежать, но скрывших свою единственную дочь. Потом, позже, когда охотники ушли, ее нашли соплеменники. Девочку растили как свою, учили жить, но научили лишь выживать. Вечно прятаться, боясь лишний раз оступиться, раскрыться, проявить свою благородную натуру. Айше было чуть за 20, когда государство решило, что бедные создания натерпелись, пора бы им дать клочок безопасности и свободы. Был выпущен указ, в котором значилось, что охотиться на оборотней-ланей запрещено, а нарушение закона будет караться. Государство сделало свое дело, выдохнуло и продолжило вершить. Но охотники никуда не делись, а родителей Айши не вернули живыми и невредимыми. Ее соплеменники тоже расслабились. – Закон нас теперь защищает! Наконец-то! Мы так долго молили об этом,– кричали они, с надеждой глядя на свой новый дом. Территорию, выделенную специально для их жизни. – Гетто, – пренебрежительно кривились некоторые. – Безопасность, – твердил вожак, вдохновляя своих людей. Айша ничего не говорила, выполняя привычные дела, помогая тем, кто слабее ее самой. Она не верила в закон, она все еще чувствовала на себе этот взгляд. Липкий, кровожадный, жаждущий ее плоти, крови, слабого и сбитого дыхания. Он был где-то рядом, дожидаясь, когда она сдастся. Ее подруги говорили: паранойя, – будто забыв о годах, проведенных в страхе и бегах. Айша противилась, прислушивалась, остерегалась ходить одна, но однажды и она сдалась. Расслабилась и отпустила заботы, страхи. Безопасность окутала ее с ног до головы, приласкала, обещая спокойствие и долгую, счастливую жизнь. Стояла ранняя осень, лето еще не спешило сдавать свои позиции, обжигая, распаривая жителей леса. Племя решило устроить праздник, отпраздновать два года со дня выхода закона. С того дня они не потеряли ни одного из соплеменников, хотя и слышали от других племен, что охотники еще рядом, они ждут и придут. Вожак говорил, что они готовы, если что, они спасутся, а сейчас – чего. Сейчас – хорошо, неопасно для жизни. И праздник был. Женщины готовили обед, мужчины разводили костры, ставили столы и стулья, отовсюду доносился смех, радостные возгласы. Айша помогала всем как могла, и веселилась с подругами, пела песни, танцевала, прыгала через костер, доказывая всем, что очень прыткая и ловкая. А смех племени был слышен сквозь деревья, доходя до самых краев леса, привлекая к себе внимание. А потом, когда еда уже была съедена, напитки распиты, а костры начинали тухнуть, кто-то предложил перевоплотиться и побегать. Немного размять отвыкшие от труда конечности. Некоторые начали отказываться от такой затеи, опасаясь раскрывать свою истинную сущность, боясь привлечь ненужное, даже угрожающее их виду внимание. Но на улице стоял чудесный, впервые прохладный за долгие дни вечер. Айша тоже сначала не хотела рисковать, но ее истинная, животная, доверчивая натура просилась на свободу. И она перевоплотилась. Девушка в облике животного бежала так быстро, так далеко, как давно не могла себе позволить. Она ликовала, ее сущность восторгалась: это была не погоня, не было страха за свою жизнь, было лишь наслаждение, полная свобода действия. Девушка выбежала на полянку, которую видела впервые, несмотря на многолетнюю жизнь в этом лесу. Поляна освещалась светом луны, а трава манила своей свежестью, совершенно не сожженная лучами летнего солнца. Айша стояла посередине поляны и будто многолетний ужас погони спал с ее плеч, она отдыхала, расслаблялась, чувствуя, что вот сейчас, в этот самый момент она живет, не выживает. Она наклонила голову, чтобы отщипнуть немного свежей травы и порадовать свою животную сущность. Ей не было мерзко, ведь в детстве и юношестве ее семье часто приходилось перебиваться травой и корой деревьев, чтобы пережить суровые дни. За короткое мгновение стало темно: луна скрылась за густыми облаками. Айша подняла голову и услышала шум в кустах, она подумала, что это ее сородичи, но вдруг по спине пробежали мурашки, вынуждая ее рвануть вперед. Крича: опасность. Девушка не успела сделать и пары шагов, как ее бедро обдало острой, невыносимой болью. Ноги подкосились, и она упала на траву, которой восхищалась минутами ранее. Шум послышался вновь и сквозь пелену боли она увидела ботинки, которые приближались к ней. Шаги были уверенные, оточенные, властные. Айша поняла: охотник. Страх вновь окутал ее, но не за свою уже утраченную жизнь, за ее соплеменников. Она издала полный боли и страха стон, но до того громкий и звонкий, что охотник на секунду отшатнулся. Айша теряла сознание, веря, что ее племя услышало его, а главное спасется. Следующее, что увидела Айша было клеткой. Она медленно, с трудом разлепляла свои веки, которые были будто склеены. Она чувствовала засохшие слезы на ресницах и щеках, стягивавшие ее нежную кожу. Она раскрыла рот, стараясь смочить горло слюной, но та была такой же высохшей, как и слезы. Девушка различила скрип клетки, какой-то шум возле нее, а после возле ее губ оказался стакан. Она попыталась посмотреть на того, кто подошел к ней, но на губы надавили, и вода обожгла высохший рот. Девушка закашлялась, попыталась глотнуть, но получалось плохо. Вода пролилась, потекла по подбородку и ниже – на пол. Раздались снова непонятные звуки, ведь она так и не смогла открыть глаза. Но девушка догадалась, что человек, давший ей воды, поставил стакан на пол, а сам вышел из клетки. Айша ухватилась за эту мысль, которая резко ударила ее по голове, громко прозвучав: «Клетка!». Она была в клетке, а значит рядом с ней точно не спаситель. Девушка дернулась, по ноге прошлась адская боль, заставившая девушку упасть и застонать. – Осторожней, рана еще не зажила. Ты на удивление очень медленно восстанавливаешься, – раздался мужской голос. Айша снова дернулась, но менее резко, стараясь не шевельнуть ногой. Приоткрыла глаза и потянулась за водой. Она смочила пальцы и принялась промывать глаза, что были сильно опухшими. Когда к ней вернулось зрение, она все-таки выпила немного воды. Все это время за ней пристально наблюдали, девушка ощущала каждым кусочком кожи его взгляд. Она боялась осмотреться, увидеть охотника, а она была уверена, что это он. Но сидеть все время опустив взгляд вниз она тоже не могла, страшась, девушка подняла глаза. Она была права: мужчина перед ней смотрел на нее не опуская взгляд. Он сидел на простом деревянном стуле, положив локти на колени и немного наклонив голову вперед. Его поза не была опасной – первое, что отметила девушка, от него не сквозило желанием убить, он выглядел заинтересованным с легкой улыбкой на губах. Однако именно это заставило Айшу отползти чуть дальше, вжимаясь спиной в прутья клетки. Его взгляд гонял по ее телу мурашки, прерывая дыхание, пуская в животе полчища бабочек, а все потому, что он не выглядел опасным. И для нее это было более худшим исходом. С каждым ее движением его интерес лишь возгорался в глазах, а улыбка становилась шире. – Ты боишься меня? – задал он вопрос, не меняя позы. Губы Айши задрожали. – Ты – охотник. – Я не убил тебя, – улыбаясь ответил мужчина, заглядывая девушке в глаза. Айша ничего не ответила, принимая закрытую позу. Еще никогда в жизни ей не было так страшно, ей хотелось плакать, орать, молить о пощаде, но горло саднило и сдавливало, от чего она не могла вымолвить и слова. Нога нещадно болела, напоминая, что она пленница и здесь она скорее всего умрет. Охотник развлекался, но Айша не понимала, что им движет. Ему надо было убить ее сразу, ведь если кто-то узнает, что он напал на нее, то закон накажет его. Ее вожак будет искать ее. Солдаты должны искать ее и спасти, а мужчина получить по заслугам. Она думала, что он должен был убить ее и сразу продать, а не пытаться вести себя доброжелательно. – Почему не убил? – спросила девушка. Она снова подняла свой взгляд, стараясь осмотреть место, в котором была. – Милое местечко? – вторил ей мужчина, замечая ее метающийся взгляд. – Я старался сделать это место комфортным для тебя. Утепленный пол, освещение, раковина с чистой водой. Айша видела все, о чем он говорил, замечая, что пол и правда был теплый. Для нее, правда, это ничего не меняло. Она все еще была в клетке с дырой в ноге. А мужчина перед ней был ее похитителем. – Почему не убил? – повторила она свой вопрос, а мужчина нахмурился. – Ты не отвечаешь на мои вопросы, разве это вежливо? Я на твои тоже не буду, – он скрестил руки, наконец меняя позу. Айша все еще не чувствовала желания убить ее. Но она заметила, что его настроение начало меняться. Ей захотелось ответить ему. Девушка скрипнула зубами, ненавидя в данный момент доверчивую сущность своего животного, но все равно сказала: – Пол правда теплый. Это...это хорошо, – ее голос звучал тихо и хрипло. Мужчина поднял брови и на его лице снова расцвела улыбка. Он потянулся руками внутрь клетки, будто желая погладить девушку по ноге, но она дернула ее. На ее лице появилась гримаса боли. – Ну что ты! Говорил: не дергайся. Рана не серьезная, но ей надо время, – мужчина ненадолго замолчал, – я не убил тебя, потому что не хочу этого. Не собирался. Он медленно проговаривал каждое слово, немного растягивая их. Айша непонимающе нахмурилась. Охотник, который не хочет убивать, но поймал ее. – Ты не сможешь меня продать. Закон тебе не позволит, – уверенно произнесла она. Мужчина хмыкнул. – Ты слишком веришь в закон. Если хотел бы, то продал, но я не собираюсь этого делать. – Я не понимаю. Что ты хочешь от меня, ¬– произнесла Айша скорее утвердительно, словно в действительности не хотела знать. Мужчина встал со стула и прошелся к раковине. Он наклонил голову под самый кран и включил воду, промывая волосы. Все это он делал молча. Айша молчала тоже, боясь за свою жизнь все так же. Мужчина пугал ее до тошноты, но надежда быть спасенной не гасла. Она поменяла позу, по-прежнему прижимаясь к прутьям, но уже плечом. В такой позе ее бедро не выгибалось и не приносило невыносимую боль, лишь немного гудело. Мужчина закончил со своими манипуляциями, снял с крючка возле раковины полотенце и протер шею и голову. Повернулся лицом к Айше и на его лице появилась ласковая улыбка. – Нога сильно болит? У меня есть обезболивающее, – он указал рукой на рюкзак, стоявший возле стены, который девушка до этого не заметила. – Таблетки? – спросила она. Он кивнул. – Я такое не ем. Мужчина пожал плечами и сел обратно на стул. – Давай начнем сначала. Надо представиться. Вы же в лесу тоже как-то знакомитесь? – он продолжал улыбаться, но девушка в ответ нет. – Меня зовут Леон. Это значит лев. – Айша, – тихо ответила девушка. – Твое имя значит жизнь. Тебе очень подходит. Девушка подняла на него злобный взгляд. Мужчина насмехался над ней через значение ее имени. Родители дали его в надежде на настоящую жизнь для своей дочери, но где она оказалась. Всю жизнь боролась за свою свободу и спасение, а получив его – угодила в ловушку. – Я знаю, что ты ничего не понимаешь. Но я объясню. Ты думаешь, что я охотник. Ты думаешь, что я хочу тебя убить. Но это не так. Хммм, – он перевел дыхание. – Как бы это лучше выразить…я спаситель. Я все это время спасал тебя. Я начну сначала, ладно? Леон посмотрел на девушку, будто ожидая ее согласия. Она неуверенно кивнула. Он улыбнулся. – Знаешь, у нас с тобой разница в три года. И я встретил тебя впервые, когда мне было 15. Мой отец был очень сильным, смелым и уважаемым охотником. Он охотился на таких как ты, а я должен был продолжить его дело. Это был первый раз, когда он взял меня на настоящую охоту. Я до этого никогда на такой не бывал. Много взрослых охотников, настоящая добыча, дни преследований и поисков следов. И в какой-то момент это окупилось: мы нашли ваше племя. Так много оборотней-ланей я не видел никогда. И вы все были в своей среде обитания, а раньше я видел только в клетках или уже убитых, – взволнованно говорил мужчина. – Я следовал за отцом повсюду, но он был так ловок и быстр, я просто не успевал. И в какой-то момент потерял его из виду. Я ходил между деревьев, искал. А кричать было нельзя, могло спугнуть добычу. Ну, вас, – он смущенно почесал шею и перевел дыхание. – А потом я увидел тебя. Я никогда не встречал маленьких оборотней, ты была первая. Ты была такая красивая, я впервые видел такую красивую девочку. Ты стояла и плакала, а твои родители обнимали тебя. Я слышал, что они шептали тебе. Просто стоял за кустами и смотрел. Я не мог отвести от тебя взгляд, мое сердце билось как сумасшедшее. А потом они тебя спрятали. Там, под корень дерева и засыпали землей. Я сначала испугался, что же они делают. Вдруг покалечат! Но потом понял, что они так защищают. Они убежали. Оставили тебя там одну, плачущую. Мне было так грустно из-за этого, я хотел подойти и поговорить с тобой. Обнять, утешить, но тут меня позвал отец. Он кричал: «Леон, Леон. Сюда. Смотри». И я побежал на его голос. Все-таки отец мой. Нельзя перечить. И там я увидел очень много оборотней. Некоторые были в звериной форме, а некоторые в человеческой. Как твои родители. Мой отец был очень доволен – такой улов бывает редко. Он тогда подошел ко мне и спросил не видел ли я маленькую девочку. Он махнул рукой на твою мать и сказал, что по их данным должен быть еще ребенок. Я понял! Он говорил о тебе. Я застыл, не зная, что сказать. Я не хотел говорить, где ты. Ты была такой прекрасной, а отец мог бы убить тебя. Я посмотрел на твоих родителей. Твой отец смотрел прямо мне в глаза. Я думаю, что он знал. Он знал, что я знаю, где ты. Наверное, он видел меня за теми кустами. Тогда я соврал отцу впервые, сказал, что не знаю, не видел. И мы ушли. Забрали добычу и ушли. Но я был так счастлив, что ты там осталась, ты жива! – он самозабвенно предавался воспоминанием, даже не смотря на девушку. Айша же в ужасе смотрела на него, а из ее глаз текли ручьи слез. Она даже не пыталась их вытирать, шокированная этим рассказом. Она слушала о том, как забрали ее родителей. Как могли забрать и ее, если бы мужчина перед ней рассказал тогда охотникам правду. Но еще больше ее пугало то, что с того дня прошло уже больше десяти лет, а он перед ней. Он нашел ее. Забрал ее. Она всхлипнула, не сдержав рыданий. Охотник перевел на нее растерянный взгляд. – Я...я тебя расстроил? Прости, милая, – он потянулся к ней, в порыве нежности, но девушка заскулила, отворачивая голову от мужчины. – Да-да. Я понимаю, для тебя это шок. Но дальше, дальше история лучше! Слушай, пожалуйста. Айша продолжала плакать, не обращая внимания на слова охотника. Он понял это и проговорил: – Айша. Айша, милая. Посмотри на меня. Пожалуйста, – девушка никак не среагировала. Тогда он нахмурился и ударил по клетке ногой. – Я сказал: хватит! Слушай меня! Слушай! Девушка испугалась и прекратила рыдания, посмотрев на разозлившегося охотника. Она судорожно задышала, но слезы перестали течь из ее глаз. Он видел, что в ее глазах плескается чистейший ужас, а потому выдохнул, успокаиваясь. Он сказал: – Ты слушаешь меня? Кивни. – девушка кивнула. – Хорошо. Выпей воды. Сейчас же. Она выполнила приказ и потянулась к стакану, опустошая его до конца. Снова посмотрела на мужчину. Он кивнул. – А теперь я продолжу. На чем я там остановился? Ах, да. После того дня я не мог выкинуть твое лицо из головы. Все время думал о том, как горько ты плакала, но все равно была очень красивой. Я знал, что рейды продолжаются и очень боялся за тебя. Я начал проситься с отцом на охоту, чтобы следить за тем, кого они ловят. Чтобы тебя там не было. И так все и было! Я не видел тебя уже целый год и это очень выматывало. Я так скучал, но радовался, что тебя еще не поймали. Я был уверен, что нет. Потому что среди добычи не было твоего фото, а я проверял все базы, благодаря влиянию отца. И вот спустя полтора года я случайно увидел тебя. Ты не поверишь! Я был на охоте с другими охотниками, без отца. И ты шла по лесу. Совсем одна. Я так разозлился на тебя, ведь это очень опасно. Понял, что тебя надо спасать! Охотник, который шел рядом со мной, тоже тебя увидел. Он прицелился, мне пришлось реагировать быстрее, и я выстрелил. Попал тебе в ногу. Я слышал, как ты взревела, твоя туника окрасилась в красный. Я погнался за тобой, крикнув охотнику отвалить. Мол, моя добыча, – рассмеялся мужчина, – а все чтобы спасти тебя. Вот история да! Я дал тебе убежать, проследил, чтобы ты нашла своих. Узнал, где вы обитаете, чтобы не пускать туда рейды. – он продолжал радостно посмеиваться. – Оберегать тебя. Девушка дотронулась до другой ноги, которая не была раненой, и прикоснулась к шраму. Она помнила тот день: как больно было бежать, как много крови она потеряла и как долго заживала рваная рана. Она помнила, что за ней бежал охотник, но считала, что сбила его со своего пути. Мужчина проследил взглядом за ее манипуляцией и кивнул. – Эта нога, да? Я помню. Мне было очень тревожно за тебя, но я никак не мог защитить тебя иначе. Вот, как-то так. А потом я много лет следил за тобой. Вступил в охотники, помогал отцу, все однообразно. Только мгновения, когда я видел тебя живой и невредимой радовали меня. Я постоянно был рядом и... – Ты убивал кого-то? – прервала его Айша. – Конечно, – спокойно ответил Леон, – приходить с охоты пустым нельзя. Первый раз засмеют, а на следующий выгонят. Я не мог остаться без тебя. Так что я убивал. Либо ты, либо они. А ты мне дороже. Вот, и потом вы начали переселяться в другие места. И я следовал за вами, за тобой. Приходилось менять часто отряды, отец не понимал, что со мной не так. А я просто говорил, что хочу таким путем мир увидеть. А он все равно бесился. И как-то приехал в мой отряд. Его там встретили со всеми почестями, она на охоту пошел с нами. И знаешь что? Роковое совпадение! Он увидел тебя! Черт возьми, Айша, – он ударил по клетке рукой, – ты попалась на прицел именно моему отцу. Ну как так? Я столько лет тебя скрывал, оберегал от всех. А тут мой отец. Я был в панике, не знал, что делать. Пришлось выбирать: я сбил прицел отца. Пуля пролетела рядом с тобой, но не задела. Мой отец был в такой ярости. Для меня охота в тот день закончилась. Я даже не смог узнать, как ты, в безопасности ли, не думал о себе, лишь о тебе! А отец зверствовал, избил меня на глазах у охотников. Увез домой, допрашивал там, что за хрень я сделал. И я ему рассказал о тебе. Думал, может он поймет меня. Хотя бы тебя не тронет. Эх, если бы он понял, я бы уже тогда забрал тебя себе. И ты бы не была столько лет в бегах. – мужчина провел ладонью по лицу, выдыхая. – Но он, как ты понимаешь, не понял. Снова избил меня, запер. Мне было плевать, мысли о тебе грели меня, спасали. Твоя улыбка, которую я видел раз или два, твой голос. Я слышал, как пела ты на реке, когда купалась. Для меня это было лучшее лекарство. И твое тело, такое чистое, бархатное, я представлял наши объятия, что я трогаю тебя, целую. А потом пришел отец, сказал, что убьет тебя как сучку! Выпотрошит твое тело у меня на глазах, даже продавать не будет за то, что ты голову мне запудрила. Представляешь! Ты! Мне! – он хрипло рассмеялся. – Я был в бешенстве. Пришлось убить своего отца ради твоей безопасности. Хотя это малая жертва, а он был слишком опасен. Пришлось, конечно, попотеть пока разбирался с этой проблемой. Успокоить некоторых буйных людей. Я стал главой дома. Смог наконец-то узнать о тебе. И ты была жива! Я, конечно, чувствовал это, но убедиться стоило. Мне тогда пришла в голову мысль: «Может, она ждет меня». И это так подняло мой дух. Ты же правда ждала меня! Прошло столько лет. А ты все еще была жива, несмотря на трудности. А многие твои сородичи были уже мертвы или проданы. Я тогда убедился, что ты моя половина. Самое ценное, что у меня есть. Сокровище. Пришлось много работать над тем, как обезопасить твою жизнь. Я направлял охотников в другие части леса, манипулировал, менял карты и маршруты. Нашел тех, кто согласен следить за тобой и докладывать мне. Фотографировать. Эти фото были так ценны, ведь я не мог покидать свой пост. Только так мог быть рядом. Говорят же, что действия ценнее слов. Вот и я так думаю. А потом тебя подстрелили. Какой-то ебаный охотник-новичок запутался в карте и нашел вас. И, блять, подстрелил именно тебя. Я так испугался за тебя, за свою крошку. Мужчина посмотрел на девушку, стараясь вложить в свой взгляд все свои чувства. Он протянул руку вперед и смог на мгновение коснуться ноги девушки, лаская ее пальцами. Айша не сразу среагировала, рассказ охотника с каждой деталью все больше и больше пугал ее. Она знала, что за ней следят, но частично скидывала это на паранойю, а остальное на вечно готовых убить охотников. Кто бы мог подумать, что один определенный действительно был всегда рядом, наблюдая, словно помешанный. Девушка криво усмехнулась своим мыслям. «Хотя почему словно помешанный. Больной. Он псих», – думала она. А потом убрала ногу, прижимая ее к себе. Мужчина не расстроилась такой выходке, насладившись секундами близости. Он понимал, что Айша не примет его сразу, но он ведь считал ее своей половиной, возлюбленной. Она была создана для него, спасенная им. «Дам тебе время, жизнь моя. Ты поймешь все и упадешь в мои объятия», – мечтал про себя мужчина. – И? Дальше что? Закончишь ты свой рассказ? – спросила девушка, уставившись на своего «спасителя». – Так тебе интересно? – воодушевился он. – Отлично. А дальше. Дальше я понял, что нужно действовать радикальнее. Твоя рана может и не была серьезной, но рисковать я больше не мог. Закон, которым ты меня страшила, – разработали мои люди. Я собрал компанию юристов, дипломатов, объяснил им проблему. Конечно, я не сказал, что любовь всей моей жизни – перевертыш. Представил все так, будто раскаиваюсь за грехи отца, пора менять систему, вы тоже имеете право на равное существование и тому подобное, – отмахнулся он. – И сработало же! На это ушло много лет. Оказывается, разработка закона, его представление, рассмотрение, принятие и вхождение в силу – занимают огромное количество времени. Когда его приняли, тебе уже было 20 лет. К тому времени я не видел тебя уже лет 5 точно. Боже, как я скучал! Смотрел на твои фотографии, как ты менялась, взрослела, становилась настоящей женщиной. Моя любовь к тебе не тускнела, а наоборот на расстоянии лишь росла, крепла, копилась, готовая в нужный момент излиться на тебя. И вот! Ты здесь, моя красавица. Столько всего мы вынесли за эти года, но это окупится. Я тебя уверяю. – С принятия закона прошло уже несколько лет, почему ты пришел только сейчас? – нетерпеливо спросила девушка. – Только сейчас? – мужчина цокнул и помотал головой в знак несогласия. – Я был рядом все два года. Готовился. Строил наш с тобой тихий уголок на первое время, – он обвел рукой место, в котором они находились, – да и ты была такой осторожной. Я не хотел привлекать внимания, да и не знал как подступиться к тебе. – Тогда почему сегодня? – Сегодня? – он задумался на пару секунд, – точно. Ты же спала. Прошло уже пять дней после вашего праздника. Ты очень долго спала, я не ожидал, что снотворное и рана так на тебя подействует, – девушка в ужасе расширила глаза. – Как пять дней? – она схватилась за волосы и потянула их. Его слова обескуражили ее: прошло столько дней, а ее никто не нашел до сих пор. Она задумалась: «А искали ли вообще?». Племя любило ее, но рисковать общей безопасностью вряд ли решилось бы. Только сейчас, в это самое мгновение она поняла, что обречена. Никто ее не найдет. И даже искать не будет. Она осталась наедине с больным, помешанным охотником, который считает ее своей парой. По ее щекам прокатилась новая порция слез, а раненая нога запульсировала, напоминая о ее плачевном положении. Айша лишь понадеялась, что умрет от заражения в ближайшие дни, но бинт был чистый, стерильный, будто насмешка над ее мыслями. Да и само помещение не казалось свалкой. Охотник ведь упомянул, что готовил это место. Мужчина же самозабвенно продолжал свой рассказ, уже не обращая внимания на девушку. – ...а потом я увидел тебя в животной форме. Как быстро ты бежала по лесу, перепрыгивая через высокие пни, совершенно не заботясь о безопасности. Меня это так взволновало! Порадовало. Я ощутил, что не зря принял закон, впервые увидел тебя такой яркой, не оглядывающейся постоянно. И ты выбежала на поляну, там было красиво и просторно, я понимаю, почему ты ее выбрала. Я, правда, хотел подойти и заговорить, но во мне неожиданно оно. Дух охоты. Я вспомнил все свои многолетние тренировки, – его голос звучал возбужденно. – Пойми, детка, я не хотел тебя ранить, но не сдержался. Это ощущение охоты ни с чем не сравнимо. Когда я медленно достал свою стрелу, крепко сжав лук в своих руках, и прицелился к твоим самым мягким местам, – мужчина смаковал слова, расплываясь в дикой улыбке, от чего девушку передернуло, – я знал, что не попаду в жизненно важные органы, ведь я слишком люблю тебя, чтобы дать умереть. Ты услышала меня, но было слишком поздно. Я видел, как стрела вонзилась в твое бедро, а ты упала, изнывая от боли. Словами не передать сколько всего я тогда испытал, миллиарды чувств буйствовали во мне. Я упивался в какой-то эйфории... – он замолчал, подняв голову наверх. Айше показалось, что он снова переживает это мгновение. Ее замутило, но желудок спустя пять дней был пуст. Ее вырвало водой и желудочной кислотой. Жидкость стекала по подбородку и шее, неприятно пахнув. Ее желудок скрутило спазмом еще пару раз, но ничего не вышло из ее рта. Она протерла губы тыльной стороной ладони и оскалившись посмотрела на мужчину. Он сочувственно поджал губы. Она была уверена, что это зрелище ему не нравится, ее прекрасный образ ломался, а ее только это и радовало. – Мда-а, этого можно было ожидать, – протянул он, – но я все равно люблю порядок и чистоту. Леон встал и за пару шагов достиг своего рюкзака, доставая оттуда какие-то тряпки. Он собрал их в одну кучу и вернулся к клетке. – Я бы предложил тебе выйти и обмыться, но ты пока не готова. Я это чувствую. Не могу пока полностью тебе доверять, подождем пару дней пока ты привыкнешь. Он положил тряпки возле прутьев и подошел к раковине. Спокойно, без резких движений набрал в небольшой таз воды и вернулся обратно. Взял одну из тряпок, намочил ее и протянул Айше. – Вытри это. Девушка даже не дернулась. Он прищурил глаза. Ее неповиновение раздражало его, ведь он слышал, что лани очень послушные и доверчивые животные. – Айша, возьми и вытри это, – девушка продолжала игнорировать его, испытывая терпение. «Пусть лучше он убьет меня прямо сейчас», – думала она, – «чем я стану его игрушкой». Но она ошибалась, охотник выдохнул через нос, на его лбу вздулась вена. Он молча убрал тряпку обратно, положив ее рядом с ногами, схватил таз и резким движением выплеснул все на девушку и беспорядок, который она устроила. Айша не ожидала такого действия и поперхнулась воздухом. Вся ее одежда, пол клетки, даже повязка на ноге были мокрыми. – Я этого не хотел. Знай, ты сама виновата в своей упертости. Он поставил тазик на место, выжал тряпку и положил рядом с ним. – Сейчас я пойду и приготовлю нам поесть, а ты, будь добра, вытри у себя все. И надень чистую одежду, – он указал на остальные ткани. После чего подошел к неприметной двери и вышел. Айша осталась одна в тишине. Первое, что она попыталась сделать – открыть калитку клетки, но та ожидаемо не поддалась. Прутья были новые, без ржавчины и крепкие. У девушки не было и шанса, чтобы выбраться без ключа. Она сидела и плакала, обнимая себя за плечи. Она винила себя за слабость, за ошибку, которую допустила. Она всегда была готова к нападению, а из-за закона, обещавшего безопасность, расслабилась. А сам закон и был ее главной ловушкой, которая захлопнулась по велению ее создателя. Она не знает сколько просидела так, но почувствовала, что находиться в грязной и мокрой одежде очень неприятно. Рана начала ныть из-за сырых бинтов, так и правда можно было в скором времени умереть от заражения. Айша вытерла пол, бросила тряпку в таз, взяла тряпки, которые оказались туникой и носками. Она злорадно хмыкнула: – Заботливый какой, мерзость. Через еще какое-то время пришел Леон. Он довольно кивнул на изменения в виде девушки. Поставив возле нее еду и воду, он сам стал есть. Айша воротила нос от мяса, но съела картошку и свежие овощи, выпила воду. – Точно, ты вегетарианка? – девушка непонятливо на него уставилась. – В смысле, мясо не ешь? – Лань – травоядное животное, – только и ответила она. Мужчина вздохнул: – Эх, тяжело нам с тобой общаться пока. Ну, ничего, любовь все углы сгладит. – Мне нужны бинты. Ты намочил. Рана болит. – Конечно, без проблем. Сейчас сделаем тебе перевязку. – Я сама. – Я здесь решаю, – отрезал мужчина, заставляя подчиниться себе. Он перевязал ей рану через пространство между прутьями, спрашивая не туго ли, не больно ли. Айша лишь крепче сжимала зубы, сдерживая любые звуки. Боль была точно не физическая. Так проходили дни заточения, Айша сидела в клетке, противясь охотнику и его ласкам. Он бесился, взрывался, орал на нее и бил по клетке, запугивая и доводя девушку до слез. Но каждый раз потом извинялся, клялся в любви, приносил еду и воду, чистую одежду. Говорил, время в клетке затянулось, но он не теряет надежды на взаимность чувств. Он ведь так много сделал для их любви, позаботился обо всем для из безопасного существования. А Айша меркла с каждым днем все больше и больше, теряя надежду на спасение. Никто не приходил за ней, а лань внутри нее громко стонала, находясь в неволе, без возможности пройтись, увидеть любимый лес или почувствовать дуновение ветерка. Рана на бедре заживала плохо, болела и начинала гноиться, приводя Леона в отчаяние. Он приносил лекарства, заставляя Айшу их пить, чтобы она выздоравливала. А после она начала и сама просить обезболивающее, ссылаясь на постоянную выматывающую боль. Шли месяцы, Айша чувствовала, что осень на улице близиться к своему логичному концу, как и жизнь девушки. В первый день зимы Леон спустился в подвал, где держал свою возлюбленную долгое время. Ему казалось, что ничего не сможет испортить такой чудесный день. Он помнил, что именно 1 числа зимнего месяца встретил ее впервые. В подвале он нашел лишь ее синеющий труп с пеной у рта. Девушка отравила себя таблетками обезболивающего, которое накапливала все это время. Даже находясь в вечных бегах от охотников, она была свободнее, чем все эти месяцы, находясь в клетке рядом со своим «спасителем». Мужчина долго кричал, плакал, рвал на себе волосы и бил девушку по щекам в надежде пробудить ее, но ее тело так и осталось бездыханным. Он своими руками погубил благородное создание, привыкшее жить на свободе, среди лесов и полей, травы и ветров. Он сжег дом, который с дикой мыслью и надеждой строил несколько лет, для их счастливой жизни, так и не поняв, что любви между ними никакой не было, а их роли до самого конца оставались привычными: охотник и добыча.