Явление Черта народу...

       Время имеет одну интересную и важную особенность. Оно стирает боль, обиды и разочарования. Заживляет раны и исцеляет болезни. Делает, еще вчера важные вещи, абсолютно незначительными. А еще поворачивает жизнь на сто восемьдесят градусов, направляя ее по совершенно другому вектору. Иногда, странные стечения обстоятельств, сталкивают нас с людьми, которые заставляют посмотреть на самого себя, другим взглядом. А решения, принятые внезапно, даже не мозгом, а подсознанием, меняют судьбу. Только одно неподвластно времени - это наши воспоминания. Спрятанные глубоко и закрытые на множество замков, они вырываются на свободу, сквозь время, пространство и все прилагаемые усилия.        Я запретила себе вспоминать Илью. И чтобы следовать этому запрету, старалась занять голову, чем угодно. Это была моя война и мне казалось, что я вполне успешно держала оборону. И только по ночам была полная капитуляция, Черт нагло и открыто вторгался в мои сны.        Шло время, эмоции улеглись и стали спокойнее. Конечно, я скучала и все таки иногда вспоминала, но больше не ждала. Вздрагивая первое время от каждого шороха под дверью, сейчас я смирилась и приняла. Хотела ли я с ним увидеться? Безусловно. Зачем? На этот вопрос у меня ответа не было. Точно знала я только одно, он был абсолютно прав, приняв важное решение за двоих. Отчаянно и по-мужски, недрогнувшей рукой, он в зародке убил только проклюнувшийся росток чувств, что мог вырасти уродливым и паразитическим растением, уничтожающим хрупкие соцветия семейных уз, вырощенных ранее и другими людьми.        Все было правильно, но тоска иногда накрывала плотным саваном, сквозь который было видно только лукавый взгляд, разбегающиеся от голубых глаз тонкие лучики морщинок, длинные, немного волнистые от постоянного заплетания в косу, волосы и мудреные изображения, что вились по всему торсу, незаметно переходя из одного в другое. Я помнила его даже не мозгом, эта память жила на кончиках пальцев и тонкой коже растрескавшихся губ...        Поезд остановился на маленькой станции и я спрыгнула с подножки. Я не была здесь почти год и многое изменилось. Неприметная и почти не нужная платформа превратилась в подобие маленького вокзала. Неизменной остались только старая скамейка под навесом, даже любимый мной ларек стал небольшим магазинчиком. Толкнув дверь, вошла внутрь, продавщица была знакомой.        - Привет. Смотрю и до вас добралась цивилизация. - Увидев меня, Алена всплеснула руками.        - Владка! Ты где пропадала? - Неопределенно пожав плечами, попросила кофе и сигареты. Пока готовился напиток, узнала кучу новостей. Местные власти озаботились наконец то станцией и привели ее в порядок. Внутри вокзала есть стулья, расписание поездов и телефон для экстренных случаев. А за самой станцией появился маленький домик, в котором живет сторож, точнее смотритель станции.        - Странный мужик, нелюдимый какой то. Собаку бродячую подобрал и живут вдвоем. Не видно его и не слышно. Но станцию в порядке содержит и все довольны.        Продолжая болтать Алена поставила передо мной большой стакан с кофе и положила пачку сигарет, а потом высыпала рядом горсть шоколадных конфет, весомо аргументируя.        - Худючая, как смерть. - Поблагодарив добродушную продавщицу, я села на скамейку и закурив, прикрыла глаза подставляя лицо последним теплым лучам тусклого осеннего солнца. Скоро зима...        Все изменилось и как бы я не отгоняла от себя эти мысли, а с правдой бороться было бесполезно. Сегодня я приехала с похорон отца. Контакты, оставленные Ильей, несколько месяцев оставались невостребованными. Я не находила в себе сил переступить через детскую обиду и набрать номер. А потом настал день, когда и эти мысли изменились. Вместе с ребятами из ветеринарной клиники мы поехали за город выпускать Йорика. За несколько месяцев я прикипела душой к птице, но понимала, что должна его отпустить. Поставив клетку на влажную землю, распахнула дверцу.        - Лети, друг! Ты здоров и совершенно свободен. Прощай.       Ворон вышел и тряхнув головой, расправил крылья и взлетел. На глаза навернулись слезы. А Йорик, сделав два круга над нашими головами, приземлился возле клетки.        - Ты чего? Лети... - Склонив голову набок, ворон подошел ко мне, протяжно каркнул и клюнув меня в ботинок, взмыл ввысь и быстро скрылся из вида.        - Офигеть. - Произнес кто то рядом. - Это вроде спасибо сказал...       Я сидела на широком подоконнике в кухне, раньше на нем стояла клетка. Пялясь в небо, я пыталась представить, где сейчас Йорик и чем он занят. Может тоже скучает? Больше всего поражало то, что дикая птица оказалась способной на благодарность. Он был благодарен мне за свою жизнь. Как только эта мысль пронеслась в голове, внутри все похолодело. Быть благодарным - очень человеческая черта, как и прощать. Птица продемонстрировала мне то, на что оказалась не способна я сама.        На следующий день я вышла из поезда в незнакомом городе. Меня никто не встречал, я приехала без звонка и без предупреждения. Доехав на такси до нужного адреса, почувствовала, как сердце просто выламывается из груди. Просидев битый час под подъездом, все таки осмелилась подняться на третий этаж и позвонить.        Дверь мне открыл высокий худой мужчина. Длинные, чуть седоватые волосы, собраны в хвост. Борода скрывает пол лица. Он посмотрел на меня и улыбнулся.        - Вам кого? - Голос тихий и мягкий. Глаза смотрят спокойно и с каким то смирением что ли. Никаких кожаных штанов, цепей и прочей атрибутики, только небольшая серьга в ухе. Я ожидала встретить монстра, а увидела обычного человека. Я продолжала молчать, а он внимательно посмотрел мне в лицо и узнал.        - Владка... - Заплакали мы синхронно и ревели еще долго. Он не переставая просил прощения и отводил взгляд. А я слушала его и чувствовала, как уходит многолетняя обида, просто растворяется без следа, освобождая в душе место для чего то нового и светлого. Движимая внутренним порывом я обняла его.        - Я прощаю тебя, папа. Тебя и твой рок.        Мы проговорили всю ночь. Его музыкальная карьера не сложилась, но всю жизнь перебиваясь случайными заработками, он остался верен музыке. Молодость быстро пролетела. Был несколько раз женат, но детей больше нет. Жизнь прошла скомканно и бестолково, особо и вспомнить нечего. Не озвученный вопрос, наверное, читался в моих глазах.        - Стыдно было. Молодость прокуролесил, а как старость пришла, так о дочке вспомнил? Вот и не ехал. Но я всегда надеялся и ждал тебя.        Мы говорили обо всем. Его было интересно слушать, мой отец оказался умным и начитанным, сломав еще один стереотип. Не сказал только об одном, он давно и неизлечимо болен. Больше мы не увиделись. Три дня назад мне позвонили и сообщили, что он умер...        Сидя на старой скамейке, я смотрела в небо и изо всех сил мысленно кричала слова благодарности Илье, благодаря которому, успела увидеться с отцом, пока он был еще жив. Он ушел спокойным, зная, что его простили и любят. А я осталась, освободившись от обиды и ненависти, что пожирали изнутри. Смахнув слезы, развернула конфету и вздрогнула. Неожиданно мне в руку ткнулся холодный собачий нос. Я вспомнила слова Алены, что смотритель станции подобрал бродячего пса и напряглась. А вдруг цапнет? Но собакевич сидел спокойно, склонив голову набок и свесив смешные уши. Глаза были добрыми и умными, а сам он устрашающим и нелепым. Большой и безумно худой, густая длинная шерсть местами свалялась, а местами была выстрижена. Я осторожно погладила его по голове и протянула свою конфету.        - Будешь? - Пес как будто только этого и ждал, угощение мигом исчезло в зубастой пасти. Мне стало весело. Собака, что ест конфеты. Развернула еще одну, ее постигла участь предыдущей. Глаза смотрели на меня с обожанием, а длинный хвост мел землю.        - Черт! - Я дернулась и обернулась. Сердце сжало ледяной рукой. Этого просто не может быть.        - Черт, ты опять к людям пристаешь. Ну ты и пройдоха. Ах ты негодяй. - Пес виновато опустил глаза, а я подняла свои и увидела стоящего передо мной мужчину. Синие джинсы, фланелевая рубаха, на ногах тяжелые ботинки, короткая стрижка и аккуратная борода. Он словно выскочил из фильма об американских фермерах. Я догадалась, что передо мной смотритель станции.        - Интересное имя у вашего пса. Здравствуйте. - Я поднялась и протянула руку, а мужчина посмотрел на меня и застыл с открытым ртом.        - Это ты. - Я не успела ничего сообразить, как оказалась в сильных объятьях. Может Алену позвать? Эта платформа прямо таки притягивает к себе каких то сумашедших. Пока я додумывала свои мысли меня отпустили и усадили обратно на скамейку. В ладони тут же ткнулась собачья морда.        - Черт, да отстань от человека. Сладкое чует, прямо беда с ним. Вечером сядет у двери магазина и пока продавщица чем то его не угостит, выйти не может. - Напряжение отпустило и я засмеялась.        - Черти они такие. Хитрые и умные, но при этом обаятельные, как черти. - Мужчина улыбнулся и потрепал пса.        - Не узнаешь меня? - Я отрицательно покачала головой и вдруг наткнулась на взгляд пронзительно-синих глаз. Рот сам непроизвольно открылся.        - Твою ж мать... Это действительно вы? - Я узнала его, хотя это было практически невозможно. Он улыбнулся еще шире.        - Это действительно я...        Передо мной сидел бомж Илья в облике американского фермера. Поверить в такое было действительно сложно.        - Но как?        - Я пошел в ту организацию, что ты адрес оставила. И встретил там обычных хороших людей. Они не порицали и не осуждали, а просто помогли, ну с некоторыми условиями, конечно. Я был согласен на все. Пить я особо и не пил никогда, так для согрева, на улице без этого долго не протянешь. Сначала дворником пристроили меня, справку выдали и каморку выделили в подвале. А потом предложили сюда, тут домик справили и паспорт уже есть, с пропиской обещали со временем помочь. Мне тут хорошо, сначала скучно было, а потом Черт прибился. - Я опять дрогнула, а пес поднял голову.       - А почему Черт? - Илья посмотрел на меня, словно раздумывая и вздохнул.        - Тут пару месяцев назад интересная история приключилась. Повадился на станцию какой то человек. Приедет и сидит вот тут, прямо как ты. Посидит посидит и уезжает. Когда уже четвертый раз я его заприметил, то подошел, мало ли что он задумал, а я сторож, следить за порядком обязан. Ну я и спросил прямо, чего он сюда ездит, а он мне говорит, мол вспоминать приезжаю, я тут с одним человеком познакомился. Я ему в душу лезть не стал, мало ли какая беда у человека приключилась. А он встал и ушел, только ненадолго, машина у него не завелась. Пока он товарищей своих ждал, я его к себе забрал, чай пить - людей тут мало бывает, поговорить особо и не с кем. Он все расспрашивал, или не скучно и не одиноко мне здесь. А я возьми и расскажи ему все, от начала и до конца, сам не знаю зачем. Рассказал и смотрю на него, может напугал человека, а он сидит и улыбается. Знаю, говорит, я спасительницу твою и историю эту тоже слышал. А тут и машина приехала, забрали его. А потом он приехал опять с какими то людьми, телевизор мне привез и тарелку на крышу установили. Все не так скучно. А пес у меня уже жил, только безымянный. В общем сделали они все и прощаться стали, а я ему и говорю, что и не знаю, как отблагодарить. Он улыбнулся и говорит, назови собаку Чертом. Я удивился, но согласился. Вот такая история. А ты и правда его знаешь? - Я уже почти ничего не слышала. Илья приезжал на станцию. Не оставив ни малейшей зацепки, или мелочи на память, он приезжал сюда и вспоминал меня, сидя на этой лавочке. Слезы потекли по лицу.        - Ты чего, дочка? Он обидел тебя может? - Я отрицательно покачала головой.        - Он больше не появлялся?        - Нет, сказал, что больше не приедет. Совсем я расстроил тебя. Идем, хоть чаем напою.       - Поздно уже, я поеду. Но я приеду еще, если вы не против.       - Приезжай, может это и не совсем дом, но тут тебе всегда рады. - Он проводил меня до машины и обнял на прощание.       - Дочка, ты осторожнее в дороге то. И приезжай, когда захочешь. - Отдав собаке последнюю конфету, я села в машину и вырулила со стоянки, в зеркале заднего вида отражались Илья и Черт...        Я сидела в кресле на кухне, в пепельнице тлела сигарета, а на столе лежали два листа бумаги. Записки, что оставил мне Илья и выбросить которые просто не поднималась рука. Я перечитывала, выученные наизусть строчки и чувствовала, как внутри собирается тяжелый, горячий ком. Все обиды и потери последнего времени стекались воедино и уже готовы были вырваться наружу. Я сжала зубы и стукнула кулаком по столу. В этот момент в квартире пропал свет. Только этого не хватало. Включив фонарик на телефоне, вышла в коридор и открыв входную дверь, увидела мужчину. Он ковырялся в щитке, подсвечивая себе фонариком, который держал в зубах. Обернувшись на звук, он махнул мне головой в знак приветствия. Пощелкав чем то в щитке, вздохнул и хлопнул железной дверкой.        - Замыкание. Тут гнилое все, менять нужно.        - Вы меня просто осчастливили. - Осознав, что прийдется сидеть без света, я всхлипнула и закрыла дверь. Не хватало еще разреветься при незнакомом мужике. Сдерживаемые с таким трудом слезы, все таки вырвались наружу. Я сидела на полу в коридоре и не могла успокоиться. Было обидно и жалко себя. И не было рядом человека, что мог одним взглядом дать понять, что он рядом и больше ничего не страшно, что он приехал и решит все проблемы, что вылечит и успокоит, погладит по голове и развеет все страхи и сомнения. Человека, которому будешь верить безоговорочно и смело опираться на подставленное плечо. Где же ты, Черт? Где же ты, когда так нужен?        В дверь громко постучали и я подскочила. Каким бы рациональным не был ум, а сердце верило в чудеса. Чуда не произошло, за дверью стоял мужчина, которого я видела у щитка, в руках у него был бумажный пакет.        - Привет.       - Виделись уже.        - Я зашел спросить, или у тебя есть какие то альтернативные источники света, если нет, то держи. - Он протянул мне свой пакет.        - Что это?        - Тротил. Хитро спрятанный в свечи. Ты плачешь? Испугалась, что ли? - Вдруг он подвинул меня плечом, зашел в коридор и закрыл дверь. От такой наглости я просто опешила. Мужчину это не смущало. Он достал из пакета широкую свечку и щелкнул зажигалкой.       - Держи. Сейчас будет светло. Да не бойся ты, я сосед твой. Вчера переехал, а сегодня такая фигня со светом. - Подталкивая меня в спину, он прошел на кухню и принялся расставлять свечки. Вскоре и правда стало светло. Мягкий, еле дрожащий свет, заполнил пространство, делая его меньше, но намного уютнее.        - Ну что, знакомиться будем? - Мужчина оглянулся и улыбнулся, оставшись вполне довольным собой и своей работой. Я спешно убрала со стола записки Ильи и посмотрела на нового соседа. В неярком свете свечей выглядел он эпично. Высоченный и широкоплечий, весь в черном, длинные темные волосы собраны в хвост, в ухе несколько колец. Лицо открытое и улыбчивое. На вид лет тридцать пять. Вот счастье привалило. Откуда откуда он только взялся?       - Если насмотрелась, может хоть скажешь, как тебя зовут. - До меня вдруг дошло, что я пялюсь на него и молчу. Он улыбнулся, а меня это почему то разозлило. Я вообще то у себя дома, а его никто не приглашал.        - С комуникацией проблема. Может хоть кофе нальешь? У тебя что то случилось? - Больше всего на свете мне хотелось остаться одной и поплакать над своей бестолковой жизнью. Присутствие постороннего человека не то чтоб напрягало, скорее бесило.        - Зачем ты пришел и что тебе от меня нужно. - Он посмотрел на меня, как на чудо природы.        - Мне ничего не нужно. Я пришел, потому что пропал свет, а ты выглянула из за двери совершенно перепуганная. Ты девушка и живешь одна, об этом мне сразу сообщили местные бабушки, поэтому я пришел помочь. - Он говорил совершенно спокойно, но у меня из глаз потекли слезы. " Я делаю это, потому что у тебя нет мужчины, который может решить все проблемы...", "Я приехал, потому что ты опять вляпалась...", "Ты маленькая и хрупкая девочка..." - слова Ильи вихрем проносились в голове, а слезы все текли и текли по лицу.        Я даже не заметила, как была поднята с кресла и прижата к широкой груди. Всхлипывания переросли в рыдания. Я ревела, уткнувшись в чужого, совершенно незнакомого мне человека. А он молча прижимал меня к себе, гладя одной рукой по спине, а второй по голове. Когда рыдания успокоились, а поток слез иссяк, до меня начала доходить вся прелесть сложившейся ситуации. Я отпрянула от мужчины и закурила, забившись в уголок кресла. Он внимательно на меня посмотрел.        - Ты чего шуганая такая. Обидел кто то?        - Господь разумом обидел.        - Зато чувством юмора наградил. Так как тебя зовут? - Он присел напротив меня и я увидела, что глаза у него темные, практически черные.        - А местные бабушки не рассказали?        - Нет. Меня зовут Макс, а друзья называют Тринадцатый.        - Почему Тринадцатый? - Макс засмеялся.        - Ты что, мультфильмов в детстве не смотрела? Был такой старый мультик про чертика номер тринадцать. Ну вот, я вроде него. - От услышаного мне стало нехорошо.       - Вроде него, это вроде черта?       - Черти разными бывают. Я в детстве и правда чертенком был. Вырос, а кличка прицепилась. Ну а тебя как зовут?        - Влада. - Я пыталась взять себя в руки и успокоиться, слишком много чертей появилось вокруг меня. Вся жизнь превратилась в сплошную чертовщину.       - Ты не переживай и не бойся. Сейчас мой друг приедет и мы исправим все, а завтра уже починим нормально.        Я успокоилась, Макс вроде был нормальным парнем, несмотря на свою дикую кличку. Хотя мне не привыкать. Совершенно не смущаясь, он пошарил по тумбочкам и через пару минут поставил передо мной чашку кофе.        - Выпей. Согреешься и успокоишься. А когда я немного разгребусь с вещами, то приглашу на кофе к себе. Будем дружить? - Он толкнул меня плечом и тепло улыбнулся. А мне стало легче и свободнее на душе. Я отпила горячего и крепкого кофе и спросила нового знакомого.       - А как тебя занесло в нашу глушь? - Макс закурил и поморщился.       - Это долгая история. Если вкратце, то мои родители видели меня юристом, у нас целая династия, муть полнейшая. Я даже два курса в универе отучился, а потом бросил. Ну какой из меня юрист? Я технарем всю жизнь был, мне всегда было безумно интересно крутить какие то проводки, схемы разные, детальки. Ну я техникум закончил и в армию свалил. И там познакомился с одним интересным человеком, который открыл мне глаза на жизнь и на то, что происходит в нас и вокруг нас. Он стал моим первым духовным учителем. Я стал изучать религии и священные писания, но это было все не то. Знание и духовность нельзя втиснуть в рамки религиозности. Но я многое понял и нашел правильный путь. Когда вернулся из армии, сунулся с этим к родным, хотел помириться. Там скандал поднялся до небес и обратно, они сказали, что я сектант и больше на порог не пустили. Я позор семьи. Хотя ни к каким сектам и религиозным общинам я не принадлежу и никогда не принадлежал. Просто живу по Закону и совести. Я закончил университет и жил в разных городах, последние несколько лет в столице. Вот заработал денег на квартиру и решил перебраться в городок потише. Ткнул пальцем в карту и приехал. Ты не бойся, я не сектант и никакими темными делами не занимаюсь.        Я и не думала, меньше всего он был похож на сектанта, или чекнутого фанатика. А все, что он рассказывал, я уже слышала ранее. О долге, чести и совести, о Знании и законах вселенной... Все это было до боли знакомым. Не очень подробно, можно сказать вскользь, об этом рассказывал Илья. Только я открыла рот, чтобы расспросить подробнее, как случилось то, что напрочь лишило меня дара речи. У Макса зазвонил телефон. Сквозь ритмичную музыку, я услышала слова: Дороги, пути, повороты бессмысленных дел, Попробуй спасти чью-то жизнь, коль она что-то значит, Знай – среди сотен дорог, если ты не найдешь сердца путь, Никто не заплачет, они не заплачут...        Макс никак не мог сообразить, где бросил телефон. А телефон остался в коридоре и просто разрывался песней, исполняемой голосом Ильи Черта...