Ненасилие

      Александр понимал, что стерва его переиграла по всем статьям. Вот абсолютно. Он чувствовал, что его к ней тянет со страшной силой, и сопротивляться было безумно трудно. Да он весь день один только ее минет вспоминал. Ну надо же так, поразила его в самое… ну, ладно, не сердце! Но тем не менее! Застала врасплох! Разгромила его прекрасную стратегию по каждому пункту! И вообще! Нет, она кто угодно, только не идиотка. Или идиот он сам, а Воропаев себя идиотом не считал.       «Так, Сашенька, давай разберемся в ситуации! Чем она тебя привлекает, понятно. Что плохого может выйти из этих отношений – ну, кроме потерянной гордости? Да, она будет тратить много, очень много твоих денег. Но даже это можно пережить. Самое поганое – что она будет чувствовать себя победительницей в их негласной схватке! Вот этого ни в коем случае нельзя допустить! Значит, что делать-то? Как поступить?» Он думал над этой проблемой весь рабочий день, но так ничего и не придумал. Он вышел из здания, сел в машину и… автоматически вырулил на дорогу к своей квартире. Что ж, значит, так тому и быть. В конце концов, им обоим нужна передышка. Хотя… она же сейчас ждет его! Подготовилась, наверняка. Он проморгался, так как на этой мысли в голову полезли картинки с Викторией, встречающей его в прихожей в одном халатике. Хорошо, что ДТП не устроил! Нет, только домой, иначе в следующий раз он выйдет от нее официальным женихом. Упаси бог! Нет, нельзя, ни в коем случае нельзя расслабляться. А так хочется! Он вспомнил, как она улыбалась, когда они вдвоем сидели у нее на кухне и пили кофе. Это было… прекрасное зрелище. Завораживающее. Вид у нее был… одухотворенный. Как будто это не охотница за состоятельными женихами, а простая девушка. Милая и добрая. Впрочем, такая бы его и не привлекла. Замкнутый круг.       Готов ли он отказаться от Виктории полностью? Поразмыслив, Саша решил, что нет. Он жаждал обладать ею. Желал преодолевать ее сопротивление, видеть ее смятение, ненависть, перерастающую в наслаждение. Видеть, как она отдается ему, становится мягкой, как воск, в его руках. Ему нравится доминировать. Покорять. И только потом заботиться. Но только так, чтоб на шею не села! Вот, ужином покормить – и хватит. И все время выводить ее из зоны комфорта, так легче шокировать ее и вызвать нужные эмоции. Иначе нельзя...       Уже дома, отдохнув от дневных дел, он продумал новую стратегию отношений с Викторией. И для начала, по его задумке, следовало вывести ее из равновесия. Лишить ощущения уверенности в своих силах и чувства собственного превосходства, которое ее наверняка охватило после утренних… процедур. Да, она волнуется, ждет его. Надо подбросить угольков в камин. И вот – номер набран. Правда, отвечает она не сразу. И голос сонный… так! Она, что, просто спит?! Да какого черта?! Она должна места себе не находить! И говорила так, как будто ей все равно! Но это было не так, он точно знал! Потому что так не притворяются! Или она такая искусная актриса? Нет, нет, нет… Нет, его не проведешь! Но добила его последняя фраза, отсылающая к просмотру видео, которое он сам ей анонсировал. Дескать, если ты такой дебил, то тебе остается только кино смотреть с моим участием. Опять переиграла, надо же! Что же делать? Что делать-то? Она же первой и сбросила звонок! Черт, а она ведь говорила, что больше его к себе не пустит. Так что, то, что было после этого – просто попытка отвлечь внимание? И она на самом деле не заинтересована в нем? А ведь и правда… Прощения попросила под это дело… и получила его!       Теперь ему придраться не к чему. Разве что к ее постоянным опозданиям. Но это, скорее, проблема Жданова. Если ему нравится такая секретарша – его дело.       А если она уже обхаживает кого-то другого? А если она снова пыталась вызвать ревность Малиновского и вызвала ее, и теперь они снова вместе? Догадки, одна страшней другой, посещали его всю ночь. Толком даже не выспался. Ну надо же так! Одни неприятности от этой Клочковой! Эмоции захлестывали его. Но только наедине с собой он мог их проявить. Иное – неоправданная роскошь и риск потери репутации. Вот и с Викторией он позволил себе… потерять бдительность. Но это – в первый и последний раз. Только так. Уже утром, все же подремав пару часов, Александр вспомнил, что успел сделать, пока Вика готовила кофе прошлым утром: сделал слепки ключей от ее квартиры. Это, конечно, незаконно, но в крайнем случае можно будет явиться сюрпризом. Да, это точно ее обескуражит. Хотя, она и полицию может вызвать… с ее-то сиреной вместо голоса! Решив пока не пользоваться этим вариантом, Александр остановился на обдумывании общей стратегии.       Утром, как только приехал на работу, он вызвал вездесущего Ярослава Ветрова. Этот ушлый финансист имел так много связей, и не только в мире бизнеса, что без труда (правда, далеко не без денег) мог добыть почти любую информацию. Александр немного задумался: а какого рода информация ему нужна по Вике? И решил для начала расспросить самого Ярика. Он же контактировал с Клочковой, когда пытался достать отчет пораньше? Ну да, его Жданов поймал и уволил, но все же… Может, он знает ее лучше. Черт! А вдруг она и с ним переспала? Не очень удобно получится… Впрочем, достаточно не показывать именно своей заинтересованности. Просто для друга собирает сведения – и точка.       Ветров прискакал в десять часов – уже через полчаса после его звонка. И уставился с веселым любопытством на своего патрона, роняя очередной карандаш из органайзера на воропаевском столе. - Александр Юрьевич, что у вас стряслось? – участливо спросил Ярик, - что-то вы бледный. - Александр понял, что палится. - По дороге чуть в ДТП не попал, - неожиданно пришел ответ. Врать так врать. - О, хорошо, что целы остались. Сейчас на дорогах очень опасно. - Да, но позвал я тебя, Ярослав Борисович, не по этой причине. - Я догадался. - Что ты можешь мне сказать о Виктории Клочковой? - А, о Вике? – улыбнулся бывший финансовый директор Зималетто. – Красивая женщина. Знойная, я бы сказал. - Но тебя она не привлекла, когда ты работал у Жданова? - Я, Александр Юрьевич, умных люблю. Одна красота – это пресно. Точно не для меня. Это Малиновский неразборчив, а я вот трижды бы подумал, чтобы не попасть в сети этой роковой красотки. - Что, совсем с мозгами там все плохо? - Да она тупая, абсолютно. Нет, какая-то хитрость в ней, безусловно, есть. Если она сумеет ею правильно распорядиться – может сойти за умную. На какое-то время. То есть если будет вполне конкретная цель, которая покажется ей достижимой. - Например, женить на себе богатого холостяка? - Ну, это в идеале. Или как минимум раскрутить на разовую акцию материальной помощи. А вы, Александр Юрьевич, почему ею интересуетесь? Понравилась, что ли? - Нет, я… нет, не мне, – Саша надеялся, что легкую заминку в произнесении этой фразы Ветров не заметит. – Один мой приятель видел ее как-то на показе и захотел познакомиться. Обратился ко мне. А я-то на нее напрямую практически не выходил. Вот я и хотел узнать у тебя, насколько знакомство с Викторией может быть для него опасно.       Ярослав расплылся в улыбке, понимающе кивая. - Эх, Александр Юрьевич, дорогой вы мой. Бросьте вы это дело неблагодарное. Врать преданным вам людям. Я сейчас о себе, если что. Даже секретарши Зималетто в курсе, что вы Клочковой прохода не даете. Признайтесь, для себя ведь интересуетесь? - Черт… неужели так заметно? – сконфуженно пробормотал Воропаев. - Еще как, но пока, слава богу, только мне. Мой вам совет – дайте ей денег, и она от вас отстанет. - Она не берет! – в сердцах выкрикнул Александр. «Так ты и не предлагал как следует», - прошептал внутренний голос. - Значит, дело совсем плохо, и она хочет получить все… - печально констатировал Ветров. Александр застонал, уронив голову на сложенные на столе руки. Ярослав участливо погладил его по плечу. – Ну, не расстраивайтесь. Просто возьмите себя в руки, что ли? Перебейте эту порочную страсть чем-то или кем-то другим, ну? Мне вас учить, что ли? - В том-то и дело, что я никогда не попадал в такую ситуацию, Ярослав Борисович. Я все умом понимаю, но не вижу для себя оснований отказаться от нее вообще. - Она ставит ультиматум и хочет замуж? - Нет. - Так в чем дело? Вы не исключаете возможности, что и сами ей нравитесь? - Не исключаю. Но хочу полностью сам контролировать развитие этих отношений. - Ну, тогда вам нужен робот. А Виктория все-таки живой человек. Тут от сюрпризов вы никогда не будете застрахованы. - Ладно. Я тебя услышал. Надеюсь, ты понимаешь, что о моем интересе не должен знать никто, особенно сама Клочкова? - Да конечно, Александр Юрьевич! Ну могли бы не напоминать! Я уже забыл. Но! Если вам что-то понадобится, что-то, связанное с Викторией… можете смело обращаться. - Да? А ты-то сам – как к ней относишься? - Как ни странно – хорошо. И это несмотря на то, что благодаря ей я совершил непростительную ошибку – посчитал Екатерину Пушкареву своим личным врагом. Я потом выяснил – просто Вика конкурировала с ней за должность секретаря президента, ну и науськивала каждого на нее. - Да, это она может, - кивнул Воропаев. – Мне бы досье на нее. Хочу знать, чего от нее ждать. Из какой она семьи. Я сейчас не про бывшего мужа. - Вам подробно надо? - Как можно подробнее. Я заплачу. - Это понятно, - задумчиво отозвался Ветров. – А хотите совет? - Давай! – вздохнул Воропаев. - Устройте встречу на незнакомой ей территории. Если уж невмоготу. Вика, в общем-то, совсем не злая девушка. Скорее, наоборот. - Да, я заметил. То есть у тебя точно ничего с ней не было? - Нет. Но как я сочувствую вам, Александр Юрьевич! - Главное – не завидуешь, - горько усмехнулся он. - Разве что немного. Не сильно. Не о чем волноваться. - Ладно. Свободен. Я жду досье!       Ветров ушел, а у Александра появился еще один повод для беспокойства. Чтобы Ветров забыл о таком компромате? Да никогда в жизни! Продаст сразу, как только озвучат приличную цену. Вика-Вика-Вика, сколько же от тебя беспокойства! Но совет Ярослав дал дельный. Надо бы ему последовать.       Чем наполнен день министерского работника? Отнюдь не только делами государственной важности. Устройством вечернего рандеву с красивой женщиной, вот чем. Причем к этому делу он старался не привлекать секретаршу – только доверенных помощников. Все было организовано на высшем уровне: лимузин с тонированными стеклами, загородный дом, ужин при свечах. Он продумал каждую мелочь. Осталось одно: решить, предупреждать саму виновницу торжества или нет. Вот над этим он думал большую часть дня, на самом деле. В три вновь прибежал Ярослав с тонкой папочкой. Видимо, мало накопал. Но тут уж что есть. Пришлось отстегнуть пачку финансов, куда деваться? Довольный Ветров убежал, пожелав удачи на любовном поприще. А Саша начал читать то, что он принес.       Аркадий Петрович Вознесенский – так зовут отца Вики. И он проживает в Москве. Коренной москвич, в хрен знает каком поколении. Нынешняя фамилия Вики – от матери. Отец заботился о дочери, признал, забрал в Москву после девятого класса. Помог поступить в МГИМО, чем Вика, кажется, гордится до сих пор. Но никогда не был женат на ее матери. Ирина Михайловна Клочкова – заведует магазином непродовольственных товаров в одном из городов Ростовской области. Прилагались фотографии. Вика очень похожа на свою мать – было понятно, что так привлекло Аркадия. Красота. Кстати, пару раз Александр встречал этого отца: тот работал в сфере искусства. Да, точно. Сценарист в одном из малозначительных театров Москвы. Не все так плохо, как он думал раньше. Знакомство с Кирой – как раз в школе. Стремительное вхождение в молодежную тусовку столицы. Несколько незначительных романов. После поступления в вуз – знакомство с будущим мужем. Кирилл Пашенников – бизнес его семьи был связан с нефтью. После семи лет замужества – развод, после которого она осталась обладательницей той самой квартиры. Также Кирилл выплатил ей некоторую сумму отступных, и она не нашла ничего лучше, чем вести прежний образ жизни, да и еще купить крутую тачку в кредит. Который в конце концов не потянула, ибо зарплата секретарши не позволяет. Вот как бы было просто: он бы закрыл ее это кредит, и не надо было бы ничего придумывать, чтобы подкатить к ней. Кто платит, тот танцует женщину, как говорится. А тут… не хочет она быть содержанкой, как же! Нет, прав, прав Ярослав! Она хочет получить все!       Так, надо расслабиться. Еще не вся информация прочитана. Ага, вот самое интересное! Увлечения! Так… животных не терпит. Ну конечно, мода. Да, вот приз за лучшее платье на выпускном вечере. Особо подчеркивается, что смастерила Вика его сама – с привлечением дополнительных материалов. Самое интересное, что в дальнейшем школа выкупила у Виктории это самое платье, затем провели аукцион и продали его за баснословные по меркам школы деньги. Все ушло на благотворительность. Табель за два года обучения в МГИМО: не впечатляет. В основном удовлетворительные оценки. Учиться Вика либо не могла, либо не хотела. При этом вступительные экзамены сданы на отлично, да и училась она на бюджете. Может, отец помог? Или, так сказать, красота? Нет, о таком сведений не было. Наверное, надо было предложить больше денег информаторам. У самой Клочковой, что ли, спросить? Ну да, так она и сказала!       Картина личности Виктории складывалась очень противоречивая. Не сказать, что все ужасно: с совсем плохой девочкой Кире родители дружить бы не позволили. Но понять из этой информации, чего от нее ждать – невозможно. Хм… добро или зло? Кто же ты, Вика?       «А сам-то ты кто, Сашенька? – его совесть почему-то всегда говорила с ним голосом Кристины. – Ты кто для нее – добро или зло? Ей чего от тебя ждать?» - Да уж не многого. Хватит и того, что я уже дал.       «Это роллы и две пачки доширака? А, пардон, еще букет цветов и брошенные семь тысяч. Подачка. Сашенька, разве так себя ведут с понравившимися девушками?» - Обойдется! Кто она и кто я?!       «Действительно…»       Голос совести захлебнулся последним смешком и затих. Но успел сделать свое черное дело: зародил сомнения в правильности выбранной стратегии. Но отступать Александр Воропаев не собирался. Лимузин уже заказан. Да и все остальное…       Водитель лимузина должен был вырулить к центральному входу в Зималетто и перехватить Вику. Почему-то он даже мысли не предполагал, что она откажется. Дальше план был такой: по дороге он попытается соблазнить ее в первый раз. А все остальное - потом, уже в домике, после ужина. План был отличный. Он должен был сработать. Черный бронированный длинный автомобиль вырулил из-за угла здания, когда Виктория прошла через вертушку. Она по своему обыкновению достала зеркальце и посмотрелась в него. Затем убрала в сумочку и двинулась к стоящим ровными рядами авто, чтобы найти свой. Но у нее не вышло – прямо перед ней остановилась совсем другая машина. Пока она в недоумении пыталась осознать, что происходит, водитель вышел и, обойдя лимузин, открыл перед ней заднюю дверь со словами: - Госпожа Клочкова, прошу вас.       Но вопреки ожиданиям Воропаева, Вика в машину не села. Наоборот, даже отпрыгнула. - Еще чего! Езжайте, куда ехали!       Водитель непонимающе покрутил головой, даже заглянул внутрь машины. А что Саша? Он тоже не ожидал такого отпора. - Я настоятельно рекомендую вам сесть внутрь, госпожа Клочкова, - тупо повторил водитель. И на свою беду добавил, - не заставляйте меня применять силу!       Тут Вику пробрал реальный страх: ее хотят похитить! Она бросилась прочь от машины, но водитель успел ухватить ее за руку и дернул на себя. В итоге она буквально упала внутрь, а дверь за ней захлопнулась. Но и водителю не повезло: Потапкин на посту не просто так свой хлеб ел. Буквально пара секунд, и горе-похититель оказался схвачен. Однако он тоже был профессионалом, и охранник Зималетто не смог удержать его. Наоборот, получив отпор, он повалился на землю, а пока вставал, водитель уже успел сесть на свое место и стартовал. Этой схватки, впрочем, Воропаев не видел. Вика буквально упала ему в руки, чего он и добивался. Она пыталась брыкаться, но не тут-то было. Он даже крикнуть ей не дал – заткнул рот поцелуем, а руки сразу же начали шарить по ее телу. - Мерзавец! – она все-таки вывернулась и прокричала, - ненавижу тебя! - То, что надо! – обрадовался Саша, снова целуя ее. Рука скользнула под кофточку и сжала грудь. Губы прошлись по шее – и она часто задышала, немного ослабив сопротивление. – Ты моя, ясно? Я, кажется, уже это говорил. Буду брать, когда захочу! - Обойдешься! – сопротивление вспыхнуло с новой силой, но он был сильнее. Кажется, он снова порвал ей белье. Задрав юбку, чуть не застонал от восторга: на ней были чулки с поясом, а также тоненькие кружевные трусики. Вот их-то он и порвал, да. Сиденья лимузина позволяли ему полностью повалить ее и накрыть сверху своим телом. - Вика… – прошептал он жарко ей в губы, - никуда ты от меня не денешься. - Нет! Не так! – в ее голосе уже слышались панические нотки. - И так, и любым другим способом. Как я захочу, милая. - Не надо… - Надо…       Это до омерзения было похоже на изнасилование… да, по сути, им и было. Но он предвкушения он ничего не соображал. На этот раз она ему не помогала – он спустил брюки сам. Блаженство! Она замерла под ним, часто дыша. Он возобновил стимуляцию, не прерываясь. - Ты моя, детка. Смирись с этим… - и снова поцеловал ее, на этот раз уже нежно. И она ответила на поцелуй. Сначала неохотно, но потом с полной отдачей. И только тогда он начал двигаться. Резко, напористо, беря свое. Или то, что он считал своим. Она быстро расслабилась и скоро уже стонала и что-то бормотала ему в шею. Еще, еще немного… да, она задрожала, сжимаясь вокруг его плоти там, внутри. Да, девочка! Только так! Не выдержал и он – слишком долго ждал и предвкушал. И только спустя несколько минут, когда они оба отдышались, он и почувствовал некий страх. А что дальше? Как она сейчас должна себя ощущать? То есть понятно, что секс удался. Но… - Отпусти меня – тихо попросила она. Неприятные предчувствия усилились. Но отпустить пришлось. Он помог ей подняться и сесть. Вика смотрела куда-то вперед. На плотную перегородку, отделяющую водительское место. - Вика… - он прикоснулся к ее плечу, она не отреагировала. Он увидел, как по ее щеке пробежала слезинка. Вот теперь его охватил не просто страх, а даже ужас. Ее слезы – это не то, что он хотел увидеть после секса. Она же испытал оргазм! О чем плакать вообще? - Я хочу домой… - Нет, только не это. Что не так? - Не сегодня, - ответил он, ожидая, что сейчас она втянется в спор и постепенно все наладится. - Ясно, - все так же безучастно ответила она. И снова замолчала. Вот теперь ему стало так паршиво, как не было никогда. Что же он наделал…