Лабиринт

POV. Андрей Нифедов. Все произошло так внезапно... Я даже не успел ничего понять. Подбежав к краю обрыва, откуда только что сорвался несчастный Руслан, я с надеждой взглянул в темноту. - Руслан! – истошно закричал я. Вот, еще секунду назад Усачев стоит передо мной, счастливый весь, чрезмерно довольный тем, что перепрыгнул пропасть... И вот, он уже летит вниз, бросив мне свой прощальный взгляд. В тех глазах я тогда не увидел ни страха, ни ужаса, ни даже боли. Там уже царила пустота, как будто бы он давным-давно разбился о камни... Я чувствовал, что нужно что-то делать. Какая-то часть меня тянулась вслед за погибшим парнем в чернеющую бездну. Я резко рванул вперед, сам не ведая, что творю, но в последний момент ощутил, как чья-то рука схватила меня за плечо, грубо оттащив от пропасти. Поначалу у меня наступило оцепенение. Только сейчас я осознал, что, будь у меня тогда на пару мгновений больше, он бы не погиб! Действуй я немного быстрее и проворнее, Руслан шел бы сейчас с нами... Но его уже нет... Ладонь на моем плече оказалась неожиданно тяжелой для ослабшего от ужаса человека... - Держись, Андрей, - судя по всему, голос принадлежал Илье — Ты нужен нам. - Нам нужен Руслан! - сквозь зубы процедил я, пытаясь сделать дрожащий голос максимально ровным. - Я понимаю твою боль... - тихо пробормотал собеседник, глядя куда-то в пространство. - Но мы его уже не вернем, понимаешь? Не зря Мэддисона величают не иначе как королем. Он был самым настоящим властелином своих эмоций. В то время как я беспомощно стоял и предавался воспоминаниям, он, оставаясь абсолютно спокойным, поддерживал остальных, утешая их словом. Достойно уважения! - Все равно! Давайте попробуем спуститься вниз, может быть он еще жив? - мне стоило больших усилий держать свои чувства в руках. - Скажите мне, что он еще жив! - Подумай о том, что даже если мы не погибнем сами по пути вниз, то подняться наверх уже не сможем. - Мэддисон потупил взгляд. - Я сожалею. Повисло молчание. Моя голова пульсировала и кружилась одновременно. Нарастала паника при виде серых стен, низкого потолка и темноты, которая каким-то образом начала понемногу закрадываться ко мне в душу... - Хорошо! - спустя минуту тяжелых раздумий ответил я. - Нужно двигаться дальше, - мне пришлось повысить голос, чтобы все присутствующие могли меня слышать. - Хотя бы таким составом, но мы вернемся домой! Пусть смерть Эльдара и Руслана не станет напрасной! - последние слова я произнес уже чуть тише, но, уверен, их восприняли не хуже. Теперь я по-настоящему смог посмотреть на своих спутников. Взгляд Ильи был твердым и непоколебимым, как скала. Сам он находился рядом со мной, продолжая безмолвно размышлять о чем-то своем. Юра сидел на полу, упершись спиной в холодную стену. Рядом с ним пристроилась Катя. Глаза ее были полуприкрыты, а голова лежала на плече у Хованского. По всей видимости, теперь у нее есть новая опора... Можно бы было счесть это милым, не зная, какой ценой она открыла ее для себя... - Ждать нет смысла, вперед! - скомандовал Мэд, указав рукой вглубь чернеющего коридора. Хованский легко потрепал Катю по плечу, заставив ее нервно вздрогнуть и бросить на него пронзительный, полный отчаяния взгляд. Затем девушка встала на ноги и что-то тихо шепнула Юре на ухо. Я находился не достаточно близко, чтобы расслышать ее слова. Зато было видно, как тот удивленно окинул нас всех взглядом и неопределенно кивнул головой в знак согласия. И путники двинулись вперед. Теперь не было никого, кто шел бы отдельно или даже поодаль. Смерть Руслана как-то сплотила всех нас, заставив забыть о разногласиях и конфликтах. Она оставила за собой лишь тяжелую скорбь и непреодолимое желание поскорее увидеть солнце. А время шло... Я был голоден, обессилен, истощен, как физически, так и морально... Больнее всего было думать о том, что мне не доведется больше обнять любимую Ирочку, не удастся повидать доченьку и услышать ее звонкий детский смех. Угнетает мысль о том, что последним в моей жизни станет тьма и жуткий холод. А что будет с Омским ТВ без меня? Надеюсь, Паша сможет придумать что-нибудь, чтобы оправдать мое отсутствие. Может быть, со временем, он найдет мне замену... Костя, Макс, Ира и другие помогут ему... Хочется верить... Внезапно у меня из-за спины послышались быстрые шаги, а после прозвучал истошный крик: - Стойте! Подождите! Мои спутники разом обернулись, пытаясь понять, кто стал источником звука. Их глаза нужно было видеть. Думаю, после этого мы вполне смогли бы построить полноценный кирпичный завод или второй лабиринт.... Поддавшись стадному чувству, я тоже повернулся, прищурив глаза в попытке рассмотреть хоть что-нибудь в кромешной темноте. Там определенно кто-то был! Этот «кто-то» очень быстро приближался ко мне. И чем скорее сокращалось между нами расстояние, тем больше я убеждался в том, что ничему в этой жизни, скорее всего, уже не удивлюсь: - Никита?! Ник Черников, дамы и господа, собственной персоной. - Андрей? - тот, спешно подбежав поближе, смерил меня испуганным взглядом. - Не может быть! Как ты здесь оказался? - Так же, как и все остальные, - спокойно ответил я, махнув рукой в сторону попутчиков. - Да ладно... - пробормотал под нос Юра, мрачно разглядывая друга. — Только тебя здесь не хватало. Услышав это, Ник поглядел на Хованского с каким-то мимолетным облегчением: - И тебе привет. - Добро пожаловать в ад, парень, - мрачно бросил Илья, подключившись к разговору— Можешь присоединяться к нашему веселью. - Ну, тут я взял старт раньше вас, - Никита кивнул головой на небольшую развилку между нашими путями. По всей видимости, мы шли параллельно. Правда, чем повезло нам: все мы встретились практически сразу же. А вот Чернику пришлось нелегко, готов поспорить... Зато теперь совершенно очевидно, что здесь - в "лабиринте" - помимо нас может быть кто-то еще... И этот "кто-то", вероятно, является причиной смертей наших товарищей… Нет, обвал, в котором погиб Руслан, я еще готов списать на злой рок, но вот проткнутый Эльдар явно не был случайностью... Уж если бы трубы действительно срывались с потолка, мы все уже были бы мертвы... Да и потом, с какой скоростью она должна упасть, чтобы пройти сквозь тело? Нет, что-то тут нечисто. Во время моих рассуждений Мэд в подробностях описывал произошедшее с Русланом и Эльдаром. Никита глядел на него с каким-то подозрительным спокойствием, как будто это были не две ужасные и трагические потери, а самая обыкновенная дружеская история! И вообще, появление его заставило меня призадуматься... Он выглядел достаточно неплохо по сравнению с нами. Если поглядеть на меня или на того же Илью, можно невольно пустить слезу: ободранные футболки, измазанные в грязи бетонного пола, местами дырявые штаны, позволяющие увидеть синяки в отверстиях на ткани. О Кате вообще не стоит заикаться: она была не в лучшем состоянии. Три потухших пары глаз, пустота на лицах — эти четыре дня были поистине тяжкими для нас. А теперь о Нике: его одежда была свежа и полностью цела, как будто он только пару часов назад натянул ее на себя, ноги его не подкашивались от усталости, как это случалось с нашими, волосы были уложены, а взгляд выдавал наличие энергии и готовности идти вперед. Собственно, спустя пару минут вся толпа и впрямь двинулась в противоположную сторону от злосчастного обрыва. Я кинул на него прощальный взгляд, безмолвно простившись с Русланом, и побрел рядом с путниками. Черник пристроился рядом с Юрой, что-то оживленно обсуждая с ним. Катя в этот момент разговаривала с Ильей, и, впервые за все время пребывания здесь, я увидел на ее лице почти незаметную, кроткую улыбку. В этот раз уже я замыкал наше шествие, а Мэддисон нес мою камеру. Раньше на этом месте был Усачев... Только сейчас стало понятно, как не хватает нам этого парнишки. Своей упрямой персоной он хорошо дополнял нашу компанию, а мы его так упорно не замечали... Если бы можно было хоть что-нибудь исправить... Вдруг, Никита отошел от Хованского и спешно приблизился ко мне: - Сколько вы уже здесь? - Точно не знаю... - недоверчиво протянул я. — Дня три-четыре. Ну, по крайней мере, у нас была единственная остановка. - Может быть, стоит сделать еще одну? - Черников замедлил шаг, начав немного от меня отставать. - Но... – хотел сказать я, но собеседник тут же меня перебил. - Я поговорил с остальными. Они не отказались бы от отдыха! - Не знаю... - мне даже стало как-то стыдно из-за того, что выматываю ребят, пытаясь как можно быстрее найти выход. Возможно, я пожалею о своем решении... - Ладно. Давайте устроим привал. Мои спутники облегченно вздохнули, радостно опустившись по одному на холодный пол. Я последовал их примеру. Внезапно, Ник счастливо улыбнулся. Пошарив по карманам, он достал что-то из бледно-серых джинс: - Эй, народ, у меня есть зажигалка. Мы можем развести костер! - А разжигать ты бетон будешь, да? - немедленно вставил Хованский, скорчив неприязненную гримасу. Никита тотчас же поник, судорожно пытаясь сообразить, что можно было бы спалить. Изрядно пошарив в своей сумке, я попытался обнаружить там то, что будет не жалко отдать во власть огня. К сожалению, там оказались лишь пара фантиков да пустая коробочка из под сока. А вообще, откуда у Черника может быть зажигалка? Он, насколько я помню, не курит... - Значит, обойдемся без костра! - властно объявил Илья. - Все ложатся спать. На стреме посидит Андрей. - Может быть, я вас постерегу? - живо предложил Ник, и вот от этого мне стало как-то не по себе. - Нет-нет, все нормально. Меня сон сегодня не побеспокоит, - отмахнулся я, понимая, как наигранно и фальшиво это звучит. - Все решено! - кивнул Мэд и хотел было что-то вставить, как, неожиданно, чей-то знакомый голос его перебил: - …мама, я гей, папа, я гей... - Хованский, вот что ты за человек? - подавив смешок, спросил Илья. - Тебя вообще можно увидеть серьезным?! - Можно, но один моралфаг у нас уже есть, - улыбнувшись, пробормотал Юра. Укоризненно покачав головой, Мэд сделал вид, что не заметил этой колкости, брошенной в его сторону. С этим парнем спорить бесполезно! Путники начали понемногу устраиваться на местах, готовясь лечь спать. Кто-то подкладывал себе под голову предметы одежды, а кто-то обходился, банально, ладонями. Ужасные условия... Я удивлен, как только никто еще не простыл или не отморозил себе ничего на ледяном полу. Удача? В гробовой тишине ужас только усиливался. Когда-то я и мечтать о ней не мог, а сейчас только пугаюсь. Но факт состоит в том, что она повсюду... От нее не спрятаться, просто закрыв глаза или зажав уши. Она подобна неизлечимой болезни — пронзает тебя изнутри, приносит боль, страдания и понемногу изводит полумертвый организм. Тем не менее, к ней можно привыкнуть, но не сразу... Точно так же, как и к тьме. Но я не хочу привыкать! Хочу верить, что уже совсем скоро солнце ударит мне в глаза, а вокруг будет радостно гудеть толпа, приветствуя нас со спутниками на поверхности! Может быть, наивно, не отрицаю, но именно надежда помогает в такие моменты сохранить разум чистым. Света нет только снаружи, но, думаю, он есть в душе у каждого, кто находится здесь! За одним видимым исключением.... Я имею в виду Никиту.... Есть ощущение, что ему нельзя доверять. Не знаю, почему, но мне кажется, что он всем своим видом так и кричит: «Смотрите, сейчас я появлюсь рядом и воткну вам нож в спину!» Мое мнение не предвзято — мы с Ником всегда достаточно хорошо общались между собой, даже выступления совместные организовывали, но сейчас... Сейчас все по-другому.... Вопрос ребром — жизнь или смерть. Третьего, как обычно, не дано. И, будь то хоть мой лучший друг, я пойду на все, ради того, чтобы спасти жизнь себе и своим товарищам. Вновь на ум пришел недавний сон: те самые кроваво-алые глаза и насмешливая просьба о помощи, произнесенная уж очень знакомым мне голосом...