Боевой Ангел. Восхождение.

- Да хер тебе, нацистская тварь, - пробормотала я, в сердцах долбанув по заискрившему щитку на стене. Связанный электрик испуганно вздрогнул, посмотрев на меня. – Марсианка… Охрененно, одна я не понимаю того, что тут происходит или все тупые? И где это чмо меня видело? Одни вопросы… И нет ответов. Ничего, вот взорву Рейхстаг, поймаю этого козла и хорошенько допрошу… Он-то точно должен хоть что-то обо мне знать. Чего дрожишь? Связанных, лежачих и безоружных бить нельзя, я знаю. Но убивать-то никто не запрещал? Револьвер в моей правой руке глухо рявкает. С момента захвата лодки прошло десять часов. Видео отправлено прямо из Берлина пакетной передачей, а я, поймав одного из местных электриков, заставила его провести к телефонному узлу. Без особых проблем подключилась, а со взломом мне помогли те коды, что были найдены на подлодке. Немцы решили не изобретать велосипед и просто сделали то же самое, только немного изменив коды. Не могу винить тех, кто уже пятнадцать лет думает, что победили, а так же тех, кто очень сильно облегчил мне жизнь. Так и подслушала разговоры. Обожаю телефоны – более болтливой вещи в мире не существует. Но слишком долго слушать их мне не стоит – засекут. Этого-то персонажа придется куда-то прятать. Но идея уже есть. Крыс и так кормят трупами умерших в концлагере неподалеку. Раз жрут тощих узников такого заведения, то точно не откажутся от разжиревшего немца. Даже передерутся за то, чтобы сожрать его первым. Ну и я не откажусь от такой хорошей вещи, как сбор трофеев. Форма электрика, не слишком подходящая толстому немцу, отлично подошла мне. Вроде не слишком заметно, что она явно не с моего плеча. В ящичке с инструментами еще и лазерный резак нашелся, явно являющийся гражданской версией «Лазеркрафтверка». Более низкая мощность и малый заряд не дают ему считаться оружием в глазах уродов, но в моих шаловливых ручках вкупе с больной фантазией и огромными возможностями это станет отличной штукой для резки не только проводов, но и людей. Уже вижу отлетающие конечности и разрубленных надвое немцев… Под «Гражданскую Оборону» не спеша пробираюсь назад, по пути отстреливая все, что движется. Что-то я кровожадной становлюсь… Хотя практиковаться надо. Чтобы в том случае, когда я в следующий раз встречу одну из этих тварей, моя рука была все столь же твердой. А от особо мнительных личностей из «Круга» я уже получила второе прозвище – Падший Ангел, после того, как они увидели то, что осталось от машиниста. Плевать на всех них. Зато теперь я знаю порог выносливости среднестатистического человека. Больше не придется тратить впустую «языков» только из-за того, что они оказались неженками. Максимум пользы из каждого ублюдка. И насрать на мораль. Это война. Когда гремит оружие, все законы и правила молчат в тряпочку. Сверху слышится дикий крик. Отхожу в сторону и на то место, где я только что стояла, приземляется довольно упитанный немец, проломив доски, что закрывали дыру в трубе. - Не вовремя, - пробормотала я на немецком, проверяя наличие патрона в патроннике дробовика. – Вы, немцы, иногда до жути пунктуальные, а иногда приходите слишком рано. Но вот ты точно ошибся временем. И заплатишь своей жизнью. - Не надо… - лепечет тот, трясясь, точно кусок сала. - Надо, Федя, надо, - ласково отвечаю на русском. Мой любимый дробовик, приставленный к голове очередного козла, грохочет, обезглавливая суку. Туда же и тебе дорога. Ненавижу нацистов. А за спиной немца оказывается отличнейшее немецкое ружье-«горизонталка». Безкурковое, под стандартный 12х70. На месте отмахиваю стволы по самое цевье и укорачиваю приклад. На базе напильником обработаю и изолентой замотаю, а пока что и так сойдет. На поясе немца обнаруживается еще и патронташ. Дополнит мою коллекцию, будучи повешенным через плечо. Как же я люблю крупнокалиберное оружие – сил никаких нет. Остается еще крупнокалиберный пулемет Владимирова в ручном варианте запилить – и моя коллекция будет считаться полной. Но этого монстра хоть в каком виде не удержать даже мне. На базе Керолайн опять неодобрительно покачала головой, когда я вернулась, будучи по уши уделанной в крови, но ничего не сказала. Мало... Очень мало народу. Для штурма этого не хватит. Нас всего лишь пятьдесят человек, а для реализации моего плана необходимо, чтобы нас было в районе сотни. Да, каждый из нас и кузнец, и жнец, и на дуде игрец, но специалисты мне пригодятся в определенных операциях. А для штурма необходимо просто пушечное мясо, которое на мехах будет переть напролом после бомбежки и электромагнитного удара. И самый простой способ завербовать таких бойцов, которым абсолютно наплевать, как помирать - совершить пару налетов на отделения гестапо в какой-нибудь заднице мира. Да и побольше местного оружия нам не помешает. При штурме буду вооружать самым лучшим из того, что есть. Это когда начнется полномасштабная война, тогда сбагрю со склада весь древний немецкий хлам сороковых годов. - Налет на отделение гестапо? У тебя совсем шарики за ролики заехали? - выматерился Рид, узнав о моем решении. - Ни я, ни Керолайн ресурсов на это не выделим. Прости. У нас все на лодку ушли и то еле справляются. - Мне не нужны ваши люди, - отмахнулась я. - У меня есть «Истребители». Этой четверки мне хватит. - И ещё я пойду, - твердо сказал подошедший Уильям. – Мой «Лазеркрафтверк» уже подзапылился. Пора убивать нацистов. - Пора, - жутковато улыбнулась я. - Но сначала заглянем ко мне на склад. Там есть кое-что из того, что очень поднимет настроение что тебе, что моей команде. *** Пора. Заряд из РПГ-7 с легкостью вышибает стальные двери штаба гестапо, точно картонные. Ну а моя неадекватная пятёрка идёт вперёд в тяжёлых армейских экзоскелетах, поливая здание из пулеметов MG-42. «Патронов не жалеть, про боезапас, перегрев и прочее не вспоминать. Просто идти вперёд и поливать все живое свинцом», - так звучал мой приказ. Я же занимаюсь немного другим - зашла с черного хода в тыл и устраиваю резню. Меч в одной руке, револьвер в другой. Удар, три выстрела. Комната зачищена. В соседней, дрожа от страха, сидит человек десять. Выдернуть чеку у одной гранаты, затем у другой, забросить в комнату. Крики ужаса, давка. Два хлопка, слившиеся в один, обрывают все это. Где-то в районе центрального входа лютуют мои товарищи-пулеметчики. Из коридора на меня пялится суперсолдат - двухметровая орясина с пулеметом, полностью закованная в броню. А реакция у тебя, брателло, не та, ох не та... Успеваю проскочить между ног твари, за что отдельное спасибо человеку, который додумался сделать тут кафельный пол. Затормозить с помощью клинков, запихнуть противотанковую гранату точно под ранец с системами жизнеобеспечения и выдернуть чеку. Очередной взрыв и в грудине крайне удивлённого урода зияет дыра, через которую я могу просунуть руку даже не запачкавшись. А на полу лежит моя пьяная мечта - Energiemaschinengewehr-55. Он же «Эмга». Уберпушка для неадекватной кио. Самое то. Энергомёт дёргается в руках, рассекая нацистов одного за другим и прошивая тонкие стены да большую часть укрытий. Ну а я тихонько напеваю матерные частушки «Сектора Газа». Запись точно попадет на стол к Нове, так что надо по-максимуму выбесить и смутить этих тварей. Хотя... А что ограничивать себя хоть в чем-то? Во время ближайшей передышки врубаю на КПК «Fortunate son». Интересно, успею прорваться к зекам до того, как кончится песня? Успела. Заряд в пулемете как раз подошёл к концу, а как заряжать эту хрень я ещё не знаю. Выстрел из карабина - и стальная дверь эпично вылетает внутрь, сминаясь в один большой кусок железа. - Кто заказывал побег? - хохочу я, входя в помещение, в котором в одиночных клетках сидели где-то человек семьдесят. - «Круг Крайзау» выполняет освобождения из любых тюрем, а так же даёт возможность в дальнейшем отомстить тем, кто засадил вас сюда. Ну что, кто со мной? - Черт возьми, да это же та анархистка, что угнала «Молот», - ахает какой-то мужик в тельняшке. - Я же сказал, товарищи, что война еще не кончилась! Привет, сестра. Не ожидал в нашей заднице встретить соотечественницу. - Угу. Вроде соотечественницу. Но это не точно... Так что, кто с нами? Решайте быстрее. Через десять минут мой отряд вернётся сюда и мы валим на базу. Если примкнете к нам - получите шанс надрать задницу немцам. Но выпущу все равно всех. Кто не хочет - остаётесь. Нажатие на кнопку на пульте открывает все двери. Вышло только человек шестьдесят. Наплевать. Мне и этих хватит. А те, что остались в клетках... Да и хрен с ними. Это не бойцы, а просто мясо. Уж лучше сдохнут тут, чем подведут в бою. - Алита, у нас проблемы, - говорит рация крайне обеспокоенным голосом Рихтгофена. - Тащись сюда быстрее. Проблемы - это мягко сказано. Немчура оказалась намного более шустрой, чем мы думали. Перед штабом уже стоял самый настоящий, мать его, «Тигр». Причем какая-то местная модификация, так как у оригинала катушек электромагнитного ускорителя на стволе не было. Такая штука может так шандарахнуть, что мало не покажется. Я ещё чуть-чуть подняла голову, чтобы получше разглядеть эту махину и заметила, как вдалеке блеснула линза оптического прицела. Твою мать. Опять темнота... - Ненавижу снайперов, - простонала я, поднимаясь с пола. - Эти суки меня когда-то доведут. Точно надо пользоваться тем антиснайперским комплексом... - Тебе же только что мозги вынесли, - крайне удивлённо произносит Бласковиц. - От головы ничего не осталось, вон вся стена в твоей крови. А потом ты пропала и вот, уже целая и живая... Это как? - Так же, как и известный тебе Нова. Нас невозможно убить насовсем. А вот этому горе-снайперу я сейчас... - Сдавайтесь и мы вас пощадим, лишь отправив на отработки в лагерь! - заорал в матюгальник офицер, прячущийся за танком. - Или вы все повторите судьбу той девушки. - А может хер тебе на рыло, тощее чмо? - ору ему в ответ я. - Давай, выйди и я тебе покажу мастер-класс по выносу мозгов. Снайпер ваш - лох педальный, не может понять, когда стрелять стоит, а когда это попросту бесполезно. Эй, Колян, дай-ка мне гранатомёт. Сейчас мы их «коробочку» да в металлолом. Устроим день жестянщика по-чернобыльски. Танк оглушительно бабахнул, разнеся большую часть второго этажа в хлам. Но поздно. Мы уже успели сделать ноги, убравшись в подвал. - Те, кто с нами - быстрее повторяйте за моими напарниками! - крикнула я, вбегая в помещение. Лёгким движением руки прорубаю портал прямо в ангар. Рихтгофен сразу же прыгает в него. За ним - остальные. Когда я остаюсь последней, слышу приглушённые хлопки мин, которые я в изобилии оставила, отступая. Ну а сейчас скажу немцам «ауф фидерзейн» по-моему. В рюкзаке у меня за спиной - первый аномальный заряд. Все в районе ста метров превратится в пыль, а остаточный энергетический след не даст нас найти. Выдернуть чеку и в портал, что вот-вот захлопнется. Через тридцать секунд там откроется новый филиал ада. - Велкам ту Берлин, товарищи, - усмехнулась я, оглядывая спасённых мужиков. *** - Как это понимать - бессмертна? - взревел фюрер, прочитав мой доклад. - Что вообще все это значит? - Это значит, что она абсолютно неуничтожима. Это не просто уберсолдат. Это ещё и перехожий с крайне интересными способностями. И рано или поздно она придет за тем, чтобы выполнить свою задачу. А она проста - уничтожить вас. Но этому можно противостоять. Это всего лишь одиночка, а на нашей стороне - мощь всего мира. Остановить ее не составит особого труда. Разрешите приступить к выполнению задания? - Приступайте, - устало отмахнулся фюрер, массируя виски. Не остановить... Эту девчонку не остановить. Аномальные заряды... Какой же у нее потенциал, если она подчинила неподчиняемое? Или не подчинила, а ей дали возможность пользоваться этим? В этом случае все намного, намного хуже. Были уже какие-то слухи, что создаётся идеальное оружие в каком-то проекте «Боевой Ангел», но считалось, что это лишь слухи. Как оказывается - нет. Ну ладно, Алита, поиграем... «Разрушитель» будет готов в любом случае. И никакие Зеркала меня не остановят. Вот только сделаю это и тогда не останется той силы, что сможет меня остановить. Хоть целую армию таких солдат пошлют - я в одиночку смогу победить их всех. До единого. Но в чем причина настолько нелогичного поведения? То заявление, явно показное демонстрирование своих способностей... Странно. Не понимаю... У нее есть какой-то план и она следует ему. Но в чем он заключается? Это настолько нелогично, что за маской глупой девчонки точно скрывается кто-то намного более опасный. Вопросы... И нет на них ответов. *** Команда оказалась вполне себе адекватной. Всех замели за полнейшее неповиновение нацистам, а Сергея - того мужика в тельняшке - за диверсию на одной из автостоянок. И диверсии станут как раз следующим шагом в операции «Блицкриг-2». Теперь необходимо заставить этих ублюдков дрожать за свою шкуру, перестать чувствовать себя хозяевами положения. И у меня есть отличная идея насчёт того, как это сделать. - Мониторы. Огромные четырехлапые стальные монстры, что являются чуть ли не символами власти нацистов в каждом крупном городе. Конструкция, между прочим, крайне неустойчивая. Надо уничтожить лишь две лапы и машине хана. А сделать это можно. И очень легко. Уничтожим берлинский - и моральный дух немцев упадет ниже плинтуса. И убивать, убивать, убивать... Черт, надо меньше «Гражданскую Оборону» слушать. Как вам такая идея? Кумулятивные заряды запросто оторвут ему ноги. И во время штурма к тому же эта орясина не будет нам мешаться. Огромный минус к огневой мощи того укрепрайона. - А как ты планируешь к нему подобраться? - вернул меня с небес на землю Бласковиц. - Он ходит по полосам отчуждения, оставленным в городе специально для него. - Тогда все решается по-другому. Синхронная атака с помощью реактивных гранатомётов. Заряды я переделаю, так что от ног при детонации не останется ничего. А как только грохнется - добиваем ещё несколькими залпами. Чтобы не починили уже. Гранатомёты и подбор позиции с меня. Позиция нашлась довольно легко и быстро. Особняки какой-то одной и той же шишки, стоящие на противоположных сторонах той полосы. И как раз абсолютно пустые. Не знаю, где хозяева, но в домах явно никто уже давно не живёт. Сто пятьдесят метров. Сойдёт. Шесть гранатометчиков в каждом доме. Можно и больше, но только если задействовать «Панцершреки»... Да, игра стоит свеч. Двенадцать человек с РПГ-7, по шесть зарядов на каждую ногу и ещё по пять с «Панцершреками» с каждой стороны - на сам монитор. И можно хорошенько добавить из АГС-17, если переделать заряды ещё и у него. Но это те ещё мучения, так что лучше просто забыть. Проходит эта махина мимо дома каждый раз в строго определенное время: в восемь утра, в четыре дня и ровно в час ночи. По-хорошему бы надо атаковать в полночь, но наша цель - демонстрация своей силы, того, что немцы абсолютно бессильны даже в их городе, что война ещё не кончилась. О угоне «Молота» знает не так уж и много народа, в основном военные, но вот о таком дерзком налете узнает вся планета. И это только начало... Склады боеприпасов, ГСМ, казармы... Мне плевать на моральную сторону этого. Убивать спящих нехорошо, но это война. Настоящая война. А это - превосходящий по всем параметрам противник. *Пятница. Четыре часа тридцать минут по Берлинскому времени. Грохот на юге города отрывает меня от работы. Началось... Едва различимый отсюда монитор не спеша заваливается вперёд, а ему вслед летят яркие звёздочки ракет. Вспышка. Через ещё полторы секунды доходит грохот взрыва. Над объятым пламенем монитором медленно поднимается огромный клуб черного дыма, похожий на «гриб» ядерного взрыва. Черт. Фюрер будет в ярости. Это уже ни в какие ворота... Такой наглости ожидать было невозможно. У них там совсем тормозов нет, что ли? Может и есть. Но только не у Алиты. Скоро эта отмороженная начнет тут полномасштабную войну, за какие-то дни разрушая то, что создавалось годами. И вот в этот момент надо быть как можно дальше отсюда. «Разрушитель» будет закончен. Но не в этом мире и не в это время... *** - У меня есть одна хорошая и одна плохая новость, - жизнерадостно объявил нам Ганс, вернувшийся из города со свежими новостями. - Начни с плохой, - ответила Керолайн. - Надеюсь, хорошая ее перекроет. - Хреновая новость - в городе начались противодиверсионные мероприятия. Усилена охрана стратегических объектов, повышено количество патрулей на улицах, комендантский час начинается на час раньше. - Это не плохая новость, а закономерность, - лениво протянула я, лёжа на диване. - Этого и следовало ожидать. Намного неожиданнее было бы то, что они ничего не предприняли. Плевать на патрули и усиление охраны. Диверсии будут продолжаться. Так что там насчёт хорошей новости? - Хорошая новость - народ начал понимать, что война не кончилась. Она лишь затихла на время. Мораль у нацистов упала ниже плинтуса, а откуда-то ещё и всплыла информация о угоне «Молота Евы». - Верно ты сказал - война не закончилась. Они думают иначе, думают, что уничтожили нас. Но как и обычно, они ошибаются. И эта ошибка им будет стоить победы. Война не закончилась. Она выходит на новый уровень. И ее навсегда запомнит этот проклятый мир... Необходимо продолжать цепочку диверсий. Я уже наметила приблизительные точки ударов. Склады боеприпасов, ГСМ, казармы, автопарки, электростанции. Двадцать тонн тротила необходимо куда-то девать. И убивать, убивать, убивать, убивать... Черт, совсем это в голове застряло. И в этой цепочке заключается мой план. Мы долбим по одному объекту каждый день и даём предупреждение, что через какое-то количество времени мы начнем глобальнейшую операцию. И ударим за четыре дня до той даты. Они не будут этого ожидать. Должно сработать. - Сработать может... Но тогда необходимо заставить их поверить в это, - сказал Уильям. - Они поверят... Здесь и сейчас начинается война абсолютно иного уровня, чем все, что было до этого. Никакой морали. Никаких пленных. Никаких тормозов. Вынырнуть, ударить по болевой точке, уйти. - Болевые точки? А как насчёт того, чтобы сорвать парад Победы? Он будет через два дня, - ответил Рид. - Как такой вариант? - Не выйдет, - покачал головой Сет. - Это невозможно. Там настолько хорошая охрана, что даже нам не удастся прорваться. - А мы и не будем, - кровожадно оскалилась я. - На кой черт нам прорываться, если маршрут известен всем, а у меня небольшие мины размером с большую медаль, которыми можно взорвать любой танк? Закладываем их в канализации и потом подрываем. Там такой переполох будет... А потом можно работать прямо по толпе из пулеметов с нескольких точек. Они надолго запомнят этот день. И поверят в то, что мы и правда отвечаем за свои слова. - Там же люди, - попыталась возразить Аня Олива, девушка Бласковица. - Нельзя же так! - Это не люди. Ты их видела? Слушала их разговоры? Весь этот город сплошняком состоит из нацистов, стукачей, предателей и подобных тварей. Берлин должен быть уничтожен. Стерт с лица земли и забыт навсегда. Это адское место не должно существовать... И да, взглянем на это со стратегической точки зрения. Весь город - огромный военный объект. Двадцать километров в радиусе и на десять километров уходит под землю. Вы представляете, на сколько растянется его зачистка силами армии? Месяцы, если не годы, чтобы проверить каждый угол. И тысячи жертв. А если нашими силами? Вот то-то. А у нас в руках есть оружие, которым можно одним ударом уничтожить этот гадюшник. В комнате повисла тишина. Было даже слышно, как где-то гудят провода, а на кухне скребётся мышь. - То есть ты хочешь взорвать атомную бомбу в Берлине? - спросил меня Сергей, оказавшийся неплохим сапёром. - Это же мегатонн двадцать минимум надо. - Термоядерно-аномальную, - уточнила я. - Мегатонн на сто - двести. Никто не уйдет. Керолайн грязно выругалась. - Ты совсем сошла с ума... Ты представляешь, что потом начнется? - Война. Великая Война. Противостояние двух миров. Такой мясорубки ещё нигде и никогда не было. Но надо же кому-то начинать? Бомбардировки. Напалм. Аномальное оружие. Загоним Третий Рейх в цинковый гроб, а уж его зароем как можно глубже и сделаем так, что о нем никто и никогда не вспомнит в этом мире. Пора мне заняться тем, для чего меня и создали. Сергей, Бласковиц, Рид, тащите Макса и ещё пару мужиков покрепче. Мы идём минировать тот путь. Превратим дорогу Славы в Мертвобан. *** Парад... О террористах нет никакой информации. Но они точно объявятся тут. Не могут не объявиться. Но вопрос в том, что они собираются делать. Возможности той девчонки поистине безграничны. Результаты исследований, которым подвергся уничтоженный монитор показали огромную мощность зарядов гранатомётов. Их кумулятивные струи попросту насквозь прошивали броню монитора. Старые добрые РПГ-7. Привет из СССР другого мира. Это точно перехожий. Но что тогда она устроила на этот раз? Дорога проверена не по одному разу, в каждом доме побывали сотрудники гестапо. В канализацию в том районе, где будет проходить парад, согнали огромное количество крыс. Не должно ничего случиться. Но оно обязательно случится... Голубые вспышки и столбы ярчайшего пламени. Проплавленные насквозь танки, горящие люди, бегущие куда-то. Все заряды были подорваны одновременно, уничтожая колонну техники... Толпа обезумела и несётся по мосту назад. На мост, рыча двигателями, вылетает несколько старых «Ханомагов», раскрашенных в стиле постапокалиптических боевиков с вполне современными пулеметами «Корд» на них. И сумасшедшая кибердевчонка на крыше одного из них сидит за пулеметом. Боже... Сейчас начнется резня. Пулеметы грохочут. Толпа идёт по инерции вперёд, замещая перемолотых в фарш людей ещё живыми, которых сзади подталкивают другие. План был прост, как табуретка и максимально результативен. Вдруг машины заводятся, разворачиваются и улетают обратно, скрываясь в тоннеле и не забывая поливать все за собой смертоносными веерами свинца. Бой окончен. Даже не бой - бойня. Как же хорошо наблюдать за этим из безопасного Рейхстага, в который им не прорваться. Но как они запрятали взрывчатку и как их на таком транспорте пустили в городе? Да и вообще, такой транспорт давно уже уничтожен. Или... Она, получается, просто пробивает локальные порталы, через них повстанцы совершают набег и через них же отступают. О, черт... Какая же у нее сила, если она может пробить портал, через который может пройти тяжёлая техника? И ведь техника эта из другого мира. То есть у них ещё и полноценный перевалочный пункт есть, а у нее - своя база. Но раз порталы такой мощности, то их можно засечь. - Рихтера ко мне. Быстро, - кричу я в коммутатор. Неуловимые? Ну-ну... Не зря немецких охотников считают самыми лучшими. Думаешь, что самая умная? Это зря, марсианка. Очень зря... *** - Ю-ху!!! - радостно ору я, влетая в портал, что сразу же закрывается за мной. - Черт возьми, мы сделали это!!! Дали хорошего пинка засидевшимся на троне немцам! Теперь-то они точно поняли, кто на самом деле является хозяином положения! Там я ещё баллончиком написала на стене тоннеля, что до конца их правления осталось шестнадцать дней, считая этот. И через день мы будем устраивать по диверсии. - Восемь рейдов? Но это же практически невозможно! Они усилят все меры безопасности! - воскликнул Сет. - Не восемь, а лишь шесть. И провести их будет не так уж и сложно. Я сделала двадцать аномальных зарядов для РПГ. Этого хватит. При взрыве одного заряда все в радиусе ста метров превратится в пепел. Ну и те кумулятивные заряды, которыми мы превратили дорогу Славы в Мертвобан, хе-хе. Так что готовимся. Пути назад уже нет. Пора скинуть немецкого орла с трона и взорвать трон к чёртовой матери, чтобы больше никого не искушал. *** До штурма остаётся пять дней. Черт возьми, они реально сделали это, как и заявили. Дым от пожаров на топливных складах можно было увидеть даже из-за города, а от взрыва трёх складов боеприпасов сложились все многоэтажки в радиусе трехсот метров. Канализация стала настоящим домом для этих тварей, выгнавших оттуда на поверхность всех крыс с помощью инфразвука. Волна хищных тварей захлестнула весь город. Пришлось достать со складов огнеметы и выгнать древние огнеметные танки времён начала войны. И в очередной раз поразиться жестокости и хитрости противника... Все танки были заминированы. Как только машины, линиями разошедшиеся по улицам города, начали работать, то сразу же взрывались, вызывая пожар за пожаром. Противник начал настоящую войну. Пока что ещё не приходится сомневаться в их словах. Вернее, в словах Алиты. Она стала самым настоящим лицом сопротивления. Фюрер и все военачальники в ярости от своего бессилия. Она оказалась одним из самых страшных противников. Такие ходят там, где им хочется, несмотря на то, что их разыскивает весь город, берут в плен всех, кого хотят и им плевать, насколько у них высокая должность и какие погоны, взрывают, угоняют и используют в своих целях любую технику. Судьба Рейха предрешена. Он будет уничтожен... *** - Эй, Алита, ты это заказывала? - крикнул мне Рихтгофен, только что вернувшийся из рейда за одним человеком. - Штурмбаннфюрер Генрих Штайнер... Зло пожаловать к нам в гости, - нехорошо улыбнулась я, содрав мешок с головы пленника. - То, что нужно. Спасибо, Эдвард. А теперь скажи всем, что крики в мастерской - это нормально, не надо обращать внимание. Пускай продолжают подготовку. Завтра великий день. Он войдёт в историю этого мира, как начало конца этой войны, растянувшейся на десятилетия... Пленник без тени уважения был заброшен в мастерскую. Плоскогубцы, клещи, молотки... Хирургические и стоматологическое барахло, которое я успела свистнуть во время одной из диверсий, навестив ближайшую больницу. И характерный запашок крови, витающий в воздухе. Темные потёки на стенах, так и не отмывшиеся пятна на полу. Мастерская давно превратилась в место для допросов. Но на этот раз пленник выйдет отсюда живым. Хотя... Чисто биологически он может считаться живым. Но вот психически - не уверена. Я сделаю из него самый настоящий управляемый биологический снаряд, запрограммировав его для выполнения одной единственной задачи. Он даже не будет знать об этом - я сотру у него все воспоминания о сегодняшнем дне. Просто завтра встанет и пойдет на работу. В Рейхстаг. А там уже сработает установка в его голове. Он изменит свой привычный маршрут и пойдет в подвал. Ну а там... Там сидят те, кто очень сильно нам мешают. Гребаные телекинетики, что держат силовой щит. Щит спадет. И начнется великий штурм. Заключительная часть операции «Блицкриг». Электромагнитный импульс отрубит связь и большую часть техники, бомбардировка уничтожит особо опасные объекты, а дальнейший штурм сокрушит остатки обороны немцев. Это можно было бы решить одним ударом. Но наша цель - Адольф Гитлер. Не просто одна из жертв, сгоревших в ядерном пламени, а казнь в прямом эфире, что окончательно возвестит о продолжении войны. - Ну что, приступим? - ухмыльнулась я, глядя прямо в глаза задрожавшему немцу, чья голова была жёстко закреплена специально для этого.