***
Суини опять рвал и метал из-за невозможности подобраться к судье. Ему казалось, что Терпин водит его за нос, играет, как кошка с мышкой. Лязг открывающихся и закрывающихся бритв, топот напряжённых шагов и разные причитания вперемешку с редкими выкриками и ругательствами уже битый час доносились из цирюльни на втором этаже в доме на Флит-стрит. Миссис Ловетт, в это же время, сидя в гостиной и стараясь не обращать внимания на шум, составляла список продуктов, что надо купить. В её пекарне сегодня удивительно тихо, а значит есть время пройтись по рынку. Булочница отложила перо и быстро пробежалась глазами по списку. Теперь самое трудное: нужно сообщить Тодду о своём уходе. Нелли не спеша поднималась к парикмахеру. Постучала — ответа нет. Открыла дверь, и по комнате раздался звон колокольчика. — Мистер Ти, я схожу на ры… — женщина встретилась глазами с ярым взглядом Тодда. Она помнит, как он тут же взбесился, как бык на красный платок. Как он прижал её к стене и приставил к нежной коже щеки острое лезвие. Что-то проговаривая то ли ей, то ли самому себе, усмехаясь. Помнит кровь и боль, но не от этого пореза, а от того, что намного глубже и намного больнее. Но тут же вспоминает его почти мгновенно прояснившийся взор, как неожиданно отпрянул от неё, будто… испугался? Бред! И тихое, почти шёпотом, «уйди». Следующие полчаса миссис Ловетт потратила на ничтожные попытки спрятать «творение» цирюльника. Наконец бросив это бесплодное занятие, она взяла со стола список и открыла дверь. Уже порядком раздражающий звон, хлопок двери и в доме раздалась полная тишина…***
Женщина грустно усмехнулась и быстро расставила оставшиеся в мешке яйца, молоко и муку по своим местам. Закончив с продуктами, булочница посмотрела на часы и поняла: её рабочий день на сегодня закончен. Она поправила юбки своего старенького платья и, закрыв двери пекарни, покинула её. Стоило Ловетт зайти в гостиную, как вся её грусть почти мгновенно испарилась при виде цирюльника, который мирно спал, сидя на диване, и щекой прислонившись к его мягкой спинке. Все его черты лица сгладились, выражая полное спокойствие, даже брови, казалось, не были настолько нахмурены, хоть между ними и оставалась всё та же почти неизменная морщинка. Ловетт улыбнулась про себя, подошла к книжной полке и, осмотрев то, что у неё имеется, сняла оттуда «Графа Монте-Кристо». Позади послышалось неразборчивое бормотание. Булочница повернулась, и успела заметить, как Тодд пытается повернуться боком на небольшом диванчике, не размыкая глаз. Уголки женских губ против воли их владелицы сами изобразили улыбку. Миссис Ловетт вместе с книгой прошла к дивану и села недалеко от цирюльника. Стоило женщине прочитать полстраницы, как по правое её плечо снова раздалось мычание. Нелли повернула голову и увидела, как Суини что-то беззвучно бормочет во сне. Это зрелище вызвало у неё новую волну упоения, которое тут же сменилось на сильное удивление и, наверное, даже лёгкий шок, когда с губ цирюльника сорвалось еле слышное «Нелли». Нелли? Тодд никогда её так не называл, но почему по коже пробежали стаи мурашек, а сердце бешено забилось? Можно было пропустить это мимо ушей, списать на «послышалось», но женское любопытство взяло верх. Ловетт отложила книгу и, забравшись на диван с ногами и пристроив их под себя, всем телом повернулась к Суини. В попытке понять, какой сон снится цирюльнику (и не спит ли сейчас она сама) женщина не сразу заметила ещё кое-что: тихое «прости» шёпотом донеслось до её ушей. Но тут брови Тодда в одно мгновение нахмурились, а зубы, спрятанные за тонкой полосой бледных губ, плотно сжались. «Нелли» — чуть громче повторил он, снова переместив всё внимание женщины на себя. — «Пожалуйста». — Нелли, нет! — Ловетт вздрогнула, когда Суини выкрикнул эту фразу и почти вскочил с дивана. Какое-то время он смотрит в никуда невидящим взором и хлопает широко распахнутыми глазами, садится, обхватив голову руками и поставив локти на колени. — Мистер Ти? — всё тело Тодда дрогнуло, когда его ушей достиг мягкий голос булочницы. — Нелли? — цирюльник довольно резко повернул голову, так же резко схватил женщину в охапку и крепко прижал к себе, вызвав у той немалый шок. — Миссис Ловетт, Нелли, хвала небесам, вы живы. Ловетт с трудом и нехотя выбралась из объятий Тодда. — Конечно я жива, мистер Ти. С чего бы мне умирать? — Вас убили — Тодд отвёл взгляд — я… Несколько секунд тишины тянулись подобно часам. — Миссис Ловетт, я хотел остановиться! Однако мною как будто что-то двигало, это был не я! Простите меня не только за это, простите за всё… — всем своим видом Тодд показывал напряжение, его руки дрожали, а голос то и дело срывался с крика в хрип. — Ох, горе ты моё луковое. — тяжело вздохнула женщина, положила руки на плечи Тодда и осторожно прижала к себе. Ловетт переместила одну руку с плеча на щёку цирюльника и положила его голову себе на уставшую грудь. Нежно поглаживая бледную кожу Суинни подушечкой большого пальца, булочника тихо напевала какую-то колыбельную. «Прости» — ещё раз прошептал Тодд, прежде чем войти в безмолвное царство Морфея. — Я тебя уже давно простила. — улыбнулась Нелли, зарываясь носом в его смоляные волосы с седой белой прядью, вдыхая запах мёда и чего-то ещё, исходящий от них и чувствуя, как его руки покоятся на её талии, следуя в сонное царство прямо за Тоддом. И пусть завтра Тодд и не вспомнит, что произошло в этот вечер, зато Ловетт теперь точно знает, что она ему не совсем безразлична.