Ошибка заклинателя

Неужели она подожгла человека? Рот весь занемел, по лицу не переставая струилась кровь, окрашивая нижнюю белую одежду в алый. У Эммы кружилась голова от железного привкуса на языке. Как молотом по голове, ее настигла оглушительная боль. Под одеждой тут носили рубашку с запахом и длинные штаны. Ее не оставили голой, но по обычаям этого мира выйти на улицу в нижней одежде считалось верхом неприличия. Ей было некуда идти, но еще больше Эмма боялась оставаться на месте. Ей хотелось жить. Стремясь убежать подальше от Адама, Эмма забрела в кварталы победнее. Тут теснились друг к другу сплошной стеной деревянные домики, выкрашенные облупившейся красной краской. Что ей делать? У нее никого нет. Никого, кроме того, что призвал ее в этот мир. Что ей делать? Скитаться по улицам или молить Адама о помощи? Эмма захромала прочь из переулка на оживленный разноцветный базар. Тут продавали рыбу, овощи, мясо, живой скот, а так же стояли прилавки со всякой железной рухлядью, за которыми Эмма заметила похожих на нее светловолосых худощавых людей с неприметными лицами, в синих одеждах. Громкие крики продавцов и зазывал откликались звоном в гудящей голове. Всюду торговались, кричали, теснились люди. Вокруг Эммы тут же образовалось пустое пространство. Наверное, со стороны она представляла ужасное зрелище – измазанную в крови полуголую девицу. Скорей всего, ее приняли за умалишенную. Эмма осознавала лишь одно – никто не подошел предложить руку помощи. Ее тошнило от этого мира. Еще больше, ее тошнило от себя самой. Перед глазами стояло скорченное, как пугало, горящее тело грабителя. Всю жизнь Эмма старалась поступать правильно. Ее ставили в пример в школе, она выделялась в художественном кружке и отлично играла на пианино. После аварии матери, Эмма и вовсе сделала своей целью не беспокоить родителей. Она была их светом в окошке, единственной надеждой. Какие бы неудачи не постигали за стенами дома, Эмма всегда возвращалась с улыбкой. Бывало сносила унижения во время уборки, бывало ей быть высмеянной, обманутой, незаметной. Зато, она знала, что отец принесет с почты домой стопку наличных, а мама вздохнет с облегчением, что счета и лекарства на месяц будут оплачены. Что, даже прикованная к инвалидному креслу, мама все еще может гордиться успехами дочери в другой стране. Умерев во сне в крохотной комнатушке четвертого этажа в съемной квартире, Эмма предала родных. Она не могла забыть об этом, когда жила в тепле и неге под крылом заклинателя. Каждый день, чувство вины понемногу убивало ее изнутри. Каждый вдох давался с трудом, живот невыносимо болел и пульсировало израненное лицо. В мыслях царила полная мешанина, но Эмма ясно осознавала горькую правду. Нельзя быть далеко от людей. В тихих местах опасно. Везде опасно. Зачем Эмма ушла из лесного домика? Цена любопытства оказалась непомерной. Эмма, прихрамывая, заковыляла обратно к особняку. Кроме него ей никто не поможет. Ее создатель, маг, красавец, предатель. Инстинкты оказались верными – он с самого начала держал ее только ради возможности насладиться телом. Эмме было противно, но страх гнал туда, где есть шанс выжить. Ее приняли за горянку из-за светлых волос. Горцев тут явно не привечают. Кажется Ра ведет войну с северным народом. Тогда почему золовка Адама выглядит именно так? Если в Ра ненавидят чужаков, как ей удалось добиться столь высокого положения? И зачем Деви понадобилось тело светловолосой куклы? Слишком много вопросов, ни одного ответа. Подгоняемая болью и страхом Эмма потихоньку вернулась к центру города. Ноги сами привели ее обратно к красным резным воротам в усадьбу заклинателя. Над дверью висела вывеска, на которой черной краской было выведено имя семьи Йи и красовался золотой пятиконечный лист. Эмма одной рукой запахнула испачканный кровью ворот, другой несмело постучала.