***
Узкая, извилистая улочка старого Киото тонула в полночной безлунной тьме. В окнах старых деревянных домов уже давно погасли огни. От пышных крон деревьев шел аромат увядания природы — в воздухе ощущалось дыхание осени. Оранжевый свет уличных фонарей тонул в тумане, который стремительно спускался с гор. Влажность воздуха быстро повышалась, отчего капельки влаги скопились на тканевой черной маске, которая закрывала лицо сереброволосого Хокаге. Полы его белого плаща развевались от внезапно налетевшего холодного ветра. В столь поздний час, он только вышел из резиденции даймё. Долгие дипломатические переговоры, которые длились уже без малого две недели, близились к своему завершению. Переливание из пустого в порожнее всем известных фактов, попеременное заискивание и торговля выгодами между феодалом перед Хокаге, весьма поднадоели последнему за все это время. «Может заглянуть в квартал гейш?» — от нечего делать подумалось ему. У него была знакомая гэйко в столице, которая ему никогда не отказывала в добром слове. Естественно, за определенную сумму. «Не сегодня» — подумал он. Слишком утомительно было еще и общение с женщиной после долгих переговоров. Спасибо даймё, что он догадался накрыть стол для участников этих изнуряющих разум переговоров. Он бы был благодарен еще больше, если бы не одна странная деталь: каждый из участников еще и должен был произнести тост, Хокаге счел это отсутствием вкуса у принимающей стороны. Когда дошла очередь до сереброволосого, его уставший разум не мог выдать ничего путного. И, может он не подумал как следует, перед тем, как произнести следующую фразу: «Хочу, чтобы все наши желания исполнялись, даже если за их исполнение придется заплатить своей душой и кровью!» Между гостей пронесся недовольный шепоток, мол, ну зачем же так категорично? На что он осушил до дна содержимое отеко и вскорости вышел на улицу. Как же его раздражали все эти напыщенные рожи, которые на своем общем сборище являли собой образец культуры и благодетели. Зато поодиночке, каждый из них уже давно отдал свои души в когтистые лапы нечисти. Звучно ступая по улице, вымощенной серым камнем, он не мог отделаться от странного предчувствия. Интуиция еще никогда его не подводила в таких делах. Такое впечатление, что должно было что-то произойти. Что же именно? Хокаге внимательно прислушивался к своей интуиции и внутреннему чутью. Не хорошее и не плохое, но что-то такое, что должно было привести чашу весов в состояние равновесия. Чем же нарушено это равновесие? За спиной Хокаге был груз прожитых лет, однако для своих тридцати пяти он был слишком опытным. Может его богатая на происшествия жизнь дала ему бесценный опыт? Однако благодаря своему жизненному опыту и может быть, холодному разуму, он мог подобрать ключик к самым разным людям, окружающим его. В течение своей жизни он многим перешел дорогу не только ради следования своим идеалам, или же долгу перед страной. Наверное, так же как и все остальные люди, Хокаге не раз становился на пути у других ради собственной выгоды, каких-либо мимолетных желаний и увлечений. Это жизнь, и не стоит искать в ней безгрешных. Густой туман окончательно опустился на улицу. Сквозь белесый воздух уже с трудом угадывался свет от редких уличных фонарей. Ни в одном из домов не горели светильники. Он уже давно потерял из виду ориентир в виде высокого здания, рядом с которым Хокаге проживал в столице. Держал в своей голове воображаемую карту местности и передвигался по темному городу по своей памяти и интуиции в надежде все же дойти до места назначения. Однако в кромешной тьме все кривые улицы старого района Киото были совершенно одинаковы. Ночной холод начинал постепенно просачиваться сквозь его одежду, пронизывая спину прохладным дыханием. С каждой минутой его окутывало холодное, непостижимое умом, состояние, от которого хотелось бежать со всех ног. Его чутье никогда не обманывало, иначе мужчина никогда бы не дослужился до таких высот мира шиноби. Оглянулся назад — ни одного уличного фонаря — за ним сгущалась тьма. Черная темнота, будто живой организм, пульсировала и тянула к нему свои щупальца во влажном осеннем воздухе, медленно опутывая его сознание. Решил немного изменить свой путь и сошел с узкой улочки вниз по ступенькам. Ему стыдно было себе признаться, но лишь из-за необъяснимого страха, сложил печати и высвободил импульс чакры, чтобы проверить окружающее его пространство. Как и оказалось, вокруг не было ни одной живой человеческой души. Этим несложным действием он на некоторое время унял свое беспокойство. Да и не престало знаменитому шиноби бояться темноты. Темнота это, по сути, его родная природа, поскольку многие славные и не очень миссии ниндзя проводили именно под покровом ночи. Жители древней столицы крепко спали в такой час. В ночное время по углам рыскали только ночные животные. Неожиданно, откуда-то с невысокого забора прыгнула черная кошка и бросилась ему под ноги. Шиноби проявил все свои навыки сохранения баланса, чтобы не оступиться на невысоких ступеньках. — Да чтоб, тебя! — если не крепче, выругался он. Шиноби уже давно забыл, как ощущается липкое чувство беспричинного страха. В груди растет неприятный комок, который растекается холодным потом по позвоночнику, отдает в конечности и липнет на ладонях, заставляя делать необдуманные поступки. Вот уже становится сложно дышать — очень тяжело просто вырвать кусок воздуха из пространства. Волглый воздух было трудно вдохнуть сквозь маску. Он в исступлении сорвал с себя кусок ткани, который закрывал его лицо. С шумом сделал большой глоток влажного воздуха — никакого эффекта. Еще и еще он тщетно вдыхал этот воздух, которым никак не мог надышаться. Беспорядочно хватал открытым ртом, в бесплодной надежде, что это скоро прекратится. Голова пошла кругом от гипервентиляции легких, и, едва не оступившись, он прислонился спиной к каменной стене, поверхность которой была покрыта капельками росы. Мужчина оперся ладонью о выступающий из стены камень, но его рука съехала вниз, чуть не оступился во второй раз, в последний момент, ухватившись, за изогнутый ствол глицинии. Давно отцветший кустарник осыпался ему под ноги сухими листьями. Хотел было, сложить печати перемещения и враз оказаться в своем жилище, как сквозь пелену тумана заметил очертания силуэта. Странно, что он принял эту скрытую в тумане субтильную фигуру именно за женский силуэт. Неизвестная наполовину была скрыта в тумане, а мягкие контуры фигуры были укрыты от посторонних глаз длинной накидкой с капюшоном, который полностью скрывал ее лицо из виду. Девушка жалась в тени дерева, закрывающего своей листвой скудный свет уличного фонаря, который с трудом пробивался сквозь густой туман. Издалека было не разобрать, кто эта незнакомка. Пройдя несколько шагов, он ощутил чакру своей бывшей ученицы. «Откуда она может быть здесь?» — вспыхнуло запоздалое осознание. Подойдя поближе, он разглядел в нависающем тумане ее узкие плечи, которые мелко содрогались, будто в рыданиях. «Она что, плачет?» — мелькнула догадка. «Стоп, стоп, стоп, нет, ее не должно быть здесь» — последняя отрезвляющая мысль в его разуме. Это гендзюцу? Чары, которым он поддался по какому-то нелепому недоразумению! Ведь он отчетливо помнил, как собственноручно подписал своей бывшей ученице приказ на долгосрочную миссию совместно с потомком рода Индры. — Развейся! — эхо оттолкнулось от каменных стен набережной, растекаясь по речной пойме. Нет, не подействовало. Закутанная в капюшон девушка продолжала стоять в тени, ее плечи тихонько вздрагивали от всхлипов. Окликнул ее по имени вслух. Как же хотелось бывшему сенсею встретить её хоть случайно! Он был бы рад хоть мимолетной встрече. На пару мгновений, как глоток свежего воздуха, он постоянно искал ее взгляд в безликой толпе. Каждый стук в дверь кабинета, Хокаге с замирающим сердцем ожидал, что вот, сейчас войдет она. Она заполняла своим присутствием все окружающее пространство. Ее задорная улыбка, смех, который разносился маленькими колокольчиками. Ее озорной взгляд зеленых глаз, который мог стать суровым в одно мгновение. Ее шикарные розовые локоны, стройная фигура и грациозные движения тела куноичи. Такое впечатление, будто именно в ней была собрана вся красота окружающего мира. Он давно научился угадывать малейшую смену ее настроения. Будь это не так, он бы, не был шиноби. Хотя и только одних навыков было мало. Влюбленный в нее, он научился быть с ней на одной волне. Казалось, что он даже дышал с ней в унисон. За то короткое время, пока он давал задание команде шиноби, либо принимал отчет о проделанной миссии с ее участием, в эти минуты его не интересовала ни политика, ни экономика, ни новые технологии — ничего из этого. Сереброволосый Хокаге был сосредоточен только на ней — розоволосой куноичи. Был благодарен Ками только за то, чтобы находиться с ней в одной комнате, дышать одним воздухом. На той кровопролитной войне он впервые посмотрел на нее иначе. Не так, как сенсей смотрит на свою ученицу-куноичи. И в тот проклятый или счастливый момент в ней была заключена вся его жизнь, дела, мысли и чувства. Что он мог сделать? Уехать в другой город, в другую страну или же на другой континент? В любом случае сердцем и разумом он был с ней вместе. Просыпался утром и засыпал в ночи с ее именем на устах. Сам ясно понимал, и отдавал себе отчет в том, что бывшей ученице не зачем было знать о его чувствах. Девушка была по уши влюблена в своего избранника из древнего рода Индры. Да и ее жених, кажется, был счастлив с ней. Вклиниваться в чужие отношения, чтобы выставлять свои чувства напоказ и потерпеть неудачу? Эта внезапная и нелепая любовь, которая случилась в его жизни должна была и умереть вместе с ним. Это было любовью или проклятием для Хокаге? Вот уже три года подряд он жил этим бесплодным ожиданием. В этом предвкушении он чувствует вибрацию ее чакры и надеется вскоре увидеть свою бывшую ученицу. Ради этого момента он был готов очень дорого заплатить. Еще раз окликнул ее по имени и в этот же момент он про себя молил всех богов, чтобы это была не она. Столько времени прошло, нет, его сердце не забыло. Только не нужно было его травить еще больше несбыточными надеждами. — Сенсей? — она на мгновение перестала всхлипывать и чуть приоткрыла спущенный на лицо капюшон. Она обратила на него свой взгляд. Ее зеленые глаза еще искрились застывшими в них слезами. Пряди розовых волос выглядывали из-под объемного капюшона. — Тебя кто-то обидел? — он уже не верил своим пяти чувствам, поскольку такого не может быть. Осторожно, еще не веря самому себе, Хокаге протянул ей свою руку. Куноичи мазнула по нему нечитаемым взглядом. Ничего не выражающим, одновременно завораживающим и пугающим был этот взгляд. Доказательством ее слез были щеки, покрытые красными пятнами и распухшие искусанные губы. Девушка приоткрыла рот, собираясь сказать, что-то вроде «не стоит беспокоиться, Хокаге-сама» и даже повела плечом в доказательство. — Т-ты как здесь оказалась? — нотки беспокойства преобладали в его приглушенном голосе. — Вы же сами этого хотели, Хокаге-сама? Разве не так? — она провела кончиком языка по губам. Опытный шиноби не верил своим глазам и уже с трудом разбирал, где правда, а где вымысел. Да, он страстно желал с ней встретиться, хоть на мгновение. Но кроме него о его желаниях никто не знал. Он давно похоронил в себе эту нелепую мечту, однако не отказался бы ее увидеть снова. — Хокаге-сама? — ее звонкий голос словно вывел его из полузабытья. Он уже открыл рот, чтобы задать своей бывшей ученице массу вопросов, которые задают люди друг другу, когда давно не виделись. Она в один шаг оказалась рядом с ним. Его дыхание мгновенно сбилось, чуть ли не задыхаясь от ее присутствия, он двинулся в сторону от нее. — Только не надо от меня шарахаться, хорошо? — хихикнув, попросила она, подвинулась еще ближе и взяла под руку ничего не понимающего мужчину. — Пойдем, проведу тебя, время уже позднее — только и мог проговорить ее бывший сенсей. — Я только вышла на прогулку, — с легкой улыбкой сообщила она. Затем сбросила со своей головы капюшон, открывая его взору свои длинные ярко-розовые волосы. Между ними завязалась милая, непринужденная беседа, которая бывает у двух друзей. Разумеется, ему было интересно знать, чем занимается его бывшая ученица. Он впитывал каждую ее фразу, каждое слово, каждое движение, чтобы потом после этой внезапной встречи вытягивать из своей памяти по крупицам сладкие минуты общения с ней. Больше не было вокруг него липкого страха и холодной темноты. Такая нечаянная радость для измученного страданиями Хокаге! — Ну что, здесь наши пути расходятся? — ее звонкий голосок внезапно вырвал его из сладких грез. В желании продлить этот яркий момент в своей жизни, шиноби взял ее ладонь и поднес к своим губам. Как быстро летит время, он столько всего хотел ей сказать! Как же мало ее! Куноичи убирает свою руку от его разгоряченных губ и льнёт всем телом к нему. Сгребая ее в охапку своих объятий, Хокаге желает только одного — чтобы эта секунда длилась вечно. Словно сквозь марево он приникает к ее губам, еще и еще раз. Разве не смел он мечтать о таком развитии событий? Он просыпался утром и засыпал ночью с ее образом в мыслях. С трепетом изучал ее искусанные губы, которые отдавали металлическим привкусом на языке. Бывший сенсей наслаждается моментом и совершенно не замечает некоторые метаморфозы. Во рту зеленоглазой уже сформировались и окрепли небольшие клычки. Она прикасается ладонями к его скулам, проводит вдоль линии серебряных волос. Запускает пальцы в его непослушные волосы и слегка царапает отросшими когтями кожу на его голове. Проводит легкие царапины, постепенно опускаясь к его шее. — Хочешь ли ты навсегда остаться со мной? — еле слышно шепчет розоволосая. Не разбирая ее слов, он благодарен ей за каждую секунду, проведенную рядом с ней. Его сердце готово выпрыгнуть из его груди, в ушах слышен только шум крови. От его губ куноичи двинулась в сторону шеи сереброволосого Хокаге. Провела по его бледной коже языком, похожим на змеиное жало, будто примеряясь и нащупывая сонную артерию. Вот она, слабо голубоватого цвета, мягко пульсирует на его шее. От нахлынувших ощущений, сердце сенсея еще сильнее разгоняет кровь по венам, отчего она становится горячее. Какая сладкая кровь Хокаге, она так полна сердечных переживаний, что хищница просто сходит с ума от предвкушения. Ее руки уже больше походят на волчьи лапы — с когтями и серой шерстью. Розовые волосы уже с трудом скрывают волчьи уши, а ее зрачки постепенно приобретают желтый цвет. Она проникает клычками чуть глубже в его кожу, на ее язык попадает несколько капель его крови. Все как она и думала, такая превосходная кровь. Проводит языком еще и еще раз по небольшой ранке на его шее. Ей становится так мало этой маленькой царапинки, что нужно еще немного прокусить его кожу. Хокаге чувствует довольно болезненные укусы на своей шее и пытается немного отстраниться от нее. Она мгновенно почувствовала перемену в его поведении и сжала его сильнее в своих объятиях. Он боится ей причинить боль, однако эта игра уже становится слишком странной. Куноичи продолжает удерживать Хокаге в своих объятиях, затем изворачивается и мгновенно впивается зубами в его шею. Слышится звук расходящихся тканей шеи под зубами розоволосой. Прокусывает мягкие ткани и вот, ей на язык уже струится его алая кровь. Хриплый вдох сереброволосого прорезает ночную тишину. Он пытается сложить печати, чтобы защитится от нее. Проклятье, чакры нет! Пытается отбросить ее ударом колена в живот, раз, другой, однако ей все нипочем — мерзавка только сильнее вгрызается в его тело. Кровь уже хлещет из открытой раны на шее, ею пропитывается одежда шиноби, красными пятнами расползается на его белом плаще. Красные капли упали на каменную мостовую. Вцепляется руками в её шею, пытаясь, то ли душить, толи оторвать, наконец, от себя это мерзкое существо. Под его ладонями уже не женская кожа, а густой шерстяной покров. Как ловко сыграно на его несчастных чувствах! Наконец, он отрывает тварь от себя, напоследок сшибая это существо с ног. Она кубарем катится по влажной мостовой и, цепляясь когтями за серый камень, приземляется на четыре лапы. Остановившись, наконец, существо щерит клыкастую пасть и пялится на его мучения. Дрожащей рукой он зажимает разодранную клыками артерию, однако кровь продолжает выплескиваться из раны. Шиноби совсем не чувствует чакру, а без нее он ничего не стоит. Рука соскальзывает с открытой раны, кровь опять начинает хлестать из разорванного горла. Одежда становится невыносимо тяжелой: она всегда была такая, или напитавшись кровью стала неподъемной? Кажется, что он весь пропитан собственной кровью. Пытается сдернуть с себя накидку, но от резкого движения у Хокаге начинает кружиться голова. Следующее движение и он падает на колени. Краем уха слышит, как его кости хрустят от удара о камень. Но в полуобморочном состоянии у него притупляются все ощущения. Ослабевшими руками он опять безуспешно зажимает края раны, и кровь устремляется в дыхательные пути, его начинает бить сильный кашель, от чего кровь еще сильнее льет из раны. Эта стремительная и жестокая схватка за собственную жизнь была изначально проиграна. В предсмертной агонии ему кажется, что нужно предупредить бывшую ученицу об опасности. Какой опасности? Сознание цепляется за ее образ. Нефритово-зеленые глаза и розовые блестящие волосы. Она протягивает к нему руки и что-то говорит сквозь толщу воздуха. Он, правда, не разбирает ни единого ее слова, старается читать по губам, но его зрение постепенно замыливается, ее образ тает на глазах. С ее именем на устах и умереть не страшно, напоследок беззвучно шепчет: «Люблю тебя».***
Ее могила была расположена на кладбище по ту сторону реки, пересекающей древний город Киото. Бывшая ученица Хокаге умерла полтора года спустя после начала миссии за пределами деревни ниндзя при невыясненных обстоятельствах. Потомок клана Индры собирался доложить Хокаге об этой потере после завершения своей миссии. Такому совпадению подивились даже не верящие в приметы, когда нашли его бездыханное тело. Не многие знали, что Хокаге относился к ней с некоторой особенной сердечной теплотой. Предвосхищая его душевные переживания, он был похоронен рядом со своей бывшей ученицей.***
— Какаши-сенсе-ей! — ломающийся подростковый голос Наруто донесся за окном. — Мы идем на тренировку сегодня? — звонкий голосок Сакуры дополнил это не очень доброе утро. Нехотя открывая глаза, и жмурясь на яркое солнце, Какаши выругался спросонья, а затем подумал: «Вот и отлично, сегодня загоняю вас на тренировке по первое число». Спохватился, не обнаружив на своем лице маски, потом вспомнил, что она должна быть где-то рядом. Прикрыл лицо покрывалом, ища ее глазами. Кое-как натянул на себя, и крикнул генинам: «Через полчаса на восьмом тренировочном полигоне!»