Вместе не обожжёмся

Упав на свою кровать, Джинни почувствовала сильную головную боль. Вскочив с места, чем напугав соседку Кэти Белл, Уизли, покачиваясь, дошла до стола с водой. — Что это с тобой? – Кэти удивлённо поднялась с кровати. — Голова болит, наверное, налеталась, не знаю, – Джинни выбросила последние слова с недовольством. – Может к медику или, хочешь, у меня таблетка есть от головы? — Не нужно! – Вышло более агрессивно, чем хотелось бы, – Кэт, всё в порядке. Оставив соседку в недоумении, Уизли быстро закрылась в ванной. В зеркале она увидела не привычную картину – никогда в жизни она ещё не была такой помятой. Под глазами, кажется, что за секунды образовались синяки. Лицо стало бледным, а губы потрескались. В голове стучали барабаны. К горлу подкатывала тошнота. Сглотнув всё в себя, Джинни схватилась за голову, опираясь на раковину. Она не могла припомнить не одну болезнь с такими странными симптомами, которые плюс ещё и появились в считаные секунды. Идти к близнецам или к Мадам Помфри дело было мёртвое. Завтра тренировка – отбор в команду. Она капитан. Она не может подвести. Джинни видела лишь одно разумное решение, которое, конечно, каждый человек посчитал бы самым тупым. Пойти к Луне. У Лавгуд было много снадобий на все случаи жизни. Эти самые снадобья вообще были запрещены в школе без чёткого медицинского рецепта, но пока никого ещё не ловили с ними. Как она доковыляла до двери в гостиную Когтевран, Джинни не помнила. И как отгадывала загадку тоже. Кажется, её вообще запустили другие ученики, которым она ели как объяснила к кому ей надо. А вот в комнату к Луне девушка буквально залетела. Лавгуд жила одна по-никому не известной причине, но сейчас это было лишь на руку. Читая толстую книгу в прочном переплёте, Луна сидела на единственной кровати и вообще не удивилась приходу Джинни. И лишь подняв глаза на подругу, испугалась. Быстро усадив до этого опирающиюся на дверной косяк Джинни, Луна начала обыскивать свою комнатушку на предмет чего-либо. — Лун, сядь, пожалуйста. Я ещё даже ничего не сказала, – Джинни взяла Лавгуд за руку и усадила рядом с собой. — Ты же знаешь, я могу долго сидеть в тишине, – это было правдой, но сейчас почему-то Луна не намерена молчать. — Я летала, потом вернулась, легла на кровать, а голова болит. Под глазами синяки, лицо бледное, губы потрескались до крови. Координация в пространстве не сильно работает. К тебе я за каким-нибудь снадобьем пришла, – Джинни говорила не связно, но быстро. Изредка прикрывая рот рукой, стараясь чтобы её не вырвало. Отвратно. Задумавшись, Лавгуд достала из-под кровати свой сундучок и несколько минут перебирала одинаковые скляночки. — Возможно, своими быстрыми полётами, ты спровоцировала резкий выплеск к магии. К которому явно твоё тело готовым не было, и сейчас ты переживаешь последствия, – заключила Луна, убирая с лица волосы и доставая склянку с чем-то белоснежным и кажется безумно горячем. – Выпей! Без еденного вопроса, Джинни забрала из её рук снадобье и одни глотком опустошила ёмкость. Только в конце девушка позволила себе поморщиться от горячего напитка с химическим вкусом. Спустя пару минут Джинни начала проваливаться в сон. Не сказать, что она хороша спала, скорее лежала в обмороке. Причудливые картинки в её голове сменялись одна за другой. Она летает на метле, в норе. Другая сцена: она летит в пропасть с драконом снизу. Снова картинка сменилась, и она уже спит в госпитале. Пока не проснулась. Оглядевшись по сторонам затуманенным взглядом, Джинни увидела Луну. которая что-то вязала. Пару минут понадобилось Уизли чтобы отойти от сна. Луна взглянула на Джинни и улыбнулась, как ни в чём не бывало. — Уже проснулась? Я сообщила близнецам, что ты здесь и мы смотрим колдографии, они за тебя беспокоились, но я сказала, что всё в порядке. — Спасибо, – облегчённо выдохнув, Джинни упала на кровать, – что ты делаешь? — Я связала тебе перчатки для полётов. Из пряжи, которая была получена с помощью драконов, внутри зашиты листья мяты, они успокаивают. Такие были у моей мамы. Она их носила, когда её сила стала выходить из-под контроля, — Лавгуд передала ей перчатки. Они были бордовые – в цвет гриффендора – и не такие мягкие какими казались. Джинни уже носила такие. Их используют драконоводы такие как Чарли. Готовое изделье из них на ощупь как мягкая кожа. На утро Джинни чувствовала себя лучше. Она ушла от Луны в третьем часу ночи. Её накрывал странный холод изнутри. Это было легко объяснимо страхом. У неё первая тренировка по квиддичу, так она ещё и капитан. Разбудив Кэти, Уизли направилась в спальню братьев, собираясь и там поднять шум. Она уже не первый раз заходит в мужские спальни, и ей там уже никто не удивлён. Ну, разве что, первокурсники. Проверив открыта ли дверь комнаты близнецов, она аккуратно вошла. Единственным не спящим был Ли Джордан, который не сразу заметил Джинни. Он и так прекрасно знал, зачем она пришла. С разбегу рыжая бестия прыгает на Фреда, который недовольно кряхтит под телом сестры. На Джорджа же вырывается, струя воды из палочки Джинни. Счастливо смеясь, девушка вспоминает детство. Первое лето после первого курса братьев. Джинни в счастливом трепете расспрашивает их о Хогвартсе, что и зачем. Девушка осталась лежать в кровати Фреда. пока тот недовольно вытаскивает Джорджа из мокрой постели. Итак, один брат подмочен, другой знатно помят. Не прекращая смеяться, Джордан использует колдокамеру, чтобы получить пару смешных снимков. — Джинни, за что!? –Джордж достаёт полотенце, кажется, в утреннем душе он теперь не нуждается. — А что вы спите? у нас тренировка, – Джинни забирает из рук Ли одну из двух колдографий и прячет её в карман. — Вуд разглядел в тебе такого же тирана, как и он, – Фред недовольно встаёт с постели, потираю ушибленную спину. Выйдя и комнаты, Уизли пошла по коридору дальше, ища дверь с надписью: «Четвёртый курс, Невил, Дин, Симус, Рон, Гарри» – это была самая густонаселённая спальня в общежитие. Войдя в комнату, Джинни была приятно удивлена. Все её жильцы уже давно проснулись. Это было вполне логично, все кроме Невила и Гарри собирались сегодня на отбор. — Я хотела вас разбудить и напомнить вам про тренировку, но вижу вы самостоятельные, – улыбнувшись, девушка закрыла дверь и сама поспешила на поле. Джинни взлетела в воздух и вдохнула полной грудью. На метле она чувствует себе живой и, если эта метла решила её убить, она готова. Несколько секунд она глубоко дышала утренним воздухом. Всё своё детство она провела на метле. Вытаскивала мётлы братьев и пыталась учиться летать, а сейчас она капитан сборной по квиддичу своего факультета, это явно её призвание. И спустилась, лишь когда поле было почти полностью заполнено людьми. Все в ярко-красных костюмах. Все кричат. Алисия Спиннет пыталась успокоить возможных сокомандников. — Замолчите! – Крикнула Джинни, успокаивая, – все в воздух, начнём разминку прямо на мётлах, – Уизли окружили братья со слишком деловым видом. — Так, на вас мои приказы не распространяться? – Джинни грозно осмотрела каждого. — Мы нашли старые перчатки для полётов Вуда. Я думаю, ты достойна сейчас их носить. Джинни посмотрела на свои руки и связанные для неё лично перчатки. Вуд оставил огромный след в истории Хогвартса. Они понятия не имеют, как он их получил. Да и тем более, Джинни хочет продолжить ряд замечательных капитанов и показывать свои успехи, а не быть тенью Оливера. Это ощущалось для неё ещё более странно и неприятно, учитывая тот факт, что Вуд уже выпустился. — Нет, они хорошо будут смотреться в школьные алее славы. Живо к остальным! Тренировка была долгая изнуряющие, пару человек в отборе просто сошли на землю. Видимо решив, что вратарь – это не для них. Полёты по полю с постепенным набором скорости. Тренировка резкий остановок. А ещё игра. Каждый отрабатывал свою цель, но они должны были уметь работать в команде. Поэтому каждый желающий становился вратарём и частью команды. Вратари сменялись. Наконец Джинни решила начать непосредственный отбор. Выбор предстояло сделать из 15 человек с 3 по 7 курс. — Ваша задача: ловить, отбивать мячи, которые будут лететь с любой стороны, –Джинни подозвала рукой Кормака. — Зачем мне участвовать в отборах? Почему вы не можете просто принять меня? – Он самодовольно улыбался девушкам на трибунах. — Дорогой мой, сейчас полетишь в космос, понял! – Фред кинул ему в лицо мяч. Как смешно, ведь он его не поймал. И только сумел отклониться. — Прескверно. Кормак, отправляйся на скамью запасных. Каким бы ты хорошим игроком не был, квиддич – это командная работа, а не час самолюбования, – Джинни подозвала Рона встать на ворота. — Вы пожалеете! – Но вслед ему только смех. Последующий отбор был достаточно изнуряющим, чтобы последние новички расслаблялись. Кто-то был действительно хорош, но не был готов уделять так много времени спорту. Кто-то был прямым разочарованиям и пустой тратой времени для Джинни и всей команды. Под конец выбор стоял между Роном и Симусом. В Джинни боролись сразу два человека. С одной стороны, она так хотела взять Рона, все семья Уизли в команде. С другой – она понимала, что Рон пропустил один мяч, а Симус ни одного. Казалось, что выбор очевиден, но кто-то или что-то прям кричало внутри неё, что она ещё вспомнит о своём неправильном выборе. Выпрямившись на метле, Джинни спустилась на землю и подняла одну руку вверх, призывая всех к молчанию. Несколько секунд подумав о своих моральных принципах и желаниях, она выдохнула. Это было слишком сложно. Наверное, самым трудным для капитана были вовсе не физические нагрузки, а ответственность. — Я уже сделала свой выбор, но хочу услышать мнение команды, – подождав пока все снова будут смотреть на неё, она продолжила. — Кто за победу Рона? Кэти, Алиссия и Гарри подняли по одной руке вверх. Джинни недовольно хмыкнула. — Кто же Симуса? Фред, Джордж, Анджилина взметнули свои руки вверх. Это заставило Джинни почти, что закричать от сложности выбора. По итогу, ведь всё равно три на три, а значит весь груз ответственности только на ней. Она ведь капитан, а значит выбор вратаря зависит только от неё. Она не должна подвести. Она может приводить свою команду к победе, а может тянуть их ко одну. — Симус, поздравляю со вступлением в команду! – Джинни принялась апплодировать ему, и все подтянулись за ней. Крики радости сносили всё вокруг. Финниган был окружён своей победой. Первой и маленькой, но победой. — Дин! Дин! Дин, ты слышал, я вратарь! Я прошёл! – Сумус вопил от радости и размахивал метлой. — Да! Да! Поздравляю тебя! – Дин бросился в объятия друга, трепя его по голове. Рон обижено отошёл в сторону, ища оправдания, почему он такой ужасный, почему его не взяли, почему братья, сестра буквально сделали выбор против него. Ведь так было всегда. Он всегда был в тени своих братьев и сестёр, друзей. Ничем не выделялся, не был красавцем. За что ему это? Он чувствовал себя лишним, балластом для окружающих. Джинни подошла к нему, собираясь сказать что-то важное или это он так подумал. Ведь она молчала, обняла его за плечи и попросила не дуться лишний раз. Но ведь не «дуться» так сложно, когда он считает себя преданным. Глупо, конечно. Для Джинни это был сложный выбор. Она так хотела, чтобы Рон победил, она знала, как он этого хотел. Но что она то может поделать, если есть люди, играющие лучше него?

***

Ночь, Триада только возвращается с ночной прогулки с Джинни. Поезд встретил чем-то таким же родным, как и встретил её первый раз Колдовстворец. Открыв дверь, девушка окунулась во что-то вязкое, но при этом прохладное, похожее на ветер. Не желая выходить из собственных мыслях, она направилась к двери «Ярила», ожидая найти Михаила и высказать ему странную новость. Обычно, когда она превращалась из человека в ворона, единственное, что она чувствовала скачок энергии, как при свободном падание, но сегодня. Что-то было не так. Это был не скачок, это был уже полёт, сразу хотя она всё еще была человеком. С этим нужно обратиться к Михаилу. Выхватив из потока мыслей, Елена потащила её к двери в гостиную «Соврог». — Что ты творишь? – Триада сверкала глазами полными искр. — Нам нужно поговорить! Срочно! – Елена, наверное, кричала бы. Затащив её в свою комнату и прикрикнув на девиц, отдыхающих на своей законной территории, Елена захлопнула дверь. Триада посмотрела на неё разъярённым взглядом и искр в нём не поубавилось. Елена мерила шагами комнату, всё думая, как же начать этот разговор, но зачем думать. Такая черта была у их родителей, но им она не передалась. И младшая Шевская налетела на старшую, прижимая её к стене. — Ты спятила! Как ты только могла! Сама в дороге сюда просила нас не общаться лишний раз с этими «невозможными идиотами из Хогвартса». А сама, как взбешённая летаешь меж облаков с этой рыжей! – Елена отпустила сестру и отошла назад. — Ну что за дурь! Ты из-за этого? Елена, повзрослей, я же не привела её к нам! Будь наконец человеком, я просто веселилась! – Триада ударила кулаком стену. Уже несколько лет отношения со своей сестрой у неё не ладились. Триаде было больно признавать это, но она сама виновата. — Тебе просто веселиться, безусловно, можно сколько вздумается! А я... ты постоянно мне указываешь и даже не думаешь меня слушать! – Елену переполняло недовольство, на старшую. — Скажи мне, когда я хоть раз кому-то указывала. Указывала! Ученические моменты не в счёт! – Триада сжала ладони в кулак, искры в глазах перешли на кольцо и начали жечь руку, подталкивая к действию. — Руслан! Тогда на мраморных балконах ты просто это сделала! Ты указывала ему и кричала, ты понимала, что произойдёт дальше! – Елена опустила руки, её глаза наполнились слезами. — Я попросила у тебя прощения миллион раз! Я обивала пороги дома его родителей, пороги кабинета директоров. Я пыталась сделать всё, чтобы снова было тихо, чтобы про меня забыли и вспомнили наконец про твоего ненаглядного Русика! – Триада затряслась, и она сжала кулак до боли, ногти впивались в кожу. Агрессия подкатывала к её груди, желая выбраться, но нельзя. Эта ситуация заставляет её чуствовать себя убийцей, которая разрушила жизнь и сестры, и Руслана, и его семьи. — Но со мной ты говорить не хотела! Меня ты утешать не хотела. Сухо сказать "извини" мне было мало, – Елена осела на кровать. – И да, теперь я вечно буду тебя винить в этом. Триада понимала, что у неё есть полное на это право. Но сейчас, когда мысли путались, огненный комок злости подкатывал к груди, она не была способно об этой ей сказать. Может когда-нибудь они спокойно обсудят тот день и друг друга. — Он был не в себе! Я была в не себе. Руслан тогда был восьмиклассником, он просто не имел права находиться на балконах после полуночи. А ещё он прекрасно знал, что я не буду себя сдерживать. Они для того и созданы. — Не смей говорить, что это естественный отбор! Он нарушил правила, но ты даже думать не могла подумать о том, чтобы, ну не знаю, постараться держать себя в руках.–Елена упала спиной назад на кровать и наконец выдохнула. — Я постоянно держу себя в руках! –Триада хлопнула дверью, наконец разжав кулаки. Агрессия жгучей смесью прошлась по венам, заполняла душу и затекала в сердце, раня его изнутри. Магия хлынула из неё. Первый удар прошиб её насквозь и прошёлся по стенам коридора. Мозг отключился напрочь. Она с облегчением выдохнула. Размахнулась руками и ударила ещё раз. Не стало книжных полок. И последний раз удар пришёлся на картинную раму, которая стояла на слишком милом столике. Пару секунд, а от коридора, ведущего в женские спальни отделения «Соврог» остались обугленные стены, деревянные обломки и едкий запах гари. Спустя пару вдохов и выдохов мысли отрезвели. И сердце стало биться как обычно. Она только что смогла контролировать потоки необузданной магии внутри неё. Чистая агрессия и она смогла дать ей выход в нужное время. Это повод, нужно бежать к Михаилу. Распахнув дверь старшего брата всего отделения, Триада остановилась в дверях. Её поступок был бесцеремонный, но сейчас, конечно, не до этого. Девушка не знала, как начать. Михаил не удивился её появлению. — Я, конечно, дал тебе разрешения приходить ко мне, когда вздумается, но ради всего святого стучись. Можешь не дожидаться, пока я отвечу, но постучаться то можно? – Он сел на кровать, деловито открывая книгу, показывая, как он заинтересован в разговоре. – Что у тебя стряслось? — Я только что смогла контролировать вспышку магической агрессии, – Триада опустилась на пол по косяку, изнемогая от нетерпения. — Что? – Михаил с грохотом закрыл книгу. — Мы поссорились с Еленой, и у меня начало подкатывать к горлу и к кольцу, намереваясь вспыхнуть, но я смогла удержать. Только когда вышла в коридор, я, ну как можно это выразить, выпустила его, –Триада с облегчением выдохнула, будто с её плеч спал груз. Один из множества. —Так подробнее, что ты чувствовала при этом? – Михаил сполз на пол к Триаде. — Будто окунулась в огонь, но он прохладный и я могу в нём находиться достаточно долго, и при каждом движение огня всё меньше, он всё холоднее. — Поздравляю, ты на пути к повышению уровня своей магии! Триада, ты понимаешь, когда юный маг начинает осознавать и пытаться контролировать, он губит в себе свои силу, но, чтобы этого не допустить, детей учат справляться с магией, играя с ней. Они как бы не закрывают эту магию, нет они её выпускают просто, когда они захотят. Что кстати с коридором? — Разрушен, – Триада прикусила губу, успокоившись. Теперь стало стыдно за то, что она сделала. Михаил оживился. — Это прекрасно! Ты прекрасна. Триада, твоя магия прошла все те зажимы, которые ты ставила, пока училась её закрывать в себе. — То есть? — Понимаешь, когда ты была маленькая, ты всё взрывала от наплыва эмоций. Это бывает у всех, но лишь до кольца. А у тебя продолжилось и после. Что вы сделали? Правильно взяли кольцо с камнем, подавляющим энергию. Когда у тебя совершались все яркие скачки, на тебе либо не было кольца, либо, но было, но сделать ты ничего не могла. Ты была во власти агрессии. Сейчас же ты контролировала и выпускала агрессию вместе с кольцом. Могу тебя поздравить, ты учишься. Надо только пройти тест на эту подавленную магию, просто обычно она становиться главным оружием у магов до конца жизни, – Михаил облокотился на кровать и улыбнулся девушке. Триаде стало легче от его улыбки. Весь следующий день Триада провела в размышлениях о том, когда же её жизнь свернула не туда. Смешно. Она была ещё слишком юна, чтобы думать о чём-то подобном. Первый день для учеников Ховартса сделали учебным, а для гостей же его оставили выходным. В дверь постучались, и проникла голова однокурсника: — Там Леонид всех собирает, – дверь за ним закрылась. Выйдя из комнаты, Триада увидела весь свой курс, столпившихся возле наставника. Стоя на столе в тёмно-синем жилете, он улыбался своим ученикам. Он всегда выглядел так, будто сейчас заблестит. От него веяло добродушием, но свой предмет, он знал так хорошо и так строго его спрашивал, казалось, что у него есть злой брат-близнец. — Дорогие мои дети. Я бесконечно горд, что вы решились участвовать в турнире. Это ещё раз показывает, что я вложил в вас нужные качества. Сейчас вы стоите рядом с ещё одной преградой перед взрослой жизнью. Настало время заявить миру, эта преграда вас не пугает. Сегодня мы отужинаем в Хогвартсе, ведь вы будете отправлять свои имена в кубок. Но перед этим важным моментом, я хочу напомнить вам о детстве. — Он развёл руки, и меж них потекла вода, довольно сильный поток начинался из одной ладони и упирался в другую. Леонид ослабил левую ладонь и пустил поток сквозь учеников, разрешив воде разбиваться о стену и исчезать. –Вы наверняка все помните правила этой игры, но всё же позвольте мне напомнить. Каждый запускает руку в поток и тот, кто находит синий камешек будет стоят во главе колоны, идущей на ужин. Детская забава. Все опустили руки в поток воды. Триада окунула ладонь и почувствовала, как вода утекает сквозь пальцы. Она испускала из ладони искорки, которые лопались через несколько секунд, как маленькие шарики. Такая простая забава дарила Триаде волшебный трепет по однокурсникам, по тем временам. В пятом классе такая игра развивала дух соперничества. Все мельтешили руками в воде, стараясь поймать заветный камешек, иногда сталкиваясь с ладонью соседа. В конце каждого дня им выдавалась звёздочка за успехи в учебе. А в конце месяца подводились итоги и лучшему полагался приз. Тогда они с Еленой были не разлей вода. Всё время вместе, вечно рядом. Лучшие на своём потоке. Сёстрами Шевские гордились родители, а потом их дружная связь была утеряна. Триада потеряла уважения родителей. Воспоминания до этого момента дарили тепло на сердце, как сказочные лучи они согревали сейчас Триаду, напоминая, что ещё не всё потерянно, не все мосты сожжены. Ведь когда ты не один обжечься крайне сложно. Наконец кто-то вытянул синий камешек, а за одно и Триаду из потока чувств. Тряхнув головой, девушка встала в шеренгу на своё место, а счастливчик направился к Наставнику. Большой зал Хогвартса увеличили в несколько раз и украсили. Вместо обычных факультетских столов сделали много маленьких на пять на человек. Колдостворец занял своё место в середине зала, между Гриффендором и Слизеринном. Видимо, сделано это было специально. Множества учеников по очереди кидали своё имя в кубок. Триада удивилась как много учеников решило участвовать в Хогвартсе. Ещё более её поразило, что почти весь 7 курс выстроился возле кубка, громко смеясь и бросая свои имена. Когда очередь подошла непосредственно до девушки, она несколько раз сминала и расплавляла бумажку. Внутри неё полыхало неуверенность. Но какой шанс, что из множества учеников кубок решит выбрать именно её имя? Какой шанс, что она справиться, если это случиться? И какой шанс, что она не справиться? Она хотела уже было развернуться и уже даже смирилась с неумолимым наказанием от Алёны Малахитницы и Леонида Косого. Триада стиснула зубы, её руку обожгло полыхания кубка и разжала пальцы, и бумажка с её именем сгорела с множеством таких-же. Развернувшись на пятках, она двинулась между рядов и заметила, как на задних рядах сидит её новая знакомая. Аккуратно улыбнувшись, стараясь соблюдать рамки приличия, Триада опустилась рядом с Михаилом. Парень не собирался участвовать, он наблюдал. И приглядывал за старшей Шевской, боясь, что она что-то натворит. Вечер прошёл спокойно. Ни одного инцидента, только шутки и приятный гомон. Ближе к концу ужина Наставник увёл своих детей из замка, наказал им лечь спать, ведь завтра Кубок решит назвать имя участников, и он не желал, чтобы на этом важном моменте кто-то был сонный, вялый или уставший. После ужина. Гостиная Гриффиндора. Огромное скопление людей разных возрастов, шум и гам. Музыка, коктейли, первые поцелуи. Это означало вечеринку у Гриффиндора и случай действительно был. Все праздновали вступление Симуса в команду. Особенно радовался он, кружа в центре зала на пару с Дином. Гриффиндорцы никогда не пытались отправить младших в постели. Пусть они будут тут, пусть смотреть и веселятся. Только вот одно правило всё же было: все должны смотреть, чтобы ребята с первого по третий курс включительно, не добрались до алкоголя. В этом безумном веселье всем было хорошо. Невилл стоял за высоким столом, как за баром и смешивал коктейли. Кто бы мог подумать, что он так хорошо владеет мастерством скрещивания алкогольных напитков и составления разных вариаций. Все с радостью упивались тем, что им предлагал, такой скромный на первый взгляд парень. Ли Джордан и ещё пара ребят с его курса получали за одну такую вечеринку хороший заработок. Они где-то достали магловскую тату машину и уже год бьют рисунки на теле. Это пользовалось большим спросом. Не только Гриффиндорцы развивали свои навыки и выходили на межфакультетный уровень. Пуффендуйцы поставляли собственные самокрутки. Уходили они в два счёта, а главное всё натуральное. Такие сигарки они продавали пачками по 15 штук или поштучно. И даже упаковывали их в специальные коробочки с разными надписями, когда нелицеприятными, а когда вполне приличными. Когтевранцы помогали снадобьями и зельями, как Луна. И никто не отменял академическую помощь. Что же до Слизеринцев? Они продавали артифакты для опытов и экспериментов. Много фамильных штуковинах уходило почти что с молотка. Такая вот обратная сторона Хогвартса, когда ты в старших классах. На этой вечеринки присутствовали не только Гриффиндорцы, вход был открыт всем. На центральном диване примостилась Луна, как птичка на жёрдочке. В углу гостиной, на мягких диванах разместилась пара тройка слизеренцев. В том числе и Панси Паркинсон. Они пили что-то тяжёлое, томно вздыхали и курили. И если им хорошо, то всем хорошо. Вечеринки у Гриффиндорцев были самые хаотичные, они всегда были разные и всегда абсолютно все веселились, как только могли. Джордж забрался на стол в центре зала, немного растолкав танцующих: — Предлагаю позвать наших иностранных гостей! Кто за? Несколько минут спустя было решено позвать всех, кого смогут отыскать. Джинни улыбалась до ушей, когда в гостиную зашли компания девушек Шармбатона. Они были уже не в форме. Каждая была одета на свой вкус, каждая грациозна по-своему. И с десяток учеников Колдостворца. Через несколько минут все подскакивали, чтобы пуститься танцевать. Из старого граммофона играла музыка. Пластинки менялись быстро. Не было места для грустных и душевных песен. Граммофон снова запел с новой силой. Под танцы толпы, Джинни залезла на тот же центральный стол, громко подпевая песни и параллельно танцуя. Приятная свобода окутывала девушку. Она скакала на столе, и все знали, что он точно не сломается. Все смотрели не неё, а она улыбалась. Сказочные моменты приятной подростковой свободы с полным отсутствием моральных ценностей. Гермиона неодобряюще посмотрела на всё это безумство. Безумство! Вот как можно охарактеризовать, то что сейчас происходила в гостиной, то что сейчас чувствовала Джинни. Невероятный прилив энергии. Got a figure like a pinup, Got a figure like a doll. Don’t care if you think I’m dumb, I don’t care at all. Пропевая эти строки, Джинни посмотрела на Гермиону, и та закатила глаза. Как мило, но как же весело. Candy bear sweetie pie, wanna be adored. I’m the girl you’d die for. Рыжеволосая заводила подтянула к себе на стол Лаванду Браун и ещё других однокурсниц, Луну, Кэти, Алиссию, Панси. Последняя в свою очередь на удивление всех вылезла из удобного уголка и отплясывала рядом с гриффиндорками, совсем забыв о аристократический манерах. И было так хорошо. Быть на одном курсе с этими сумасшедшими. I’ll chew you up and I’ll spit you out Cause that’s what young love is all about. So pull me closer, and kiss me hard. Триада смотрела на девушку, танцующую в центре, она развлекала толпу и развлекалась сама. Было трудно не заметить её странную красоту. Скорее характерную, нежели внешнею, хотя и с этим фактом Шевской было трудно спорить. Все эти выкрутасы на столе, который служил для учеников сценой, казались весёлой забавой. I’m gonna pop your bubblegum heart I’m miss sugar pink liquor, liquor lips Hit me with your sweet love, steal me with a kiss. I’m miss sugar pink liquor, liquor lips I’m gonna be your bubblegum bitch I’m gonna be your bubblegum bitch Безумство. Когда песня закончилась, Джинни отпила ядерно-красную жидкость из своего стакана и подошла к Триаде. Все продолжали веселиться, поэтому на них не кто не обратит внимания. — Как тебе наша небольшая вечеринка? – Она улыбнулась, как чеширский кот, садясь на подлокотник кресла. Музыка била по ушам. — У вас тут, конечно, весело, ничего не могу сказать, – Триада улыбнулась, ей было спокойно в этой буре эмоций. Впервые с того дня ей было спокойно в подобных местах. Наверное, потому что никто не знал, что случилось. Никто не знал её. Рыжеволосая девушка отошла и, подойдя к близнецам, начала что-то заговорщике шептать. Старшие братья расцвели в улыбке и радостно поспешили немного убавить музыку. Джинни снова забралась на несчастный стол. Все обратили своё внимание на неё. — Предлагаю, сделать всем желающим гостям татуировку у нашего мастера магловским аппаратом! – Громко заявила она. Джордан недовольно хмыкнул: — А оплата? Ты знаешь сколько стоит найти краску для этой машинки! — Отсажу от тебя Макгонагалл на матч по квиддичу, – девушка откинула волосы назад. — Забились! – Ли радостно начал готовить свой аппарат к действию. — А вдруг там яд? Вы хотите заразить конкурентов? Почему сама не сделаешь? – Неизвестная ученица Шармбатонна прокричала из толпы. Хоть у Джинни и была довольно заметная татуировка в виде яркого феникса на руке, сделанная ещё в прошлом году. — Да пожалуйста! Ли, бей всё что пожелаешь! – Джинни спустилась со стола и подошла к креслу, освобождая плечо от лямки топа. Место было выбрано под правой ключицей. Все заворожённо смотрели, как из под иглы на теле девушки появлялся красный бутон розы с шипами вокруг. Триада хмыкнула – этот бутон такой же яркий как и Джинни, но шипы опасны и готовы защищать себя, прямо как и Джинни. Триада отвела взгляд и, пока все были заняты безрассудными поступками гриффиндорки, провалилась в свои мысли, которые пыталась отогнать целый вечер. Та ночь на мраморных балконах не давала ей покоя. Она снова и снова прокручивала её в голове. Мраморные балконы, уходящие в темень горных вершин. Они странно действовали на учеников. Кто-то там расслаблялся, кто-то наоборот становился агрессивнее. Старшеклассником не было дело до того, что там делали младшие. Триада тогда была в 9 классе, а Елена в 8. И по правилам школы она была уйти ещё до 23.00, но кто их соблюдает? Елена отдыхала вместе со своим парнем Русланом. Всё было хорошо, пока на него не подействовали балконы. Он начал кричать, лезть в драки и всем было как-то плевать. Только у Триады сжалось сердце. Она понимала, что скорее всего парень сейчас полезет к её сестре. И, к сожалению, так и произошло. Руслан сцепился с ней в ссоре, причину которой сам и придумал. Он уже замахнулся для удара, зажал ей горло рукой, и тогда остановить бы его никто не смог. Одурманивающая магия балконов действовала страшно. Триада боялась за свою сестру, она была самым дорогим в её жизни, и она не могла позволить. Она тоже шла на риск, так как знала, что её сила и так часто выходит из под контроля, а на балконах становится пагубной, поэтому появлялась там редко. Руслана силой отшвырнула от Елены к противоположной стене. Триада знала какой вред может ему принести, и она знала, что должна было позвать старших, но руки чесались и взрывной страх за сестру заставлял её действовать. Руслану было мало. Он пошёл на девушку, собирая магию для удара, и оставил рану на её шее. Теперь там шрам. Она ведь даже не пыталась отклоняться. Она замахнулась рукой с кольцом, будто там меч, и одним движением руки вынесла Руслана за пределы балконов, в темень гор. И только после этого к ней пришло осознание совершенного. Она убила человека. Да, она волновалась за сестру, но это не оправдания. Триада видела себя монстром. Что-то полыхало внутри неё. Руки дрожали. Вены почернели. Это от переизбытка магии. Страх пропал. Осталась лишь пропасть, и эта пропасть заполнялась агрессией на себя. Хотелось исчезнуть раз и навсегда. Чтобы ничего не было. Триада совсем не сожалела. Для неё главное, что с Еленой ничего не случилось. Кто же знал, что теперь спустя 2 года её младшая сестра ненавидит её. У неё есть на это право. Триаде от этого лучше не станет, она плачет, она боиться. Теперь её руки в крови. От подобного не отмыться.