Любовь сквозь столетия

В Сёгюте жизнь шла своим чередом. Одни люди торговали своим и заморским товаром, другие что-то покупали, торговались, чтобы сбить цену хотя бы на пару акче. Чего здесь только не было на прилавках: ткани разных цветов, оттенков и фасонов, для мужчин и женщин, для молодых девушек, специи, пряности, украшения из драгоценных камней и металлов. На улицах, в промежутках между рыночными прилавками, стояли те, кто сдавал свои дома или комнаты для проживания. К одной пожилой женщине подошла молодая женщина и тихо спросила: - Аллах пошлёт здоровья тебе, сдаёшь комнату? - И тебе здоровья, хатун. Сдаю, - вежливо ответила та. - Хорошо, хатун, сколько берёшь за сутки? -Два акче, питание включено. - Хорошо, я согласна. Мне ненадолго. Заплачу сразу за неделю. - Спасибо, хатун, но много мне не надо. Идём. ********** - Конур, - позвал главу стражи Визирь Алимшах. - Да, господин, - воин вошёл в комнату. - Ты нашёл новую служанку для моих покоев? Прежняя воровала мои деньги. Мне нужна такая, которая просто поддержит порядок. - Да, господин, я понял. Есть у меня одна на примете, она хоть и недавно работает, но смирная, тихая. - Приведи мне её ко мне. Я хочу взглянуть на неё. - Сию минуту, мой господин. Сейчас приведу. На кухне вовсю шла готовка. Женщины суетились и возле плиты, и возле столов, готовя ужин. Из всех турчанок выделялась одна. Несмотря на совсем зрелый возраст, походка у неё и движения рук были, как у молодой девушки. Успевала скорее остальных. Зелёные глаза искрились огнём. На кухню вошёл воин Конур и подошёл к молодухе. - Ты мне нужна, идём со мной. - Зачем? Ужин ещё не готов, а за всем уследить надобно, - потупив взор, произнесла женщина. - Наш господин тебя видеть хочет. Посоветоваться. - Хорошо, иду. Визирь недоверчиво посмотрел на женщину и шёпотом спросил: - Она точно справиться? - А как же иначе? Женщина она смирная, если что, сможет выйти из истории чистой. - Подойди ближе, хатун, не бойся, - громче произнёс Алимшах. Женщина подошла. - Как тебя зовут? - Берна, господин. - Красивое имя. Посмотри на меня. - Что вы, господин, как я смею. - Смотри. На Визиря устремились ясные глаза. Свежее лицо покрытое тенью прошлого помолодело на глазах от этого ясного взгляда. - Сколько тебе лет? - Тридцать три. - Тебе здесь нравится? Никто не обижает? - Нет, господин. Я всем довольна. - Хорошо, - Визирь немного подумал и продолжил: - Ты теперь будешь служить лично мне. Убираться в моём кабинете и моей комнате. Единственное условие - не читай мои письма и не лезь в мои дела. За тобой только уборка и больше ничего. - Я поняла вас, господин, вы очень великодушны. - Теперь можешь приступать сразу же к своим обязанностям. Берна склонила голову и вышла следом за одним из стражников. - Думаешь, поведеться на мою уловку, а, Конур? - Думаю, да... Берна аккуратно сложила все бумаги и письма на столе, протёрла пыль везде, сложила вещи и заправила постель. На столике рядом с кроватью лежало ещё письмо. Распечатанное. Даже не взглянув на него, она аккуратно, приподняла его протёрла столик и вышла из комнаты уже спустя час. - Господин, она даже не притронулась ни к чему. - А ты растёшь, воин Конур, - усмехнулся Алимшах. - Но ещё не всё потеряно. Посмотрим, что будет дальше. ********** Берна вернулась поздно вечером в дом хозяйки, где снимала комнату. Закрыв дверь, на задвижку, она с облегчением сняла верхнее платье и осталась в лёгкой одежде. За день натруженные руки она опустила сначала в холодную, затем в теплую воду. Умыв лицо, она вышла на кухню, взяла свою тарелку и снова вернулась в комнату с ужином. ************** Прошло достаточно много времени, пока Берна свыклась с тем, что хозяин постоянно требовал странные задания: отнести письмо на рынок кому-нибудь из торговцев, либо же наоборот забрать то же письмо, либо товар, предназначенный ему. При этом женщина заметила, что за ней постоянно кто-нибудь из воинов Визиря за ней следит пристально. Пошла вторая середина месяца и женщина снова пришла в кабинет Визиря. Тот сидел за столом с довольным видом. - Что ж, Берна, ты мне верно служишь, для меня это одна из приятных новостей в последние дни. - Что же ещё вас так радует? - изумрудные глаза пытливо уставились на довольное лицо мужчины. - Знаешь Осман-бея? Бея стойбища Кайи? - Да, знаю. - У меня для тебя будет задание. - Какое же, господин? - Ты должна поехать в стойбище Кайи. Там есть один мой человек, его зовут Хасан. Он там уже долгое время служит у Гёндуз-бея, главы этого стойбища. Ты должна ему помочь выведать, где прячут Осман-бея, либо же он сам там прячется, но мой слуга не может найти то самое место. - Хорошо, мой господин, я вас поняла. Когда прикажете отправляться? - Лучше всего прямо завтра с утра. Так будет лучше всего. - Я вас поняла, будет всё сделано в лучшем виде. - И ещё. Ты должна украсть малыша, которого родила Малхун-хатун и принести лично мне, в мои покои. Никто не должен знать, что ты всё делаешь по моему приказу. Служишь ты только мне, а в стойбище станешь моими глазами и ушами, поняла меня? - Визирь смотрит в яркие глаза женщины, от которых ему становится не по себе, уж очень они отличаются от карих глаз женщин-турчанок, светлые, пронзительные. - Да, господин, я поняла вас и сделаю всё, как вы скажете, - тихо говорит женщина. - Можешь собираться, завтра утром ты отправляешься в стойбище Кайи. Женщина поклонилась и вышла вон. ******* В стойбище суматоха небывалая. Привезли новые товары на рынок и все женщины гурьбой побежали туда. Ткани, украшения, нитки, иголки, благовония, да чего только нет на прилавках торговцев. Малхун и Зюхре привлекла лавка с пряностями. Торговка сразу же предложила женщинам свой товар. - Берите, берите красавицы, не пожалеете, - нахваливает, одновременно прицениваясь, насколько можно рассчитывать на покупательниц. - Для плова, для мяса в самый раз вот эти. Малхун осторожно нюхает. Запах приятный, но незнакомый. - Шафран, красавица, бери шафран. Всё есть, а этого мало осталось. - Это не шафран, - говорит кто-то рядом. Молодые женщины оборачиваются. Рядом с ними стоит женщина старше их лет на десять, но сохранившая остатки былой красоты да и фигура у неё ладная, стройная, как у девушки. Женщина берёт мешочек с пряностью и подходит ближе. - Есть одно растение очень похожее на него. Только его проще найти в лавке какого-нибудь травника или колдуна, - резкий тон незнакомки заставляет невольно вздрогнуть. - Шафран стоит дорого, даже за такой мешочек надо отвалить целое состояние, а вы решили воспользоваться услугами колдунов, что ли? - Но как ты...- торговка стала белее мела. - Шафран имеет горьковатый и приятный аромат, а это хрень какая-то. Эти...как их там...безвременники. Эти красивые цветочки даже голыми руками трогать нельзя, а ты их вот так продаешь. Развернувшись, женщина бросает мешочек на стол. - Постой, - Малхун подходит к ней, - ты очень умная. Так легко определила, что нам пытались отраву продать. Я вижу, что ты - женщина совестливая. Я хочу взять тебя к себе в услужение. За платой не постою. - А что за работа? - наклонив голову, спросила женщина. - Всё дело в том, что у меня маленький ребенок и я не хочу, чтоб даже не секунду он не оставался один, а моя подруга в няньки тоже как бы не нанималась, у неё своих забот хватает. Я как раз ищу такую, чтоб безотлучно находилась рядом с моим сыном. - Вот как. Счастливая, молодая женщина, а хорошей прислуги нет. Ладно, идёт. Втроём они направились дальше осматривать прилавки торговцев и всё же нашли прекрасную лавку с пряностями, где улыбчивый торговец продал им немного шафрана. После рынка женщины отправились домой. Берна, так представилась знаток в пряностях, по мере приближения к стойбищу, немного занервничала, но Малхун и Зюхре списали это на некую неловкость и страх что ли перед новым местом и незнакомыми лицами для женщины. Малхун направилась в один из больших шатров и гостеприимно распахнула дверь для гостьи. Берна осмотрела круглый периметр шатра изнутри и пришла к выводу, что заплатят ей за услуги няньки не то, что хорошо, а даже с лихом. Толстые красивые ковры, мягкие шкуры пушного зверя, лёгкий аромат прекрасных благовоний, резная посуда и оружие с дорогой инкрустацией. - Это и твой дом теперь тоже, пока ты будешь жить здесь. А там, может, если захочешь остаться мы тебе и шатёр отдельно поставим. Малхун провела гостью дальше, в комнату поменьше. Здесь стояла колыбель. Большая, деревянная. Обе подошли ближе. Личико мирно посапывающего ребёнка умиляло простотой и невинностью. - Совсем крошка, а такой красавец будет, - шепчет Берна, слегка покачивая колыбельку. - Спасибо, Берна, мне очень приятно, - тоже шёпотом говорит Малхун. - Давай пока что я тебе покажу, где ты будешь спать и поешь с дороги... ***** Проходит несколько дней. Берна спокойно живёт в шатре Малхун и няньчится с маленьким Орханом. Её уже все знают. Женщина смирная, тихая, ребёнок на её руках всегда весело смеётся, а какие она колыбельные поёт, заслушаешься: о тихих вечерах, о снах с фантастическими животными, сказки о небывалых обитателях леса и голубой реки. Чего только нет в тех колыбельных. Открывается новый неизведанный мир чего-то красивого, лёгкого и недоступного, но вполне реального во сне. *** - Завтра можешь завершать начатое, - шепчет кто-то в темноте, в кустах. - Да как я это сделаю? Я здесь у всех на виду, - шепчет второй голос, - они сразу всё поймут. - На счёт этого не переживай, всё пройдёт в лучшем виде. - Да я только две недели здесь нахожусь. - Так. Хватит. Ты для чего тогда вообще соглашалась на эту сделку? Денег много не бывает. Так что действуй осторожно и аккуратно, чтоб на тебя даже последняя коза не подумала, поняла? - Ладно. Но ты точно обещаешь, что все условия для побега будут? - Будут. Иди уже, - шорох шагов свидетельствует о том, что она ушла. - Прямо беда с этими женщинами. Глупые, трусливые и недалёкие. ***** Грохот барабанов привлекает общее внимание жителей стойбища Кайи. - Монголы, - кричит бегущий малый. За ним летит конница на чёрных и гнедых лошадях. Как неумолимый вихрь, проносится дикое гиканье и топот копыт. Женщины, сидевшие у станков с коврами, торопливо достают кинжалы из-за пояса. Храбрости и ловкости им не занимать, поэтому они легко обороняются от тяжёлых мечей врага. Краем глаза Малхун заметила, как её новая служанка пугливо забилась в угол ткацкой и скрылась за коврами. - Устроил он удобный случай, ёпрст, - шипит женщина, со всех ног летя к шатру. Маленький Орхан в одиночестве, напуганный грохотом и криками снаружи, зашелся от плача в своей кроватке. - Ну-ну, моя радость, что ты так расплакался? - заботливые руки, пахнущие молоком и ещё чем-то сладким и приятным, берут дитя и прижимают к тёплому женскому телу. От звуков знакомого голоса, заглушающего страшные звуки, малыш затихает. Беззубая прелестная улыбка озаряет маленькую мордашку, а карие глазки, похожие на топленый шоколад, светятся от радости. - Ути, моя лапочка, зайчик ушастенький, - няня улыбается нежно и мягко. В светлых завораживающих глазах играют искринки и ни капли страха. Малыш смеётся и тянет маленькие ручки к лицу Берны. Женщина снова улыбается, глядя на мальчика и прижимает к себе. Снаружи приближается шум и звон оружия. - А теперь, мой яхонт, мы с дядьками поиграем немножко, да? - весело говорит женщина, хватая со стены клинок. При виде блестящего меттала, ребёнок тянется к нему. - Ах, какие мы боевые с тобой, но нет, - она убирает ручки, готовые схватить длинный кинжал. - Ай-я-яй будет, больно, - няня смешливо морщится. Маленький Орхан снова смеётся. В шатёр врывается рослый монгол с мечом наперевес. - Смотри, какой дядька большой, - не обращая на врага никакого внимания, говорит женщина, глядя на ребёнка. - Давай ему по попе надаем, а? Малыш будто понимает, что хотят сделать с грозным, злым дядькой и хохочет. Берна ловко перехватывает кинжал и, схватив плётку, сильно бьёт по ногам монгола. Тот рычит и морщится от сильной боли. А мощный удар ноги лишает его чувств. - Побежали, маленький воин! - тихонько кричит нянька, стрелой выбегая на улицу. Мальчик затих. Ведь несмотря на шум, он знает, что в надёжных руках, которые не дадут его в обиду никому. Берна осматривается и понимает, что за ней никто не следит, все заняты боем. Женщина бежит подальше от месива, к реке. - Стой! - слышится голос за спиной. Она оборачивается. Перед ней Гёктуг, верный воин Осман-бея. - Куда собралась с тем, кто тебе не принадлежит? - Малхун-хатун приказала спасти её сына, - спокойно отвечает женщина. - И поэтому ты бежишь туда, - указывает мечом Гёктуг в сторону реки и леса. - Да, а что? - Я тебя не пущу дальше! - шипит воин, подходя ближе. - Ты же украсть его хочешь, да? - Нет, - Берна спокойно пожимает плечом. - А я ведь всё знаю, - он дышит ей прямо в лицо, - ты задумала это очень давно. По твоим глазам, по поведению видно, что ты строила планы на нашего маленького бея. А теперь я убью тебя. - Попробуй, - насмешливо говорит женщина. Гёктуг поднимает меч над её головой. По росту, женщина ниже его и поэтому кажется, что она прямо под серединой угрожающе надвигающегося лезвия. Ловко присев, она перекатывается в сторону, забавляя этим движением хохочущего Орхана. Затем резко попрыгивает на обеих ногах. Опешивший Альп заметил только яркие глаза зелёного цвета и упал на землю без сознания. Удар ведь пришёлся сильный, да ещё и по лицу. Из носа воина потекла струйка крови. Берна приложила пальцы к его шее. - Ну-у, он живой, - говорит она ребенку и корчит рожицу. Малыш улыбается и хлопает в ладошки. - Спасибо, спасибо, - смешно кланяется женщина, подходя к реке. Положив ребёнка на достаточно безопасное расстояние от источника, она умывается и снимает чадру, чтобы поправить волосы. Каштановая волна прыгает на плечи и покрывает всю спину. - А теперь давай сходим прогуляемся, пока мама там, - звучит серебристый смех. Малыш широко улыбается и снова смеётся, глядя в красивые глаза. - Да ты весёлым парнем растешь, детка. ********** - Где мой сын? - иступлённо кричит Малхун, падая на колени рядом с колыбелью. - Где мой маленький львёнок? - Малхун, он найдется, - утешает вторую жену Османа Бала, слабо веря в собственные слова и вытирая слезы. Женщина плачет у колыбели сына. В шатёр вбегает Осман и его побратимы-воины. - Орхан, - мужчина замирает рядом с пустой кроваткой сына. - Осман, - плачет Малхун навзрыд, - его украли. Нашего сына украли. Забрали моё счастье. - Кто? - рычит Осман-бей. - Кто посмел так поступить с моим сыном? Неужели... - Осман-бей, - в шатёр вошёл Гёктуг. На него смотрят, как на чудо заморское. Лицо в размазанной крови, на виске и под глазом синяки.. - Гёктуг, кто тебя так отлупил? - не удержался от саркастического тона Джеркутай. - Она! Берна, твоя служанка, Малхун-хатун. Это всё она. Она украла твоего сына! - О Всевышний, - кричит Малхун, - я собственноручно пустила змею к моему львёнку. Это всё... всё...я, - женщина падает без чувств на руки подоспевшего Османа. - Надо полагать, что она тебе синяки поставила? - не унимается и Сальтук, ухмыляясь. Гёктуг стыдливо молчит. - Найти её, - говорит Осман воинам, - достаньте змею хоть из лап шайтана, но приведите ко мне её! - Сделаем, Осман-бей, - хором отвечают воины и выходят наружу. Проходит день. Ни воины Османа, ни воины Алимшаха, не пересёкшись ни разу в лесах возле стойбища Кайи и крепости Сёгют, ищут женщину с ребенком. На рынках, в домах, в шатрах, нигде нет даже намёка на присутствие ни женщин с именем Берна, ни грудничковых детей. Сложилось впечатление, что женщины вообще не было. Её как будто не существовало. Никто не знал Берну, в глаза не видели и не слышали о такой. А малышей по имени Орхан так тоже нет ни одного. Факт в том, что женщина была, но вот её настоящее имя никто не знал, а имя Берна тоже ничего не дало. И ребенок. Не приснилось же, что его рожали, что полстойбища женщин с ним нянькалось и игрушки ему приносило. Задорный мальчуган, которого интересует всё и сразу, смешливый и вечно хохочущий, смешно морщивший носик, как и его мама. Тихая ночь спускается на землю, укрывая блестящим звёздным покрывалом весь мир, неся с собой прохладу и шелест листвы. К стойбищу Кайи несётся всадник на чёрном, как смоль коне. Ржание лошади и бой одинокого барабана привлёк внимание, но никто даже толком ничего понять не успел, как всадник пронёсся по дороге и остановился у шатра Малхун. В нём собрались все самые близкие женщины, сама Малхун и Осман с Джеркутаем, Гёндузом и Гёктугом. - Кто бы она ни была, её надо найти, брат, - Гёндуз поглаживает бороду. - Это не призрак и не тень, а живой человек, которого хоть кто-то да запомнил хорошо. - А кто кого запомнил? - слышится знакомый голос. - Ах ты ж... Алкестида? - Гёктуг опускает кинжал. - Кто? Змея подколодная? - смеётся девушка, держа шевелящийся свёрток в руках. - Или шайтан в облике человека? Кто-то звонко и совсем по-детски смеётся в её руках. Алкестида подходит ближе. - Орхан, - радостно воскликнула Малхун, подбегая. Хватает сыночка и целует его личико, отчего он хохочет, прижимаясь к маме. - Сокровище моё, радость моя. Алкеста, сестрица, проси чего хочешь. - Да, - Осман улыбается, легонько пожимая руку Морозовой, - чего хочешь. - Всё, что захочу? - смеётся Алкестида. - Тогда вот что, - девушка деловито умащивается на подушке рядом с девушками. - На рынок, когда ходите, берите с собой или меня, или вот, Айсун, - она машет на пустое место рядом с собой, - чтобы вам не продали вместо шафрана безвременник осенний, - при этих словах глаза Малхун и Зюхре расширяются. - Нянек с рынка тоже не надо, у нас их вон целый двор, - она указывает на себя, опешившых девушек и мужчин. - Откуда ты знаешь? - спросила Малхун. - Ты...- догадка оказалась настолько безумной, правдивой и шокирующей, что женщина удивилась. - Меня зовут Берна, я приехала издалека, - изменив голос, произносит Морозова. Орхан смеётся, махая ручками. - Ах ты, карапуз, - девушка нежно смотрит на мальчика и корчит смешную рожицу. - Так ты...Зачем ты забрала Орхана? - спросил Осман-бей. - Алимшах приказал, - спокойно ответила Алкестида. - Ты...ты... предательница! - голубые глаза Гёктуга полыхают огнём. - Эй, эй, полегче, не бросайся такими громкии словами. Я не из тех дур-шпионок, которых ваше стойбище приютило, не удосужившись проверить их, не поверить на слово тем, кто их вычислил хоть как-нибудь и которые в итоге умирают собачьей смертью. Я за доброту злом не плачу, принципы не те! - жёстко оборвала пламенные слова мужчины Алкестида. - Я в услужении Алимшаха пробыла вечность и кое-что узнала. И да, это он приказал похитить Орхана, так как вы, молодцы, не решились отдать его. Но я тоже не промах. Он теперь свою Берну будет искать вечность, так как её никто не запомнил и даже лицо описать не сможет. А вы такие забавные, когда подходили и спрашивали с таким надутым видом: " Женщину с ребёнком не видели? Её Берна зовут, а малыша она Орханом называет". Умора, ей-богу, правда? - она надувает щёки, глядя на маленького Орхана и тот снова хохочет, теребя пухлые щёчки своей няньки. - В следующий раз хоть запоминайте приметы: лицо, глаза, походка, одежда. Всё, что угодно. Привычки, повадки, манеры. Как говорит. В конце концов, лица зарисовывайте. - Хорошо, запомним твои наставления, сестра, - отвечает за всех Осман. - Что же ты узнала об Алимшахе? - Он хочет убрать тебя, стереть с лица земли, проще говоря. А сговорившись одновременно с каким-то Гайхату и Текфуром Николаем он захватит трон Сельджуков и сам сядет управлять государством. - Замахнулся высоко, - хмурит чёрные брови Осман. - Срочно нужно ехать в Конью, султан сейчас там. Ждёт меня, либо мою голову. - Я даже знаю, как мы это сделаем и когда, - улыбается Алкестида. Утро пробудило солнышко, которое осветило весь мир Божий и умылось в росах степей, окружающих стойбища и леса с реками. Зелёная листва о чем-то шепчет низким кустарникам, которые расцвели густо этим летом. Солнечные лучи нежно ласкают голубые, чистые воды реки. На берегу сидят гуртом молодые девушки и стирают бельё. Молодые свежие личики так и сияют улыбками, а воздух наполнен весёлым смехом и девичьими разговорами. Среди них выделяется особенно одна. Небольшого роста, она кажется миниатюрной куколкой среди высоких красавиц стойбища Кайи. Стройную фигуру облегает красивый зелёный кафтан, подчёркивающий нежные черты лица и делает её ещё стройнее, лёгкая чадра прикрывает только волосы, расшитая на лбу бисером и серебряными украшениями, высокие сапоги прекрасно подчёркивают маленькие ножки и делает девушку немного выше, чем она есть. Ярко-синие глаза похожие на сапфиры сверкают задором и весельем, густые брови, как два миниатюрных соболя пристроились над пушистыми ресницами, отчего глаза кажутся тёмным морем. Это Айсун, Кристина Барская, которую назвал шейх Эдебали и представил всем, как свою приёмную дочь. За эти дни, что она здесь, её полюбили все жители. Девушка весёлая, задорная, заводила звонких, мелодичных песен и игр с детьми тюрков. За короткий срок она стала неотъемлемой частью стойбища. Воины и женщины Осман-бея знают также и то, что девушка не хуже их владеет оружием и единоборствами, прекрасно сидит в седле и, что ещё не может не радовать, нашла подход к Борану Альпу, который после смерти любимой жены забыл, что такое покой и радость. Девушка все вечера носит ему вкусный ужин и утешает разговорами о его жене. Именно она его остановила, когда мужчина готов был убить Гёндуз-бея за то, что он не смог защитить его жену. Сельджан-хатун с удовольствием наблюдает за тем, как молодой человек перестал безутешно скучать по любимой женщине. И всё благодаря заботе Айсун. На площади стало шумно вдруг и женщины, побросав свои дела, пошли взглянуть, что же заставило воинов Кайи так забеспокоиться. Глава стойбища, Гёндуз-бей тоже вышел посмотреть, что же произошло. - Воины мои, что ж вы так кричите? Вас слышно на весь Кайи. - Да вот женщина странная пришла, говорит её к вам Визирь Алимшах направил с прошением. Она не показывает письмо, с которым пришла и просится к вам. - Пропустите её. Если сам Визирь её послал, значит, так надо. К нему подошла молодая женщина лет тридцати и поклонилась. - Мой бей, я пришла к вам от Визиря Алимшаха. Он в этом письме велел передать, чтобы вы взяли меня к себе в услужение. Ведь ваша невестка беременна, а я в этом кое-что смыслю и могу помочь. Вашей жене, Айше-хатун, тоже могу пригодится в служанки. Я всё умею. - Хорошо, проходи, сейчас всё обсудим. Как тебя зовут? - Берна, мой бей. - Замечательно, Берна-хатун, идём. Скоро наступила глубокая ночь. Всё стойбище затихло, даже малейшего шороха не слышно. Но вот видно, что крадутся две тени друг к другу на встречу. - Тебя ведь Визирь Алимшах прислал, верно, хатун? - Да. Я должна была разузнать, где находится Осман-бей и помочь тебе в этом деле. Так вот я знаю, что он находится здесь, в стойбище Кайи. Я подслушала разговор женщин. - А ты ловкая, хатун, хорошо управилась. Как же так случилось? - Чистая случайность, мой бей. Я сама не ожидала этого. Можно посылать весточку Визирю, пусть приезжает забрать его. Перевернув всё вверх дном, он обязательно найдёт его. ******** - Она посмела заявится в мой дом, воин Конур. Она обманула меня. Женщина обманула меня, Визиря Алимшаха, - беснуется мужчина, ходя по комнате взад-вперед. - Как ты мог её привести ко мне? Она скрылась с ребёнком, который должен принадлежать мне. И только мне! А теперь она смеет говорить, что нашла Осман-бея, когда его не смог найти Хасан. Который два месяца там служит и не в курсе важных событий. У меня появился сильный враг. Хитрый, изворотливый в виде женщины, которую никто! Никто не знает и даже не видел, и не запомнил! Я немедленно отправляюсь в Конью! Сейчас же! Визирь не мог не признать, что его провели. Кто-то оказался хитрее, умнее его, с необычным мышлением и определённым талантом. ************ - Повелитель, прибыл Великий Визирь Алимшах! - объявил слуга, войдя в тронный зал большого дворца, который расположился на главной площади города Коньи. - Зови, Мура. Тронный зал тут же наполнился вошедшими визирями и воинами. Впереди всех шёл Великий Визирь Алимшах. - Ваше Величество, я прибыл с важным докладом и не менее важными гостями, которых вы так долго ждали. - Кто же это? - Как вы знаете, Осман-бей, этот мятежник и предатель бежал из моего плена, освободил своих воинов и скрылся в неизвестном направлении. Так вот сегодня я готов представить их всех на ваш суд, - Визирь подал знак и в зал ввели Османа и его пятерых преданных друзей. - Я обвиняю их в том, что они похитили сестру одного из Текфуров вражеского государства, они подняли мятеж против великого государства, Ваше Величество, смутили народ лживыми речами и поносили ваше имя, называя себя правителями этого государства! Султан встал с трона и спустился к Осману. - Что же ты молчишь, Осман-бей? Скажи что-нибудь в своё оправдание. - Я чист перед вами, повелитель. Ваш Визирь много чего выдумал, чтобы опорочить моё имя и моих братьев перед вами. Он завидует тому, что я преданно вам служу. - Неправда! Ты лжёш! - вскипел Визирь. Змеиная улыбка накрыла его губы. - Конур! - разнёсся зычный голос по всему дворцу. Зал тут же заполнили воины Визиря. - Алимшах, - грозно спросил султан Месуд. - Что это означает? - Это означает, что он готов убить вас и занять ваше место, Ваше Великолепие! - послышался женский голос. Дверь резко распахнулась и вошла девушка. Высокая, стройная. Подтянутую фигуру обволакивал кафтан, расшитый дивными узорами, волосы, скрытые под покрывалом, искусно расшитом бисером и яркими нитками, с серебристыми бусинами по краям разных размеров и фигурками цветов. Русалочьи глаза искрились так ярко, как молодая трава весной, как чистейшие изумруды, сверкающие на солнце. Рядом с ней шли жёны Османа, Бала и Малхун, рядом Сельджан и Айгуль. А рядом с девушкой шла ещё одна. Небольшого росточка, но очень стройная и хорошенькая, с синими, как воды океана, глазами, одетая также в кафтан и высокие сапоги, прекрасно подчёркивающие её стройные ножки. - Берна???? - Визирь Алимшах замер с открытым ртом. Не менее удивлённые стояли и остальные визири и сам султан Месуд. - Почту за честь представиться официально: Алкестида-хатун Морозова! Первый советник Осман-бея! Названная сестра! - Вы - русская? - Да! - И вы заявляете, что мой Визирь лжёт? - Воинов зачем тогда своих сюда привёл? - Зачем же? - Ваше Величество, ваш смутьян и первый Визирь великого Сельджукского государства - настоящий мятежник и предатель, который метит на ваше место прямо здесь и сейчас! - Чтоооо? - Я прошу меня выслушать, чтобы вы полностью прониклись серьёзностью ситуации. Ваш Визирь в сговоре с вашими врагами. Он с их помощью собирался занять ваше место и стать новым правителем страны. Осман-бей никогда не предавал вас. За то, что он много сделал для вашей страны, за то, что народ его любит, за то, что он предан вам, Визирь запылал, как спичка, ненавистью к нему. Он пустыми словами бездоказательно обвинил невиновных. Доказательства у меня что ни на есть самые прямые. Но! Только вы можете их услышать. Девушка приблизилась к султану. Тот тоже подошёл. - Я - человек, который случайно здесь оказался со своей подругой. Мы обе из будущего, где всё не так, как здесь. Нам многое неизвестно, что у вас за правила и обычаи. Мы не имеем права пользоваться теми вещами, которые принесли с собой. Но это самый простой способ убедить вас в том, что Осман-бей - один из преданнейших людей в этом мире. Если вы не поверите услышанному от кого-нибудь из нас, то, может быть, вы поверите собственным ушам. Я вас только об одном прошу - сохранить спокойствие и благоразумие. - Я готов, - султан как заворожённый смотрел в эти зелёные глаза и готов был ко всему, лишь бы подольше насмотреться в них. Девушка достала что-то из кармана. Раздался щелчок, а затем голос Визиря: - Скоро я стану великим государем этой страны! Осман-бей и султан Месуд должны быть мертвы, чтобы не помешать мне реализовать свои помыслы и мечты! Только благодаря мне это государство станет могущественным, перед которым склоняться все мои враги и друзья! - Муууураааа! Стража! - снова раздался зычный голос султана. Те, как ошпаренные вбежали в зал. - Схватить Визиря Алимшаха и немедленно казнить его за государственную измену и пронести его голову по рынку, чтобы все знали, что я делаю с теми, кто предаёт меня и посягает на мой трон! Султан повернулся к Алкестиде: - Как ты это сделала? Это невозможно! - В нашем мире многое стало реальным, тем, о чём вы только мечтать можете. Эта техника бесценна. Если опираться только на слухи, то вы один совсем останетесь. Обзаведитесь верными людьми, которые никогда вас не подведут. Осман-бей смог это сделать. Его братья, его воины горой за него всегда стоят. - Ты можешь остаться и мне больше никто не может быть нужен. - Я не могу. Мне скоро предстоит уйти отсюда. Если я не уйду, то изменится всё, что должно остаться нетронутым. Должно сбыться пророчество, на роду написанное вам и Осман-бею. - Ты - предательница, - взревел Визирь Алимшах. - Ты змея, которая оклеветала величайшего человека! Морозова подошла к мужчине и отчеканила: - Неееет, змея из нас двоих - это ты! Это только тебе под силу устраивать всякие делишки! Зависть - плохое чувство, Алимшах! Я никогда не предаю людей, которые когда-то сделали мне добро и стою за них горой, если им угрожают такие мерзкие сволочи, как ты. - Как же ты меня обманула? Где я ошибся? - Ты ошибся с самого начала, когда взял меня к себе на службу. Тебя слушали везде, где бы ты ни был. Каждый твой разговор, каждый шаг был известен нам. Впервые за всё это время твой план рухнул, как карточный домик. Недооценивая женщину, ты переоценил себя. - Самая главная ошибка твоя, Алимшах, - то, что ты доверился женщине, хитрой и умной женщине, которая ко всем этим достоинствам ещё и очень красивая, - уже совершенно спокойно сказал султан Месуд. - Уведите его. - Да-а, - протянула Сельджан-хатун, - ты, дочка, обладаешь незаурядным талантом покорять мужчин и обводить их вокруг пальца одним движением руки. Молодец. - Спасибо тебе, сестра Алкеста, - Осман-бей улыбается в усы, - и тебе Айсун, вы чудо нашего стойбища. Айсун, - мужчина с уважением и теплом смотрит в сапфировые глаза девушки, - я слышал, Боран потихоньку приходит в себя и это твоя заслуга. Мой брат снова жив и здоров душой и телом, благодаря тебе. - Мне не сложно это было сделать, Осман-бей, - девушка мягко улыбнулась. - Всё равно спасибо.