ТРЕПЕТ:
ТЫ ЛЮБИШЬ.
И ЛЮБИМ.
Я ВСЕГДА БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ.
ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Вообще-то, наши глаза оценивали кое-чей силуэт далеко не платонически…. КЫШ! ВОН ПОШЕЛ! В твоем мозгу есть отдельный кабинет. К нему подведет ток, все перемотано заградительной лентой «НЕ ВХОДИТЬ», на подходе расставлены ментальные мины. Там, внутри этого кабинета стоит алтарь, божеством которого установлен Ким Кицураги. И в качестве жертвы на нем лежат все твои мысли и чувства, связанные с чем либо, кроме дружбы по отношению к этому человеку. Он не заслуживает страдать. Он один из лучших людей Элизиума. Самый большой подарок, который ты мог ему когда-либо сделать — это не путаться у него под ногами и делать свою работу. И иногда проводить время вместе. У тебя хорошо получается. ЖАН ВИКМАР: «Опять ты в мыслях своих тупых заблудился. Бабу тебе надо, Гарри. Нормальную. Чтоб ужин там тебе хреначила и слушала твои бредни, раскрыв рот. Ты когда уже вернешься в строй?» СУМРАК: Тебя поймали. ТЫ: «Не знаю… Куда я теперь пойду-то? Я с Дорой-то не помню, как познакомился.» ЖАН ВИКМАР: «Где люди знакомятся, Гарри? Ты коп или притворяешься? Сходи в клуб в какой-нибудь, в библиотеку, да хоть на митинг защитниц жуков и прочих тварей. А если ты думаешь, что ты стал совсем взрослым, воспользуйся помощью профессионалов.» А вот это уже интересно! ТЫ: «В смысле профессионалов? Есть люди… Которые… Ну… Подбирают тебе пару?» ЖАН ВИКМАР: Твой напарник почти искренне смеется. «Хотел бы я пошутить, что ты как вчера родился, но видимо Мартинез дает о себе знать. Конечно есть, дурья бошка! Пишешь анкету, тебе подбирают человека по схожим параметрам, назначают вам свиданку. А дальше как пойдет.» ДРАМА: Действительно интересная игра, мессир! Вы можете написать любой сценарий! СУМРАК: И скрыть тот факт, что ты гниющий кусок мяса, доживающий свой век без особых изысков. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Вообще-то, он заслуженный офицер РГМ. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Телочки любят сильных мужчин. ТЫ: «А там… Можно… Ну… Любых людей искать?» ЖАН ВИКМАР: «В смысле любых людей, говнюк? Что за формулировка такая?» Ты прокашливаешься и решаешь не разворачивать свою мысль. Но тебе было бы интересно попробовать сходить на свидание и с… мужчинами тоже. Просто чтобы убедиться, что ты не идиот впечатлительный, вообразил себе черти что из Кицураги, а тебе действительно может нравится тело твоего же вида. ТЫ: «Забей. И где такое искать?» ЖАН ВИКМАР: Карета останавливается. Вы доехали до твоего дома, и твой напарник вытаскивает из кармана брюк визитку. «Не благодари. Мне пока не повезло, но это лучше, чем гнить в своей конуре. Может, тебе повезет.» Ты берешь кусочек картона. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Пастельных тонов бумага, надпись гласит: «Пурпурное сердце — агентство знакомств». Внизу написан номер, адрес и часы работы - круглосуточно. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Больше похоже на службу эскорта. Гарри, а почему бы тебе просто не вызвать себе шлюху? Или двух, да хоть трех, мы можем себе это позволить! Оттянуться по полной! Твой моральный дух только что упал на пару пунктов вниз: в последний раз, когда ты пробовал вызвать себе девушку легкого поведения (а это было три месяца назад), у тебя даже не встал. В итоге ты час просто плакал и извинялся, а несчастная Изабелла тебя успокаивала. В горле застревает ком. Тебе себя жаль. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: В твое оправдание могу сказать, что на кое-кого у тебя встает исправно! Не там ищешь, малыш. Давай мальчиков закажем! Да не будем мы никого заказывать, заткнись уже! ТЫ: «Спасибо, Жан… И за идею, и за то, что подбросил.» ЖАН ВИКМАР: «Выматывайся уже, чудовище! Ночи!» **** У тебя наконец-то законный выходной. Трясущимися руками ты открываешь дверь агентства и как можно тише заходишь внутрь. За большим белым столом сидит приятная женщина неопределенного возраста с копной черо-каштановых волос, забавно сложенных в некое подобие неряшливого пучка. Она приветствует тебя дружелюбной улыбкой, слегка прикрыв глаза. Надпись на табличке ее стола гласит: «Лиссандра Хартстоун — консультант». ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Приветствую, мистер Дюбуа, присаживайтесь, чай, кофе?» Ее улыбка обезоруживает, твой взгляд прикован к этим белоснежно белым зубам и милым ямочкам в углу рта. Она немного полная, но ровно в том виде, который придает ей черты, что вызывают у тебя приятные ассоциации. Почти что материнские. ТЫ: «Благодарю, просто воды, если можно.» САМООБЛАДАНИЕ: Не нервничай, ты все уточнял, тут тебя никто не осудит. СИЛА ВОЛИ: Ты платишь деньги этим людям, еще бы они тебя осуждали! Стакан с водой ложится в твои руки, и женщина возвращается за свое рабочее место. ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Итак, мистер Дюбуа, коротко расскажите о том, какого человека Вы ищете, а далее я попрошу вас заполнить стандартную анкету.» Ты готовился. Готовился же! Продумывал, планировал, но ничего в голову не лезло кроме черт, которые ты уже знаешь. Которые уже принадлежат кому-то другому, существующему по соседству с твоей реальностью. ТЫ: «У меня были болезненные отношения… И я относительно недавно их отпустил. Просто хочу заново начать знакомится с людьми.» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Похвальная работа над собой, мистер Дюбуа. Но Вы обратились именно к нам в поисках… Чего-то большего, чем случайных встреч, если я правильно поняла? Я вас не тороплю, думайте, сколько требуется.» ЛОГИКА: И правда, зачем мы здесь? ЭМПАТИЯ: Чтобы жить дальше. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Чтобы подцепить какого-нибудь красавца. Или красавицу. Можно и то, и другое, и провести шикарную ночь диско. Да тихо вы, я думать пытаюсь! Пока твои голоса не начали очередной виток ненужных тебе комментариев, ты выпаливаешь: ТЫ: «Я бы действительно хотел… Человека рядом. Чтобы вместе проводить время за тем, что нам будет нравиться. Чтобы узнавать что-то новое. Чтобы заботиться. И заботились обо мне. Это все общие слова, я понимаю, наверное все так говорят… Я… Просто хочу принадлежать. Чтобы дома меня ждали. И я ждал возвращения домой.» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: Женщина понимающе кивает. «Да, мистер Дюбуа, желание простого человеческого — это то, что нас объединяет. Но вот то, что нас разделяет, куда более специфично. У Вас есть какие-то определенные параметры для избранницы?» ТЫ: «Ммм… По телефону мне сказали, что вы… Ну-у… С пониманием относитесь к…» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Ах, простите, не посмотрела», — она поднимает какие-то бумаги, но даже без них догадалась, о чем ты. «Или избраннику. Я так понимаю, будете подбирать и женщин, и мужчин?» Твои ладони непростительно потные. ДРАМА: Она правда не осуждает, мессир. Это просто ее работа, и она немного замоталась за день. Все же вы пришли довольно поздно. ТЫ: «Да, если можно… Я еще… Не совсем определился.» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Не страшно. В конце концов, не попробуете — не узнаете. И все же?» Тебе нужно больше времени на подумать. И как назло, голову оккупировал сплошной оранжевый свет и ничего, кроме него. ТЫ: «Мне главное, чтобы человек был интересный. По внешности особых предпочтений нет… Разве что… Ну, чтобы не очень высокий. Чтобы увлекался чем-то так, что глаза горят. Не расист, это важно! Ох… Простите… Что-то совсем ничего в голову внятного не лезет.» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: Она изучает твое лицо долгую минуту, которую вы проводите в молчании. После чего улыбается сама себе и протягивает тебе несколько листов. «Не мучайте себя, мистер Дюбуа. В анкете примерно такие же вопросы, только их на порядок больше. Можете считать это небольшим интервью. Пожалуйста, заполните столько пунктов, сколько сможете. Результат будет известен в течение 4-5 рабочих дней. Приходите снова, обсудим кандидатов.» Хоть ты и терпеть не можешь бумажную работу, заполнять анкету оказалось проще, чем говорить вслух. Наверное потому, что большая часть ее о тебе. Про себя-то ты и так знаешь теперь, что любишь, чем увлекаешься и какие у тебя политические взгляды: кареты, настольные игры, научная фантастика, криптозоология, детективы, искусство, готовка, цветы, история Ревашоля (ты даже написал, что очень любишь Ревашоль и воспринимаешь ее, как свою мать), что ты стопроцентный моралист и разделяешь идеи долорианства, что не осуждаешь людей за то, что они могут отличаться, что тебя бесят расисты. Это все простые вопросы. А вот дальше тебе пришлось думать, потому что графа «Предпочтения в сексе» даже в твоей голове имеет прочерк. ТЫ: «Мисс Хартстоун… А это обязательно заполнять?» — ты неловко тыкаешь пальцем в беспокоящий тебя пункт. ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Конечно, мистер Дюбуа. Мы взрослые люди. Взрослые люди занимаются сексом, и Вы не поверете, сколько пар сошлось на почве общих фетишей. Это важный пункт, не игнорируйте его. Вас никто не осудит. Эту анкету увидят только сотрудники агентства и те, по чьим параметрам пройдете Вы.» Ты чешешь затылок ручкой. Если быть совсем откровенным, как там галстук это назвал? Эротическая асфиксия? Да, это вроде как фетиш. Графа «Готов к экспериментам» — это как раз про тебя. Она снимает с тебя часть ответственности за свою натуру, которую ты в общем-то еще даже не знаешь. Один из голосов нашептал, что лучше не писать, что ты коп. Людям так будет спокойнее, вместо этого ты написал: «Тренер по фитнесу». Ты, конечно, не в той же форме, что даже десять лет назад, но регулярные занятия в зале вернули тебе более менее приличное тело. Последний пункт ввел тебя в ступор даже больше, чем пункт про секс. «Ваше приветственное слово.» ТЫ: «Мисс Харстоун, а это что за пункт?» ЛИССАНДРА ХАРТСТОУН: «Это наше ноу-хау. Представьте, что вам нужно написать короткое письмо тому, кто будет читать эту анкету. Что бы вы сказали? Наши клиенты иногда так сильно цепляются за эти маленькие предложения, что игнорируют отсутствие общих граф по остальным пунктам.» ДРАМА: Вот оно, мессир! Наш звездный час! Обратитесь к публике, сделайте так, чтобы она вас услышала! Ты задумчиво вертишь ручку в руках. Приветственное слово, значит… «Если ты это читаешь, знай — ты не один. Твой город любит тебя. Твой город радуется и болит вместе с тобой. Ты ему нужен. Как нужен и тому, кто так же сидит и ждет, пока ты появишься на орбите чужой жизни. Чтобы она заискрилась. Засияла силой множества солнц и открыла тебе ту, другую сторону. Может, ты прячешь ее, как и я. Может, как и я, ты вынужден скрываться, носить себя в руках и прятать свой свет. Не бойся. Свети. Будь.» ЭЛЕКТРОХИМИЯ: Это что за хрень такая? КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ: Недурно. ЛОГИКА: Суть не улавливаю. ДРАМА: То, что нужно, милорд! Имеющий уши, да услышит. Ты отдаешь анкету, и вы коротко прощаетесь с этим агентством до вторника. *** Мучительное ожидание было вознаграждено аж тремя кандидатами! Двое мужчин и одна женщина. Ты почему-то был уверен, что вообще никого не найдется, и радуешься, как идиот. Ты решил начать с женщины. Через агентство вы выбрали место (ты более чем уверен, что у них договор, и свой процент за эти места «Пурпурные сердца» получают) и договорились на пятницу. Приподнятое настроение не осталось незамеченным. ЖАН ВИКМАР: «Что, чудище, таки воспользовался моим советом?» — сателлит-лейтенант лукаво улыбается, ткнув тебя костяшками в бок. КИМ КИЦУРАГИ: Лейтенант делает вид, что ему не интересно, и зарывается в свои бумаги. ЭМПАТИЯ: Он готов к тому, что вы сейчас опять начнете рвать друг другу глотки и предпочитает держаться от этого подальше. ТЫ: «Агась! Представляешь, аж три! Первое в пятницу.» ЖАН ВИКМАР: «Ой, ну хоть кому-то интересна твоя невероятная личность, мудель! Ну чо, удачи тебе! Не завали все нахрен. Это ты умеешь.» ВОСПРИЯТИЕ (Зрение): Лейтенант Кицураги слегка склонил голову в твою сторону. ДРАМА: Жест человека, который прислушивается, мессир. Любопытно! ТЫ: «Не парься, я книжку купил. Читаю вот после работы. Пока вроде все понятно.» ЖАН ВИКМАР: Офицер бессовестно ржет над тобой. «Книжку, Гарри? Ты серьезно? Ты что, ботан, который с людьми говорить не может? Не в обиду вам, лейтенант Кицураги…» КИМ КИЦУРАГИ: Он только фыркает, делая вид, что происходящее вообще никак не пересекается с его реальностью. ТЫ: «Эй, ты за языком-то следи! Ким тут не при чем!» ЖЮДИТ МИНО: Офицер Мино бесшумно возникает за плечом Жана. «О чем разговор? Ты так громко смеялся, что я подумала, что тоже должна знать, какую тут шутку выдали.» ЖАН ВИКМАР: «Наш ловелас на свиданку наконец собрался и он…ЧИТАЕТ, как ходить на свидания, Джу! Человеческая открывашка, ага.» ЖЮДИТ МИНО: «Так это же здорово! Молодец, Гарри! Может, если бы ты сам читал хоть что-нибудь, женщины бы не сбегали с твоих свиданий, сверкая пятками?» — Жюдит игриво вскинула бровь, глядя в глаза Викмару. КИМ КИЦУРАГИ: Лейтенант издал очень тихий кряхтящий звук, но ни один мускул на лице не дрогнул. ЭМПАТИЯ: Это сдержанный смех. Ты невольно улыбаешься сам. ЖАН ВИКМАР: «Я тебе это рассказал не для того, чтобы ты мне нож в спину при Дюбуа всадила, ведьма!» — он почти с отеческой нежностью взъерошивает волосы сержанта Мино. Та лениво отмахивается. ЖЮДИТ МИНО: «Вик, ну серьезно? Я добрых полчаса на укладку потратила!» ЖАН ВИКМАР: «Моя месть коварна и страшна!» КИМ КИЦУРАГИ: Я прошу прощения, что прерываю ваш без сомнения важный диалог, но… Мне бы не помешало немного тишины. Вы знаете… Работа. ЖАН ВИКМАР: «Зануда… » — на грани слышимого шепчет твой напарник и ретируется к своему рабочему месту. Жюдит что-то говорит ему на ухо и тоже уходит. Ты наконец-то садишься напротив Кима и воруешь одну из форм прямо из-под его носа. Тот удивленно на тебя смотрит, а потом улыбается уголком рта. КИМ КИЦУРАГИ: «Вы не обязаны, детектив…» ТЫ: «Я обязан загладить свою вину за то, что мешал вам работать, лейтенант Кицураги. Вдвоем быстрее управимся!» КИМ КИЦУРАГИ: «Благодарю,» — он протирает свои очки, и вы раскидываете бумаги по двум ровным кучкам. В какой-то момент ты случайно касаешься его руки, и тебя прошибает, словно током. Как же ему холодно. Всегда так холодно. Когда бы ты его не коснулся, он всегда словно ледышка. Твое сердце на секунду сжимается. Лейтенант видит твое замешательство. КИМ КИЦУРАГИ: «Что-то не так, детектив?» ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Все не так. Ты лжешь. Бессовестно лжешь. ЭМПАТИЯ: Мы договорились, что не тревожим Гарри этим, Провидец. СИЛА ВОЛИ: Да, ты хоть представляешь, каких усилий это стоит? САМООБЛАДАНИЕ: И это не тебе его в узде держать приходится. Нашелся умник. ЛОГИКА: Проще было бы не устраивать этот цирк, а сказать, как есть. ДРАМА: Мы не ищем легких путей, господа. ТЫ: «Извини, ты просто холодный, вот я и вздрогнул.» КИМ КИЦУРАГИ: «Забыл перчатки в Кинеме,» — он как будто оправдывается, несмотря на будничный тон этого комментария. ТЫ: «Хочешь, принесу?» КИМ КИЦУРАГИ: «Спасибо, детектив, лучше включите обогреватель. Кажется, не только мне холодно,» — он кивает на Викмара, который сидит, насупившись и подняв ворот своего пальто. Тебя умиляет его чуткость, и ты ничего не можешь поделать с очередной улыбкой, обращенной к этому человеку. СУМРАК: Слишком уж много ты ему улыбаешься, это уже подозрительно. ЭМПАТИЯ: Но ему нравится, когда ты улыбаешься. Делает тебя похожим на домашнего кота. ЛОГИКА: Просто доживи до пятницы, а там проще будет. С этим ты согласен. Может, если ты уже наконец переключишься на других людей, тебе не будет так мучительно хотеться смотреть на лейтенанта, например… Вечность. **** Первое свидание было полнейшим провалом. Девушка, пришедшая на него, была крайне мила, но вы, видимо читали один и тот же мануал по свиданиям, и вскоре это превратилось в весьма неуютный перекрестный допрос, результат которого был не интересен никому из вас. В какой-то момент неловкая тишина превысила разумные пределы, и ты придумал какой-то идиотский предлог, чтобы уйти. За что чувствовал себя мудаком в кубе. Потому что дама действительно была милой и вряд ли заслужила такого отношения с твоей стороны, хоть вы и не знакомы. Но тебя уговорили все же попробовать сходить к следующему кандидату. Там все пошло полегче, ты учел ошибки предыдущего, и беседа текла плавно и непринужденно. Ты уж было обрадовался, что этот симпатичный молодой человек, который, в отличие от тебя, актуальный фитнес-тренер, пригласит тебя прогуляться, но по истечении пары часов он вежливо отшил тебя, сказав, что «ничего личного, он просто ожидал несколько… Более сурового мужчину», а ты, дескать слишком милый, но это не плохо, просто не в его вкусе, и пожелал тебе удачи. Жан на удивление даже не угарал по твоим неудачам, а лишь сочувственно кивал, мол, да, так обычно и бывает, но надо продолжать пробовать. На третье свидание тебя уговаривали все, кому не лень. Внезапно даже Ким выдал свой комментарий, напомнив, что разве не ты любишь рисковать, когда шансы ничтожно малы? Тебя это удивило, поскольку он обычно в принципе не вмешивается в разговоры на личные темы. И одновременно придало сил. Но даже тут ты умудрился напортачить. Не рассчитал время и застрял в пробке. Ты молишь всех богов, чтобы мужчина, с которым у тебя свидание, не проклял тебя заочно и не ушел. В этот раз было подобрано странное место, практически на краю Джемрока — Чайный домик или что-то вроде того. Ты в такие места не ходил, но подозреваешь, что это не какой-нибудь вычурный ресторан, а вполне себе уютное и тихое местечко. По традиции ты притащил одну рыжую лилию, завернутую в прозрачный пластик. Эти цветы напоминают тебе о Киме, придают сил и напоминают, что в мире еще есть хорошие люди. Что они не все ненавидят тебя. Только не твой друг. Прекрасный, как рассвет… Как эти цветы. Третий столик, он уже действительно тебя ждет, сидя спиной ко входу: бритый затылок, синяя рубашка — это королевский синий, очень глубокий цвет. Идеальный контраст с твоим маленьким подарком. Ты тихонько улыбаешься и аккуратно касаешься плеча мужчины. ТЫ: «Привет, Джон, прости что опоздал...» Мужчина поворачивается, и ты на грани того, чтобы потерять сознание. КИМ КИЦУРАГИ: «Добрый вечер… Рафаэль,» — неловкая пауза. Уголки губ лейтенанта предательски ползут вверх, хоть он и пытается это подавить. КИМ??? Серьезно??? Это что, шутка такая? САМООБЛАДАНИЕ: Спокойно, тихо, на шутку не похоже… ЛОГИКА: Он взрослый разумный человек, почему он по-твоему не может пользоваться услугами специалистов этого профиля? Это как раз в его стиле. Ты стоишь, не в силах пошевелиться. Лейтенант Кицураги все-таки улыбается чуть шире и приподнимает бровь, закинув руку на спинку стула. КИМ КИЦУРАГИ: «Присаживайтесь, детектив. Или вы ошиблись столиком?» ТЫ: «Эм… Ну… Нет, ты же… Ну… «Джон»?» БОЛЕВОЙ ПОРОГ: Сядь, идиотина! Иначе ляжешь — у тебя давление выше крыши. КИМ КИЦУРАГИ: «В текущем раскладе шифроваться смысла не имеет, но, да… Это я. Неловко получилось.» ЭМПАТИЯ: Гарри, алло, ты тут не один сейчас испытываешь сильнейший стресс. ВИЗУАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ: Лейтенант хорошо держится, но мокрый отблеск на коже выдает его с потрохами. Ты наконец-то неуклюже садишься на стул. ДРАМА: Цветок, вручите цветок, мессир! Еще более неуклюже ты протягиваешь Киму лилию. Он удивленно отшатывается, а потом берет себя в руки и забирает твой подарок. КИМ КИЦУРАГИ: «Благодарю. Красивый цветок,» - лейтенант принюхивается, даже сквозь пленку аромат лилии почти удушлив. ЭМПАТИЯ: Но ему приятно, кончики ушей порозовели. Официант безмолвно ставит на стол вазу с водой и удаляется. Но лейтенант Кицураги не торопится ставить растение в вазу, задумчиво крутит его в руках. СУМРАК: Нам надо валить, ты все испортишь, Гарри, ты его потеряешь, если тут останешься! ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Я бы так не переживал по этому поводу, у лейтенанта Кицураги есть секрет. Да у него их вагон и маленькая тележка! А цветок меж тем все-таки добирается до воды, Ким усаживается поудобнее, подперев голову рукой. ПОЛИЦЕЙСКАЯ ВОЛНА: Он твой боевой товарищ, какое свидание, Гарри? Наш мрачный брат прав - извинись и уйди. Ты нервно мнешь уголок скатерти. Ким сосредоточенно смотрит на тебя, а потом вздыхает, поправив очки. КИМ КИЦУРАГИ: «Я думаю, это неплохо, что мы уже знакомы. По крайней мере, у нас будет чуть больше тем для разговоров.» ТЫ: «Ким… А тебя не смущает, что мы… Ну-у… Коллеги?» СУМРАК: Давай-давай, проедься по его страхам, это же так помогает вам обоим. Верный курс взял. Для «Испортить все» — беспроигрышная тактика. КИМ КИЦУРАГИ: Лейтенант потирает рукав рубашки и отводит взгляд в сторону. «Если честно - немного. Однако, насколько я знаю, в РГМ нет строго запрета на... Подобное времяпрепровождение, пока это не вредит работе. Поскольку сейчас мы не в участке, думаю, дружеская беседа за чашкой чая не повредит никому.» ЭЛЕКТРОХИМИЯ: ДРУЖЕСКАЯ? Все, ты в пролете парень, это не свиданка. Капут. Алес. Личная жизнь это не для тебя. Забудь, затребуй возврат и таки вызови себе шлюху. ТЫ: «Да, думаю ты прав… Два моих предыдущих свидания были… Ну, не лучшими.» КИМ КИЦУРАГИ: «То есть… Вы все еще хотите, чтобы это было свидание?» — его голос тихий, и кажется, будто он сам не верит в то, что задает этот вопрос. Впрочем, ты тоже. Кровь приливает к твоему лицу. Ты, черт возьми, мечтал об этом в своих снах, глубоко-глубоко внутри и не веришь, что это возможно в реальности. Кто ты, а кто он? Почему он вообще все еще здесь? ТЫ: «Эм… Ну, так было оговорено.» КИМ КИЦУРАГИ: «Нет, детектив, я спрашиваю, хотите ли вы, а не как оговорено.» ВНУТРЕННЯЯ ИМПЕРИЯ: Скажи. СКАЖИ ЭТО. СЕЙЧАС ИЛИ НИКОГДА. СИЛА ВОЛИ: СТОЯТЬ. Даже не думай! ЭМПАТИЯ: Мне надоело. Скажи, Гарри. Перестань себя мучить, я больше не могу поддерживать этот фарс. САМООБЛАДАНИЕ: Черт с вами… Я помогу. Соберись. РИТОРИКА: Я пас. Ты выпрямляешься, чтобы сделать глубокий вдох. И, уставившись в пол, тихо-тихо говоришь. ТЫ: «Ким… Если честно — да. Черт… Я не… Я хотел… Ким, ты…» — твоя рука хватается за стол, чтобы заземлить мысли. «Знаешь, когда я увидел тебя в Мартинезе, я... Боже, что я несу-то. Ким, ты невероятный человек. Чуткий, собранный, хардкорно крутой… У меня в голове столько эпитетов в твою сторону, как рот открою, сыпется бред какой-то. И так всегда рядом с тобой… Посмотри на меня. Меня тут быть не должно. Здесь должен быть какой-нибудь шикарный богач на супер-крутой карете, красивый, как Бог, и…» КИМ КИЦУРАГИ: Рука лейтенанта накрывает твою, и почти так же тихо, как и ты, он говорит. «Я знал, что это твоя анкета.» Твой мир сейчас раскололся на части и собрался в рекордные сроки в какую-то мешанину чувств, эмоций и галлюцинаторного бреда. Это шутка. Это очень злая шутка. Но тонкая рука поверх твоей чуть заметно сжимается, придавая происходящему подозрительную реальность. Ты щиплешь себя за щеку, издав тихое «Ай». КИМ КИЦУРАГИ: «Нет, не сон,» — говорит он, слегка улыбнувшись. ТЫ: «Но… Как… Почему..?» КИМ КИЦУРАГИ: «Может ты забыл, Гарри, но я тоже… Детектив. И шифруешься ты ужасно. И то, что ты написал в конце. И то, как ты смотришь на меня, когда я курю. Или когда не курю. Как смущаешься, когда невзначай касаешься меня. И… Рыжая лилия, Гарри. Тут даже младший сержант справится с сопоставлением…. Улик.» ТЫ: «Ким, но я же…» КИМ КИЦУРАГИ: «Ни слова, Гарри. Или ты думаешь, я не способен за себя решить свои… Вопросы? Сколько раз ты говорил, что веришь мне… А сейчас вдруг резко перестал?» На глазах наворачиваются слезы. Этого не может быть. Просто не может быть. Ты — куча человеческого мусора, Ким просто не может… ТЫ: «Я тебе верю…» КИМ КИЦУРАГИ: Он еще раз сжимает твою руку и убирает ладонь. «Вот и славно. Как насчет чая? Здесь прекрасный выбор сортов зеленого, я бы порекомендовал…» Вы сидите добрых три часа, ни на секунду не прекращая разговоры, разве что на дозаказать чай. Словоохотливость Кима в эти часы сделала тебя самым счастливым человеком во всем Элизиуме, и ты крайне не хотел, чтобы этот волшебный вечер заканчивался. Однако, лейтенант ненавязчиво напомнил о том, что вам завтра на работу и нехотя вы все же свернули лавочку. Он предложил подбросить тебя до дома, и ты в очередной раз выругался, что ты — хреновый детектив и не узнал его Кинему, стоящую на парковке рядом со зданием кафе. Вы едете молча, каждый улыбаясь сам себе под звуки радио Лирик. КИМ КИЦУРАГИ: «Ваша остановка, детектив,» — тебе почему-то резануло по уху, что он опять перешел на официальный тон. Тебе становится грустно. Это был визит вежливости, действительно дружеские посиделки. И сейчас он вернул сокращенную дистанцию на ее законное место. ТЫ: «А… Да, спасибо… Лейтенант Кицураги,» — тихо говоришь ты, даже не глядя в его сторону. Ты уже было собрался подняться с сидения и открыть дверь, но тебя останавливает тихий кашель Кима. КИМ КИЦУРАГИ: «Гарри…?» — его рука еле ощутимо касается твоего плеча. Ты поворачиваешься, чтобы увидеть немой вопрос в его глазах. А еще движение глаз, сканирующих твое лицо, а после и смотрящих аккурат в твои. Еще глубже, за ними, в самое сердце. ТЫ: «Доброй ночи, Ким,» — ты не знаешь, что сказать, поэтому говоришь это. Лейтенант тихо вздыхает и, закатив глаза, наклоняется к самому твоему лицу, мягко коснувшись губами твоих. И отстраняется. Ждет реакции. Только ты опять застыл, как каменный истукан. КИМ КИЦУРАГИ: «Нет?» — в этом слове больше возмущения, чем удивления. ЭЛЕКТРОХИМИЯ: ДА, ГАРРИ, ДА, быстро верни услугу! Ты смотришь на своего напарника широко раскрытыми глазами, а потом резко притягиваешь его к себе, вцепившись пальцами в его затылок, как бедуин, бродивший неделю по пустыне и дорвавшийся до прохладной колодезной воды, ты жадно целуешь его, и он так же жадно отвечает тебе. Он этого хотел. Он этого ждал. Но вы сидите в Кинеме посреди улицы. Ким прерывает ваше страстное пиршество и улыбается. Щеки совсем немного порозовели, никто бы и не заметил. Никто, кроме тебя. КИМ КИЦУРАГИ: «Значит, все-таки да,» — с теплой усмешкой говорит он, погладив тебя по щеке. «Доброй ночи, Гаррье,» — ласково шепчет лейтенант и кивает на дверь. ТЫ: «Теперь и правда доброй, Ким…» Ты чувствуешь, будто опьянел, ноги еле держат тебя, пока ты провожаешь Кинему взглядом. Но это лучшее опьянение, которые с тобой случалось. Оно, в отличие от алкоголя и наркотиков дает тебе надежду на то, что у тебя еще есть шанс все не испортить. Ким не даст тебе все испортить. Это он верит тебе. И в тебя. В вас.