крик в пустоту

Девушка набрала в легкие свежий воздух и выдохнула с облегчением. На душе легко и сердце чисто от поступков. Поляна окутана в зеленые и желтые тона. Посреди гор и лугов это место кажется раем для шатенки. Солнце палить не так сильно, а легкий ветерок заставляет её чувстовавать легкость. Тихая река простирается на небольшом радиусе. Кто-то крепко обнял её со спины. Эмир почувствовала касание теплых рук на своем теле. Морган-Мэрфи была в замешательстве и их пальцы перепетлись. Она ощущала безопасность, заботу и кое-что, что ей совсем не знакомо. Родители стояли поодаль. Они улыбались смотря в глаза дочери. Глаза отца так похожие на собственные девушки гордиливо глядели на нее. Морган-Мэрфи была горда собой, а когда мать подозвала её к себе шаги не делались Эмир трудными как раньше. Прижав мать к себе она осознала как же трудно ей было раньше. —Мы гордимся тобой, Эмир. Прошла вечность прежде чем Эмир пришла в себя. Это был бесконечно долгий сон. Вся жизнь перелетела перед глазами как кинолента. Кадр за кадром лишь боль и разочарование. Каждая секунда пропитанная кровью. —Ты неплохо держалась для первого раза, —голос Флеминг девушка узнала, но видела лишь её мутное очертание. Лицо девушки побледнело. Глаза покраснели, а мышцы были напряжены. —Скажи мне, мой маленький ангелочек, что ты видела?, —сладким тоном произнесла Мадлен. —Мама, —выдавила через силу Эмир. Слово, которое девушка надолго забыла и произносила. —Папа, —Эмир тяжело вздохнула, обычно обматывающяя боль через агрессию и гнев. А сейчас всё обернулось грустью. —После первого раза обычно даже взрослые люди рыдают как дитя малое. Не такую реакцию я ожидала. —Я уже свое проплакала. Никто не будет помогать мне если я буду рыдать и ничего не делать. —Девушка попыталась пошевелить рукой, но даже пальцем пошевелить было трудной задачей. —Хочешь ощутить невозможное? В ту же секунду доктор ввела в напряженные вену другое вещество. Эмир расслабилась и уснула. В этих райских снах после тяжелых вспоминаний прошлого девушка надолго не могла ходить, есть и даже пить. Всё чего она хотела — это принять ещё одну дозу. —Ты должна поесть, —выдавила Мадлен после удачного оборота эксперимента. —Не хочу. —Прошло два дня и ты приняла по две дозы каждой. Тебе ещё нужны силы. Я буду опробовать и другие варианты?, —девушка лежала на своей койке обессиленная и уничтоженная внтури. —Ты достойно держишься. Раньше, другие мои пациенты сходили с ума с первых доз. Эмир понимала что это не комплимент. Она чувствовала багровую ярость из-за того что её используют как подопытную крысу. Препараты точно вредили её организму, ибо девушка чувствовала как мышцы ослабевают. —Какой сегодня день? —30-го декабря. —Коротко ответила женщина и взяла в руки дозу. —С Новым годом тебя. Морган-Мэрфи перебрало в страх когда глаза увидели те самые чувства которые будут, когда в её вены введут иглу. Она ушла в кошмар с мыслями об одной девушке, единственной рядом с которой она могла бы быть хоть немного уязвимой. Девушке позволили выйти на свет утром. Она отсиживалась за фортепиано в холле и просто смотрела на клавиши. Она играла только для родителей, а после их кончины фортепиано стало чем-то значимым и болезненным. Все смотрели на нее с испугом, ибо разошлись слухи по всем углам этой больницы что некая девочка выдержала препарат. «Я больше этого не вынесу», —утвердила Эмир у себя в голове. «Она убивает меня» «Мне больно» Девушка простояла перед зеркалом, наверное больше часа, так как в отражений стояла ужасно истощенная девочка. Тело было всё в синяках. Остались багровые следы от уколов. Руки перебинтованы. Лицо в желтых синяках от жестоких побоев с Джеком. А глазницы в красных венах из-за психотропного препарата. Она не испытывала дрожь при виде своего отражения так как толком и не узнавала её. Себя. Эмир натянула красный свитер пропитанный ненавистью к Макгоногалл, так как из вещиц под праздник подходило только это и черное пальто, в котором только недавно расхаживалась по округам Хогвартса. Ноги Эмир потеряли баланс над телом после трансгрессий. В уши сразу ударило шумом от машин и людей. Был угрюмый вечер. Выпал снег, хлопьями опадая вокруг. Снег придал серым улицам Лондона некую красоту. Люди спешили домой. К родным. Ровно в 00:00 встречать Новый год, наполненный счастьем, радостью, грустью и разочарованиями. Ещё один год эмоциональных качель. Эмир тоже спешила. Но она толком не знала куда идет. Глаза её искали номера домов. А ноги непослушно вели её в правильное направление. «Рядом с Британским музеем. Около Лугвуда. Дом 43. Квартира 74», —крутила девушка в своей голове. Эмир не могла вытерпеть эти невыносимые чувства. Постояв в раздумий ещё несколько минут перед самой дверью, девушка всё же решилась постучаться в дверь. —Гермиона, открой дверь!, —выкрикнула мать. «Кто мог зайти перед самым праздником?», —нахмурилась Гермиона и побежала открывать дверь. Родители Гермионы не понимали почему их дочь приходить после долгой разлуки с ними растроенной. Обычно, дочь радовалась каникулам, а приходя домой засидала с ними подолгу, рассказывая о друзьях и о Хогвартсе. Но на этот раз всё то, чем поделилась девушка со своими родителями это:  «я в порядке». Мать пыталась заговорить с дочерью, но получала лишь нейтральные ответы. Было тяжело слышать как дочь захлебывается в слезах, заглушая всю боль подушкой.  А что так её разочаровало? Родителям приходилось лишь гадать. Ёлка грустела посереди веселых игрушек, ярких гирлянд и дорогих подарков. Как и Гермиона. Засиживаясь допоздна у камина девушка перебирала в руке шарф красного оттенка. Эмир собственноручно завернула гриффиндорку в этот шарф, когда ей было холодно. Находилась рядом когда Гермионе было трудно. Поддерживала когда было больно и даже причиняла боль своими опасными действиями. Стрелки часов указывают на время 22:54. Всего через час наступить Новый год. Как правило праздник празднуется рядом с семьей, друзьями, родными. И близкими людьми. Эмир стояла во весь рост. Гермиона осёклась на полуслове, полностью забыв, о чём говорила матери. Девушка была одета в красный свитер, в брюки и в черное пальто, которое Грейнджер так хорошо помнила. Её взгляд упал на лицо Эмир, и она потеряла дар речи. Выражение лица Морган-Мэрфи было совершенно пустым, а во взгляде не было никаких эмоций. Но эта была она. —Черт возьми, я... —слова превращались в непонятное месиво в голове Грейнджер. Она потянула пальцы вперед, убеждаясь что это не мираж, а когда её пальцы тронулись к ровнодышащей грудной клетке Эмир — по глазам начали стекать слезы. —Как ты... Я... Я столько... А Морган-Мэрфи молчала, наблюдая как мучается Грейнджер. Опомнившись Грейнджер заметила синяки, царапины и забинтованную руку Эмир. Слизеринка совсем исхудала. Но больше всего Гермиону пугало то, что на лице Морган-Мэрфи не было ни одной эмоций. Грейнджер вышла из дома, закрыла дверь и скользнула в объятия Эмир. Слезы стекали по её щекам. Вся вытерпенная обида за неделю высыпалась наружу. —Мне больно когда ты плачешь. Прошу, будь сильной. —Прошептала Морган-Мэрфи и Гермиона ощутила спокойствие на душе. Она ощутила непререкаемую, превосходящую внутреннюю силу. Она почувствовала, что Эмир могла бы решить все её проблемы, даже глазом не моргнув. И впервые за несколько месяцев Гермиона вдохнула абсолютно спокойно. От накатившего облегчения стало не по себе. Ей не следовало настолько сильно полагаться на Эмир. —Я неделю ходила с мыслями о том где же тебя носить, а ты, черт возьми, просто так взяла и явилась!,  —Эмир обнимала нежно, боясь причинить боль. А пальцы Гермионы влезли в волосы шатенки, растрепывая их. Гермиона злилась. —Я скучала, —вырвала Гермиона запевая под уши Эмир. —Я тоже. Эмир осторожно присела у лестницы и приподнясла к кончику сигареты зажигалку. Первый затяг был самым долгожданным и острым. Эмир выдохнула весь дым через нос и почувствовала как её торкнуло. Некоторое время Гермиона просто слушала как равномерно дышить Эмир. —Что произошло с тобой?, —жалостно вывалила Гермиона. Она видела что что-то не так. Нет той искры в глазах Эмир. Нету слов. Нет эмоций. Она просто смотрела в бездну. —Мне не на что жаловаться. —Беззаботно окинула девушка, что ещё больше разозлило Гермиону. —Нет. Не надо быть сильной рядом со мной. —Меня накачали всякой ерундой. —Сказала Морган-Мэрфи. — Иногда колпак спадает. Но, не обращай внимания. Я сама устроила себе проблемы. «Что с тобой стало? Где та Эмир, которая упрямилась и делала всё по своему?!», —хотела бы наругать её Грейнджер. Но по взгляду, шатенке и без того тяжело. —Ты где-то подралась или это ты с докторами сцапалась?, —спросила Гермиона осматривая повреждения девушки. —Я не хочу об этом говорить, —шатенка приложила ледяную ладонь к теплым рукам Грейнджер, изучая её скучающим взглядом. —Я устала от всего этого. —Почему ты пришла ко мне, а не к Джулие? Вы вроде трахались когда-то? —взбесилась Грейнджер, на что Морган закатила глаза и прижала ладони к глазам. —Гермиона, заходи, ты где?!?, —послышался голос с верхнего этажа. Девушка привстала, взглянув на верхний этаж сквозь лестницы. —Сейчас поднимусь, —выдавила она и грустно посмотрела на бледное лицо Морган. —Не уходи, прошу, —девушка прикусила губу когда Гермиона смотрела ей прямо в глаза. —Извини, то было лишним. —Не уйду. —Выговорила Эмир, наблюдая за Грейнджер. На то, на что раньше не обращала внимание. Грейнджер взрослеет. —Обещай. —Заткнись, —проронила шатенка и наклонила губы к губам Гермионы. Кареглазая механично завела мешающую прядь за ухо. Она ощутила в ладонях щеки,  уши и шею Эмир. Ледяные руки слизеринки, пропахщие никотином расположились на талий Грейнджер. Кареглазой приходилось стоять на носочках чтобы достать до её губ. Поняв что гриффиндорке неудобно, Морган-Мэрфи подняла ту на руки. Эмир не хотела отпускать Грейнджер. Она понимала что каждый день её жизни проходить с кучей опасностей, которые могут привести к летальным исходам. И знала что может потерять. Поэтому вся вселенная, вся гребаная жизнь Эмир сводилась к губам этой девушки, которую она так любила. Они сидели одной из ступенек лестницы перешептываясь в темном, холодном подъезде. Гермиона сидела на коленях Эмир, а та, возбуждалась от каждого взгляда и поцелуя барышни. Гермиона до сих пор удивлялась умению шатенки быть превосходной во всем, даже в поцелуе. Она одновременно старалась понимать какой голод испытывает Эмир при каждом прикосновений. Она боялась, старонилась заходить дальше.  —Боюсь сорваться, —вырвала Эмир между жадными поцелуями. —Остоновись, —но Гермиона лишь на долю секунду посмотрела в малахитовые глаза и полезла в объятия Мэрфи. —Я знаю что ты не любишь когда я раскидываюсь словами. Но... Я люблю тебя. —Морган-Мэрфи замешкалась. Её брови нахмурились. —Знаешь как трудно жить после таких слов?, —в её словах не было никаких эмоций. Раньше Гермиона злилась когда Эмир смотрела на других с презрением и временами издевалась над другими, а сейчас её эмоций, выражение лица свелись к минимуму. —Как и мне без тебя, —взмолвила Грейнджер вспоминая эту трудную неделю. Гермиона сидела перед наряженной ёлкой и ждала когда стукнет 00:00. Сердце трепетало от ожидания. Она знала что Эмир тоже где-то ходить на улице и с ожиданием ждет заветных салютов. На губах ещё оставался вкус поцелуя, а кожа пропахла сигаретами. Гермиона всё ещё чувствовала обжигающие поцелуи Эмир. Хлопнули салюты и все смотрели как наступает Новый год под громкие звуки. Радостные оклики, смех детей и взрослых. Позже Гермиона наблюдала как последний салют разлетается по Лондону. Мистер и миссис Грейнджер ушли по непонятным причинам. Они часто ходят вместе на свидания. И сегодня ночью Гермиона осталась одна. Гермиона попивала горький виски у балкона, как способ расслабиться. Её одурманила мысль о том, как Эмир пьет этот горький напиток. Каждая вещь напоминала о ней. Книги, черная одежда, сигареты и столь одежда пропахла ею. Облокотившись об перила балкона Гермиона наблюдала за яркими огнями вдали. Этот вид успокаивал её всю неделю, а сейчас приносил радость. Почувствовав чьи-то холодные руки на талий, барышня потеряла ноги под собой от осознания кто это и неожиданности появления. —Не надо меня так пугать, —сказала Гермиона, прикрыв веки перед видом на город и ликуя от радости. —Твоих родителей нет. —Они ушли на свидание. После двадцати лет брака не мило ли? —Пополнение в сентябре? Могу поспорить что и ты последствия Новогоднего свидания?, —к Гермиона пришла осознание. Никогда раньше она не думала об этом. —Заткнись. —Проворчала Гермиона сгорая от смущения. Её уши и щеки покраснели из-за холода и и из-за горького осознания. —Стоить ли и нам устроить свидание?, —предложила Эмир, после чего Гермиона пришла в полное торжество. —Ты будешь шампанское или вино? —Виски. Включив яркий свет лампы, девушки могли рассмотреть друг друга поближе и со всеми днями прошедшей недели. Эмир исхудала, её скулы заострились. Истощенный вид и раны на лице. Гермиона даже не представляла что твориться у нее под одеждой. В искушений любопытства и крайнего волнения гриффиндорка подошла и осмелилась поднять свитер Морган-Мэрфи обнажая тело. Слизеринка не сопротивлялась. Позволила увидеть синяки и царапины, места уколов и ссадины. Им пришлось напрочь отказаться от разговора на эту тему. Позже включился старый магнитафон. Девушки закружились в танце. Уши Морган успели покраснеть из-за перенабратого алкоголя. Комната Гермиона была расписана по её характеру. Книжные полки, на которых расположены миллионы страниц. Пианино. Письма, ещё не отправленные на столе. Очень много фотографий в рамках. Морган-Мэрфи уселась на кровать, любуясь как Гермиона возвышается над ней. —Наверное твои родители скоро придут, мне пора, —вырвала Эмир, зная что Гермиона её просто так не отпустить. —Нет, они не придут. —Заявила самоуверенно Гермиона. Такая уверенность Грейнджер — Эмир немного пугала. Гермиона оседлала бедра Эмир, смущаясь от своих же действий, а та, сидела в оцепенений. —Может попробуем что-то новенькое?, —предложила Грейнджер и прижала девушку к кровати. Гриффиндорка больше не могла терпеть эти невыносимые чувства. Она настойчиво прижалась к Морган-Мэрфи губами. Опустилась ниже к шее, оставив там намеренный поцелуй и поднялась обратно к губам. —Нет. —Вырвала Эмир и остоновила Гермиону. —Это не красиво. Не красиво по отношению к тебе, и по отношению к Джулий. —Не любишь не опытных? —Черт возьми, дело не в этом. —Боишься быть у меня первой? —Нет. Обещаю, мы поговорим об этом когда тебе исполнится 17. —Утвердила Эмир и прижала к себе Гермиону. —Считаешь что эта влюбленность пройдет?, —нашла Гермиона то, что задевает Эмир. —Я на это надеюсь. Ты достойна большего чем мои вечные проблемы. Сердце Гермионы сжалось. Сердце доктора Флеминг сжалось. Она второй час подряд сидела в комнате своей пациентки, ожидая её прихода. Мадлен нарядилась в красивое красное платье сексуального кроя. В одной руке у нее был огневиски, а в другой дорогие сигареты. Доктор хотела встретить этот семейный праздник с той пациенткой, которая зацепила её до глубины души. Но Эмир как будто провалилась под землю, её нигде не было. Флеминг взбесилась, когда циферблаты часов стукнули 00:00, а Эмир всё ещё нет. «Снова одна», —загрустела Флеминг, прижимая колени к груди.