Маленький сборник по Люмин х Чайльд

Люмин. Тихая и милая Люмин. Аякс только несколько раз слышал, как она говорит. Её голос был мелодичным, красивым и мягким. Она напоминала ему его младшую сестру Тоню, вот только сама девушка вызывала не просто желание позаботиться о ней и побаловать, а обнять, но обнять не так, как старшие братья обнимают младших сестёр… Обычно когда путешественница «говорила», за неё всегда отвечала Паймон. Итак, это происходило примерно так. Девушка тупо смотрела на собеседника, затем поворачивалась к девочке. Та что-то бормотала подруге, и после Люмин подзывала фею к себе, что-то шептала ей на ухо. Затем Паймон начинала говорить что-то вроде: «Люмин сказала/считает/думает/хочет сказать/любой другой подходящий глагол…» – и после давала ответ за подругу. Чайльд никогда не мог понять, почему так происходит. Может быть, путешественница слишком смущается или чувствует себя неловко? Но он слышал, как она весело смеётся со многими людьми, даже если мало их знает. Тогда, возможно, она картавит? Хотя Предвестник никогда не замечал подобного… Или она боится сболтнуть лишнего, поэтому советуется с Паймон, а девочка потом отвечает, так как маленькую фею точно никто не будет судить?.. Да нет, бред какой-то. Короче, Чайльд не имел ни малейшего представления, почему Люмин ведёт себя так. Однако его сердце грелось каждый раз, когда она отвечала ему. Как заметил Тарталья, девушка действительно немного путалась в словах. Она всегда делала долгие паузы, нервно теребя край своего платья или играя с перекинутым через плечо шарфом. Но потом она отвечала Чайльду со смущённой улыбкой и красными щеками, невинными глазами и лёгким извинением в глубине золота, что Тарталья не мог не расплавиться на месте. Их разговоры обычно шли о битвах, точнее это было приглашение сразиться. Чайльд часто подбегал к Люмин и просил стать его спарринг-партнёром. Сначала она игнорировала его, глядя на Паймон и вопросительно поднимая бровь, но потом начала смущённо отвечать «да» и «нет». Вскоре Предвестник был благословлён целыми маленькими предложениями, которые он мог пересказать без каких-либо проблем. (А когда Чайльд узнал, что он был почти единственным, с кем путешественница действительно разговаривала, то его эго стало больше раза в четыре). Но иногда Тарталья рассказывал о своей семье. Люмин всегда внимательно слушала, потом долгое время смотрела на Паймон, пока та что-то шептала девушке. Путешественница быстро кивала, а затем брала руку Аякса, или клала свою ладонь на его плечо, или хлопала в ладоши и с громким и лёгким смехом произносила: «Твоя семья… такая милая. Я бы хотела… познакомиться с ней поближе». Чайльд никогда не был так близок к браку. Итак, чувства медленно росли в груди Предвестника. Ему нравилось в Люмин всё, кроме её малой болтливости, но он ещё может это исправить. Может быть, ей просто нравится слушать. Чайльд ухмыльнулся, оглядывая цветы, одинокие и в букетах, пытаясь выбрать самые-самые. Он мог бы завалить девушку в прямом смысле этого слова, но пока не планировал её так шокировать. Тарталья знал, что это изначально не было свиданием. Они просто должны были провести битву. Но Тарталья хотел в конце предложить его «девчонке» перекусить приготовленной им едой, а затем признаться в любви. Возможно, Паймон к этому времени будет сытая, а потому начнёт спать где-нибудь в углу. Если нет, Предвестник знал, как заставить фею свалить на по крайней мере несколько минут. Несмотря на то, что Крио силы были более эффективны, чтобы сохранять объекты и перевозить их, Гидро виденье было хорошо в сохранении ещё цветущей жизни. Пусть Чайльд и использовал воду для уничтожения врагов, он изучил основы целительства у монашки из Мондштадта, когда был там по делам, чтобы лечить мелкие ранки своих младших. Вместе с основами исцеления та девушка научила его сохранять цветы и другие живые растения. Таким образом букет был надёжно сохранён и оставлен за большим камнем, как только Чайльд прибыл. Он суетился, проверяя, не забыл ли взять чего-то. Но, к счастью, Люмин и Паймон уже были рядом, поэтому Предвестник прекратил себя накручивать. –Привет, девчонка! – дружелюбно произнёс он, поднимая руку и улыбаясь. Девушка кивнула и приветливо помахала ему. –Привет… Чайльд. –Не нужно таких официальностей, ты же знаешь, – он потыкал её в щеку. – Можешь называть меня, используя моё настоящее имя, я разрешаю! Люмин смущённо отвела глаза и покачала головой. Фея кружила рядом, принюхиваясь. –Паймон чувствует запах еды. Есть ли что-то, что богатенький мальчик принёс с собой? Как она почувствовала запах, если контейнеры крепко закрыты и лежат глубоко в сумке?! По виску Чайльда пробежала капля пота. Но он быстро взял себя в руки и произнёс с ещё большей улыбкой: –Ты готова сразиться, Люмин? У меня заготовлено сегодня много планов, нельзя терять ни минуты! И вот опять. Девушка поворачивается к фее, та что-то ей шепчет. Затем путешественница широко улыбается и произносит: «Да!» Чайльд подаёт ей руку, и Люмин с хихиканьем принимает её. (Тарталья мог бы наслаждаться этим звуком вечно). Он ведёт её в сторону поля боя, отдавая один из контейнеров Паймон. Пока план работает. Встав на места, воины призывают свои мечи… точнее меч и Гидро клинки. Тарталья безумно улыбается, но это теперь не пугает путешественницу. Она смело отвечает ему, глядя прямо в глаза, и два предмета: созданный человеком и богами – скрещиваются вместе, и металл, и вода переливаются, сияют на солнце, заставляя воздух наполняться не только ощущением битвы, но и сладостного спокойствия. Чайльд был слишком отвлечён, чтобы сосредоточить всё своё внимание на битве. А потому клинок, который должен был отразить атаку, был резко опущен вниз. Люмин, не ожидая такого действия, подняла оружие кончиком вверх и ударила Тарталью рукоятью по лицу, чтобы уменьшить урон. Тарталья отлетел на несколько метров, ударяясь головой о землю. Люмин что-то закричала, но Чайльд вряд ли мог это понять. Девушка бросилась к нему и стала бормотать совершенно непонятные слова. Паймон, отвлёкшаяся от еды, просила её успокоиться и прекратить просить у Предвестника прощения, так как Тарталья всё равно вряд ли мог её сейчас понять. Путешественница сглотнула, кивнула и уставилась на Аякса. Чайльд неловко улыбнулся и вскочил, готовый сразиться ещё раз, но Люмин заставила его пройти небольшой осмотр, в ходе которого заключила, что Тарталье лучше пока не сражаться. Предвестник надулся, но спорить не стал. –Эй, девчонка, я хотел тебе кое-что показать. Не будешь против отправиться со мной? Чайльд протянул руку, и Люмин послушно положила поверх его ладони свою. Она посмотрела на Паймон, но та активно ела. Подумав, что фея догонит их позже, люди отправились прочь. Поднимаясь по горам, девушка слушала какие-то истории от Тартальи. Она хихикала и улыбалась, глядя на его сияющее лицо. Путешественница, однако, не забывала проверять состояние Чайльда, ибо если бы он побледнел хотя бы на оттенок, то был бы тут же отправлен в тенёк, а затем в хижину Бубу. К счастью, всё обошлось. Аякс был довольно крепким русским мужчиной, а потому удар башкой о землю прошёл без особых последствий ни для тела, ни для мозга. (Возможно, нельзя повредить то, чего нет, но давайте не будем оскорблять Одиннадцатого Предвестника, ведь жить ещё хочется). Когда люди только-только встретились, прошло около часа после обеда. (Поэтому Паймон так активно поглощала еду). Их поединок и карабканье по горам заняли некоторое время, поэтому когда они достигли вершины, солнце уже начинало потихоньку садиться, а горизонт окрашивался оранжевым золотом. (Изначально Чайльд планировал провести несколько поединков, поесть заготовленную еду и отправиться на гору, но так как первый поединок был последним и закончился слишком рано, ему пришлось импровизировать. Оставив Паймон с едой наедине, тем самым поставив крест на последней, он предложил Люмин поймать кого-нибудь и зажарить. Путешественница нервно кивнула, постоянно оглядываясь. Но Чайльд не дал ей паниковать, хватая за руку и таща за собой, будто большую плюшевую игрушку). Но теперь всё снова было идеально. Тарталья остановился на склоне горы, с ухмылкой оглядываясь. Вид был прекрасным. Шумная гавань Ли Юэ осталась позади, впереди были только горы и растительность, сияющая и впитывающая последние лучики солнца. Ветер шевелил листву и маленькие зелёные куски природы, заставляя их покачиваться. Распустившиеся цветочки танцевали свой последний в этот день танец, прежде чем они уйдут спать и позволят их совам-партнёрам занять их место и блистать специально для любителей прогуляться ночью. Аякс повернул голову к Люмин, которая невольно была зачарована увиденным. Предвестник взял её за руку и придвинул ближе, заставив врезаться себе в грудь лицом. Девушка покраснела и что-то пробормотала, но Чайльд только обнял её за талию и прижал ближе. –Здесь, в горах, вечером довольно холодно, товарищ. Тёплые обнимашки всегда помогали мне согреться после холода Снежной. Давай, иди ближе, девчонка. Его голос был слишком призывным и мягко-игривым, чтобы Люмин отказывалась. Они стояли так некоторое время, обнимаясь. Девушка слышала, как быстро колотится сердце Предвестника за слоями его плоти, и могла только догадываться, что тот собирался делать дальше. Она так и не догадалась. Внезапно Чайльд немного отодвинулся, заставив путешественницу поморщиться от резкого холода. Она протянула руки, прося снова обнять её, но Тарталья покачал головой и пообещал сделать это, но чуть позже. –У меня есть для тебя интересные новости, девчонка! Ты знаешь, обладатели Глаза Бога могут призвать свои стихии где угодно, верно? Так вот… мы так же можем призывать уже до этого призванные структуры, так что у меня есть сюрприз! Люмин глядела на Чайльда нечитаемым взглядом, наблюдая, как шевелится его рот. Но когда Предвестник улыбнулся, девушка тоже невольно позволила кончикам своих губ поползти вверх. Тарталья вытянул руки и сосредоточился на чём-то. Он что-то бормотал себе под нос, пока в его руках не стал образовываться шар, содержащий Гидро энергию. Люмин с интересом перекатывалась с носка на пятку, сложив руки сзади и наблюдая. Вскоре вместе с водой появился букет. Чайльд облегчённо выдохнул про себя. У меня получилось. Он самодовольно ухмыльнулся, освобождая цветы от водяных оков. Жидкость тут же медленно сползла на землю и впиталась. Тарталья протянул девушке букет, и та молча его приняла, хлопая глазами. Тарталья взял её ладони своими и нежно поцеловал кончики пальцев, заставив Люмин удивлённо пискнуть и издать что-то вроде: «С-сьл ролтмължть?!.» Аякс посмотрел на её вспыхнувшее лицо, и оба могли поклясться, что никогда не видели в своей жизни ничего красивее. –Товарищ… девчонка… Люмин, – то, как имя слетело с губ Предвестника, заставило Люмин невольно ахнуть. – Мы довольно долго знакомы и… я прекрасно понимаю, что ты ощущаешь к Фатуи. Мы действительно в каком-то смысле злодеи. Но, несмотря на всё это, ты всё равно продолжила общаться со мной, ты сражалась и всегда была рядом, чтобы проверить меня после битвы. Может быть, мой статус и не предполагает, что я вообще способен ощущать какие-то чувства, но… – он сделал глубокий вдох и выдох, а затем посмотрел прямо в глаза Люмин. – Я хочу признаться. Я люблю тебя. Всем своим испорченным сердцем. И я хочу спасти тебя от жестокого мира, а затем захватить его с тобой. Люмин… ты станешь моей девушкой? Аякс выжидающе уставился на девушку. Та сильно покраснела, её глаза бегали туда-сюда. В конце концов она сделала шаг назад и быстро затарабанила: –Игн лснгб эпдб, гл ч гн рлгчдп гт мдлап, еолин малншл тингт! Р-рлэпдкцмьп, рнонмепэт амё яьл Паймон, рльлик сьл ч амё нзё рдлъл – гнь, кэпмгл – адпжню чхвели Тейвата!* Теперь была очередь Аякса делать глаза рыбы. Из всего сказанного он понял только «Паймон», «Тейвата» и тот факт, что он ничего не понял. –А? – только и мог издать Предвестник, глядя на смущённую девушку. Внезапно Чайльд низко опускает голову, вздыхая. Конечно… на что он рассчитывал? Скорее всего, Люмин настолько крута, что отшила его на каком-нибудь древнем языке, просто не хотела, чтобы он расстроился… сразу. Но теперь-то он осознал, что великая путешественница вряд ли захочет даже просто встречаться с ним, Фатуи. Аякс покачал головой и пробормотал: «Извини», – а затем быстро сбежал. Люмин пыталась остановить его, но тот уже сбежал. Девушка прижала руку к груди и грустно вздохнула, поглядывая на цветы. Она иногда плакала он бессилия. И сейчас тоже хотела, но знала ведь, что выход есть! –Э-эх, Паймон объелась! Эй, Люмин, богатенький мальчик, вы знаете, что оставили за собой столько разрушений, что вас легко можно найти по ним?.. М? Люмин? Девушка счастливо улыбнулась, а затем подбежала к Паймон и стала быстро говорить: –Чайльд рлжпотд игн яьт уаньв, п хпьни гпспд сьл-ьл юлдьпьб. Ч гтсншл гн рлгчдп, – честно призналась путешественница. – Лг лютжндмч т кщёд, – она грустно вздохнула. – Гн илшдп юв ьв мължтьб, роланотьб ншл т ротгнмьт тхатгнгтч? –О? Правда? – фея задумчиво покивала. – Хорошо, я схожу! Но только ради тебя, Люмин. И если эти цветы нельзя есть, я буду кусать богатенького мальчика за все доступные места! Девушка улыбнулась и благодарно кивнула. –Мрпмтюл, Паймон. Девочка улыбнулась в ответ, а затем полетела искать Аякса. Чайльд обнаружился неподалёку, сидя на трупе хиличурла и держа в руках Гидро клинки. Он вздыхал и глядел куда-то перед собой, постоянно хмурясь. –Эй, богатенький мальчик, невежливо оставлять девушку одну! Разве тебя не учили этому родители в детстве, м-м?! –Что ты здесь забыла, Паймон? – спрашивает Чайльд, вздыхая и выпрямляясь. Из него будто высосали все силы. –Я здесь, чтобы принести извинения от лица Люмин и сказать тебе, что тебе придётся повторить все твои слова, о чём бы ты там ни говорил, заново, потому что Люмин ничего не поняла! –К-как не поняла? Разве я не говорил ей всё чётко и ясно? – Аякс нахмурился. –Ни-че-го, – снова повторила Паймон, но на этот раз по слогам. Фея скрестила руки на груди и начала пояснять: – Ты мог говорить как угодно, но она всё равно не поймёт тебя. Она плохо учит языки, поэтому до сих пор не умеет говорить на языке жителей Тейвата. По какой-то причине Паймон понимает её, она понимает Паймон, поэтому лучший гид говорит за путешественницу! –Н-но она же… она говорила со мной, – глаза Аякса расширились. –Потому что она всё же учится, глупенький богатенький мальчик! – Паймон забила ногами воздух. – Люмин делает такие успехи, а ты только что обесценил их! Чайльд внезапно вскочил, а затем кинулся к фее. Та испуганно вздрогнула и отшатнулась. –К-как на её языке будет «я люблю тебя»? –Откуда Паймон знает?! – девочка огрызнулась, но после всё же задумалась. – Я думаю… м-м… «Ч дююдю бьюч». Чайльд еле сдержался, чтобы не засмеяться. Паймон зло посмотрела на него, и Предвестник сделал невинные глаза. Он поблагодарил девочку и побежал прочь, оставив её в лагере с мёртвыми монстрами. (Была бы она Сян Лин, тут же начала бы искать новые ингредиенты, но она была Паймон, поэтому поспешила прочь, слегка дрожа). Когда Чайльд увидел Люмин, она тут же подбежала к нему с букетом наперевес. Она начала вполне понятно извиняться, точнее говорить «извини меня», но Аякс приложил указательный палец к её губам и тоном довольного собой человека произнёс: –Ч дююдю бьюч! Люмин несколько секунд смотрела на него, а затем засмеялась, прикрывая лицо цветами и рукой. Теперь Аякс точно был готов впасть в депрессию. Он уже хотел уйти, но вдруг девушка схватила его за руку и заставила посмотреть на себя. –Это не… «ч дююдю бьюч». Это «ч дююдю ьнюч», – она посмотрела на него самыми любящими и сияющими чистотой глазами. – И я… тоже… ч дююдю ьнюч. Аякс счастливо улыбнулся и резко прижал её к себе, начиная кружить. Букет впился ему в лицо и шею, но Предвестнику было всё равно. Поставив девушку на землю, он взял её лицо ладонями. –Можно я тебя поцелую? Люмин смутилась. Она не поняла, что говорит Чайльд, но слова говорили громче действий. Она смущённо кивнула и встала на носки. Тарталья захихикал над этим и наклонился, запечатлевая целомудренный и краткий поцелуй на губах девушки. Та счастливо засмеялась под конец. Когда они расстались, послышалось: «Бе-е». Когда люди повернули голову к Паймон, они увидели, что девочка высовывает язык и жмурится. –А-а, Паймон не должна была этого видеть! У Паймон теперь травма! Только вкусная еда поможет Паймон исцелиться! Люмин улыбнулась, взяла за руку Аякса и поспешила к фее. Махнув той рукой, она пошла обратно в Ли Юэ под ручку со счастливым Одиннадцатым Предвестником. Может быть, Чайльд никогда не сможет выучить родной язык мира Люмин, но он точно будет знать, как сказать ей: «Я люблю тебя», – сотнями разных способов. (Бедная Паймон-лучший-гид-теперь-и-переводчик).