В объятиях

      Ветер воет так сильно, что его слышно даже за толстыми стенами Арсенала. Он то злится, то плачет, то поёт ему одному ведомую песню.       Вень Кэсин сидит у стены. В его руках, прижавшись к нему и уткнувшись носом в шею, спит Цзышу. Пять минут назад он рассказывал о свитках с интересными техниками, найденными им в библиотеке, а минуту спустя уже сладко спал в объятиях своей родственной души. Каждый день он отдаёт столько ци Вень Кэсину, что к вечеру остаётся совсем без сил. Конечно, Цзышу в этом никогда не признается, но ему и не надо: Вень Кэсин остро чувствует его усталость.  — Техника шести гармоний не случайно получила такое название, — сказал ему Е Байи. — Она сработает до конца только в том случае, если глупый ученик моего ученика чувствует к тебе то же, что и ты к нему. Ваши души должны находиться в полной гармонии. Тогда ты выживешь и будешь ощущать другого человека, как себя. Если же ваши чувства не взаимны, ты умрешь.       Что-то незнакомое мелькнуло тогда в глазах старого демона, совсем несвойственное ему. Боль? Вина? В тот момент Вень Кэсин думал только о Чжоу Цзышу, вышедшем сражаться со злом в одиночку. Но теперь, после ритуала, он почему-то часто вспоминает эти слова и пытается представить человека, отдавшего Е Байи свою жизнь.       Самого Вень Кэсина мучают кошмары. Тяжело заснуть, и снится одно и то же, что он не успел и на его глазах Цзышу накрывает снежная лавина, что они провели ритуал и тот не сработал. Вень Кэсина душат слёзы, он задыхается, он не знает, как жить дальше, потеряв любимого человека, свою вторую половину… — Шиди! Шиди! — тихий нежный голос каждый раз разбивает эти кошмары. — Я здесь. Я с тобой. Дыши!       Цзышу рядом с ним, держит его за руку, наклонившись близко-близко, так что их волосы сплетаются чёрно-белым причудливым узором. Живой! Волна облегчения затапливает Вень Кэсина, и он дышит и старается улыбнуться, чтобы ещё больше не напугать свою родственную душу.       А Цзышу засыпает легко и быстро. В начале их знакомства, когда Вень Кэсин упорно таскался за странным нищим, сам не понимая, зачем он это делает, им приходилось ночевать у одного костра. И Вень Кэсин страстно мечтал прикоснуться, почувствовать тепло и мягкость этого стройного прекрасного тела. Но стоило Вень Кэсину протянуть руку к спящему Цзышу, тот моментально просыпался и мгновенно уходил от прикосновения.       Теперь Вень Кэсин перебирает его волосы, проводит кончиками пальцев по раскрасневшейся во сне щеке, но родственная душа лишь крепче прижимается к нему и трогательно сопит. Вень Кэсин знает, что сейчас в его объятиях Цзышу чувствует себя в абсолютной безопасности.       Вень Кэсин никогда не был знаком с главой Тянчуана. На его долю выпало увидеть светлую сторону Цзышу. Но он чувствует, что этот свет, казалось, полностью ушедший, загорелся от встречи с ним. И Вень Кэсин никому не позволит погасить его.        Он отчаянно хочет побыстрее поправиться, чтобы заботиться о своей родственной душе. Конечно, Чжоу Цзышу не нежная фея. Теперь, когда он абсолютно здоров, он один из самых опасных противников в Цзянху. Вень Кэсин видел, как простые капли воды превратились в руках Цзышу в грозное оружие. Но когда он сидит в библиотеке, задумавшись о чем-то, со свитком, упавшим на колени, то кажется таким хрупким и нежным, почти неземным. Его воздушная красота пронзает сердце до того, что становится страшно: вдруг обидят, вдруг сломают, вдруг… И так хочется чем-то порадовать, что-то сделать, чтобы Цзышу улыбнулся своей неповторимой мягкой улыбкой и сказал, наклонив голову к плечу: «Спасибо, лао Вень». Вень Кэсин достал бы даже кролика с Луны, если бы Чжоу Цзышу попросил. Но пока именно Цзышу заботится о нём, прося только об одном: «Поправляйся». И Вень Кэсин старается: покорно пьёт горькие отвары, часами медитирует…       Ветер свирепствует за стенами Арсенала. Где-то далеко отсюда, за этим ветром и снегами, люди по-прежнему борются за власть, интригуют, завидуют, предают…       А Цзышу спокойно спит в руках Вень Кэсина, и это самое лучшее, что могло с ними случиться в жизни.