***
Похититель сокровищ с криком падает на землю. Путешественник убирает меч в ножны, уперев руки в бока. — А-а-а! Нет, нет! Делай, что хочешь, но, пожалуйста, не клейми мой лоб, пожалуйста! — Хм… он смог выжить до этого момента, и теперь смерть маячит рядом… и все же боги не даруют ему своей милости… — вздыхает Кадзуха. — …оставь Глаз Бога и уходи. Я передумал… больше никакого наказания для тебя. Похититель сокровищ перестал съеживаться. — Хм? Кадзуха посмотрел на похитителя сокровищ. — Что не так? Ты просишь о большем наказании? Это зависит от тебя. Такая готовность похвальна и соответствует образу жизни самурая. Похититель сокровищ встает, дрожа. — Н-нет, в этом нет необходимости. Спасибо, что отпустил меня. Ты так великодушен! Развернувшись, похититель сокровищ отползает прочь, песок и вода летят ему вслед. Он спотыкается о ноги и падает головой вперед в океан, затем снова выползает и бросается прочь. — Ха, Паймон этого не понимает. Ты просто пытался напугать его? — спрашивает Паймон. Кадзуха смотрит на Глаз Бога в своей руке. — Мне не доставляет удовольствия пугать других. Я просто проверял все возможности, пока Глаз Бога оставался в его руках. Путешественник растерянно моргает. Кадзуха откашливается и пытается объяснить дальше. — Когда людей загоняют в угол, именно тогда проявляется их величайшая сила. Я подумал, что это может стать для него возможностью пробудить Глаз Бога, — Кадзуха покачал головой. — Но, к сожалению, ничего не произошло. — Так ты все это планировал с самого начала? — спросил путешественник, выглядя не впечатленным. — Да, я хотел знать, возможно ли пробудить потухший Глаз Бога. С того момента, как он украл его, я решил использовать это для эксперимента, — Кадзуха посмотрел на горизонт. Он все еще слышит, как похититель сокровищ хрюкает на бегу. — В прошлом я пробовал много других методов. Хотя немногие истории рассказывают о пробуждении Глаза Бога без хозяина… увидев, как ты управляешь несколькими элементами, я понял, что нет ничего невозможного. Паймон и путешественник переглянулись. Кадзуха протянул Глаз Бога Итэру. — Ну же, почему бы тебе не попробовать? Давай посмотрим, сможешь ли ты дать мне ответ, на который я надеюсь. — Я постараюсь… — говорит Итэр, беря в руки Глаз Бога. Они все уставились на него на мгновение. Глаз Бога оставался жемчужно-белым. — Хм, Глаз Бога, похоже, вообще никак не отреагировал… — задумчиво произнесит Паймон. Кадзуха вздохнул и вернул вещицу обратно. — Я понимаю… таким образом, ты тоже не можешь оживить Глаз Бога… Неважно, этого следовало ожидать. Я полагаю, что это Глаз Бога все еще остается моим, чтобы оставить его на данный момент. — Кадзуха, почему ты так привязан к этому Глазу Бога? — спрашивает Итэр. Кадзуха замирает. — …прости? — Да! В любом случае, какова история этого Глаза Бога? — Паймон упирает руки в бока. Кадзуха болезненно улыбается. Воспоминания о том дне все еще свежи в его памяти… — Эй, ты! — Томо указывает на сегун Райден. — А ты горячая штучка! — Это… этот Глаз Бога принадлежал моему другу. Он… эм… умер.***
— Эм… — Томо нервно смеется. — Это не то, на что это похоже. Кадзуха уставился на него, потому что это все, что он мог сделать — он не был уверен, что делать с беспорядком перед ним. Маленькая пещера из камней, вокруг которой были разбросаны маленькие фигурки сегун Райден; вокруг горят несколько свечей и стоят по кругу святыни. На вершине каменной пещеры помещена фотография сегун в рамке. Рядом с фотографией есть маленькая записка: «Я ЗАПОЛУЧУ ТЕБЯ, БААЛ». Кадзуха понятия не имеет, что это значит. Кадзуха моргает, медленно поворачивается и бросился бежать сломя голову. — Подожди! Срань господня! Да вернись ты! — Кадзуха слышал за спиной Томо, когда бежал. Он хотел убраться к чертовой матери подальше от этого святилища как можно быстрее. В этом было что-то заманчивое, и Кадзуха не хотел иметь с этим ничего общего. — Пожалуйста! Клянусь, я смогу все объяснить! Кадзуха остановился только тогда, когда добрался до рощи деревьев, которая была далеко от этого… святилища. — Тогда объясни. Томо неловко улыбнулся. — Э-э… мне просто… мне очень нравится сегун Райден? — Скорее, одержимо влюблен. — А-ха-ха… да. Пожалуйста, не убегай? Кадзуха скрещивает руки на груди. — Хорошо. Томо ухмыляется. — Ура!***
— Итэр, ты не знаешь, что значит, когда кто-то говорит «я заполучу тебя»? Итэр прекращает делать то, что он делал. — Эм… Паймон и путешественник переглядываются друг с другом. Снова. Итэр неловко смеется. — Это трудно объяснить… — Эм… это вроде… ты ведь знаешь, что у Итэра есть группа, с которой он путешествует? — Паймон пытается объяснить. — Это… когда ты хочешь взять кого-то к себе в команду для путешествий? По-настоящему сильных? — О, — Кадзуха копается в своих воспоминаниях. Томо хотел добавить… гребанную сегун Райден в свою команду? — Я… понимаю. Что ж, отлично. Еще одна вещь, о которой стоит задуматься. И почему путешественник выглядит таким нервным?***
— У тебя есть еще такие? Кадзуха испытывает смущение за другого человека. СЕРЬЕЗНОЕ смущение за другого человека. Даже торговец выглядит слегка испуганным. Томо только усмехается торговцу, когда дает ему еще моры, бедные маленькие фигурки сегун Райден попадают в его сумку одна за другой. Кадзуха вздыхает на своем камне и закрывает лицо руками. Томо довольно приятный парень, пока не начнет заниматься этим… — Ух ты! У тебя их много? Могу я забрать их все? То есть, я, конечно, заплачу тебе! Кадзуха открывает глаза и видит, как Томо запихивает в свою сумку то, что выглядит как буквальный шар фигур сегун Райден. Торговец выглядит совершенно испуганным… если не в ужасе. Кадзуха виновато улыбается торговцу, который выглядит так, словно хочет просто провалиться сквозь землю. — Хорошо! Эй, Кадзуха! Нам нужно поторопиться, иначе постоялый двор будет полностью забит! — Томо каким-то образом умудряется застегнуть молнию на сумке и машет Кадзухе, как будто все в порядке. — Да… я иду, — слабо говорит Кадзуха.-
Томо напевает, расставляя маленькие фигурки сегун Райден по всей комнате. Кадзуха лежит на кровати, уставившись в потолок, пытаясь не обращать внимания на фигурки, которые Томо пристроил возле кровати. Томо делает это каждый раз, когда они поселяются в комнате постоялого двора — и на следующее утро, когда Кадзуха просыпается, все фигурки волшебным образом исчезают, все упакованные обратно в сумку Томо, готовые к отправке в другой постоялый двор или гостиницу. — Ой! Ты падаешь! Прости, я обещаю, что больше не собью тебя с ног! — говорит Томо, поглаживая пальцем головку статуэтки. Кадзуха внутренне кричит.***
— Не мог бы ты рассказать мне об Инадзуме? — спрашивает путешественник. — Конечно, — кивает Кадзуха. — Это прекрасная страна, обладающая чудесной природой и живописными пейзажами. Можно даже сказать, что красоту Инадзумы можно сравнить с пейзажами Ли Юэ, но лично я нахожу горы и скалы Ли Юэ гораздо более приятными. Но под всей этой красотой… — Кадзуха вздыхает. — Что? — Итэр выглядел очень заинтересованным. Это груды на грудах статуэток сегун Райден и не покидающие его круги призыва для Баал, думает про себя Кадзуха. — Аха-ха… я думаю, ты можешь судить об этом только по контексту, — болезненно улыбается Кадзуха. Путешественник кивает, несмотря на то, что выглядит немного разочарованным, кладет руку на плечо Кадзухи, чтобы попытаться успокоить его. Паймон храпит на столе. Алькор мягко покачивается на ночном ветру, и они слушают, как вода плещется у киля корабля, пока остальная часть команды веселятся друг с другом. Несколько чаек летают над головой, безжалостно каркая. — Прощайте, дорогие чайки, и пожалуйста, успокойте свои крики, — обращается к ним Кадзуха. — С этого дня и впредь я снова странник. — Э-э… расскажи мне больше о своем друге, — попросил путешественник, пытаясь завязать разговор. Это худшее, о чем ты мог меня попросить, думает Кадзуха, изо всех сил стараясь сохранить улыбку на лице. — Он был другом, который произвел на меня особенно глубокое впечатление, — сказал Кадзуха, садясь на край корабля. — Он был безрассуден, но с добрыми намерениями, и, прежде всего, со страстью к своим целям, — которого, конечно же, должна была поиметь сегун Райден. — Однажды он спросил меня о «Мусо но Хитотати». Я сказал ему, что это высшее мастерство сегун Райден, которое можно увидеть только тогда, когда архонт наказывает виновного. И он ответил: «Должен быть тот, кто сможет противостоять этому». — Божественное наказание, да? — глаза Томо практически светились. — Интересно, что это за божественное наказание?.. хе-хе… — Томо, ты снова возбуждаешься, — вздыхает Кадзуха. — Только не говори мне, что ты собираешься проделать весь этот путь до Теншукаку, чтобы совершить какое-то военное преступление? — Должен же быть тот, кто сможет противостоять этому, — прошептал Томо с маниакальной улыбкой. — Я собираюсь бросить вызов сегун Райден. — Томо, нет… — Рано или поздно. Похоже, нам придется расстаться, Каэдэхара. Мы скоро увидимся, желательно после того, как я испытаю это «божественное наказание». — После этого наши пути разошлись. Вскоре после этого появился Указ об Охоте на Глаза Бога. Стремления людей были отброшены, когда сегун Райден начала строить свой идеал вечности. — Пока я бегал с места на место, я услышал, что мой друг вызвал Охотников на Глаза Бога на дуэль перед троном. Побежденные подвергаются божественному наказанию, в то время как победители получают второй шанс… Возможно, он думал, что из всех людей он должен выступить… В конце концов, встретиться лицом к лицу с «Мусо но Хитотати» — это все, чего он действительно желал. Этот ублюдок… что он сейчас делает? Теншукаку появляется в поле зрения. Вспышка фиолетового света затемнила небо, когда начался дождь… Сегун Райден злится… нет, она в ярости. Успеет ли Кадзуха добраться туда вовремя? Он очень в этом сомневается. — Когда я прибыл в Теншукаку, дуэль была закончена, — вздохнул Кадзуха. Лицо путешественника изменилось, когда он понял, что произошло. — Я слышал приговор о божественном наказании, его сломанный клинок ударился о землю. Возможно, это была та слава, свидетелем которой он жаждал стать. — Ой… Мне так жаль, — говорит Итэр. — Если ты хочешь поговорить, я здесь. — Не позволяй моим чувствам беспокоить тебя, — сказал Кадзуха, глядя на воду. — Но спасибо.***
Что сейчас видят глаза Кадзухи? Сегун Райден стоит одной ногой на лице Томо, и ее меч… выходит из… ее груди? Томо сейчас выглядит совершенно не в себе. О, Архонты. Выражение его лица навсегда останется в памяти Кадзухи… эти глаза… эти абсолютно шлепающие похотливые глаза… Вытаскивает меч из… груди… сегун Райден поднимает свой меч в воздух. Томо ухмыляется. — Эй, ты! — Томо указывает на сегун Райден. — А ты горячая штучка! Кудзе Сара, правая рука сегун Райден, закрывает лицо руками. Сегун делает такое оскорбленное выражение лица, что, если бы Кадзуха сейчас был в настроении, он бы, наверное, рассмеялся. Томо, сумасшедший, ухмыляется, и… блять… хватает сегун Райден за бедра. — Пожалуйста, просто убей его уже, — шипит Кудзе Сара сквозь свои руки. — Если ты собираешься это сделать, сделай это как можно жестче, — говорит Томо, все еще ухмыляясь. — …какие-нибудь последние слова? — говорит сегун с выражением крайнего отвращения. — На твою задницу сейчас действительно забавно смотреть. Сокруши меня… В этот момент с Кадзухи было достаточно. Протянув руку, чтобы схватить Глаз Бога Томо на земле, он развернулся и побежал, спасая свою жизнь и свою невинность.***
— Расскажи мне больше о сегун Райден, — просит путешественник, когда Паймон съедает почти все запасы продовольствия на корабле. — Ну, она могущественная правительница и очень искусна в обращении с клинком, — говорит Кадзуха. — Ее фирменная техника, «Мусо но Хитотати», является самым сложным искусством владения мечом, когда-либо изобретенным в мире. Ни одно человеческое существо не могло выдержать его использования — только такое бессмертное существо, как она, может выдержать его силу. Хочешь, чтобы я описал это более подробно? Путешественник с энтузиазмом кивает. Кадзуха хочет умереть. Прямо здесь. Прямо сейчас. Может быть, он мог бы просто откинуться назад и упасть в воду позади себя. — Ну, она начинает с того, что вытаскивает свой меч из своей… Путешественник, куда ты...? Путешественник вскочил на перила и бросился за борт корабля. Кадзуха и Паймон уставились на то, как путешественник начал уплывать дальше от корабля. — Кья! Я иду в Иназуму, чтобы своими глазами увидеть меч буба! Неделю спустя Бэй Доу вернулась на борт Алькора со стопкой газет, которые экипаж мог прочитать. Заголовок гласил: «Неизвестный путешественник из Ли Юэ бросил вызов сегун Райден и эффектно проиграл!» Кадзуха закрыл голову руками и закричал во второй раз в своей жизни.