Ты создан для моих объятий

      Если день начинается с пиздеца, то наивно предполагать, что он закончится чем-то хорошим. У Чжоу Цзышу надежда на такое чудо окончательно исчезла где-то в третьем часу дня, когда его пятый раз за день вызвали к начальнику на серьезный разговор (читайте: на пиздюлину).       Чжоу Цзышу — глава отдела архитекторов в большой строительной компании, и честное слово, не прошло ни дня с момента его прихода в эту компанию, чтобы он не пожалел о своем решении. Он очень любил свою профессию. Он любил полет фантазии, любил, когда все эти фантазии превращаются в конкретику и обретают графическое изображение на бумаге. Любил потом смотреть, как по его эскизам строятся здания или делаются какие-то сооружения. Все это он любил, но вот компанию, в которой работал, ненавидел всей душой.       Он пришел сюда еще зеленым молодняком, который учился на последнем курсе в университете и чудом получил направление на преддипломную практику в крутую компанию, а не остался в свободном поиске или вообще на кафедре в университете. И тогда он был действительно рад этой возможности. Работал на износ, выполнял все поручения, не особо задумываясь о том, входят ли вообще они в список его обязанностей. Он просто был благодарен за подаренный шанс и пытался сделать все возможное, чтобы оправдать доверие. Даже если это означало, что ему ближайшие несколько лет придется быть мальчиком на побегушках для всех и каждого.       По итогу, его старания окупились, и спустя два года работы, он стал старшим архитектором, а еще через два года — начальником отдела. И вот сейчас, спустя семь лет со дня прихода в компанию, он является лучшим специалистом, за возможность работать с которым крупные заказчики готовы даже доплачивать, потому что все знают: если за ваш проект берется Чжоу Цзышу, это стопроцентно будет шедевр. Но тот факт, что его уважают заказчики и сотрудники его отдела, совершенно не означает, что ему хорошо работается. А все потому, что у него абсолютно идиотский начальник.       Большего идиота, чем Хэлянь И, Цзышу еще никогда не встречал. Нет, тот вполне себе нормальный мужик, который знает, чего хочет добиться вместе со своей компанией, и успешно реализовывает свои планы, учитывая то, что их компания — самая успешная во всем Китае и находится в ТОП-10 ведущих компаний Азии. Но особенность характера Хэлянь И в том, что он психует по поводу и без буквально 25/8. Ему ничего не стоит смешать кого-то с грязью абсолютно ни за что, а потом уже через пять минуть забыть об этом и говорить так, будто ничего не было. И Чжоу Цзышу столько раз вот так «обтекал» дерьмом, продолжая вести разговор с начальником, что ему иногда казалось, будто он физически ощущает на себе все это дерьмо.       Хэлянь И просто невозможно угодить. Он увольняет людей чаще, чем другие успевают запомнить их имена. Он начинает орать с ничего, а если у него изначально плохое настроение, то этот ор может затянуться на очень длительное время. Иногда бывало такое, что в несчастного, которому не повезло попасть под руку злому начальнику, даже летели какие-то предметы. Так Цзышу однажды угодил в больницу с легким сотрясением мозга после того, как не успел уклониться от летевшей в него пепельницы, поскольку был дико уставшим из-за нескольких бессонных ночей, проведенных за работой над проектом, который не понравился начальнику. Стоит отметить, что после того случая Хэлянь И вещами бросаться перестал, но орать, наоборот, стал еще больше.       Цзышу всегда получал пиздюлей больше остальных, потому что сначала был стажером, что всегда равно понятию «груша для битья», а потом стал начальником отдела и отгребал уже не только за себя, но и за всех своих сотрудников. И при этом все считали его любимчиком начальника, упрямо не замечая того, как день за днем Цзышу становится все более похожим на зомби, и как его колотит каждый раз, когда он выходит из кабинета начальника. Пожалуй, понять его могут только Цзинь Бэйюань и У Си, которые работали в этой компании еще до его прихода, но уволились три года назад, потому что начальник настолько сильно не давал им жизни, что продолжать работать было невыносимо. Поэтому они таки уволились и свободно выдохнули. А теперь у них свое небольшое архитектурное бюро, они счастливы как на работе, так и вне её, а о прошлой работе предпочитают вообще не вспоминать. Они уже год усиленно уговаривают Цзышу уволиться и перейти на работу к ним в бюро, но Цзышу пока держится. Хотя, после сегодняшнего дня ему все больше хочется согласиться на предложение друзей.        Все дело в том, что Хэлянь И с самого утра был в ужасном настроении, поскольку вчера имел «радость» пообщаться со своими старшими братьями, а это всегда было максимально травматично для и так расшатанной психики начальника. Просто Хэлянь И был самым младшим в семье, и с братьями у него просто ужасные отношения, хотя он очень давно ничего не берет от семьи. Он сам построил с нуля компанию, сам добился успеха и стал тем человеком, которым он является. В то время, когда Хэлянь Ци и Хэлянь Чжао до сих пор продолжают жить на деньги, полученные от бизнеса покойного отца, младший брат обеспечивает свою жизнь сам и тем самым дико раздражает братьев. И каждая их встреча непременно заканчивается грандиозной ссорой, потому что мирно сосуществовать они могут максимум два часа. Дальше — скандал. А вчера была годовщина смерти отца, и в компании друг друга им пришлось провести целые выходные. Цзышу, который был в курсе всех этих нюансов семейных взаимоотношений, искренне удивился, что Хэлянь И никого не убил за эти выходные. Но настроение у начальника было не просто ужасное, а вообще за гранью.        В итоге, согнать свою злость он решил привычным способом — на Цзышу. Первый раз он вызвал его еще утром, едва начался рабочий день. Сначала он эмоционально рассказал ему, каким пиздецом были его выходные, а потом потребовал в течение часа предоставить ему готовые проекты по двум заказам. Проблема в том, что эти заказы они получили только три дня назад, и ни о каких готовых проектах, естественно, речи быть не может. Цзышу попытался объяснить это, но на него наорали в первый раз за день и послали к черту с условием, что вернуться он должен через час и с двумя проектами.        Второй раз пиздюлину он получил, ожидаемо, через час, потому как смог предоставить не готовые проекты, а только наброски. Причем, отвечают за проекты Шэнь Шэнь и Чжан Юйсэнь, а огребал, как всегда, Цзышу.        Третий раз его вызвали еще через час, и Цзышу даже не вспомнит, за что ему влетело тогда. Как и причину следующих четырех выговоров, которые он получил. Зато хорошо запомнил, за что ему выписали официальный выговор в самом конце рабочего дня.        — Ты не способен организовать работу своего отдела, Чжоу Цзышу. У тебя половина сотрудников не работает, непонятно за что получая свою зарплату, а вторая половина работает так, что после них все переделывать нужно. Это сброд каких-то отбросов, а не отдел ведущих специалистов лучшей компании Китая. И ты в ответе за них, Чжоу Цзышу! — сказал Хэлянь И, когда в очередной раз вызвал Цзышу к себе в кабинет. Почти все в отделе разошлись по домам, поскольку рабочее время уже закончилось, а Цзышу мало того, что еще был на работе, так еще и продолжал получать выговоры один за другим.       — Вы меня простите, господин начальник, но это не мои сотрудники работают плохо, а вы не знаете, чего хотите от этого мира, — не выдержал Цзышу. Он устал. Он смертельно устал за выходные, которые провел за работой над проектом, а сегодняшний день выбил из него последние силы. Как моральные, так и физические. И поэтому сейчас он уже не выдержал, решив сказать начальнику хотя бы часть из того, что было в душе. — То, что у вас проблемы в семье, не дает вам права срываться на мне и моих подчиненных. Если они недорабатывают, я сделаю выговор, и они все наверстают. Но на этот момент у меня нет ни одного сотрудника, который халтурит или не выполняет свою работу. И я могу со всей ответственностью заявить, что все ваши придирки ко мне и моим подчиненным абсолютно беспочвенны.        — Чжоу Цзышу, ты что себе позволяешь? Ты забыл, что я твой начальник? — пораженно спросил Хэлянь И, от удивления даже забыв о том, что нужно крикнуть. Он семь лет знает Цзышу, он и правда считает его своим любимчиком, поскольку во многом подпустил его ближе, чем кого-либо другого. Но он еще никогда не слышал, чтобы Цзышу ему грубил.        — Я знаю, кто ты, господин Хэлянь. Но сегодня ты настолько меня заебал, что мне хочется послать тебя нахуй и уйти.       — Куда? — немного заторможено спросил начальник, вообще выпав из реальности из-за последней фразы.        — Пока домой. А дальше посмотрим.       — Ты же понимаешь, что я так просто это не оставлю?        — Понимаю. Писать заявление по собственному желанию? Или уволите по статье? — Цзышу говорил абсолютно спокойно, и где-то глубоко в душе, наверное, даже надеялся, что его сейчас уволят.       — Выговор с занесением в личное дело. Еще раз себе такое позволишь, и я тебя уволю. А сейчас пошел вон отсюда, чтобы я тебя не видел.       И Цзышу ушел. Но пиздец не закончился на том, поскольку дальше эстафету по выносу мозга переняла его мама, которой именно в этот день захотелось поговорить на тему того, когда же её сын найдет себе альфу, создаст семью и подарит ей внуков. Мол, вот Цзюсяо уже три года как женат, и сынишке уже год, а ведь он второй сын в семье, и младше Цзышу на четыре года.        — Цзышу, тебе уже двадцать девять, пора задуматься о семье, а то ведь ты не молодеешь.       Что ответить маме на подобную фразу, Цзышу искренне не знал, потому как последние года два точно он только и делал, что пытался не сдохнуть в своем безумном рабочем графике. Какая семья? Кому он нужен с такими заебами и абсолютным отсутствием времени на нормальную жизнь? А даже если и нашлось время на личную жизнь, то в действие вступал его отвратительный запах и собственная реакция на запах альф. Потому он скорее поверит в пришествие инопланетян, нежели в то, что однажды встретит настоящую любовь.       В итоге, мать выносила ему мозг почти час, а под конец умудрилась даже расплакаться, перескочив на тему того, что Цзышу — неблагодарный сын, который забыл о своей семье, как только переехал в съемную квартиру. Мол, пока жить было не на что, так и родители были нужны, а как только стал зарабатывать, так и забыл про семью. И без того уставший за день Цзышу поссорился еще и с матерью, а потом был вынужден еще полчаса слушать нотации от отца, которому нажаловалась на него мать. В общем, к девяти часам вечера хотелось выйти в окно, и тот факт, что жил он на четырнадцатом этаже, только делал это желание еще более заманчивым. Именно поэтому Цзышу психанул и, разругавшись еще и с отцом, пошел в бар, чтобы расслабиться.        Клубы, бары, рестораны и остальные подобные заведения Цзышу искренне не любил. Его раздражало большое количество людей, от запаха пота и чужих тел в клубах его тошнило, а пьяные попытки познакомиться с ним приводили в бешенство. Его максимум — это тихое и уютное кафе в соседнем квартале от его дома, где всегда немного людей, пахнет вкусной выпечкой и можно спрятаться от всего мира, погрузившись в звуки играющей музыки и атмосферу дома. А вот бары и клубы — это не его. И от того еще понятнее становится то, насколько его все заебало, раз он решил пойти в бар, а не остался в тишине своей квартиры.        От этого похода он ничего особенного не ожидал, собираясь просто напиться настолько, чтобы отпустило, и мысли, которые грозились взорвать голову, исчезли. Этот бар находится буквально в соседнем доме, поэтому даже в пьяном состоянии он сможет добраться домой. Именно поэтому Цзышу, только усевшись за барную стойку, сразу же заказал себе двойную порцию коньяка, а вслед за ним — самый термоядерный коктейль из всех, которые имелись в меню этого заведения.       — Я так понимаю, день был максимально хреновый, и цель на вечер — забыть все, кроме своего имени и адреса, где живете? — с понимающей улыбкой спросил бармен, наливая ему коньяк, а Цзышу хмыкнул и кивнул. — По шкале от одного до десяти, насколько все плохо?       — То, что я собираюсь заказать еще один коктейль, если переживу тот, который уже заказал, на сколько тянет?       — Понял, все двенадцать, — хмыкнул бармен и поставил перед Цзышу бокал с коньяком, принимаясь за приготовление вышеуказанного коктейля. — Желание поговорить имеется?       — Пока хочется только медленно съедать себя изнутри, стремительно заливаясь алкоголем, но за предложение спасибо. — Чжоу отсалютовал парнишке бокалом, и залпом выпил все его содержимое. Горло моментально обожгло, и Цзышу задержал на мгновение дыхание, чтобы не закашляться. Да уж, давно он не пил.        Бармен снова понятливо кивнул и отстал от него, молча занимаясь приготовлением его коктейля, а потом переключившись на других посетителей. Людей в баре было не особо много, все же мало кто ходит в подобные заведения в понедельник, но это даже к лучшему. Не так тяжело выносить смесь запахов, которые вызывают тошноту.       Это одна из главных причин, почему Цзышу считает, что ему не суждено в этой жизни встретить пару и создать семью. Весьма проблематично это сделать, когда тебя в буквальном смысле воротит от любого запаха альфы. Запахи омег не вызывают никакой реакции, а вот стоит только уловить запах альфы, как тут же становится дурно. Цзышу по этой причине постоянно носит с собой таблетки от тошноты и уже натренировался справляться с реакцией своего организма, даже не показывая вида. А как иначе, когда среди заказчиков, в большей степени, именно альфы и попадаются? Цзышу даже представить себе боится реакцию начальника, если контракт с крупным заказчиком сорвется из-за того, что главного архитектора стошнило прямо во время переговоров.        Второй была проблема с прикосновениями, точнее с реакцией тела омеги на них. Стоило кому-то хотя бы пальцем к нему прикоснуться, как внутри все переворачивалось, и появлялось паническое желание избавиться от этого касания, смыть его или содрать вместе с кожей. И если такой контакт длился слишком долго, или в сумме за день к нему прикасались слишком много, то внутри появлялось с десяток эмоций, и все они приводили к тому, что Цзышу начинало трясти, и у него начиналась истерика, очень схожая с панической атакой. Чуть легче было с семьей, но даже на них тело реагировало не особо дружелюбно.       Третья проблема заключалась в том, что у него самого отвратительный запах. Вряд ли найдется человек, которому в здравом уме понравится запах бензина и жженой резины. Где он так согрешил, что судьба решила наградить его таким набором особенностей, Цзышу не знал, но факт оставался фактом. И как с таким набором проблем найти себе пару и завести семью? Почему его организм так странно реагирует, Цзышу не знал. В юности пытался выяснить, даже к врачам ходил, но те не смогли дать нормального ответа. Сначала думали, что это гормональный сбой, но это не подтвердилось. По всем показателям выходило, что его организм функционирует абсолютно нормально. А реакцию на прикосновения вообще пытались свалить на психологию, типа у него в голове какой-то барьер или что-то вроде этого. Психолог сказал, что Цзышу и его голова в полном порядке, а ответом на волнующие вопросы так и не нашлось.       В итоге, один из врачей, на удивление сентиментальный дядечка преклонного возраста, сказал, что у Цзышу такие проблемы, потому что он еще не встретил того самого альфу, который предназначен ему судьбой. И что, когда он встретит своего человека, его запах покажется не просто нормальным, а лучшим из всех, которые он когда-либо чувствовал. И прикосновения его будут самыми желанными, а запах самого Цзышу вернется к той норме, которая заложена в него с рождения. Цзышу тогда только вздохнул обреченно и окончательно утратил веру в современную медицину. Впрочем, как и в перспективу создать семью.       С годами он научился жить со своей особенностью и никак не выделяться из толпы, но в отношениях это мешало гораздо сильнее, чем на переговорах. Если еще на свиданиях или обычных встречах ему удавалось как-то контролировать свой организм, то, когда дело доходило до секса, становилось вообще невыносимо из-за того, насколько усиливается запах от возбуждения. А секс без прикосновений — это вообще мало вероятно. Не говоря уже о том, что мало кому понравится запах бензина и жженой резины. Именно поэтому в свои двадцать девять лет Цзышу не может похвастаться хотя бы одними серьезными отношениями, которые продлились больше месяца, а сексуальный опыт сводится к унизительно маленькому списку удачных попыток сделать все, получить удовольствие и не сорваться в туалет посреди процесса, чтобы проблеваться.        Клубы и бары Цзышу не любил по той же причине, поскольку в таких заведениях концентрация запахов просто зашкаливает, во многом еще и усиленная возбуждением или алкоголем, поэтому сдерживать реакцию своего организма становится на порядок сложнее.  Он перед походом сюда выпил таблетку, поэтому пока не тошнит, но, Цзышу уверен, с попаданием в организм большого количества алкоголя станет сложнее.        — Здесь свободно? — спросил незнакомый голос, подсаживаясь на свободный стул рядом с Цзышу, когда тот уже почти допил свой коктейль.        — Я не знакомлюсь, — буркнул Цзышу, даже не поворачиваясь, а вместо этого делая последний глоток из бокала и пододвигая его к бармену в немой просьбе повторить. Тот хмыкнул и кивнул, принимаясь за работу.        — Я и не собирался, — послышался ехидный смешок со стороны нарушителя покоя, и тут уже Цзышу был достаточно заинтересован, чтобы повернуться и посмотреть на того, кто прервал его тесное общение с алкоголем. — Просто свободных мест за стойкой больше нет, а искать столик я не хочу. Вот и спросил, — все же объяснил парень, а Цзышу, кажется, даже пропустил мимо ушей все слова, конкретно так зависнув.       Во-первых, парень был очень красивым. На вид он примерно ровесник самого Цзышу, но было в его внешности что-то такое, что делало его очень привлекательным. То ли глаза, которые в тусклом освещении казались особенно темными, и в которых было тяжело прочесть какую-либо эмоцию, так зацепили. То ли острые скулы, которые даже в таком освещении нельзя было не заметить. То ли еще что-то, но парень показался Цзышу максимально красивым.       Темные джинсы и широкий белый свитер выглядели максимально просто, но от чего-то Цзышу прошибло по самое не могу от этой простоты. Черные волосы, собранные в небрежный пучок на затылке, будили в Цзышу, казалось, давно умершие желания, среди которых больше всего выделялось желание распустить этот пучок и зарыться пальцами в мягкие волосы. В том, что они очень мягкие, Цзышу почему-то даже не сомневался.        Во-вторых, и это самое главное, Цзышу уловил запах альфы, и тот ему понравился! Цзышу, впечатлившись внешностью альфы, сделал судорожный вдох, а потом элементарно забыл выдохнуть, потому что тонкий, но насыщенный запах цветения сливы, попав в легкие, казалось, заполнил собой все клеточки его организма, вместо привычной тошноты вызвав желание вдохнуть еще раз и как можно глубже. Это не только удивило, но и даже испугало Цзышу, который слишком привык к тому, что любой запах вызывает рвотные позывы, поэтому оказался совершенно не готов к тому волнению и трепету, которые вызвал этот конкретный аромат. И потому он вдохнул еще раз, стараясь сделать это как можно тише и аккуратнее, чтобы неожиданный собеседник не подумал, что он принюхивается, как собака (хотя именно это он и делал).        — Что такое? У меня рога на лбу выросли, или чего ты так смотришь? — немного резковато спросил незнакомец, а Цзышу будто опомнился и вздрогнул, отводя взгляд в сторону.        — Прости, задумался, — тут же извинился Цзышу и почувствовал, как жар прилил к щекам. Хвала богам, что освещение в баре не сильно яркое, поэтому Цзышу искренне надеялся, что его покрасневшие щеки никто не увидит. Но даже мелькнувший внутри стыд и смущение не смогли перекрыть волнение от того, что он до сих пор ощущал прекрасный запах альфы, и тот ему нравился. Причем, как запах, так и его обладатель.       — Ладно, ты тоже извини. Просто трудный день выдался, — заметно мягче, но как-то устало сказал незнакомец, и Цзышу снова немного повернулся, чтобы бросить в его сторону короткий взгляд. И тут же столкнулся со взглядом карих глаз. Или это, все-таки, освещение делает их такими темными?       — Проехали, — кивнул Цзышу и снова вернулся к своему бокалу, но вынужден был разочаровано вздохнуть, потому как тот был пуст, а новый коктейль бармен ещё не сделал, отвлекшись на других посетителей.       — Не против, если я угощу тебя чем-нибудь? — внезапно спросил незнакомец, и Цзышу повернулся к нему, бросив на него не то удивленный, не то хмурый взгляд — Исключительно в качестве извинения за свое хамство, — тут же оправдался парень, подняв вверх руки, а Цзышу снова на мгновение завис от того, насколько милым и забавным было выражение лица парня в этот момент.       — Кажется, кто-то говорил, что не собирается знакомиться, а просто ищет свободное место возле бара, — наклонив голову, сказал Цзышу и не заметил, как едва заметно вздрогнул его собеседник.       — Ну, я пока и не спрашивал о том, как тебя зовут — пожал плечами парень, а Цзышу не сдержал смешок.       — Туше, — он улыбнулся уже искренне, увидев улыбку собеседника. — Но я уже сделал заказ, просто бармен, кажется, обо мне забыл.       — А ты из тех людей, которых так легко забыть? — подняв одну бровь, спросил незнакомец, полностью развернувшись на стуле и немного наклонившись к Цзышу.       — А ты хочешь проверить свою память? — отзеркалив движения и позу собеседника, вопросом на вопрос ответил Цзышу, а в придачу еще и ухмыльнулся, ну очень многозначительно. Из-за сократившегося между ними расстояния, запах альфы стал ощущаться еще ярче, и Цзышу почувствовал, как начинает кружиться голова. Только не от подступающей тошноты, как обычно бывало, а от того, как запах одурманивает его. От того, что с ним такое впервые, было не только волнительно, но и слегка страшно.       — Ладно, ты мне нравишься, — внезапно сказал незнакомец и улыбнулся, протягивая Цзышу свою руку. Цзышу опустил на неё слегка потерянный взгляд и тут же сглотнул, почувствовав, как внутри все обдало жаром. О том, что у него кинк на руки, он догадывался давно, только предпочитал называть это как угодно иначе, не вешая на себя ярлыки. Однако сейчас, увидев большие ладони альфы с неприлично длинными пальцами, почувствовав, как внутри все сжалось от мимолетного возбуждения, а в голове за секунду пронеслась сотня картинок с тем, как можно использовать эти руки, Цзышу смирился и признал, что да, у него есть жёсткий кинк на руки. И, похоже, обладатель протянутой к нему ладони имеет все шансы на то, чтобы свести Цзышу с ума, даже не прилагая никаких усилий.       — Вэнь Кэсин, 30 лет, не женат. Из вредных привычек — работа с ненормированным рабочим графиком. В остальном я греховно хорош и прекрасен, — с улыбкой, которая могла показаться воистину дьявольской, сказал парень, а Цзышу, с трудом оторвав взгляд от протянутой ладони, перевел взгляд на его лицо.       — Ты всегда при знакомстве выдаешь такую подробную информацию о себе? — с усмешкой спросил Цзышу, а парень, Вэнь Кэсин, ухмыльнулся так нагло, что о смысле последующих слов можно было догадаться заранее.       — Только если планирую продлить это знакомство, как минимум, до следующего утра.       — Как жаль, — максимально огорченно вздохнул Цзышу и выпрямился, сдерживая разочарование от того, что расстояние между ними снова увеличилось. Этот парень притягивал к себе, интриговал и вызывал массу эмоций, даже особо ничего не делая. И поэтому так забавно было видеть растерянность и легкую панику на его лице после фразы Цзышу.       — Что? В смысле? Почему жаль? — растерянно спросил он и даже руку немного опустил, но полностью не убрал. Цзышу же немного наклонил голову и снова тяжело вздохнул, выжидая эффектную паузу.       — Да так, — он пожал плечами и подпер голову рукой, облокотившись на барную стойку. — Не люблю тех, кто ставит для себя задачу минимум. Это, как правило, безумно скучно. Кэсину понадобилось несколько мгновений для того, чтобы правильно понять услышанное, и как только это произошло, растерянность на его лице сменилась широкой улыбкой. Он еще больше наклонился к Цзышу и поманил его пальцем, без слов прося тоже наклониться. Чжоу выполнил просьбу, и расстояние между ними снова сократилось.       — Я могу доверить тебе один секрет? — понизив голос, спросил Кэсин, а Цзышу почувствовал, как по спине побежали мурашки от звучания этого голоса.       — Попробуй.       — За время нашего короткого общения, в моей голове возникло три варианта, как и где я беру тебя. Так что, поверь, программой минимум мы не обойдемся. Если только ты захочешь, — сказал Вэнь, а Цзышу на мгновение задержал дыхание, потому что запах альфы в совокупности с его словами слишком стремительно сносили крышу и отключал тормоза.       — Маловато как-то, — усмехнулся Цзышу, а потом добавил с ухмылкой. — Но я могу подкинуть еще парочку и, думаю, будет уже лучше.       — Это значит…? — вопросительно произнес Кэсин, желая услышать конкретное и весьма однозначное подтверждение того, что ему дают зелёный свет, и что их знакомство через определенное время продолжится уже в обнаженном виде и с более близким контактом.       Цзышу выждал короткую паузу, а потом, подавшись вперед ровно на столько, что между их лицами оставалось буквально несколько сантиметров, и они чувствовали на своих губах дыхание друг друга, сказал:       — Это значит, что меня зовут Чжоу Цзышу, мне 29 лет, и у нас одинаковая вредная привычка, Вэнь Кэсин. А еще это значит, что в твоих интересах не заказывать мне больше крепкого алкоголя, если хочешь того самого продолжения, какое только что мне описал.       — Иначе передумаешь? — скользнув взглядом на губы Цзышу, спросил Кэсин, а потом снова восстановил зрительный контакт.       — Иначе усну прямо на этом самом месте, и даже мысль о том, как ты выглядишь без этой одежды, не сможет удержать меня от сна.       — Ты всегда такой откровенный с первым встречным? — спросил Кэсин, а Цзышу почувствовал прикосновение горячей ладони к своему колену. От этого по всему телу прошла дрожь.       Впервые от чужого прикосновения прошибло не отвращением, а не поддающемся описанию наслаждением и теплом, которое стремительно распространялось по телу от места, где пальцы Кэсина сжимали колено. На волне таких приятных ощущений невыносимо сильно хотелось наклониться еще совсем немного и поцеловать альфу. Откуда у Цзышу, почти что целомудренного и почти девственника, взялись такие мысли и желания, особенно учитывая полное их отсутствие на протяжении многих лет, он и сам объяснить себе не мог. Но поцеловать альфу хотелось просто нереально сильно. Но он не сделал ничего из того, чего так хотелось, потому что понимал: один раз поцеловавшись, остановиться не сможет ни один из них. Поэтому делать это нужно будет, как минимум, в коридоре возле двери в квартиру, а еще лучше — уже в ней.       — Я всегда такой откровенный с людьми, от которых напрочь срывает крышу, даже без адекватных на то причин.       — И часто ты бываешь настолько откровенным? — спросил Вэнь, проводя ладонью от колена Цзышу до его бедра и слегка сжимая. Реакцией на это действие был резкий выдох от Цзышу и жар в собственном теле. А еще, почему-то, было очень важно услышать честный ответ на заданный вопрос. И где-то глубоко в душе сформировалось чувство, что будет очень неприятно услышать, что он не первый, кому Цзышу говорит подобные вещи. О том, что его самого впервые так сильно кроет от омеги, Кэсин пока предпочитает не думать.       — Ага, — ответил Чжоу и не сдержал улыбки, увидев, как дернулся от этого ответа Кэсин и как на мгновение нахмурился. Значит, тому не все равно. Вдохновленный этой мыслью, Цзышу приблизился вплотную и сказал парню на ухо. — Сегодня был аж первый раз за все 29 лет жизни. Так что же в тебе такого, Вэнь Кэсин, что меня так кроет, м?       — Как думаешь, — хрипло выдохнул Кэсин, сильнее сжимая ладонью бедро Цзышу, когда почувствовал мимолетное, едва ощутимое, почти фантомное прикосновение языка к мочке своего уха, — здесь просторные туалетные кабинки?       — Можешь проверить, а я подожду тебя здесь. Могу и тебе что-нибудь заказать выпить, — абсолютно нормальным голосом сказал Цзышу, выпрямляясь, и ничего в его виде не выдавало той бури, которая была внутри него. Будто не он только что лизнул Кэсину ухо, перед тем наговорив в него всякого.       — Почему один? — слегка обижено спросил Кэсин, который даже не пытался скрыть своего разочарования из-за того, что Цзышу отодвинулся. А еще в голове появилась мысль, что он своей фразой мог все испортить. И, к собственному удивлению, почувствовал страх от этой мысли.       — Потому что я не дам рвать себе жопу в туалете какого-то бара. Поэтому первый секс у нас будет в удобной кровати с нормальной подготовкой, а туалет мы оставим на следующий раз, в котором ты, надеюсь, заинтересован так же, как и я. — Цзышу говорил абсолютно спокойно, подперев голову рукой и смотря на альфу с полным спокойствием во взгляде, а вот у Кэсина все внутри перевернулось от услышанного. Его мозг, от которого отлила большая часть крови, переместившись гораздо ниже, не сразу осознал смысл произнесённых фраз, но, когда это произошло, по телу пронеслась волна жара, и будто током ударило.       — Ты… — он прочистил горло, потому что голос куда-то пропал, и попробовал снова. — Ты… У тебя… — связно задать вопрос не получилось и с третьей попытки, но Цзышу понял.       — Нет, я не девственник, если ты об этом пытался спросить, — он закатил глаза, а потом хмыкнул, увидев, как едва заметно выдохнул Кэсин. — Но секса у меня не было слишком давно для того, чтобы доверять тебе свою задницу в туалете бара.       — Я ещё никогда не испытывал столько эмоций одновременно, — выдохнул Кэсин и не сдержал нервного смешка. — Но замечание принимается. Я тоже не хотел бы, чтобы впервые это случилось в туалете, а сказал, просто поддавшись эмоциям.       — Вот ваш заказ. — Голос вспомнившего о них бармена прозвучал настолько неожиданно, что оба мужчины так резко дернулись и быстро повернулись к нему, что чудом шею не защемило. Посмотрев на бармена, оба задались одним и тем же вопросом: как много он слышал? Внешне парень выглядел абсолютно невозмутимо, но, учитывая специфику его работы, это не могло со стопроцентной вероятностью означать, что он ничего не слышал. Вполне может быть, что он просто профессионал своего дела. Как бы то ни было, парни были благодарны за то, что бармен не стал никак комментировать то, что происходило здесь до его появления.       — Эм, да, спасибо большое, — наконец, сориентировался Кэсин, подтягивая к себе свой напиток. Коктейля Цзышу, к слову, так ещё и не принесли.       — Поскольку мой заказ ещё не принесли, смею предположить, что его можно изменить, — усмехнулся Цзышу, взяв себя в руки. — Мне что-то алкогольное, но легкое, пожалуйста.       — А как же двенадцать баллов по шкале от одного до десяти? — со смешком спросил бармен, наклонив голову. Выглядел он при этом так, будто и не ждал ответ на свой вопрос, прекрасно зная, каким он будет. Этот факт все-таки перевесил чашу весов в сторону варианта с профессионализмом бармена и его осведомленностью насчет всего, что было сказано ранее.       — Ну, ситуация вернулась в рамки десятибалльной шкалы.       — Понял, — кивнул парень и без лишних слов начал готовить ему коктейль. Создавалось впечатление, что он специально игнорировал Цзышу все это время, чтобы он изменил свой заказ.       — Итак, уместно ли после всего, что мы уже наговорили друг другу, попросить тебя рассказать немного о себе? — взъерошив волосы на затылке, спросил Цзышу и бросил короткий взгляд на Кэсина. Тот же смотрел на него прямо, не скрываясь. Цзышу даже не пытался узнать, какие эмоции можно прочитать в его взгляде.       — Смотря, что ты хочешь узнать, — хитро протянул Кэсин и подпер голову рукой.       — Слушай, а мы можем вообще говорить нормально? Я понимаю, что мы только что чуть не ушли в местный туалет, чтобы заняться там сексом, но давай как-то поговорим адекватно, — тоже развернувшись к Вэню, сказал Цзышу, и эта его пламенная речь разрядила обстановку. Кэсин тихо засмеялся и сделал глоток своего коктейля, на мгновение прикрывая глаза и наслаждаясь послевкусием.       — У меня не такая уж и веселая жизнь, на самом деле, — наконец, ответил Вэнь, а потом снова замолчал, давая время бармену поставить перед Цзышу его напиток и отойти обратно к другим клиентам. — У меня своя строительная компания, но она пока приносит больше трат, чем дохода. Это семейный бизнес, который построил и привел к большому успеху отец, а я, повзрослев, стал партнером по бизнесу. Но отец с мамой погибли, и я остался один. Не только по жизни, но и в бизнесе. Подсуетились некогда друзья семьи, которые в мгновение ока обвели меня, на тот момент идиота молодого, вокруг пальца, разорили компанию и чуть не упекли меня за решетку. Вовремя мозг появился, — Кэсин усмехнулся и снова сделал глоток из стакана, а Цзышу буквально закаменел, услышав все это.       Ему было даже представить сложно все то, о чем рассказывал альфа, а тот говорил так, будто речь идёт о погоде. Вэнь и сам удивлялся тому, как неожиданно легко было говорить о том, что до сих пор причиняло только боль. Просто сам факт того, что слушал его именно Цзышу, делал этот рассказ легче обычного. От этого было непривычно и слегка не по себе.       — Заново заниматься семейным делом я стал буквально года два назад, — продолжил свой рассказ Кэсин. — Было тяжело во всех смыслах, потому что я привык, что руководит всем отец, а я занимаюсь чисто своими обязанностями и не вникаю во все остальное. Мы как-то не думали, что отца не станет настолько рано и внезапно, и что я останусь со всем этим один. А два года назад пришлось разбираться методом проб и ошибок. Сейчас уже есть даже несколько заказов, но с кадрами проблемы.       — Почему?       — Потому что мало кто хочет работать 24/7, а получать при этом чуть больше минимальной зарплаты, — пожал плечами Кэсин и повернулся к Цзышу. — А больше платить я не могу, потому что бюджет меньше, чем размер затрат на проекты. Вот и получается, что работа у меня с ненормированным графиком, дома бываю раз в несколько дней, а в рабочем кабинете уже поставил себе небольшой шкаф, где чуть ли не половина моего гардероба хранится, чтобы домой не ездить.       — Поэтому и отношений сейчас нет? Из-за работы? — спросил Цзышу, а в голове мелькнула предательская мысль, что отношения, вообще-то, могут быть, а все вот это с ним — просто развлечение. Цзышу постарался тут же выбросить эту мысль куда подальше.       — Не, работа — это второстепенная причина, — как-то грустно хмыкнул Кэсин, а потом посмотрел на Цзышу каким-то очень странным, абсолютно нечитаемым взглядом, и сделал глубокий вдох. Чжоу тут же замер, ожидая привычной реакции на его отвратительный запах.       На самом деле, он ждал этой реакции с самого начала, еще когда придвинулся к альфе, чтобы прошептать ему на ухо. Но тот никак не отреагировал, продолжил свои действия, будто запах омеги не был настолько ужасным. Но и сейчас реакция оказалась совсем не такой, как ожидал Цзышу. Вместо отвращения на лице альфы появилась легкая улыбка, а сам он прикрыл глаза и задержал дыхание, будто смакуя аромат. Как можно смаковать запах бензина и жжёной резины, Цзышу искренне не понимал. Те двое альф, с которыми у него в разное время был секс, были слишком чувствительны к чужим запахам, поэтому с раннего возраста принимали специальные препараты. Это что-то типа подавителя запаха для омег во время течки, только для альф на постоянной основе. Благодаря этим препаратам альфы могли перебороть в себе отвращение от запаха Цзышу и довести дело до постели. Правда после секса они исчезали одинаково быстро, потому что от возбуждения запах омеги усиливался, а во время оргазма и вовсе достигал своего пика, поэтому не помогали даже препараты. Да и у Цзышу заканчивалось действие таблеток от тошноты, и запах альфы ударял и в нос, и по желудку. А о том, как невыносимо было терпеть чужие прикосновения во время секса, лучше вообще умолчать. Собственно, поэтому Чжоу и хватило двух попыток для того, чтобы решить: секс и отношения ему не нужны, ему и одному хорошо живется.       В случае с Кэсинем, омега тоже подумал, что альфа использует подавители чужого запаха, поэтому терпит. Но даже на подавителях альфа, как правило, чувствует чужие запахи, только слегка приглушенно. И этот конкретный представитель рода альф, судя по всему, извращенец или мазохист, раз осознанно вдыхает запах Цзышу, да еще и наслаждается им. А он наслаждается, это видно по его лицу.       С другой стороны, самого Чжоу тоже воротит от малейшего запаха альф, а тут он надышаться не может, так приятно ощущается аромат Кэсина. Может ли такое быть, что по счастливой случайности ему попался человек, достаточно извращенный, чтобы наслаждаться запахом бензина?       — Главная причина отсутствия у меня отношений — это я сам, — сказал Вэнь, а омега аж вздрогнул. Он настолько ушел в свои мысли, что даже успел забыть, о чем именно они говорили. — Но я не такой плохой. Раз ты до сих пор не поморщился ни разу и не сказал, что я неправильный, значит, у нас есть шанс. — Кэсин правда старался, чтобы его голос на этой фразе прозвучал абсолютно спокойно, однако надежда и маленькая нотка отчаяния не только просочились в его голос, но и отразились во взгляде, который буквально приковал Цзышу к месту. Эта фраза настолько хорошо описывала мысли самого Цзышу, что аж становилось не по себе.       — Думаю, шанс определенно есть, учитывая, что и ты до сих пор не сбежал от меня, — усмехнулся Цзышу. — А вообще, жизнь у тебя и правда очень насыщенная. Такое не каждый выдержит, при этом оставшись собой и не скатившись на дно.       — Насчет дна я согласен, а вот по поводу того, чтобы остаться собой… Тут, наверное, правильней сказать, что во мне почти ничего не осталось от старого меня, — сказал Вэнь и снова посмотрел на стакан в своих руках. — Если бы ты увидел, каким я был восемь лет назад, то очень удивился бы. За что я и благодарен всему, что случилось со мной в жизни, так это за то, что научило меня ценить эту самую жизнь. И думать головой, используя мозг по назначению, потому что не всегда за спиной будут сильные и заботливые родители. Так что да, на дно я не скатился, но и собой вряд ли остался.       — Я не знаю, что именно сейчас впечатлило меня больше всего: все услышанное или то, что ты так легко мне об этом рассказал.       — Веришь, сам не знаю, почему я это сделал, и почему вышло так легко, — слегка усмехнулся Кэсин и полностью повернулся к омеге. — Я никому раньше не рассказывал всего этого. Особо близких друзей у меня нет, только несколько человек, которые до сих пор не сбежали от меня. Но они были со мной, когда все это происходило, поэтому нет смысла рассказывать. А остальным, кто проявлял интерес, не было желания что-либо рассказывать. А тебе захотелось.       — И я ценю это, правда, — абсолютно искренне сказал Цзышу, а внутри разлилось непривычное тепло. А еще захотелось снова придвинуться ближе, чтобы Кэсин прикоснулся к нему, хотя бы кончиком пальца. То недолгое прикосновение ладони к бедру до сих пор ощущается на коже, а то удовольствие, которое оно принесло омеге, кажется нереальным, будто привиделось. Поэтому так хотелось убедиться, что все это реально, и что прикосновение Кэсина действительно было настолько приятным.       — Тебе холодно? — внезапно спросил Цзышу, а Кэсин посмотрел на него с легким удивлением. Цзыщу смутился. — Просто ты вздрагиваешь уже который раз и плечами передергиваешь, будто тебе холодно. И рукава свитера натягиваешь так, чтобы на время ладони в них спрятать. Варианта два: либо тебе холодно, либо неуютно. Каюсь, но я надеюсь на первый вариант.       — Ты очень внимательный, — все еще выглядя слегка удивленно, сказал Кэсин, а потом немного грустно усмехнулся. — Мне действительно холодно, но на это не стоит обращать внимания. Мне всегда холодно, такая особенность организма.       — Ого… Зато летом тебе классно. Когда все умирают от невыносимой жары, ты можешь ходить себе спокойно и злобно хихикать, смотря на страдания других. — Цзышу искал позитив во всем, и в данной ситуации это сработало, потому что Кэсин улыбнулся. Искренне и беззаботно, совсем без грусти.       — Летом я хожу в рубашках либо кофтах с длинным рукавом, и умирающие от невыносимой жары люди называют меня идиотом, так что не особо похихикаешь. Но да, иногда это помогает, — усмехнулся Кэсин, а потом снова подпер голову рукой, а вторую ладонь положил себе на колено.       Цзышу, разворачиваясь к альфе, специально, но как можно незаметней (как ему казалось), сел так, чтобы оказаться ближе к Вэню. Их ноги соприкоснулись, и Кэсин, хитро смотря Цзышу прямо в глаза, переместил ладонь со своего колена на колено омеги. По телу Цзышу словно волна тепла пробежала, и больших усилий стоило не прикрыть в блаженстве глаза. Второй раз в жизни ему так приятно от чужого прикосновения. И второй раз это от касания Вэнь Кэсина.       — А что насчет тебя? Расскажешь о себе? — с улыбкой спросил Кэсин и провел ладонью чуть выше по ноге, провоцируя, проверяя рамки дозволенного.       — У меня жизнь тоже не особо веселая, но при этом не такая насыщенная, как у тебя, — усмехнулся Цзышу, не обращая внимания на чужую ладонь. — Я тоже работаю в строительной компании, только не владельцем и директором, а начальником отдела архитекторов. Работу, как таковую, я очень люблю, потому что профессию я, по сути, еще в юности выбрал и еще ни разу не жалел об этом. А вот с начальником не повезло.       — А чего так? — спросил Кэсин, легонько поглаживая ногу Цзышу и медленно, но уверенно двигаясь ею от колена до бедра.       — Он немного идиот, — хмыкнул Чжоу, внутренне млея от этого прикосновения. — Я пришел в компанию студентом последнего курса, которому нужно было где-то проходить преддипломную практику. Да так и остался, потом став начальником отдела. Все уверены, что я сплю с начальником, и тот мне благоволит, а по факту я выгребаю за весь отдел по поводу и без. Сегодня, например, я одиннадцать раз был вызван в его кабинет и выслушал в свой адрес гневную тираду на повышенных тонах. И это еще не худший из дней. Однажды я вообще в больницу загремел с сотрясением после посещения его кабинета.       — Он тебя ударил? — строго спросил Кэсин, и из его голоса в миг исчезло все веселье, уступив место злости.       — Не, он в меня пепельницу кинул, а я не успел уклониться, — пожал плечами Цзышу и увидел напряженный и очень хмурый взгляд альфы. — Он не только в меня предметами кидался, многие попадали под горячую руку. Просто я оказался тем, кто не смог уклониться.       — Это его нисколько не оправдывает, ты же понимаешь это? — хмуро спросил Кэсин, а Цзышу вздохнул.       — Понимаю, — он на мгновение опустил взгляд на ладонь Кэсина, которая поглаживала его бедро, а потом снова посмотрел альфе в глаза. — И то, что орать на меня каждый день, не выбирая при этом выражений, он не имеет права, я тоже понимаю. Только бросить работу и уйти одним днем я не могу.       — Почему?       — Потому что привык, наверное, — Цзышу снова пожал плечами и вздрогнул, почувствовав, как его руки коснулись пальцы Кэсина. Альфа прикоснулся сначала немного несмело, а потом, проверив реакцию, уже нормально взял его за руку, переплетая пальцы, и поглаживая большим пальцем ладонь омеги. Омеги, который чуть в голос не застонал от того, насколько хорошо было от этого прикосновения. — Мои друзья открыли свое небольшое архитектурное бюро, зовут к себе на работу, но я все время отказываюсь. Наверное, просто боюсь перемен. Либо не наступил еще тот момент, когда не смогу больше там оставаться.       — А если я позову тебя к себе на работу? — неожиданно спросил Кэсин, а Цзышу посмотрел на него, как на восьмое чудо света. — Что ты так смотришь? Я серьезно.       — Ты помнишь еще, что с момента нашего знакомства прошло ну прям очень мало времени? И ты вообще понятия не имеешь о том, как я работаю.       — Ну, насчет знакомства согласен, а вот как ты работаешь, я знаю прекрасно, — сказал Вэнь, а у Цзышу еще больше глаза от удивления расширились.       — Откуда?       — Мне с самого начала твое имя показалось знакомым. Потом я вспомнил, где его слышал, но решил, что ты просто тезка. А потом ты сказал про работу архитектором, и все пазлы сошлись. — Вэнь, говоря все это, выглядел максимально довольным. Будто ребёнок, который получил на День рождения игрушку, о которой мечтал всю свою жизнь. В какой-то степени, Кэсин и в своём возрасте надеялся, что сегодня получил человека, о котором мечтал всю жизнь.       — Какие пазлы? О чем ты? Я ничего не понимаю. — А вот Цзышу выглядел максимально растеряно. Он правда не понимал, о чем говорит альфа, и уж тем более не мог понять, почему тот выглядит таким радостным.       — Года четыре назад в узких кругах стали говорить об одном необычайно талантливом архитекторе, каждая работа которого — шедевр, — начал говорить Кэсин, будто сказку рассказывал, а Цзышу ещё больше удивился. — Едва ли не с каждым месяцем эти слухи становились всё громче, и два года назад об этом стали говорить уже открыто, не скрывая своего желания заполучить себе если не самого архитектора, то хотя бы его проект. Догадываешься, как зовут этого архитектора? — Кэсин наклонил голову, глядя на омегу с лёгкой улыбкой, а пальцем постукивал по его бедру.       — Да ладно… Не может быть…       — Ага, это ты, Чжоу Цзышу, — с улыбкой подтвердил Кэсин. — За последние два года в Пекине, Шанхае и Чунцине было построено пять зданий, которые абсолютно все признали лучшими строениями современности, а два из них вообще взяли премии лучших архитектурных проектов. И, надо же, все пять зданий были построены по проектам одного и того же Чжоу Цзышу.       — Премии? — а вот тут у Чжоу чуть глаза не вылезли.       — Ты не знал? — от удивления у Кэсина даже улыбка исчезла, и он сел ровно. Цзышу отрицательно покачал головой. — Охренеть. В конце прошлого и начале этого года проводились ежегодные премии, на которых традиционно подвели итоги в сфере архитектуры, обустройства городов и тому подобное. Так вот, на этой премии два твоих проекта взяли премии, и компания, которая занималась строительством, тоже получила награду, причём не только статуэтку, но и денежное вознаграждение. Ты правда не знал об этом?       — Нет, даже не догадывался, — все ещё неверяще сказал Цзышу. — Вот сука.       — Я? — обижено спросил Кэсин, а Цзышу улыбнулся и покачал головой.       — Нет, начальник мой.       — Так бросай его и переходи работать ко мне, — снова поднял изначальную тему Кэсин. — Я не могу пообещать тебе большую зарплату, как та, которую ты получаешь сейчас. Но мы развиваемся, правда. И я верю, что скоро смогу повысить своим сотрудникам зарплату. И рано или поздно, но мы станем в ряд с ведущими компаниями страны. Правда.       — Я подумаю об этом, честно, — с лёгкой улыбкой сказал Цзышу, а Кэсин не очень умело постарался скрыть своё разочарование от такого ответа. Впрочем, он понимал причину, по которой омега ответил именно так. Не смотря на эмоции, которые накрыли обоих с первого взгляда друг на друга, фактом оставалось то, что знакомы они буквально несколько часов. По сути, и для секса, о котором оба не могут перестать думать, ещё очень рано, а для смены работы — тем более. Цзышу не знает Кэсина достаточно хорошо для того, чтобы в мгновение ока взять и всё поменять. Тем более, если он отказался даже от перехода в бюро своих друзей, которых он знает явно лучше, чем Вэня. Поэтому Кэсин понимает всё, но это не отменяет того, что он расстроился.       В итоге, в том баре парни провели ещё не один час, потому что разговор шёл, и темы сменяли друг друга настолько легко и быстро, будто они знакомы целую вечность. Обоим неожиданно легко было говорить друг с другом на самые тяжёлые для себя темы, а ещё легко было шутить и смеяться. Кэсин очень умело шутил, а Цзышу почти профессионально сбивал его с мысли абсолютной глупостью, которая произносилась с невероятно серьёзным выражением лица.       Они заказали ещё по одному коктейлю, но, не сговариваясь, выбрали безалкогольные, потому что хотелось сохранить трезвость ума настолько, насколько это ещё возможно.       В итоге, выяснилось, что у Кэсина тоже выдался безумный день, и что он тоже впервые пришёл в этот бар. Живёт он на соседней улице, в квартире на пятнадцатом этаже, потому что особняк с огромной территорией, в котором когда-то жила его семья, пришлось продать, чтобы погасить долги компании. После смерти родителей у него остались только двое друзей и двоюродная сестра младшая, над которой пришлось оформить опекунство, потому что её родители погибли вместе с его. Сейчас девочке уже девятнадцать, она может заговорить любого, но принципиально отрицает факт принадлежности к женскому полу, предпочитая носить исключительно штаны и мешковатые кофты, имея при этом отличную фигуру. Кэсин и не надеется в ближайшее время выдать её замуж, поскольку такую омегу вряд ли кто-то захочет взять в жены. Однако, месяца четыре назад появился на горизонте один парниша, который, на удивление, сумел стать ей хорошим другом, и сама девчонка даже стала менять мешковатые кофты на более приталенные. Кэсин сказал, что рухнет в обморок, если однажды увидит её в платье. Цзышу сказал, что обязательно должен увидеть этот момент своими глазами.       Цзышу же рассказал о том, что кроме него в семье есть младший брат, который уже успел обзавестись семьёй и ребёнком. И что ссоры с родителями случаются всё чаще, потому что им нужны внуки, будто от этого зависит их жизнь, а одного ребёнка недостаточно.       Рассказал Цзышу и о том, что младший брат называет его другим именем.       — Чжоу Сюй? А почему Сюй? — искренне удивился Кэсин. К тому времени они уже сидели гораздо ближе друг к другу, элементарно передвинув стулья, потому что обоим казалось жизненно необходимым, чтобы бёдра и плечи соприкасались. Напитки давно уже не интересовали их, даже безалкогольные. Они целиком и полностью были поглощены друг другом.       — Потому что в юности я был идиотом, — усмехнулся Цзышу вспоминая историю возникновения этого имени.       Цзышу тогда было шестнадцать, его начали активно гнобить из-за отвратительного запаха, специально провоцировали, вызывая тошноту в качестве реакции на другие запахи. Он тогда лишь год жил с этим, ведь сущность омеги проснулась только в пятнадцать. Он не знал, как сдерживать себя, что вообще делать с этим. Ему с детства было тяжело, ведь его запах был неприятным ещё лет с десяти, когда начался процесс взросления, но тогда он не был настолько сильным, а потому и травили его меньше. В шестнадцать же запах уже не спрячешь, разве что на период течки с помощью подавителей, да и то не особо помогало.       Вот и получилось, что год после первой течки был одним из самых ужасных в жизни Чжоу Цзышу. И в этом отчаянии, не обладая при этом ещё достаточным количеством мозга или просто не умея использовать его по назначению, он решил пойти в банду.       — Даже имя себе придумал, типа чтобы не палиться, когда на дело пойдём, — пытаясь игнорировать почти истерический смех альфы, продолжил рассказывать Цзышу. Он не стал говорить о причине травле и своих проблемах в отношении запаха и прикосновений. Всё же эта тема была самой тяжёлой для него, и было боязно её поднимать. Поэтому Цзышу просто сказал, что над ним издевались в школе, и всё это привело к тому, что он решил пойти в банду, чтобы дать отпор своим обидчикам. — Почему-то мне тогда казалось, что в банде обращаются друг к другу либо по кличкам, либо по фамилиям, поэтому я оставил себе свою фамилию, а имя изменил.       — И в чем логика? — с трудом спросил Вэнь, который чуть ли не пополам сложился от смеха. Стоило только представить маленького Цзышу-бандита, как смех разбирал с новой силой.       — Я был мелким идиотом, ты не должен надо мной смеяться из-за этого, — обижено буркнул Цзышу, а потом вообще пихнул его в плечо, потому что едва успокоившийся альфа заржал снова.       — Простиии, — считай, провыл Кэсин сквозь смех, и, разумеется, ни о какой искренности в этом извинении речь не шла. — Мне правда интересно.       — Говорю же, я думал, что в банде обращаются друг к другу по фамилии. И я подумал, что могу проколоться, забыв придуманную фамилию. А свою я точно не забуду и отзовусь, если меня позовут. Вот и оставил её. А имя изменил, чтобы не совп… Да прекрати ты уже ржать, задолбал! — в этот раз Цзышу пихнул его сильнее, и Кэсин чуть не улетел со стула, в последний момент успев ухватиться за Цзышу. Впрочем, смеяться от этого он стал только больше.       — Я обожаю твою изобретательность и логику, — пытаясь успокоиться, сказал он, а Цзышу вздохнул и покачал головой, скрывая улыбку. Тяжело было злиться на него, когда он так искренне и заразительно смеётся. — И как? Стал бандитом Чжоу?       — Ага, какой там, — усмехнулся Цзышу, вспоминая тот позор. Ему отказали, едва он пришёл просить о встрече с боссом. Его подручные, брезгливо поморщившись, сказали, что такие «испорченные» омеги им в банде не нужны, потому что его вонь слышно за три километра, и он только спалит всех ещё до начала дела. Всё это сопровождалось смешками, тычками и множеством оскорбительных фраз. В итоге, Цзышу отчаялся ещё больше и почти два месяца провёл в своей комнате, отказываясь куда-либо выходить. Только брата пускал в комнату, потому что просто не мог на него накричать. Так и до сих пор: в каком бы состоянии он ни был, но накричать на брата не сможет, хоть тот уже и вырос давно. — Мне даже с боссом не дали встретиться. Сказали, что омеги им не нужны и посоветовали заняться домашним хозяйством, раз времени свободного полно.       Сказать Кэсину настоящую причину отказа он снова не решился. Было страшно поднимать эту тему. Просто тогда уже нельзя будет не спросить о том, почему Кэсин до сих пор ни разу не поморщился от его запаха, и страшно услышать ответ, что он научился терпеть или что-то в этом духе. Поэтому проще пока вообще не говорить об этом.       — А брат был в курсе этой истории, я так понимаю? — уже без смеха, но с широкой улыбкой спросил Кэсин, а Цзышу тоже улыбнулся и кивнул.       — Цзюсяо тогда двенадцать было, он младше меня на четыре года. Но он всегда возле меня крутился, как хвостик был. И хитрющий при этом такой, что ужас. Мог всё узнать, всё у всех выспросить, а ты и не заметишь, когда он это сделал. — Цзышу хмыкнул, вспоминая мелкого брата, а Кэсин обратил внимание на то, с каким теплом в голосе и взгляде омега говорит о своём брате. Сразу видно, что тот ему дорог. — Вот он и узнал всё сам, но не спрашивал ни о чем. Когда я дома «зализывал раны» после отказа, малой пришёл ко мне в комнату, залез на кровать, подлез под бок, обнял и сказал, что я не бандит, поэтому они меня не взяли. — Цзышу и Кэсин одинаково тепло улыбнулись на этих словах. — А про имя он меня где-то месяца через три спросил, когда я уже полностью успокоился и отошёл. Мол, а как бы меня звали, если бы я все-таки оказался в банде. Ну, я и сказал. С тех пор он меня в восьмидесяти процентах случаев зовёт именно Сюй-Сюй или Чжоу Сюй. Иногда очень сильно хочется его за это убить.       — Это мило, — с улыбкой сказал Кэсин, а потом внезапно и очень подозрительно воодушевился. — Слушай, а можно я буду называть тебя А-Сюй?       — А это ещё с какого рожна?       — Ну, пожалуйста, — стал клянчить Кэсин и даже схватил Цзышу за руку. — Мне так нравится. А-Сюй. Ну, классно же звучит.       — Мне и одной заразы хватает, а тут ещё и ты будешь с этим Сюем? — ворчал Цзышу, прекрасно зная, что согласится. Просто слышать такое обращение из уст Кэсина оказалось неожиданно волнительно.       — Ну, пожалуйста. Обещаю не злоупотреблять! — он даже руку поднял, закрепляя обещание, а Цзышу не выдержал и сдался.       — Ладно, уговорил, — обречённо сказал он, а потом забыл, как дышать, потому что Кэсин резко подался вперёд и обнял его, чмокнув в щеку.       — Спасибо, А-Сюй, — радостно выпалил он и сел обратно на своё место, будто не перевернул только что всё внутри омеги.       С этого момента темы разговоров как-то неуловимо изменились, став более откровенными. Прикосновения стали более интимными, и в какой-то момент Цзышу почувствовал ладонь Кэсина в опасной близости от своего паха. При этом внутри очень стремительно зарождалось возбуждение, которое так внезапно охватило их обоих в самом начале встречи.       — А-Сюй, как думаешь, будет слишком грубо с моей стороны предложить тебе переместиться к одному из нас домой, чтобы там продолжить общение? Просто я настолько сильно тебя хочу, что сдерживаться становится нереально сложно. — Кэсин говорил спокойно, однако огонь, пылавший в его взгляде, обжигал. Цзышу, который и сам о том же думал, только выдохнул и попросил у занятого другими клиентами бармена счёт. — Это значит, что ты сбегаешь от меня, или что мы просто перемещаемся в другое место?       — Это значит, что в твоих интересах сейчас немного помолчать, потому что твой голос действует на меня совсем не успокаивающе, а нам ещё нужно дойти до моей квартиры. — Цзышу говорил напряжённо, потому что хриплый от накатывающего возбуждения голос Кэсина и правда бил прямо в пах.       — Понял. — Кэсин послушно заткнулся и, вскочив со стула, принялся натягивать на себя пальто. За это время он успел порадоваться, что Цзышу так удачно живёт буквально в соседнем здании, потому что он не представляет, как бы они в таком состоянии добирались до его квартиры на соседней улице.       — Смею предположить, что сейчас для оценки ситуации будет достаточно и пятибалльной шкалы? — с ухмылкой сказал бармен, протягивая Цзышу его счёт, который был перехвачен Кэсинем. Возмущения по этому поводу не принимались, поэтому Цзышу смирился.       — Думаю, что всё ещё двенадцать из десяти, только уже не в плохом смысле, — отзеркалив ухмылку бармена, сказал Цзышу, а тот понятливо хмыкнул и показал большой палец, незаметно кивнув в сторону Кэсина. Чжоу улыбнулся ещё шире и одними губами сказал беззвучное «Я знаю». Он правда знает, что Кэсин очень крут.       — Будем рады видеть Вас в нашем заведении снова. Может, даже скидку для вас сделаем. На день влюблённых, например. — Парень ухмылялся, как самый хитрый лис, но при этом выглядел не отталкивающе, а наоборот — очень доброжелательно. А его причёска со сложными косичками делала его ну совсем уж необычным.       — Спасибо за предложение, обязательно воспользуемся, — вместо Цзышу ответил Кэсин, кладя на барную стойку оплаченный счёт. Затем он накинул Цзышу на плечи пальто, помогая его надеть, и схватил омегу за руку, переплетая пальцы. — А сейчас мы пойдём. Лёгкой смены.       — Удачи, парни, — усмехнулся бармен и только головой покачал, смотря на то, как альфа тащит омегу к выходу.       — Опять Купидоном подрабатываешь? — спросил подошедший к бармену со спины мужчина, который был одет в белые брюки и такого же цвета рубашку, что очень выделялось на фоне интерьера бара.       — Что ты, исключительно выполняю свою непосредственную работу. Кто ж виноват, что иногда выпадает шанс стать свидетелем встречи родственных душ? — с обворожительной улыбкой спросил парень, в миг развернувшись лицом к своему собеседнику. Он подошёл ближе, отложив в сторону тряпку и бокал, которые до этого держал в руках, и тут же почувствовал на талии крепкие ладони родного человека. — А что тебя привело к барной стойке? — спросил парень, накрутив на палец одну из прядей волос старшего мужчины. Длинные чёрные локоны, собранные в высокий хвост, в совокупности с таким нарядом делали мужчину похожим на небожителя, не меньше.       — А потому что одна особь кусючая так увлеклась работой, что совсем забыла о своём начальнике. Вот и пришлось самому спускаться.       — Каюсь, совсем заработался, — наиграно повинился парень и прижался к мужчине ещё ближе. — Есть ли у меня шанс избежать наказания?       — Нет, — строго ответил мужчина и опустил одну ладонь со спины парня ему на задницу. — Но есть возможность выбрать, каким оно будет.       — Тогда я предлагаю подняться наверх, там будет удобнее приводить наказание к исполнению, — тоном змея искусителя произнёс парень и, отстранившись, первым пошёл к выходу из-за барной стойки. На ходу он кивнул напарнице, чтобы она его заменила, и в полном предвкушении направился к лестнице на второй этаж, чувствуя, что его мужчина идёт за ним. Ночь обещает стать ещё лучше.       В то же время, Цзышу и Кэсин едва ли не бегом добрались до здания, в котором находится квартира Цзышу. Они всю дорогу держались за руки, но старались даже не смотреть друг на друга, потому что одного взгляда могло оказаться достаточно, чтобы они сорвались.       Ввалившись в лифт и поняв, что ехать они будут только вдвоем, оба, не сговариваясь, двинулись друг к другу, на полпути встретившись губами. Вэнь толкнул Цзышу к стене, сразу же углубляя поцелуй, и не сдержал пока тихого, но максимально откровенного стона, когда почувствовал, как Цзышу выгнулся ему навстречу, прижимаясь к нему всем телом.       — В лифте есть камеры, — с трудом выдавил из себя Цзышу, когда Кэсин на мгновение оторвался от его губ, чтобы сделать вдох.       — Тогда пусть смотрят и завидуют, — ответил Кэсин и снова поцеловал Цзышу, не дав тому возможности ответить.       Поцелуй был сумасшедшим, мокрым, громким и максимально пошлым, но обоих так нещадно крыло, что на нежность пока не хватало выдержки и терпения. Они и так все уходили на то, чтобы не начать раздеваться прямо здесь.       Когда лифт остановился, сил на то, чтобы оторваться друг от друга, не было ни у одного из них, поэтому они только на мгновение перестали целоваться, чтобы посмотреть, на каком этаже остановились. Хвала небесам, это был их этаж, поэтому они вылетели из лифта, чтобы как можно быстрее добраться до квартиры.       В час ночи едва ли встретишь кого-то в коридорах жилого комплекса, поэтому парни еще несколько раз останавливались для того, чтобы поцеловаться. Ни один из них раньше не был большим фанатом поцелуев, но сейчас оба чувствовали жизненную необходимость в том, чтобы постоянно целовать друг друга. И от того, что они, взрослые мужчины, вели себя, как влюбленные подростки, забыв даже о том, что в коридоре тоже могут быть камеры, крыло еще больше.       — Подожди… Подожди… Мы должны зайти в квартиру, — пытался собраться с мыслями Цзышу, когда во время очередной остановки Кэсин поцеловал его в шею, руками забравшись под свитер. О том, в какой момент у него оказалось расстегнуто пальто, Цзышу даже не пытался вспомнить.       — Я схожу с ума от того, насколько сильно тебя хочу, — хрипло ответил Кэсин и, собрав в кулак всю свою выдержку, отошел от Цзышу на шаг, убрав руки себе за спину. — Иди вперед и, пожалуйста, быстрее.       Повторять дважды не было необходимости, потому что Цзышу чуть ли не бегом бросился к своей квартире, которая располагалась в самом конце коридора. Он никогда не замечал, насколько длинный коридор у них на этаже, но сейчас он казался просто бесконечным.       Оказавшись возле двери и пытаясь дрожащими руками открыть замок, он почувствовал, как Вэнь прижался к нему сзади и уткнулся носом в шею, просто глубоко вдыхая запах омеги. И было в этом жесте что-то ласковое и трепетное, интимное, что ли, от чего Цзышу снова обдало волной жара. Хотелось то ли отдаться Вэню прямо здесь, у двери собственной квартиры, то ли расплакаться из-за того, насколько важным для самого Цзышу был этот жест.       — Ты невероятный, — куда-то в шею Цзышу выдохнул Кэсин, когда они, наконец, ввалились в квартиру. Цзышу хотел обернуться, но Кэсин не позволил ему. — Стой так, — шепотом попросил он, и Чжоу послушался. Он только бросил ключи на тумбочку и вздрогнул, услышав, как сзади щелкнул внутренний замок на двери. Нужно включить свет, потому что в коридоре темно, но Кэсин сказал стоять, и Цзышу, впервые в жизни, хочется слушаться каждого слова.       — Ты чувствуешь меня? — спросил Кэсин, остановившись в нескольких сантиметрах от Цзышу. Он был очень близко, но ни одной частью тела они не касались друг друга.       — Да. Ты рядом, — выдохнул Цзышу и чисто инстинктивно подался назад, чтобы прикоснуться. Но Кэсин отошел, и Цзышу разочаровано выдохнул. — Пожалуйста.       — Что пожалуйста?       — Ближе. Я хочу, чтобы ты был ближе, — честно ответил Цзышу, а Кэсин, шумно выдохнув, вернулся на свое место, вновь оставляя между их телами буквально пару сантиметров. Он поднял правую руку и провел указательным пальцем по плечу Цзышу. Из-за ткани пальто Цзышу не должен был почувствовать этого прикосновения, тем более что он его не видел, но на деле ему казалось, будто Кэсин провел пальцем по голой коже, настолько сильно это ощущалось.       — Насколько близко, А-Сюй? — спросил Кэсин и провел носом по шее Цзышу к самому виску, шумно вдыхая запах омеги.       — Максимально. — Цзышу закрыл глаза и сосредоточился на ощущениях. Он мог поклясться, что чувствует присутствие Кэсина каждой клеточкой своего тела, хотя тот в данный момент прикасается только к его волосам. Это настолько странно, необычно и непривычно, что эмоции зашкаливают, и Цзышу начинает трясти от необходимости сделать хоть что-то. Он настолько сильно хочет, чтобы к нему прикоснулись, что готов быть максимально откровенным в своих желаниях. — Прикоснись ко мне, пожалуйста, — хриплым шепотом попросил Цзышу и застонал, когда почувствовал, как ладонь Вэня сжимает его собственную ладонь. — Обними меня, пожалуйста. Крепко. Так, чтобы дышать было тяжело. Поцелуй. Возьми меня всего, но только не отпускай. — Он шептал, как сумасшедший, его дико трясло, а еще абсурдно хотелось расплакаться из-за того, что он не ощущает столько прикосновений, сколько хочется. Его крыло с каждой секундой все сильнее, и от этого было уже натурально страшно. Обычно накатывала паника из-за любых касаний, а тут их не просто хочется. Это ощущается как жизненная необходимость. — Пожалуйста… — проскулил он и крупно вздрогнул, когда почувствовал, как Вэнь снимает с него пальто. — Пожалуйста… пож… — Цзышу осекся на полуслове, когда почувствовал, как альфа обнимает его, запуская руки под кофту, а губами прижимаясь к шее.       — Я не знаю, почему, но ты сводишь меня с ума, — прямо в шею парню выдохнул Кэсин, чередуя слова с поцелуями. — Мне так тепло с тобой. Во мне сейчас столько желаний, эмоций и чувств, что я боюсь навредить тебе своей несдержанностью. Я не знаю, что со всем этим делать. Со мной такое впервые.       — Просто не отпускай, — отчаянно попросил Цзышу, откидывая голову ему на плечо и кладя руки поверх его рук. — Делай со мной все, чего тебе хочется, только не отпускай.       — Ты невероятный, — снова выдохнул Кэсин и, одним плавным движением развернув Цзышу к себе лицом, снова поцеловал его.       Цзышу тут же обнял его за шею, выгибаясь под его руками так, чтобы максимально увеличить телесный контакт, и ответил на поцелуй, лишь краем уплывающего сознания отмечая, что на Кэсине уже тоже нет пальто.       Ладони Кэсина то поднимались вверх, задирая кофту, то опускались вниз, сжимая задницу, но любое из этих действий вызывало восторг у Цзышу, и все внутри него ликовало. Он точно будет в панике, когда осмыслит все свои ощущения потом, находясь в адекватном состоянии, а не с затуманенным от алкоголя и страсти мозгом, но сейчас единственное, что для него важно — это руки Кэсина на теле.       Когда Цзышу, не сдержавшись, укусил Кэсина за губу, тот шумно выдохнул и, опустив руки ему на бедра, резко дернул его вверх, поднимая над полом. Цзышу вскрикнул от неожиданности и обхватил его ногами за талию, а руками еще крепче обнял за шею.       — Где спальня? — хрипло спросил Кэсин, оторвавшись от губ Цзышу, а тот поначалу был не в силах выдавить из себя и слова. Его буквально душили эмоции, а запах альфы, который заполнил собой, казалось, всю комнату, просто добивал. Руки Кэсина, которыми тот бережно держал его за ягодицы, ощущались слишком остро, как и грудь, к которой он был прижат своей собственной. Всего было слишком, и от этого было настолько хорошо, что становилось плохо.       — Дыши. Дыши, мой хороший, я рядом, — успокаивающе шептал Кэсин, уловив состояние Цзышу. Он покрывал легкими, едва ощутимыми и до дрожи в коленках нежными поцелуями лицо Цзышу, и это каким-то невероятным образом подействовало. Безумный ураган из эмоций и чувств, который разрушал мужчину изнутри, немного успокоился, и остались только возбуждение и дикое желание продолжения.       Обретя минимальный контроль над собой и своим телом, Цзышу объяснил Кэсину, куда нужно идти, чтобы попасть в спальню. Вэнь тут же направился туда, двигаясь медленно и аккуратно, чтобы ни в коем случае не травмировать самую ценную свою ношу. В том, что с этого момента Чжоу Цзышу — это самое ценное, что когда-либо было или будет в его жизни, Вэнь Кэсин уже не сомневался.       — Включи свет. Хочу тебя видеть, — попросил Цзышу и тут же оказался втянут в очередной безумный поцелуй. В итоге, чтобы включить свет, пришлось ненадолго прерваться, а как только в комнате стало светло, оба замерли, смотря друг на друга. Цзышу провел кончиками пальцев по лицу Кэсина, стараясь не обращать внимания на то, как дрожат пальцы, а в душе такое тепло и нежность разлились, что хотелось кричать от их избытка. — Ты такой красивый. Самый прекрасный.       — Поцелуй меня, А-Сюй, — шепотом попросил Кэсин, и Цзышу тут же выполнил просьбу.       Только этот поцелуй кардинально отличался от всех предыдущих. Если до этого момента их поцелуи были жадными, жаркими, мокрыми, дикими и абсолютно сумасшедшими, то этот — наполненный нежностью и лаской. Неторопливый, нежный, такой чувственный, что внутри будто пресловутые бабочки летают, а под ребрами щекочет от нерастраченной ласки. Кэсин медленно подошел к кровати и, став на неё одним коленом, опустил Цзышу на постель. Цзышу был категорически против идеи отпускать Кэсина хотя бы на секунду, но вынужден был смириться и разжать ноги, позволив Вэню встать.       — Ты — самое прекрасное, что я видел в своей жизни, А-Сюй, — со всей искренностью сказал Кэсин, смотря на раскинувшегося посреди кровати Цзышу, а тот даже стыда не испытывал, хотя, по идее, должен был. Он только смотрел на Кэсина и чувствовал, как внутри снова растет паническая потребность в прикосновениях.       — Иди ко мне, — позвал он, протягивая руку Кэсину, но тот лишь поцеловал его ладонь и вновь сосредоточился на ногах Цзышу, из-за которых и отстранился вообще.       Он аккуратно снял с Цзышу сначала обувь, а потом и носки, при этом не отрывая взгляда от глаз Цзышу. Он медленно наклонил голову и поцеловал сначала ступню, а потом и каждый палец. Когда он обвел языком большой палец, а потом втянул его в рот, Цзышу вздрогнул и закрыл глаза, откидывая голову назад и полностью капитулируя. Он не может похвастаться большим опытом в сексе, но даже в те несколько раз, когда у него что-то получалось с альфами, его не крыло так сильно, как сейчас. Даже во время оргазма ему не было так хорошо, как сейчас — от обычного прикосновения Кэсина. И Цзышу на все сто уверен, что дело не в том, что Кэсин такой хороший любовник, хотя и это тоже. Он уверен, что кроет его именно из-за Вэня. Почему это происходит, Цзышу пока не знает, но в глубине души понимает, что ни за что не отпустит от себя этого человека.       — У тебя такая гладкая кожа, будто шелковая, — с неподдельным восхищением сказал Кэсин и провел пальцами по ступне, ныряя ими под ткань штанины. — Это нормально, что я безумно сильно хочу облизать тебя всего? — Спросил Вэнь и, не удержавшись, широко лизнул ступню Цзышу, который застонал от развратности произнесенных слов и самого момента. Он никогда и подумать не мог, что будет стонать, как блядь, от того, что ему облизывают ноги. Да он сам факт облизывания ног даже допустить не мог, не говоря уже о своей реакции на это действие.       — Да, — выдохнул Цзышу и сильнее зажмурился, сжав ладонями покрывало, когда Кэсин слегка прикусил кожу возле косточки на ноге.       — Что «да», родной? — спросил Вэнь, и Цзышу конкретно так въебало от прозвучавшего обращения.       — Да, это нормально. Потому что я хочу почувствовать твой язык везде, — хрипло ответил Цзышу и услышал, как резко выдохнул Кэсин. В следующее мгновение он почувствовал на себе вес чужого тела, а к губам прижались губы Вэня. Цзышу тут же руками обнял его за шею, а ногами обхватил за талию, прижимая к себе максимально близко. Впервые хотелось буквально вплавить человека в себя, чтобы ни на секунду не терять ощущения его присутствия рядом.       — Невероятный, — сквозь поцелуй шептал Кэсин, пока его руки исследовали тело омеги.       Цзышу плавился от этих прикосновений, от нескрываемого желания и обожания, которые чувствовались в каждом касании, в каждом поцелуе или взгляде. Но ему было мало. Хотелось почувствовать прикосновение кожи к коже, хотелось обнять его без мешающей одежды между ними, хотелось почувствовать его губы на шее, груди, везде, куда Кэсин захочет его поцеловать. Хотелось, наконец, почувствовать его внутри. Именно поэтому Цзышу первым потянул вверх свитер Кэсина, не в силах ждать. Тот понял без слов и, отстранившись на мгновение, снял свитер, отбросив его куда-то на пол. Туда же буквально в следующую секунду была брошена и кофта Цзышу, который чуть не застонал от одного только вида прекрасного торса альфы.       — Какой ты красивый, — восхищенно прошептал Кэсин, смотря на полуобнаженного Цзышу самым ярким и самым обожающим взглядом, на какой только может быть способен человек. Он положил ладонь на живот Цзышу и провел ею до груди парня, а потом еще выше, останавливаясь на шее и слегка сжимая её. И это, пожалуй, была последняя капля в терпении и выдержке Цзышу.       Когда он почувствовал, как эта ладонь, перевернувшая все внутри омеги еще там, в баре, сейчас сжимает его горло, из груди вырвался резкий выдох, а за ним — громкий стон. Было плевать на то, что это может быть неприлично, и что его могут услышать соседи. Единственно важным было то, как охуенно правильно ощущается ладонь Кэсина на шее, а вторая рука — на бедре.       — Ты такой отзывчивый. Мне нравится, — сообщил Кэсин и наклонился, чтобы поцеловать Чжоу, не убирая руки с шеи парня. Он не давил слишком сильно, даже следов не останется, но легкого нажима в совокупности с жадным поцелуем было достаточно, чтобы Цзышу чуть не спустил прямо в штаны. Он слишком сильно хотел этого парня. — Тебе нравится, когда тебя душат? — с легким удивлением и сильным восхищением спросил Кэсин, когда понял, из-за чего именно Цзышу так задрожал. Он сильнее надавил на шею, чтобы проверить свою догадку, и Цзышу буквально подбросило на кровати.       — Нет, мне нравится, когда так делаешь ты. И твои руки. — Чжоу на мгновение показалось, что в баре ему подсыпали сыворотку правды, потому что на любой вопрос Вэня он отвечал максимально искренне. Либо просто ему было слишком хорошо для того, чтобы придумывать какую-нибудь ложь.       — А при чем тут мои руки? — спросил Кэсин и широко лизнул нижнюю часть шеи омеги, прямо над своей ладонью. Цзышу снова простонал и еще сильнее запрокинул голову, безмолвно прося повторить это действие. И кто Вэнь такой, чтобы отказывать ему.       — Они сводят меня с ума. Они слишком красивые. Хочу почувствовать их везде.       — Блять, — только и смог выдохнуть Кэсин перед тем, как поцеловать Цзышу, прикусывая его губу и сильнее сжимая шею.       Он тоже не мог похвастаться большим опытом в плане секса, и те разы, что у него были, можно сказать, прошли мимо него. Да, приятно, да, оргазм получил, а партнерам даже понравилось, но в эмоциональном плане он не почувствовал ровным счетом ничего. Даже от простой дрочки он и то больше удовольствия получал, чем от такого секса. Но сейчас… Сейчас все кардинально отличается.       Ему до одури хорошо от одних только прикосновений к Цзышу, и ему безумно много хочется с ним сделать. Ему хочется целовать его, пока губы не онемеют. Хочется губами почувствовать шелковистость его кожи по всему телу. Ему правда хочется облизать его до самых кончиков пальцев на ногах и запомнить, как ощущается его вкус в разных частях тела. Ему хочется долго расстягивать его, своими пальцами доводя до исступления, а потом, наконец, взять его и ебать до тех пор, пока он не сорвет голос от стонов и криков. Хочется сделать ему так хорошо, чтобы он полностью забылся в этом удовольствии, чтобы способен был только стонать и цепляться за него, прося не останавливаться. Хочется кончить ему в задницу и не выходить до тех пор, пока не заполнит его своей спермой.       И самое ужасное во всей этой истории то, что ему до безумия сильно хочется поставить метку, сделать своим не только в своем понимании, но и для всех остальных. Чтобы каждый, кто увидит или почувствует Цзышу, знал — он занят, у него есть пара. Это естественный инстинкт альфы, да, но не через несколько же часов после встречи. И не в ситуации, когда ему было плевать на всех омег, а с Цзышу так накрыло буквально со второго взгляда. У него есть только одно объяснение происходящему, но он подумает о нем позже. Слишком страшно ошибиться.       — Хочу тебя. Как же сильно я тебя хочу, — хрипло прошептал Кэсин, начиная покрывать поцелуями сначала шею Цзышу, а потом спускаясь все ниже и ниже. Дойдя до ключиц, он прикусил одну из косточек, услышав очередной стон Цзыщу, а потом втянул в рот нежную кожу, оставляя красную отметку. Он тут же зализал укус и вжался носом в ямочку между ключиц, глубоко вдыхая аромат омеги, который в разы усилился от возбуждения. — Господи, как же вкусно ты пахнешь. Я хочу дышать только тобой, всю жизнь, — не отрываясь от кожи Цзышу, сказал Кэсин, а потом и сам замер, осознав, что именно сказал. Прозвучало, как признание в любви. И все бы ничего, если бы не срок их общения.       — Дыши. Только не отпускай, — попросил Цзышу и, проведя ладонями по спине альфы, забрался пальцами под ремень штанов. В огне желания и страсти он даже не подумал о том, что запах бензина едва ли подходит для фразы «вкусно пахнешь».       — Никогда, — пообещал Вэнь, и это прозвучало максимально искренне. Кэсин стал спускаться поцелуями все ниже и ниже, но остановился, когда добрался до штанов. Он помедлил немного, а потом снова вернулся к шее, чтобы проделать тот же путь, только уже языком.       — Вкусный, — почти что промурлыкал Кэсин, обводя языком пупок, и подцепил пальцами пряжку ремня. Он не стал медлить и стянул с Цзышу штаны вместе с трусами, проделав то же самое и со своей одеждой. Она была сейчас явно лишней, ведь оба хотели максимального телесного контакта.       — Иди ко мне, пожалуйста, — попросил Цзышу, протянув к нему руки, и Кэсин тут же лег сверху, накрывая его тело своим. Приятная тяжесть, касания обнаженных тел и нежный поцелуй заставили Цзышу застонать, в который раз за эту ночь. Он тут же обхватил Вэня ногами за талию, и теперь уже застонали оба, когда возбужденные члены прижались друг к другу.       — Трахни меня, пожалуйста, — в самое ухо Вэню прошептал Цзышу и поплатился за это довольно болезненным укусом в плечо. Вэня и так вело конкретно, а подобные откровенные и пошлые фразы просто добивали. Поцелуй, последовавший за этим укусом, был самым развратным из всех, которые у них были сегодня.       Не разрывая поцелуй, Кэсин опустил ноги Цзышу на постель и только потом оторвался от его губ. Оставив несколько поцелуев на шее, прикусив один из сосков, а потом широко и мокро лизнув живот омеги, Кэсин, наконец, добрался до возбужденного члена и поцеловал головку. Цзышу вздрогнул, будто от удара током, но Кэсин не дал ему пошевелиться, положив руки ему на бедра и прижав их к постели.       Кэсин не был силен в минете по той простой причине, что делал его всего лишь однажды, и эту попытку нельзя считать особо удачной. Но сейчас ему до одури сильно хотелось сделать приятно Цзышу, поэтому он собирался приложить все усилия, чтобы вторая попытка оказалась более удачной.       Вэнь провел языком по внутренней стороне бедра Цзышу, оставляя после себя мокрую дорожку, а потом повторил то же самое с другой ногой. Он оставил несколько мокрых поцелуев на лобке и слегка прикусил там кожу, продолжая удерживать омегу за бедра, чтобы он не двигался. У самого возбуждение и желание просто зашкаливали, но он держался изо всех сил, потому что в первую очередь хотел доставить удовольствие Цзышу. А потом уже все остальное.       Когда Кэсин провел языком по всей длине члена, а потом взял в рот головку, Цзышу вскрикнул и вцепился руками в покрывало. Кэсин не рискнул делать глубокий минет, поэтому в большей степени уделял внимание головке, в остальном помогая себе рукой, но Чжоу и этого было достаточно, чтобы оказаться на самой грани.       — Если ты сейчас же не прекратишь, я кончу, — хрипло и прерывисто выдохнул он, а Кэсин на мгновение выпустил изо рта член и поднял на него свой взгляд.       — Тогда кончи для меня, — сказал он, и то, как это прозвучало, стало последней каплей для Цзышу. Язык Кэсина, который вернулся к члену, сделал свое дело, и Цзышу, выгнувшись дугой на кровати и громко застонав, кончил, попав спермой на лицо и, совсем немного, на волосы Кэсина. Вэнь смотрел на искаженное в оргазме лицо Цзышу, чувствовал ладонями дрожь его тела и понимал, что ничего прекраснее он в своей жизни не видел. Только Чжоу Цзышу, и никого больше.       — Ты чудовище, — выдохнул Цзышу и потянул Кэсина за волосы, заставляя того подняться. Альфа задержался буквально на мгновение, грубо вытерев лицо об покрывало. — Я же просил меня трахнуть, — в самые губы альфе прошептал Цзышу, когда тот снова навис над ним.       — Все впереди, малыш, — хрипло ответил Кэсин и поцеловал омегу, делая этот поцелуй максимально нежным и расслабляющим. Его руки тем временем уже опустились вниз и сжали задницу омеги, заставляя того резко выдохнуть прямо в поцелуй. — Ты такой вкусный, такой красивый, такой охуенный.       — Замолчи.       — Ты самый лучший, А-Сюй. И я так сильно хочу, чтобы ты был моим, только моим, — уткнувшись носом в шею омеге, вдыхая его запах и оставляя короткие поцелуи, прошептал Кэсин и почувствовал, как вздрогнул Цзышу после этих слов. — Молчи, не отвечай ничего. Я знаю, что я слишком спешу, и что это ненормально, поэтому просто сделай вид, что я ничего не говорил тебе. Я…       — Я твой, Вэнь Кэсин, только твой, — перебил его Цзышу, и альфа резко оторвался от шеи, уставившись на омегу изумленным взглядом.       — Что ты только что сказал?       — Я никогда не испытывал ничего подобного, А-Син, — тихо, но абсолютно искренне сказал Цзышу, положив ладонь на щеку альфе. — Я всю жизнь жил, борясь с тошнотой от ощущения запаха альф, шарахаясь от чужих прикосновений и слушая о том, какой отвратительный мой собственный запах. Чем я для тебя пахну?       — Персиками. Самыми сладкими и вкусными персиками, как те, которые когда-то росли возле нашего старого дома, — тут же ответил Кэсин, боясь даже пошевелиться, чтобы не спугнуть Цзышу в этом его откровении.       — А для всех остальных я с детства вонял бензином и жжёной резиной. Даже родителям был неприятен мой запах, и они вынуждены были его терпеть, — горько усмехнулся Цзышу, а Кэсин вздрогнул. — А меня мутило от любого альфы, стоило только почувствовать его запах. А еще, будто этого мало, мне были неприятны любые прикосновения к моему телу. Я мог с трудом терпеть, когда меня касались родные, а на работе приходилось через силу здороваться с коллегами или партнерами. Внутри все переворачивалось от омерзения и почти панического желания смыть с себя след этих прикосновений. Я до сих пор не знаю, как так получилось, что у меня вообще был секс. Хотя, по правде говоря, лучше бы его вообще не было.       — А-Сюй…       — А сегодня я встретил тебя, и будто весь мир перевернулся. Твой запах чуть не свел меня с ума, стоило мне только его почувствовать. — Вэнь дернулся от этих слов, но Цзышу даже не заметил. — Когда ты впервые ко мне прикоснулся, меня как током ударило. Только не из-за отвращения, а от удовольствия, которого я никогда в своей жизни не испытывал. И захотелось продлить это ощущение, захотелось снова прикоснуться и никогда не отпускать. И чем больше ты сегодня меня касался, тем больше мне хотелось. Мне до одури сильно хочется чувствовать тебя каждой клеточкой своего тела. И это просто сводит с ума.       Цзышу на мгновение закрыл глаза, а Кэсин перестал удерживать свое тело на локтях и полностью опустился на Цзышу, прижимаясь к нему всем телом. Цзышу тут же обнял его за плечи, ногами обхватил за талию, а лбом прижался к его лбу, не открывая глаз.       — Я считал, что родился таким неправильным, дефектным. Был период, когда мне хотелось исчезнуть из этого мира, только бы в очередной раз не слышать о том, насколько отвратительно я воняю.       — Замолчи! — Приказал Вэнь и прижался губами к его губам, только бы не слышать таких ужасных слов. — Ты самый прекрасный, самый лучший во всем мире.       — Ты единственный, кто так считает, — усмехнулся Цзышу. Он поднял руку и стянул резинку с волос Кэсина, как хотелось сделать еще с момента встречи в баре. Он растрепал их, а потом зарылся в них пальцами, легонько царапая ногтями кожу головы. И тут, совершенно неожиданно для него, прозвучал громкий стон Кэсина, а сам альфа сильно дернулся и задрожал.       — Ты чего? — удивленно спросил Цзышу, а Кэсин спрятал лицо в шее омеги в попытке скрыть свое смущение и все еще мелко дрожал. И только когда Цзышу почувствовал влагу у себя на животе, до него дошло, что произошло. — Тебе настолько нравится, когда тянут за волосы? — с ухмылкой спросил Цзышу и, чтобы проверить свою догадку, сжал руку в кулак и слегка потянул за волосы. Кэсин снова простонал и в качестве мести укусил Цзышу в шею. Теперь уже застонали оба.       — Мне настолько нравится, когда это делаешь ты, — Кэсин почти что точь-в-точь повторил фразу самого Цзышу, но поднять голову и посмотреть в глаза омеге все еще не решился. Было стыдно.       — Ты решил притвориться мертвым? — усмехнулся Цзышу, когда понял, что Кэсин не планирует смотреть на него.       — Угу, — коротко промычал Кэсин, даже не двигаясь, а Цзышу снова не сдержал смешка. Он снова провел пальцами по волосам Вэня и слегка потянул за одну из прядей. Кэсин не сдержал тихого стона и опять укусил омегу, только в этот раз уже в плечо. — Не издевайся.       — А ты не веди себя, как ребенок, — с легкой улыбкой сказал Цзышу и поцеловал альфу в макушку. Он с большим удовольствием поцеловал бы его и в губы, но пока ему доступна только макушка. И плечо, в которое и пришелся следующий поцелуй.       — Вряд ли дети позорно кончают от того, что их потянули за волосы, — буркнул Кэсин, а Цзышу из последних сил держался, чтобы не засмеяться. Такое поведение Вэня казалось ему невероятно милым и забавным.       — Тогда ты у меня лао Вэнь? — с усмешкой спросил Чжоу, и вот этого Кэсин стерпеть уже не мог.       — Эй! Я не старый! — возмущенно воскликнул он, подняв голову, и тут же стушевался, увидев, как искренне и широко улыбался Цзышу.       — Зато ты посмотрел на меня, лао Вэнь. Мой лао Вэнь. — То, каким голосом это было сказано, тоже могло тянуть на признание в любви, поэтому Кэсин даже возмутиться не смог. Просто застыл, как загипнотизированный, не в силах отвести от Цзышу взгляд. Очнулся он только после того, как почувствовал губы омеги на своих губах.       Поцелуй был нежным, даже немного ленивым, но безумно чувственным и важным в этот момент. Неловкость и абсурдность ситуации сбили градус возбуждения, зато оставили нежность, которой хотелось делиться друг с другом. Поэтому Кэсин, разорвав поцелуй, встал с кровати и выключил верхний свет в комнате. Цзышу в это время включил светильник, который стоял на прикроватной тумбочке, и отбросил на пол покрывало. Он залез под одеяло и похлопал по месту рядом с собой, приглашая Кэсина присоединиться.       — Да уж, умение все портить у меня в крови, наверное, — усмехнулся Кэсин, ложась рядом с омегой и укрывая их обоих одеялом.       — Ничего ты не испортил, — возразил Цзышу, подползая ближе и удобно устраиваясь возле альфы, который лег на бок и тут же обнял прижавшегося к нему парня. Цзышу положил голову ему на руку, носом уткнувшись в шею, чтобы удобнее было вдыхать его запах, обнял его, прижимаясь максимально близко, чтобы ни сантиметра пространства между ними, и ноги переплел вместе. Кэсин крепко его обнял, одной рукой перебирая его волосы, а второй вырисовывая на спине невидимые узоры. Так хорошо и уютно им еще никогда в жизни не было.       — На самом деле, — спустя несколько минут уютного молчания, сказал Вэнь, — со мной тоже такое впервые. Ты — первый омега, чей запах я почувствовал, и кажется мне, что ты вообще единственный.       — Ты сейчас серьезно? — удивленно спросил Цзышу и хотел было посмотреть на него, даже дернулся, чтобы голову поднять, но Вэнь надавил ладонью ему на макушку, прижимая обратно к своей шее. Так проще было говорить.       — Я нормально чувствовал запахи всех альф, но омеги для меня были абсолютно безликие, — спустя еще какое-то время, сказал Кэсин. — Я не чувствовал ничего. А еще окружающие не чувствовали мой запах. Для всех я был, словно пустое место. Альфа, у которого нет запаха. А когда стало известно, что и я не чувствую запаха омег, так я из пустого места превратился в ходячее посмешище. Я ходил к врачам, но все они мне сказали, что я абсолютно здоров. По анализам, по всем исследованиям выходило, что у меня все в норме, и что мои феромоны, образующие запах альфы, вырабатываются в соответствии с нормой, установленной для моего возраста. Но при этом даже сам врач не чувствовал моего запаха.       — А-Син… — едва слышно выдохнул Цзышу, не зная, что можно сказать, и только крепче прижался к альфе.       — Чем я для тебя пахну? — и снова похожий вопрос, как до этого был похожий ответ.       — Цветами сливового дерева, — с улыбкой ответил Цзышу и глубоко вдохнул, заполняя легкие этим ароматом. — Моя семья вообще из деревни, а в город переехали, когда мне пять лет было. Но в деревне до сих пор живут бабушка с дедушкой. Так вот там очень много сливовых деревьев. Иногда кажется, что их даже больше, чем людей. Я с детства обожал запах, который стоял в деревне, когда цвели сливы. До сих пор стараюсь навещать бабушку с дедушкой в период цветения сливовых садов. Ты пахнешь так же прекрасно. Как дом.       — А-Сюй, поцелуй меня, — тихо попросил Кэсин, и Цзышу тут же поднял голову, выполняя просьбу и прикасаясь к губам альфы в едва ощутимом, но безумно нежном поцелуе. — Когда я увидел тебя в том баре, когда почувствовал твой запах, то думал, что просто сошел с ума. Сначала решил, что это коктейль готовят с персиковым ликёром, даже не подумал, что это ты так пахнешь. А потом наклонился ближе и понял, что это определенно и совершенно точно твой запах. И стало так хорошо, что аж голова закружилась. — Кэсин на мгновение закрыл глаза, в который раз вдыхая запах омеги. Создавалось такое впечатление, что он пытался надышаться за все годы, которые он провёл с полным отсутствием запахов. Цзышу же давал ему время собраться с мыслями, слушал, не перебивая, и только нежно прикоснулся губами к шее альфы и провёл носом по шее.       — Меня кроет от одного взгляда на тебя, от одного твоего прикосновения, — шёпотом сказал Вэнь, проводя ладонью по голой спине омеги и удобно устраивая её на заднице парня. — Я никогда и ни с кем не испытывал ничего подобного. Мне хочется держать тебя в своих руках всю жизнь и ни за что не отпускать. Хочется, чтобы ты был только моим. Это глупо, да? И ненормально, учитывая то, что мы знакомы всего часов шесть. Я идиот, да?       — Нет. По крайней мере, ты не один такой, — с улыбкой сказал Цзышу и поднял голову, чтобы посмотреть Кэсину в глаза. — Знаешь, я в своё время тоже очень много врачей обошёл, пытаясь понять причину такой реакции на чужие запахи.       — И что тебе сказали? — Кэсин лёг на спину, увлекая за собой и Цзышу. Тот перевернулся на живот и положил руки Вэню на грудь.       — То же, что и тебе, — невесело хмыкнул Цзышу, положив подбородок на скрещённые у Кэсина на груди руки. Сам же альфа тут же вплел пальцы в волосы омеги, нежно перебирая их. — Сказали, что со мной все в порядке, организм функционирует в соответствии с возрастными нормами. При этом сам врач чуть не пошёл блевать от моего запаха.       — Цзышу, — прошептал Кэсин, а омега покачал головой, мол со мной все нормально, я привык.       — Я перестал обращаться к врачам в двадцать два. — Цзышу говорил с большими паузами между фразами, но Кэсин не торопил его, давая время на размышления. — Просто смирился с тем, что дефектный. — Цзышу снова замолчал и оставил несколько поцелуев на груди альфы. Не с целью снова возбудить, а просто чтобы успокоить самого себя. — Последний врач, к которому я обратился, был странным дедулей, которому, кажется, давно уже на пенсию пора. Он искренне не понимал, как такое может быть, и расстроился из-за меня даже больше, чем я сам. И когда я уже уходил, он сказал, что есть ещё один вариант, который может объяснить происходящее со мной.       — Какой? — шёпотом спросил Кэсин, вспоминая седого дедушку, который шесть лет назад сказал ему фразу, вселившую в него отчаяние и надежду одновременно.       — Он сказал, что я из того числа людей, которые обретают свой запах только после встречи со своим соулмейтом, — усмехнулся Цзышу, а у Кэсина сердце пропустило удар. — Он сказал, что искажение запаха или отвращение от запаха противоположного пола могут быть признаками соулмейта. Вернуть свой настоящий запах я смогу, встретив свою родственную душу. При этом запахи других альф перестанут вызывать у меня чувство тошноты, но только запах соулмейта будет ощущаться волнующе и так приятно, как ничто другое в этом мире. И что касания соулмейта будут вызывать только положительные эмоции, а не отвращение, как было до этого. Я не поверил ему и решил, что на этом можно закончить походы к врачам.       — А потом встретил меня, — с трудом выдавил из себя Кэсин, смотря на Цзышу слегка неверящим взглядом. В голове, словно на повторе, звучали почти идентичные фразы, кажется, того самого врача, у которого он был в том же году, что и Цзышу.       — А потом встретил тебя. — Цзышу улыбнулся и прикоснулся кончиками пальцев к лицу Кэсина. — Почувствовал твой запах и впервые в жизни не захотел проблеваться.       — Это самый лучший комплимент в моей жизни, — засмеялся Кэсин, а потом притянул омегу ближе и поцеловал. Это был поцелуй с улыбкой на губах. Неловкий, неудобный, не поцелуй даже, но безумно приятный, даривший тепло и нежность.       — Может ли быть так, что ты и правда мой соулмейт? — спустя время, спросил Цзышу, впервые звуча так неуверенно. Ему так хотелось, чтобы это оказалось правдой, но в то же время он совершенно в это не верил.       Кэсин не ответил сразу. Вместо этого он сел, прислонившись к спинке кровати, и потянул за собой Цзышу. Омега тоже сел, только не на кровать, а на колени альфе, вызвав у того ухмылку.       — Никогда не думал, что такое скажу, но мне кажется, что ты просто создан для моих рук, — с улыбкой сказал Кэсин и, наклонившись, поцеловал омегу. Одна рука его при этом крепко обнимала Цзышу за талию, пока вторая гладила его бедро. Одеяло оказалось где-то в районе ног Кэсина, но обоим было тепло: то ли из-за хорошего отопления в квартире, то ли из-за объятий друг друга.       — Я не думал, что объятия — это настолько приятно, — усмехнулся Цзышу и тут же резко выдохнул, потому что Кэсин поцеловал его в шею, а потом укусил в том же самом месте.       — Возвращаясь к твоему вопросу, — проведя носом по шее омеги, сказал Вэнь и отстранился ровно настолько, чтобы можно было посмотреть друг другу в глаза. — Семь лет назад, когда мне было двадцать три, я тоже посетил одного старенького врача, который показался мне слишком сентиментальным для своей профессии.       — Не может быть… — пораженно выдохнул Цзышу и забыл вдохнуть обратно.       — И когда я совсем отчаялся, он сказал, что всё дело может быть в том, что я просто ещё не встретил своего соулмейта, — продолжил Кэсин и поцеловал Цзышу в удивлённо изогнутые брови. — Дыши, родной, — шепнул он, заметив, что Цзышу задержал дыхание. Чжоу усмехнулся и, наконец, вдохнул нормально. — Сказал, что, встретив его, я смогу чувствовать запахи омег, а все остальные почувствуют мой запах. Но только аромат моего соулмейта будет для меня самым приятным и родным, и только его прикосновения будут дарить мне тепло, которого не хватало всю жизнь. Может, я слишком наивный, но я ему поверил. Позволил надежде поселиться в душе.       — Кэсин…       — Потом, правда, отчаялся и решил, что никогда не встречу своего соулмейта, даже если он и существует.       — А потом встретил меня, — прошептал Цзышу, вплетая пальцы в волосы Кэсина и прислоняясь лбом к его лбу.       — Да, потом встретил тебя. Мне стало тепло от твоих рук и сладко от твоего запаха, — с улыбкой сказал Кэсин и чмокнул Цзышу в нос, заставив того смешно поморщиться. — Я очень боюсь ошибиться, но мне кажется, что да, ты мой соулмейт, моя душа.       — Значит, ты меня больше не отпустишь? — шёпотом спросил Цзышу, положив одну ладонь на щеку альфе, а второй продолжая перебирать его волосы.       — Никогда. Больше никогда и ни за что не отпущу, — тихо, но абсолютно уверенно сказал Кэсин и в качестве подтверждения собственных слов прикоснулся к губам Цзышу в нежном поцелуе.       Обоим казалось невероятным все, что с ними сегодня произошло. Абсолютно безумный день, импульсивное желание прийти в тот бар, куда ни один из них ни разу до этого не ходил и не собирался. Встреча возле барной стойки, искра, проскочившая между ними и воспламенившая в них все то, о чем они и не догадывались. Разговор о жизни, во время которого они рассказали о себе больше, чем когда-либо рассказывали другим. То безумие, охватившее их ещё в баре и приведшее сюда, в эту квартиру, в объятия друг друга. Это откровение и абсолютно безумная мысль о том, что они и правда родственные души. Все это кажется таким невероятным, что сложно поверить.       В эту ночь они уснули ближе к утру, потому что слова лились потоком и обоим хотелось рассказать друг другу как можно больше. Уже утром их жизни изменятся, потому что встреча друг с другом вернула им их запахи, и обоим предстоит выдержать реакцию окружающих на эти изменения. Но это кажется мелочью, потому что оба знают, что вечером, после тяжелого рабочего дня снова встретятся, и весь мир перестанет существовать, сузившись до них двоих.       В итоге, сон сморил их, когда на будильнике светилось совсем неутешительное «04:50». И даже те два часа, которые оставалось спать до подъёма на работу, были самыми сладкими в их жизни, потому что их они провели в объятьях друг друга. И ни одному из них не было холодно.