— dans les bras de la mort

Сокджин просыпается от глухого, но сильного и настойчивого стука в дверь, попеременно сменяющегося приятной, но уже надоедливой мелодией. Трель дверного звонка раздавалась на всю квартиру, так и хотелось оборвать провод и вновь отправиться в тёплую, не успевшую остыть, постель, но столь ранний визитёр явно имел на него и этот несчастный звонок свои виды. Пришлось встать. Парень сонно перебирает волосы, стараясь как можно быстрее подойти в прихожую, беспокоясь уже не столько за свой ускользнувший сон, сколько за сохранность двери. И что только такого срочного произошло, что так долбятся в такой час? Распахнув дверь и впустив в прихожую прохладный уличный воздух, мужчина никак не ожидал, что ручку с той стороны резко потянут и его, сонного и ещё ничего не понимающего, схватят за запястья. Сказанное нежеланным гостем, прозвучало для него как гром среди ясного неба: «вы арестованы», со сталью в голосе произнёс полицейский заключая в железные браслеты тонкие запястья. - Ким Сокджин, ознакомьтесь. – ему тут же протягивают две бумаги, буквально всучивая под нос – ордер на Ваш арест и на обыск в вашей квартире. Огорошенный происходящим, он совсем не слушал болтовню офицера, лишь смотрел на него потерянным взглядом. Ступни холодило, кололо и неприятно саднило и потому ему пришлось опустить взгляд. Он только сейчас заметил, что стоит посреди холодного коридора босиком, но и это было последним, что беспокоило его во всей этой, казалось бы абсурдной, ситуации. Глубоко внутри, скребя где-то в глотке, разрывая грудную клетку, зародился страх, граничащий с животным ужасом, ведь...а что если его отправят не под суд, из-за его творчества, а в психушку? Вдруг напичкают таблетками? А если и вовсе с ума сведут? Ким смотрит на офицера потерянно и загнанно, судорожно стараясь собраться с мыслями, выстроить по полочкам всё происходящее и выстроить свою собственную линию защиты. Главное всё отрицать и требовать адвоката. - Извините, но что происходит? - он слышит грохот в глубине квартире и сразу морщится, уже представляя варварское отношение к его вещам: лежащие на полу книги, скинутые подушки, передвинутые статуэтки и мебель. Но его, как могло бы показаться, не услышали, хотя истинная причина, почему его вопрос потонул в грохоте и шумных переговорах, был намного прозаичнее - его просто проигнорировали. – Вы можете быть аккуратнее с чужими вещами?! А если что-то разобьётся?! – он с нескрываемым возмущением поворачивается к офицеру рядом и делает шаг в гостинную, только сейчас чувствуя и в полной мере ощущая, как сильно его стопы онемели от холода. И будто его молчаливые молитвы были услышаны, прошедший мимо Джина молодой парень, тут же сделал полицейским строгое предупреждение, грозясь заставить неосторожных и грубых офицеров выдраить квартиру до блеска, если сломается хоть что-то. Ким был несказанно благодарен ему, когда увидел, что люди тут же стали аккуратнее всё осматривать, складывая вещи обратно, а не скидывая их на пол или на ближайшую поверхность, заставляя сердце владельца пропускать удары от ужаса и страха за сохранность вещей. Намджун окинул квартиру взглядом, мысленно подмечая детали и оценивая пространство их сегодняшних работ. Он молча подошёл к Сокджину, пока за его спиной ворчали сослуживцы, сетуя на то, что он сам опоздал, так ещё и смеет заявляться и приказывать что-то другим, делая такие громкие замечания. - Добрый день, я офицер Ким Намджун. Вам сообщили по какой причине вас арестовали и сейчас производят обыск? – в ответ он видит лишь совершенно потерянный взгляд и отрицательное покачивания головой – Вы подозреваетесь в жестоких убийствах, а так же сопутствующим им надругательствах над телами усопших. Просим Вас не препятствовать обыску, чтобы потом без лишних хлопот провести допрос в отделении. Одевайтесь. – мужчина поправил свою фуражку и прошёл в гостиную, чтобы помочь с осмотром, пока в прихожей, словно сонные мухи, толпились понятые, наблюдая за тем, как снуют туда-сюда люди в форме. Через 30 минут осмотра квартиры мужчины заметили дверь с надписью не входить, её открывает и комната оказывается без окон и нащупывая выключатель все находятся в шоке. Эта комната была либо какого-то сталкера, либо убийцы и только Джун подумал, что это могла быть и комната детектива. Они заходят в небольшую комнату, где Джин писал, там был манекен с ножом в груди, от чего гражданские громко вдыхают, ахают. На стенах были картины, что были в книгах Джина, а за столом была огромная стена с миром книги Сокджна, различные стикеры, пометки, карта с отметками убийств. - Вот чёкнутый психопат – не выдерживает один, делает фотографии этого странного и немного пугающего кабинета. Проходит к манекену, достав большой пакет, дабы не было лишних отпечатков и уносит в машину. Сокджин был на нервах и находился в уже осмотренной гостиной, закрыв лицо руками пытается успокоится, пока в квартире чужие люди переворачивают его маленький мирок. Парень не особо был общителен, в его окружении мало знакомых и ещё меньше друзей, что можно было просчитать по пальцам. Джин был счастлив работать из дома, он не был постоянно сидящим дома – нет, прогулки ему нравились, но желательно, чтобы его никто не видел. Но несколько месяцев назад, благодаря своему парню, Джин выпустил книгу под псевдонимом, а так же он дал другое имя и иллюстратору, хотя тоже был их автором. Его рисунки были ненормальные, так говорила мать. Февральский день встречает серым, бессолнечным утром. Холодно. Моросит дождь, что не смог стать прекрасными хлопьями снега, вместе с редкими, колючими снежинками. Запястья сковали железные браслеты, Джина держат с двух сторон, ведя в полицейскую машину, соседи, которых подняли офицеры, глазеют, не понимая, что же происходит и за что их мирного соседа уводят полицейские. А парень может лишь стыдливо прятать глаза за чёлкой, хоть и не понимает за что он должен испытывать это. Сокджина садят в машину, парень сразу устремляет свой взгляд в окно, один сотрудник садится рядом, всё ещё держа железной хваткой выше локтя, там явно останутся синяки, но ему плевать. Машина пролетает между улицами и людей так мало в ранее время, но те что есть сонно бредут к остановка, зевая и прикрывая рот, потирая глаза и пряча руки от холода в карманах. Ким Намджун ровной походкой входит в допросную, окидывая её беглым взглядом и задерживая его на парне. Он сидел за столом, прикованный наручниками и обвиняемый в жестоких убийствах, и от того эта сцена была одновременно до дрожи неправильной и такой подходящей и логичной, что вызывала в душе офицера Кима некий диссонанс. Из-за затянувшейся тишины подозреваемый нехотя поднимает глаза на вошедшего офицера, следя взглядом за ним, изучая в ответ и тихо усмехаясь, когда мужчина в форме всё же собрался с мыслями и начал говорить. - Ещё раз, господин Ким, добрый день. Я следователь по делу, где вы являетесь подозреваемым – Намджун опускает глаза в протокол, читая его – на данный момент вы задержаны на 48 часов и вы можете пойти на сделку со следствием, рассказав всю правду. И с этого момента начинается утомительный и такой скучный для Сокджина рассказ. Подробное объяснение причины задержания, нудные и совершенно ему ненужные россказни, от которых откровенно хотелось зевать и спать. Но вскоре это ленивое настроение пропало, стоило Намджуну взять в руки заключение судмедэксперта. Джин тут же подобрался, сел ровнее, стараясь заглянуть в бумаги из праздного любопытства. - Итак, первая жертва – О Мусин. Был найден в подвале 25 февраля 2021 года. Прошло чуть больше семи месяцев с гибели и объявления о пропаже. Был расчленён с особой жестокостью, смерть была мучительной, сердце остановилось от болевого шока, после этого жертва была расчленена и оставлена под прикрытием в виде бытовых отходов в заброшенном многоэтажном доме. – он кидает перед юношей папку с заключениями, чтобы он сам ознакомился с ними, но Сокджин на это даже не двинулся, продолжая сидеть неподвижно и смотреть прямо перед собой, сквозь бумаги, стол и офицера. Он был в прострации от осознания схожести зачитанного полицейским с тем, что Джин так тщательно описывал в своём произведение. Словно бы озвученное было не заключением, этой мерзкой официальной бумажкой, а вырезкой из книги. Тем не менее, отличия были, пускай и незначительные: события развивались быстрее и криминалистам удалось получить от тела, найденного всего за две недели, достаточно информации для составления хотя бы психологического портрета убийцы и его предполагаемого пола. Вот только описанное Джином было его вольной фантазией, сказкой и историей, созданной в том числе и усилиями Сехуна, являющегося студентом медицинского учреждения. - Были ли вы до этого привлечены к уголовной ответственности? – поправляя очки на переносице, Намджун заполняет протокол. Подобный вопрос был лишь формальностью, но тем не менее, был важен – Извините…? - офицер слегка касается костяшек пальцев сидящего перед ним человека, от чего парень вздрагивает и поднимает потерянные глаза на офицера. В это мгновение Намджун даже умудрился почувствовать укол вины, до того несчастным казался ему Джин в эти мгновения. - Нет… - тихо отвечает парень, царапая свои руки ногтями и опуская глаза на них, о чём-то на мгновение задумываясь. Намджун уже собирался продолжить допрос, чтобы получить от подозреваемого больше информации, как вдруг его прерывает сам Сокджин, более грубым и громким воскликом. Он небрежно просмотрел предоставленные акты вскрытия, вырезки из его книг, фотографии жертв, вызывающие у него нервную ухмылку, а после кинул их обратно на стол. Офицер, чуя неладное, тут же напрягается, бросая на подозреваемого взгляд исподлобья, ожидая, что ещё выкинет этот парень. - Посмотрите внимательнее на выделенные в тексте места акта эксперта о вскрытии, а так же вырезки из вашей книги, которые абсолютно им идентичны. - Меня обвиняют только лишь из-за схожести пары-тройки предложений, не более. Это даже за улику не сгодится, неужели наша полиция так отвратительно работает? Куда только уходят наши налоги – с небольшой усмешкой произносит парень, пренебрежительно цокая и закатывая глаза. - С каждой из этих жертв у вас был конфликт накануне их исчезновения или смерти. Помимо этого была найдена одежда последней жертвы, к счастью близкие её уже опознали, вот только не всё так просто. На одежде обнаружены частички крови двух лиц: жертвы и ваша. - Простите, я действительно не был в курсе об этих убийствах до сегодняшнего утра, пока ваши люди не вломились в мой дом, перевернув там всё вверх дном… - насмешливый взгляд Джина стал отрешённым и рассеянным, отчего он поспешил отвернуться. - Как вы объясните странный манекен в чулане? – офицер игнорирует его возмущения и продолжает допрос. - Я попросил своего п... друга показать пару движений из боевых искусств, чтобы я мог правдоподобнее описать удары в книге… У нас было два манекена, где второй? - Второй? – уточняет мужчина, отклоняя голову в сторону и поднимая заинтересованный взгляд на задержанного. - Да, на втором отрабатывал удары я – парень переплетает свои пальцы вместе, сжимая их до боли и убирает руки под стол. Благодаря боли он мог хотя бы немного успокоиться и мыслить здраво, пускай это и не особо спасало в его ситуации. - Может, вы ошибаетесь? - чуть мягче спрашивает офицер Ким, используя эту возможность, чтобы узнать больше. Он видит, как парень начинает бегать глазами по поверхности стола, видимо, полностью уверенный в том, что манекенов было два. - Я могу продолжить с адвокатом? - Если у вас он имеется в быстром наборе, то конечно, если нет, то вам придётся подождать сутки, завтра прибудет адвокат, который предоставлен государством. Ну, выслушать в чём вы пока что подозреваетесь вы должны в любом случае. - Почему вы решили, что я убийца? - Найдено ещё три трупа, последний совсем свежий и я думаю, мы найдём его в ваших новых рукописях, верно? Ваша книга очень быстро стала популярна и буквально спустя месяц автор обещает написать продолжение и, какая неожиданность, новый труп. Трупу всего неделя и поэтому у нас будет более подробное заключение. Смотря на вас не верится, что вы с особой жестокостью убиваете бедных людей. Были ли вы знакомы с Кан Догюном? Он в одиночку воспитывал маленькую сестрёнку, она совсем недавно потеряла родителей в автокатастрофе… А как же Мин Тэмин? Он… - Я вам сказал уже, что это не я. Не рассказывайте мне их жизни, дабы надавить на мою жалость, я этого не совершал и останусь при своём мнении. Я ни слова не скажу без адвоката! Офицер был шокирован таким поведением и уставился на парня, что так и не поднимал головы. Только он хотел что-то ответить, приструнить или вновь припугнуть, как ему позвонили и он был вынужден покинуть стены допросной. Джин проводил его взглядом и подтянул бумаги поближе, читая заключение и ужасаясь схожестью. Только сейчас он осознаёт о том, как должно быть ужасно это выглядит со стороны. Парень прижимает к виску два пальца, силясь хоть что-то припомнить из их последней встречи с Мусином, к собственному ужасу обнаруживая, что он толком ничего не может вспомнить. Воспоминания туманны и блеклы, словно встреча была больше года назад! - Даже если бы, чисто гипотетически, это сделал я, то раз не помню, значит - такого не было. - фыркнул Джин, силясь себя успокоить и отбросить ненужные мысли, но было слишком поздно. Сомнения, словно черви, проникали в его сердце, забирались под кожу и жрали, жрали, жрали изнутри, заставляя его всё больше задумываться над всей ситуацией. Он ведь и правда идеальный подозреваемый. Намджун быстрым шагом покидает мрачную допросную, по пути кивая в знак приветствия другим офицерам, ожидавшим в коридоре и, кажется, бурно что-то обсуждающим. У офицера Кима не было никакого желания и, в данный момент, времени, чтобы вникать в их диалоги, кажущиеся ему бессмысленными. Он, стремительно минуя кабинеты, идёт к посту на входе в участок, где его уже ожидали. Остановившись возле видавшей виды стойки, местами потёртой, с облезшей и нанесённой новой краской, Намджун опёрся о неё, стараясь не задеть кружку, которая, судя по виду, успела присохнуть к поверхности. Совершенно неожиданно для офицера, рядом с ним резко возник некий молодой человек, облаченный в длинное черное пальто: - Добрый день, вы офицер Ким? - А… Добрый, добрый, да это я, чем могу помочь? – старший незамедлительно вытаскивает руку из кармана и, слегка оттянув рукав пиджака, бросает взгляд на время. Мужчина мысленно постарался подсчитать, сколько примерно он может уделить этому человеку - подозреваемый в допросной был намного важнее, как для его дела, так и для спокойствия общественности в целом. Намджун не преследовал цели посадить хоть кого-то, но жаждал докопаться до истинны. - Я Бон Хван. Мне позвонили с телефона Ким Сокджина, сказав, что в данный момент он находится под арестом и мне нужно прийти на допрос. - Так, а это уже интересней – Офицер кивает и вновь отвлекается на так некстати зазвонивший в его кармане телефон. По уважительному обращению и сдержанному тону разговора в целом, было понятно, что мужчина разговаривает с начальством. После пары минут разговора, Намджун всё же разворачивается к покорно ожидающему, но заметно нервничающему, парню и уважительно просит его пройти к кабинету офицера и ожидать там. Кима вызвал шеф, чтобы тот отчитался по задержанию и осмотру квартиры подозреваемого, это заняло минут 15, так же рассуждения о дальнейших действиях. Направляясь к кабинету, он спускается по лестнице и заглядывает в телефон. Как вдруг на пути парня появился Сокджин, который должен был оставаться в допросной! Встречает ошарашенный взгляд подозреваемого на него, он переводит глаза на парня в конце лестницы. Словно на подсознательном уровне подозреваемый рванул прочь, пропуская по несколько ступенек. Из-за страха предстать перед законом у него появилась сверхскорость, пока ошарашенный офицер смотрел ему в след.