Король и революционерка

— Нравится мне твоя девчонка, она ещё на уроке просекла отсутствие равновесия и идентичности иерархий. Хотя и тебя послушалась, не стала лезть со своим мнением, — в кои-то веки довольно, проговорил Шепфамалум. — А когда это было? — заинтересовался по уши занятый Маль. — Ты тогда Фенцио наставлял «на путь истинный». Это ж мне, с твоей точки зрения, делать нечего. Так что развлекаюсь, как могу. За ангелами чьими-то неземными наблюдаю. Её сейчас действительно перевешивает в ангела, но чувствуется, что это не надолго. Уж, если человек удумал революцию среди Непризнанных! — продолжил разглагольствовать на троне бог Тьмы. — Да, Фенцио в последнее время оборзел. Убить девчонку хочет. А тут неважно та самая она или нет, её кровь всё равно нужна для ритуала. Совсем помешался на своей месте Ребекке, уже на любую подлость готов! И это существо изначально ангел. Шепфа, что уже даже за своими детьми уследить не может? — возмутился Маль. — Торендо у тебя тоже ангел, — подначил его Шепфамалум. — Так у Торендо и иная мотивация в помощи мне. Он видит, как мир потихоньку загибается. И не желает наблюдать такое положение вещей веками. Он думает, что, как бы сложно сейчас не было с войной, она впоследствии через боль и смерть принесёт большее благо. Он сам себя определяет, как утилитариста. И при выборе между длительным загниванием мира, ведущим в никуда и к смерти всего, полной деградации, он выберет скоротечную войну способную его встряхнуть и очистить. Торендо действительно ангел, хоть и не согласен с позицией Шепфа о правлении, — пояснил Маль. — Вот с ним приходиться быть очень осторожным. Торендо ко мне приближён, а моя обжигающая злоба и ненависть сейчас может сильно его отдалить. Хотя, я не думаю, что он предаст. Не тот типаж. Да и борется он за свои убеждения, которые просто чем-то отдалённо напоминают мои. — Мальчик мой, мне всё интересно было, а когда именно ты завербовал Серафима. Явно же не до вступления на пост, — заинтересованно оскалился Шепфамалум. — Не до. При вступлении на пост все ангелы проходят проверку, раскрывают перед остальными членами Совета сознания. Там ничего не утаишь и помочь я бы не смог никак. Энергетически отсюда противостоят главному Серафиму слишком энергозатратно. Торендо сам пришёл к своим убеждением уже на посту. Ему не нравилось, что в совете сидят одни консерваторы. Его долгое время можно было назвать самым молодым Серафимом, ну, до того, как он протолкнул Ребекку наверх. И несмотря на то, что из него дипломат ещё тот противостоять всему совету он не мог. Торендо сам пришёл ко мне. Мы долго говорили. Я, конечно, не раскрывал многих своих замыслов. Но свои ответы советник получил. Они его устроили. И теперь я имею хоть одного последователя, в котором полностью уверен. У Торендо ради своих убеждений рука не дрогнет, — поделился своими соображениями Маль. Шепфамалум ему кивнул. Он впервые интересовался этим моментом. Но, чтобы привести свой план в действие, после стольких неудачных попыток, ему был важен каждый нюанс. — А тебе не кажется, что девчонка может оказаться такой же? Революция среди Непризнанных… так посмотрит на положение демонов и их с собой прихватит, — тёмное божество крайне одобряло свой выбор кандидатуры, что должна была слиться с характером самой Вики. Уж, если человек сразу на первых порах начинает критику системы, в которую попал пшиком это вряд ли окончится. А с демонами у неё будут необходимые для такого дела союзники. Тем более Шепфамалум, в отличии от Маля знал, какая сила у девчонки — быть пустым сосудом. Вот только, как именно эта личность будет ей пользоваться и до чего додумается оставалось тайной даже для тёмного божества сотворившего мир. Будущее и выбор бессмертных был не в его компетенции. Об этом знала лишь Вселенная. Он даже ни при первых контактах с Малем, ни позже не заикнулся об их с братом Создателе. Сокрыл эту информацию, как и ещё некоторую, посчитав, что слишком умное оружие может натворить делов. — Было бы, конечно, неплохо. Но тогда её деятельность нужно хоть немного контролировать. Не то я лишусь даже шанса отсюда выбраться. Пускай я и не имею ничего против инициативы, но ей нужно привить осторожность. Раз уж она, не зная обо мне, уже высказывает идеи мне близкие, — решительно проговорил Маль. — И Фенцио необходимо предупредить, чтоб не лез к девчонке.

***

С Фенцио он решил и начать. — Ангел мой, а тебе не кажется, что направленная тобой, с помощью моих сил Субантра, могла лишить меня возможности вернуться в этот мир? — вкрадчиво начал свою речь Маль. Внутри него полыхала ярость. Так тупо просрать из-за Фенцио свой шанс он был не готов. Сам ангел напрягся. — Но ведь всё обошлось! Там был Геральд, он в любом случае защитил бы учеников, — стал оправдываться Фенцио. — А если бы не успел? Ты, кретин, не понимаешь, что для ритуала она нужна живой. Застоявшаяся, сохранённая кровь мёртвой Непризнанной, мне не подойдёт! — рыкнул на него Маль. — Мальбонте, я просто посчитал, что ей нужна встряска, чтоб не завиралась! — Мне всё равно, что считаешь ты. План в исполнение ты всё равно приводишь мой! — отрезал ему Маль и посчитал на этом свой долг выполненным, растаяв в потрескивании дров камина.

***

— Ты снова тут? — спросила я, оглядывая во сне крайне знакомую комнату. — Да, мне можно сказать донесли о форме твоих мыслей. Я рад, что они идут в нужном направлении. И ты не обманываешь себя мнимым совершенством этого мирка и покоя, — раздался голос моего ночного визитёра. Я аж вздрогнула. Его речь напомнила мне о словах Немезиды. Но, наверное, всё дело в когнитивных искажениях. Я услышала знакомую фразу вот и связала одно с другим. Это могла быть несуществующая закономерность. — В прошлую встречу ты мне показался весьма занятым бессмертным… Так зачем ты тогда тратишь время на Непризнанную? — специально принизила себя я, да к тому же назвала себя исключительно по статусу. — Мне не важно, кто ты. Как я уже говорил, ты единственная мне помогла. Да и не стал бы я… так уж принижать Непризнанных. Все вы произошли от бессмертных, изгнанных из этого мира благодаря закону о Неприкосновении. В вас так же, как и во всех остальных течёт кровь бессмертных. Чем вы хуже? Тем, что младше? Так это дело наживное, — несколько меланхолично отозвался демон. Мне подумалось, что он вспомнил о чём-то, о чём совершенно не хотел вспоминать. И именно собственная память вгоняла его в горечь и тоску. — А на счёт времени. Да будет тебе известно, что в моменты быстрого сна, оно практически не тянется и его можно растягивать, как резину насколько тебе это будет угодно, — поделился крохами из своих видимо обширных знаний мой собеседник. — Мне сказали, что положение демонов ты тоже нашла неестественным, — приступил к тому, зачем вообще сюда явился мой ночной визитёр. — Да, хотя меня больше волнует положение Непризнанных этого мира. Но не стану отрицать, что оно завязано и на положении демонов. Если бы те не чувствовали себя, пускай и неосознанно ущемлёнными перед ангелами, им не пришлось бы доказывать свою крутость посредством Непризнанных. В них было бы больше самоуважения, — полно отозвалась я. Мне всё больше и больше нравился мой ночной собеседник. Он касался очень животрепещущих вопросов. Пусть это и были исключительно вопросы этого мира. — А ты не знаешь, как именно можно менять облик? Должен знать, поскольку я тебя вообще не вижу, — наконец спросила я его о том, что волновало меня после урока больше всего. — Знаю, — тут же отозвался ночной визитёр. — Но зачем это тебе? — Я хотела бы пообщаться с друзьями. Особенно с Никитой. Я не собираюсь говорить никому, кто я. Да они бы мне и не поверили б. Но… он настолько общительный, что можно завязать дружбу ещё раз, — про то, что я хотела увидеть мать, зайти на улицу Ленина в Краснодаре я говорить не стала. Мой собеседник тяжело вздохнул. Он о чём-то длительно размышлял. И мне на миг показалось, что в его ауре появился отголосок вины перед кем-то, но тут же пропал. Я тряхнула головой показалось? — Тогда тебе нужно не только менять облик, — постановил ночной визитёр. — Необходимо чем-то прикрыть твою энергетику. Это, конечно, могу сделать я, раз уж… я тебя испугал при прошлой встрече. Можешь считать извинением. Я поняла, что мой собеседник чего-то не договаривает. Но вот, что он скрыл под покров тайны мне было не понять. — В следующий раз, как тебе дадут задание на земле, можешь отправиться к друзьям. Но прошу без глупостей я не всесилен, — вновь предостерёг он. Несколько мгновений мы молчали, а потом ночной визитёр вновь заговорил: — Как ты пережила нападение Субантры? Уже всё хорошо? — мне в его бесцветном голосе почудилось участие. — Это конечно стало шоком, но активизировало меня по полной программе. Я, наверное, только после такого рода событий активно включаюсь в окружающую меня жизнь и ярче её ощущаю. Это я заметила ещё на земле. Мертвенный покой не для меня. Тогда я живу, как во сне, — призналась я. — Ну тогда могу сказать точно скоро ты проснёшься, — смех собеседника напоминал потрескивание дров у костра. — Хочешь сказать, что среди демонов тоже назревает революция? — заинтересованно приподнимаю голову я. — Нет среди демонов крайне удобная почва для её посевов, — рассмеялся собеседник. Я вновь была в удивлении, как сами демоны могут не осознавать своё угнетённое положение. Почему даже на Небесах массы спят с глазами открытыми? Возможно, дело как раз-таки было в Непризнанных. Им, демонам кинули их на растерзание, словно кость. Мол, посмотрите ниже вас в иерархии кто-то есть! И уже неважно, что мы врём вам про идентичность иерархий и социальное равновесие. Это какая-то извращённая замена «американской мечты» для среднего класса при капитализме. Не более. И относиться ко всему стоит так, как будто я попала в предреволюционные годы в Российскую империю. Однако мне при этом не известно о наличие большевиков, пускай и книги по марксизму я читала. А вся теория настаивала на том, что революции совершают массы, а не отдельные герои. Ожидая их, вполне можно не дождаться. — А ты, что действительно собираешься революцию среди Непризнанных устраивать? — полюбопытствовал мой ночной визитёр. — А почему бы и нет. Если ты тем же собираешь среди демонов заниматься, я могла бы подтолкнуть массы Непризнанных к осознанности, что система давно себя отжила. Я думаю, это будет даже легче. Мы всё же люди и с Земли, наш срок куда меньше вашего, это не ведёт к косности мышления. Мне всё было непонятно, почему демоны раньше не осознали своё угнетённое положение. А сейчас я прихожу к мысли, что их взращивала эта система и пока они не окажутся полностью на её отшибе, они так ничего и не поймут, — принялась рассуждать я. Мои мысли явно нравились собеседнику. Он подтверждающие хмыкал и я ловила себя на мысли, что нашла хоть кого-то с кем могу поговорить в открытую. Возможно, именно за моё мировоззрение меня и пообещали прикрыть на вылазку на Землю к матери и друзьям. Не будет же мне демон с бухты-барахты бескорыстно помогать. У такого поведения должна быть своя причина. — Всё верно, моя революционерочка, — мне показалось, что его пламя хотело ласково коснуться моего лица, но почему-то притормозило, — Понимаешь, что здесь начнётся, когда посевы восстания начнут всходить. — Да, чуть ли не анархия! Всё это направлять надо. Я ж, надеюсь у восстания есть партия, авангард, лидер? — вопросы из меня чуть ли не посыпались. — И кто он? Насколько компетентен? Ты же имеешь ко всему этому отношение! Расскажи хоть что-то! Я прекрасно понимала устройство революционных партий и осознавала, что пока не дотягиваю и до третьего разряда по катехизису Нечаева. Но так же я ясно видела, что мой собеседник относится ко второму уж точно, если не к первому. И зачем такой личности я? В благодарность за помощь, оказанную в его детстве? Или он во мне видит возможного товарища по революционной борьбе? Второе было бы куда как приятнее. — Ну… из того, что ты сама скоро узнаешь, зовут его Мальбонте. И стаж его борьбы, выражаясь твоим языком, около трех тысяч лет, — осторожно произнёс собеседник. — Мальбонте? — переспросила я. — Ну прямо, диалектика по Гегелю. Даже для партийного псевдонима сгодилось бы. Типа кому что, при делении на соратников и врагов. Я услышала полупридушенный смешок перед тем, как проснуться.

***

— Меня несколько пугает её радикализм, — серьёзно и в сторону произнёс Маль. — Как бы весь её пыл не закончился лишь на словах. Я то конечно покажу всю подноготную мира, но когда это ещё будет. Божество на троне тихо хрюкнуло со смеху. — Её собственный Ленин говорил о детской болезни левизны. И о том, что, если сильно забрать влево, окажешься справа. Я давал тебе следить и за развитием Октябрьской революции, в том числе, как и за любым другим революционным движением, переворотом, реформацией и любым регрессом этих сфер. Оно либо пройдёт со временем, но тебе, мой мальчик, тоже придётся постараться с этим делом управиться, либо… ничем хорошим для вас не окончится. Маль ему только кивнул. Эх, человеческая молодость! Воспетая революция! Как легко отступить повстречавшись с её ужасами! Видимо ему придётся не только создавать для девчонки предупреждающие видения, но и успокаивать после некоторых своих же решений. Дел было невпроворот. Так предстояло ещё одно! Терять своего ангела он не хотел. Более того не хотел, чтобы она стала ему врагом, изначально склоняясь к тому, что она скорее его союзница.