Театр начинается с...

- Императорский театр Нильфгаарда - прекраснейшее зрелище на континенте, не так ли? - поинтересовался Эмгыр с той легкой небрежностью, с какой говорят об очевиднейшем факте, например, в наличии солнечного дня за окном. Геральт подавил вздох. - Спорить трудно. И всё же, я не уверен, что такое зрелище годится для Цири... - Геральт! - возмущенно раздалось в ответ. - Между прочим, я уже взрослая девочка! Эмгыр и Геральт синхронно повернулись, глядя на Цириллу. Та горела щеками и не сводила глаз со сцены, где главная героиня спектакля только что попала к разбойникам, и кажется, приглянулась одному из них. Точнее, одной. Девчонка-оторва с коротко остриженными волосами и мальчишескими ухватками посматривала на героиню с интересом, который едва ли исчерпывался богатым платьем и меховой муфтой. - Ну что это такое?! - пробормотал Геральт себе под нос. - Это Мистле, - восторженно отозвалась Цири, как будто это имя решительно всё объясняло. Эмгыр кивнул. - Верно, дорогая. Геральт, перестань хмуриться, это искусство. Мистле - настоящая находка для театра. Просто звезда. Назвал бы солнцем, но, как ты знаешь, истинное солнце у Нильфгаарда лишь одно... Цири едва слышно хмыкнула. В прошлый раз, когда Геральт слышал подобный звук, за ним последовала фраза: "Сейчас все колючки встопорщит!". Конечно, Цири было непросто соединить в своём сознании образ императора Нильфгаарда, своего отца и Йожа из давних рассказов Мышовура, однако, кажется, это получилось. И Геральт не знал, стоит ли Эмгыру по этому поводу радоваться. Впрочем, сейчас Цири в кои-то веки была согласна с отцом. - Подожди... Так Мистле - это настоящее имя? - она живо повернулась к Эмгыру. - О нет, это сценический псевдоним, - Эмгыр был явно обрадован вниманием дочери, обычно она обращалась к нему через Геральта. - Мистле - первая и самая известная роль. Почему бы не сделать ее маской от чрезмерно любопытных зрителей? - А зачем вообще постоянно прятаться за маской? - пожала плечами Цири. - Потому, - отозвался Геральт, - что в Нильфгаарде на сцене все роли, в том числе и женские, играют только мужчины, и не все хотят, чтобы их узнавали на улице после спектакля. Я прав? - Абсолютно, - Эмгыр накрыл ладонью его руку. - К тому же, в императорском театре крайне мало простых людей, если ты меня понимаешь, Цири. Но Цири уже снова смотрела на сцену, где меховая муфта уже перекочевала к разбойнице, однако, та великодушно решила согреть зябнущие руки героини в своих. И не только руки. Геральт закатил глаза. И это нильфгаардская классика? Да даже дети не поверят в историю о девчонке, отправившейся спасать своего брата, попавшего к самой Ледяной Деве в одиночку и чуть ли не босиком! И принцы с принцессами ей помогают, а встречная разбойница влюбляется с первого взгляда... - Геральт? Ведьмак поежился, ощутив себя под прицелом этой новомодной нильфгаардской штуковины. Как там Эмгыр говорил - лорнет? Он же вроде предназначен для рассматривания актеров на сцене, а не рядом сидящих ведьмаков... - Ничего. Я просто подумал - в пьесе ведьмака не хватает. Эмгыр улыбнулся. Пальцы чуть сильнее сжались на лежащей на подлокотнике руке Геральта. Нет, наверное, пусть лучше Цири смотрит пьесу, чем видит это... Хотя - что такого нового она увидела бы? Всё-таки, она уже и правда большая девочка и отлично всё понимает. Где-то даже лучше самого Геральта. Для ее благополучия и безопасности Геральт готов на всё. Пересилить зов охотника, оставив ведьмачий Путь, подавить привязанность к Йен и стать странной, опасной на вид и оттого ещё более притягательной игрушкой для его императорского величества. Ну кто ещё из правителей мира мог похвастаться ручным ведьмаком, кроме сурового владыки Нильфгаарда. Вместо бесконечных скитаний - дворцовые покои, вместо доспехов - нежнейшие шелка, вместо битв с чудовищами - бессонные жаркие ночи в объятиях Эмгыра. Ради Цири Геральт пошел бы и не на такое. Но последние дни всё чаще в голову закрадывалась странная мысль - а только ли ради нее? - Я подумаю. Может, отдам распоряжение немного переписать пьесу, - голос Эмгыра был совершенно серьезен, словно он решал дело государственной важности. - Но пока что ведьмак нужен мне здесь. А Цири, похоже, пьеса нравится и так, правда? И Геральту оставалось только в очередной раз смириться. С правотой Эмгыра и с тягучей истомой, в который раз разливающейся в теле от его голоса, от его слов. А Цири, между тем, едва ли слышала разговор своих отцов. Она, как завороженная, смотрела на сцену, где правила бал Мистле, отчаянная девчонка-разбойница с большими синими глазами. Цири могла бы поклясться, что вот этими самыми глазами смотрел на нее недавно, преклоняя колено перед троном Эмгыра, один из рыцарей. Как там его звали? Ох уж эти нильфгаардские имена! Но сейчас по крайней мере одно из них больше не казалось нелепым. Цири улыбнулась, повторяя про себя - Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах.