Сообщники

Они были слишком умны, чтобы противостоять друг другу в открытую, да и цель у них была общая - уберечь, сохранить, отомстить. Ежедневно Танака мысленно повторял последний отданный ему приказ: "Не раскрывай себя. Не выдавай нас. Следуй его указаниям, как если бы они исходили от меня. Помогай ему во всем, как если бы это был я". И он повиновался, не мог иначе, хотя и у него были вопросы - Над чем они работали бок о бок? Что за вину разделяли? Для чего растили жертву? - он исполнял то, что должно, вот и все. На стороне Танаки был опыт - он имел дело с проклятой семьей так давно, - и он учился на этом опыте, перенимал, опережая, но не превосходя. Танака знал, что он никогда не спит, что по ночам он перебирал вещи в комодах и кофрах, когда никого не было поблизости, ходил и подслушивал под дверями, подстраивался подо всех и каждого, и это порой вызывало легкую досаду - он в отличие от Танаки не служил, а выслуживался; в своей жадности до признания и похвал за безупречно исполненный трюк старался так рьяно, что едва не обрывал поводок в стремлении заменить собой всех. Впрочем, Танака с легким сердцем передал ему свои - о, только свои официальные, уже ставшие обременительными, бывшие у всех на виду, - обязанности. И наблюдал, как он кружил рядом, вынужденный мириться с тем, что бесполезный полубезумный слабый старик со слезящимися глазами и трясущимися пальцами - доверенное лицо хозяина, а он - нет; не понимая, зачем другие, если есть он? Это вызывало у Танаки желание время от времени делать ему крохотные поблажки - к примеру, вежливо не замечать, что каждым жестом, каждым наклоном головы, каждым движением он силился стать портретной копией давно ушедшего человека, подлаживался под чужие привычки, и отдельные обаятельные черты были даже узнаваемы, но все-таки... Пусть он так же щурился, на ходу оглядываясь через плечо; так же позволял себе легко улыбаться с оттенком всезнания - никто, а тем более он, не мог бы сравняться с оригиналом. Да, Танака был снисходителен - он крепко помнил приказ ("Не раскрывай себя. Не выдавай нас. Следуй его указаниям, как если бы они исходили от меня. Помогай ему во всем, как если бы это был я... Потому что, по большей части, это и буду я.") и, пожалуй, был вовсе не против видеть в нем и своего сообщника, и бывшего (а, немаловероятно, и будущего) единственного настоящего хозяина, графа Винсента Фантомхайва.