Ритм

Утром клонов ждал небольшой сюрприз. Потеряшки, а именно — Феликс и Ромео, валялись на диванчике в гостиной, закинув свои конечности друг на друга. Они беспечно сопели с умиротворёнными выражениями на лицах и, кажется, даже мысли не допускали о том, что кто-то мог за них переживать. Первое, что почувствовал Зонтик, когда вошёл в комнату, — неприятный укол какой-то странной обиды. Он ещё с минуту стоял, тупо глядя на червовых, и вернул себе возможность двигаться только тогда, когда в комнату стали подтягиваться другие клоны. Вару, чьи зелёные кудряшки мелькнули перед глазами с такой скоростью, что можно было только позавидовать, хохотнул и приблизился к дивану. Он поднял скинутую на пол подушку только для того, чтобы со всей силы запустить её в голову Ромео и порадоваться своему триумфу. Предмет попал прямо в цель, но даже немного не разбудил спящего принца. Как итог — Вару остался недовольным. Мимо проходящий Пик нечитаемым взглядом осмотрел сопящую парочку и флегматично прошествовал на кухню, что, в принципе, поспешил сделать и сам Зонтик. Сейчас он хотел оставаться в гостиной меньше всего. Пиковый король набрал полный чайник воды, поставил его на плиту, открыл шкафчик, достав оттуда пакет лапши быстрого приготовления. Пик был недоволен. Недоволен тем, что ему приходится есть «отраву», а не нормальную пищу, ведь никто так и не сходил в магазин. Холодильник остался пустым. — Доброе утро, — наконец произнёс Зонтик, плюхнувшийся на самый крайний стул с куском хлеба в руке. — На семьдесят процентов не доброе, — пробормотал Куромаку и засыпал кофе себе в чашку. Трефовый валет похлопал глазами, удивлённый бесшумным появлением Серого Кардинала. — Ладно… — рассеянно согласился он. Зонтик откусил хлеб, тщательно его прожевал, отстранённо перевёл взгляд на проскрипевшую дверь. Ещё один человек появился на кухне — Вару слепо протирал рукавом очки и держал свои глаза закрытыми. Вскоре он лениво вернул на место аксессуар и подошёл к Пику, вальяжно взял свою чашку. Нужный пакетик «3 в 1» нашёлся не с первого раза. — Знаешь, ты мог бы меня и забрать, — между делом сказал кудрявый и не удосужился обернуться к тому, к кому обращался. — Ты шёл пешком? — безучастно поинтересовался Пик. Вару перемешал кофе с сахаром и достал хлеб. — Нет. Ехал на такси. — Тогда не понимаю суть предъявленных претензий, — хмыкнул Пик. Чайник издал пронзительный свист и был сию секунду снят с плиты — Пик разлил воду по всем стоящим рядом посудам. — Тебе закрыт путь в театр, — Вару надулся (конечно — ему не подыграли!), деловито забрал чашку и ушёл пить свой кофе маленькими агрессивными глоточками. Куромаку жестом поблагодарил Пика за услуги официанта, словил агрессивный взгляд в ответ и забрал свою часть завтрака (если это можно так назвать) со стола. Он также взял другую чашку в руки, направившись к Зонтику, а после поставил её напротив валета. Зелёный чай. — Спасибо, — улыбнулся треф. Куромаку кивнул, присел через несколько стульев от Зонтика, взял в руки газету. — Сегодня никто не видел Данте? — отвлечённо осведомился Куромаку. Его взгляд внимательно пробежался по строчкам на печатной бумаге. — Нет, — коротко ответил Пик, а Зонтик просто покачал головой. — Наверное, снова пошёл искать, где можно подработать, — выдвинул своё предположение Зонтик. — Как вчера, например. Смог же собрать целую толпу… — Толпу больных, — вставил свои пять копеек Вару. — Только перед уходом это заметил. Какие нормальные люди не шуганутся его… выражений? А эти не шуганулись! — Если эти выражения тебя так пугают, как ты вообще пошёл? — Пик саркастично приподнял бровь. — А я привык, — недовольно буркнул Вару. Кудрявый заумные изречения, которые обычно извергал Данте в любую удобную минуту, точно не любил. Максимум игнора — и мозги не напрягаются, хотя, к великому ужасу Вару, не так давно эта схема перестала работать. Хочешь — не хочешь, а всё равно смысл цитаты волшебным образом становился понятным, что почему-то препятствовало нареканию Данте занудой. И признаваться в этом Вару точно не собирался. — Тебе бы с него пример взять, — вдруг отметил Куромаку и со стуком поставил чашку на стол. — А сам чего не берёшь? Трефовый король показал валету газету с объявлениями и не сказал ни слова. Вару удручённо вздохнул. Тем временем Пик успел допить свой кофе и забить на пачку с лапшой, собираясь перекусить где-то по дороге. Он коротко сообщил о том, что уходит, и скрылся за дверным косяком. Зонтику, спокойно жующему хлеб и наслаждающемуся своим зелёным чаем, в голову невовремя пришла мысль о том, что пиковый король пьёт кофе без сахара. Без сахара. —…без сахара… — растерянно выдохнул Зонтик, даже не заметив, что сказал это вслух. Этот факт он узнал случайно в какой-то будний день, когда стоял рядом с Пиком и резал овощи, изредка кидая косые взгляды в сторону короля, который просто засыпал себе кофе и сразу залил его кипятком, и ни единого грамма лишних добавок. Тогда, конечно, трефовый чуть не порезался от удивления, но с божьей помощью избежал кровавой участи. Порой Пик казался невозможным. Вару хмыкнул. — Куда уж тебе, — брякнул он. — Ты почему до сих пор дома? Зонтик некоторое время поразмыслил над ответом. — Я решил немного отдохнуть, — как итог сообщил он. — Хотел пойти после обеда. Вару многострадально вздохнул и вышел из кухни, не закрывая за собой двери. Не прошло и минуты, как оттуда послышалось его же насмешливое замечание, а следом — чей-то топот и жалобные кряхтения. Спящие красавицы проснулись. Куромаку машинально перевёл взгляд в сторону двери, где и замаячили две разноцветные макушки. — Доброе утро… — сонно пробормотал Ромео, потирая кулаком глаз. Он прошествовал к раковине, едва ли не спотыкаясь на ходу, залпом осушил стакан воды, криво-косо заполненный жидкостью из-под крана. — Доброе! — высоким голосом поприветствовал всех Феликс, однако всё равно зевнул. Даже его излишняя активность не смогла прогнать остатки сна — это было видно по пластике, до ужаса похожей на движения сонного Ромео. Куромаку вернул своё внимание на дела более насущные и тряхнул газетой, которая издала неприятный звук мятой бумаги. — На семьдесят процентов не доброе, — снова отчеканил он. — Ладно, — согласился Ромео. — Ладно… — вторил ему Зонтик. Феликс встрепенулся и обернулся. Он посмотрел на трефового валета взглядом, эмоционально максимально непонятным, а потом «незаметно» ткнул локтём в бок Ромео. Тот больно шикнул и хотел уже ругнуться, но тоже перевёл взгляд на Зонтика. — О… — Ну… Зонтик выдавил нечто наподобие улыбки. — Мы вас ждали, — оповестил он. Феликс отвернулся за вторым стаканом воды. Ромео шепнул ему что-то о его предательстве и обратился к Зонтику: — Ты вчера куда-то пропал, — больше было похоже на вопрос, чем на утверждение. — Мы тебя так и не нашли. Это Зонтик знает. — Там было очень много людей, — сконфуженно начал объяснять он. — Кажется, я был далёк от сцены. Вы не искали около выхода? Ромео неопределённо повёл плечом, а Феликс подал признаки жизни. — Тогда прошло несколько часов, и мы подумали, что ты уже ушёл! — теперь продолжил блондин. — Мы пошли искать Данте. Скорее всего, они просто забыли о Зонтике. Или правда поискали, но позже переключились на что-то другое. И вот то ли у червовых сломалось чувство вины и ответственности, то ли сейчас им было слишком стыдно, чтобы извиниться, но нужных слов трефовый не услышал. У червовых точно один мозг на двоих. Зонтик смял край кофты. — Всё нормально, — кивнул он, хотя внутри всё ещё что-то неприятно шкребло. — Оставим это во вчерашнем дне. — Отлично, — болванчиком закивал Феликс. — Хорошее настроение — залог прекрасного дня! — и продолжил заниматься своими делами. Ромео несколько виновато (или Зонтику это померещилось) улыбнулся, после чего просто направился к холодильнику. Трефовый валет доел свой хлеб, помыл чашку, поставил её на место. Он пожелал приятного аппетита Феликсу, нацелившемуся на оставленный Пиком пакет лапши, и пошёл в сторону выхода. — Если что, я ухожу, — предупредил Зонтик, на что Куромаку молча кивнул. Трефовый валет натянул шарф и кое-как завязал шнурки, вышел из дома. Его путь лежал в парк, и, если повезёт, изменений маршрута не последует. В противном случае — придётся ехать за город. Зонтик ободряюще улыбнулся самому себе, отправившись ловить маршрутку. *** Пику не нравилось, когда кто-то тревожил его спокойствие, поэтому, соответственно, не оценил этого и сейчас, когда Куромаку словил его в коридоре и повёл на кухню, одним только взглядом предупреждая о… чём-то. (С выражением эмоций у него обычно были проблемы). — Кухня — священное место для душевных разговоров? — не сдержал комментарий Пик, присаживаясь за стол. Он правда не понимал, как по-другому можно объяснить то, что выяснять отношения клоны приходят исключительно сюда. — Конечно. Где же ещё можно разговаривать? — сыронизировал Куромаку. Треф поправил очки и приземлился напротив Пика, движением руки убрал лежащую на поверхности стола газету куда-подальше. — Насколько мне известно, ты занимаешься не совсем безопасной деятельностью, так? Пик кивнул и откинулся на спинку стула. — Может быть, — туманно ответил он. — А что? Куромаку нахмурился, с ответом помедлил. — За меня беспокоишься? — усмехнулся Пик. — Если бы. — Тогда можешь уже сказать, чего хочешь? Куромаку послал Пику такой взгляд, что тот серьёзно насторожился. — Не втягивай в это остальных клонов, — не просьба, а приказ. — Для них это может быть опасным. Пик подозрительно сощурил глаза, когда почувствовал укол раздражения. Где-то внутри клубился гнев, обжигающий и опасный, старательно скрытый королём для общей безопасности. Выпустить его — последнее, чего сейчас хотелось сделать. Пику не нравилось, когда с ним разговаривали таким тоном. Куромаку не нравилось, когда его словами пренебрегали. — Можешь не беспокоиться, — процедил пиковый король, взглядом сканируя напряжённое лицо трефового. — Те, кто меня не трогает, остаются в целости и сохранности. И Зонту ничего не грозит, если тебя именно этот случай надоумил поговорить со мной. Куромаку недоверчиво сощурился. — Он сам пришёл, — пояснил Пик. — Пусть не шляется где попало. Куромаку вздохнул. — Надеюсь на твою рациональность, — напоследок вымолвил он и встал, чтобы покинуть кухню. Кажется, устали здесь все. Пик, оставшись в одиночестве, сменил позицию и подпер щеку рукой, погружаясь в собственные размышления. Он не был в восторге от того, что приходилось кататься туда-сюда для какого-никакого заработка, но за всё время альтернативы так и не нашёл. Большинство клонов, в свою очередь, не особо интересовалось деятельностью короля и связываться с ним лишний раз не пыталось. Пиковый король мучительно скривился, как только в его голове снова всплыли недавние строки Куромаку, сказанные на полном серьёзе. Складывалось ощущение, что Пик — какой-то преступник, которого необходимо держать на виду и читать ему нравоучения. Это же не так! Точно не так. Зонтик вчера сам пришёл к нему, пусть из-за нежелания идти по дороге с собаками, и сам отказался возвращаться. Пик всего лишь не хотел, чтобы его знакомые начали подшучивать или задирать трефового валета, поэтому и посоветовал ему выбрать другой путь. Даже если бы Пик не вернул Зонтика домой сам, страшного ничего бы не случилось — разве что валет мог расплакаться, а к этому король привык настолько, что даже перестал раздражаться. Немыслимо. Хотя ладно, Пик не гадалка, чтобы так точно предсказывать реакцию Зонтика на те или иные события. Хочешь — не хочешь, а заметишь, что трефовый валет стал расти, как личность. Он не так остро реагировал на шутки и подколы, больше старался их игнорировать и в целом перестал походить на вид «тряпка обыкновенная». Да, его доброта и мягкотелость до сих пор мешали ответить обидчику, но не настолько, чтобы он позволял слезам появиться у себя на лице. И хоть Зонтик по-прежнему казался беспомощным и неспособным, за слабостью стали вырисовываться другие его качества. Например, он искренний, готов поддержать даже в том, чего боится, выслушать, дать совет, а лишнего ничего не скажет — проверено. И ещё… Король вдруг почувствовал, как дёрнулся его правый глаз. Пик притянул к себе газету и незаинтересованно пробежался взглядом по тексту, отгоняя от себя отвлекающие мысли. Никаких Зонтиков и Куромак в его голове отныне больше не будет… точно не будет… И так как в газете не нашлось ничего интересного — только скучные последние новости и вакансии на работу — Пик просто поднялся и ушёл в гостиную, где червовые и появившийся дома Габриэль смотрели телевизор. На сегодня хватит. *** Тонкие пальцы цепляли мягкие, нежные лепестки, в попытке выровнять поддевали края и собирали их вместе, переплетая хрупкие стебельки между собой, закрепляя их в необычном союзе. Стряхивали с лепестков росу аккуратно, бережно, будто только одна неосторожность могла разрушить хрупкое плетение, с особым уходом укладывали в небольшую корзину. Зонтик любил цветы. Достаточно для того, чтобы каждое утро искать их по парку или за городом, плести незамысловатые венки и делать простые букеты. В последнее время он старался их продавать: когда за копейки, когда ценой чуть больше (если доводилось встретить щедрых покупателей). Это не приносило ему дохода как такового, но он мог свободно купить себе некоторые продукты и доставить их домой. Зонтик старался, очень старался приносить пользы столько же, сколько и остальные клоны, и добыть хотя бы немного денег, чтобы другим стало легче. Данте каждый раз умудрялся находить себе самую разнообразную работу. Он был уже и зазывалой, и тамадой, и ведущим в библиотечном конкурсе, а какую-то неделю вовсе пиццу по адресам разносил. Даже Вару часто что-то продавал. В прошлый раз, кажется, это были жвачки в белой упаковке, а в позапрошлый — сигареты, вместо которых в пачку кудрявый пихал соломку. Насчёт Пика Зонтику было мало что известно, но он точно связал свою деятельность с мотоциклами. Куромаку, Феликс и Ромео оставались тёмными лошадками, а Габриэль… чёрт вообще знает, где он бывает. Наверное, его всюду за собой таскает Данте. Зонтик сидел на лавочке, подогнув под себя колени, и вырисовывал маркером на картонке незамысловатую надпись, привлекающую внимание. Он щурился из-за солнца, бьющего в глаза, даже уже снял шарф, но в целом был доволен тем, что не пришлось ехать слишком далеко. Пару раз к нему подходили маленькие девочки — их очаровательные улыбки, как ни странно, очаровывали, и цветочки им достались бесплатно. Они ещё немного побеседовали с трефовым валетом, прежде чем поблагодарить его и счастливо ускакать к своим родителям. Дальше Зонтик просто сидел с закрытыми глазами и думал. Думал обо всём и обо всех: о том, что будет делать завтра, о том, куда ему деть оставшиеся цветы, о пресловутых белых пачках со жвачками, о тех двух девочках, о пушистых милых облаках и о страшных мотоциклах, на одном из которых ему довелось прокатиться. Этот опыт был страшным и ужасным — чего только стоили замёрзшие конечности, бешенный пульс и сбитое дыхание. Зонтик точно не хотел бы повторить это ещё раз. Особенно в тех же обстоятельствах, в которых побывал вчера. Ему, конечно, очень повезло, что он добрался домой быстро, без лишних проблем и под опекой пикового короля, но всё равно чувствовал себя напряжно. Пик его пугал. По крайней мере раньше точно. Он был слишком загадочным и грубым, «тёмной лошадкой» среди остальных. Понять, что у Пика на уме, во время заточения казалось абсолютно невозможным. И в первое время сожительства (при свете) один только взгляд алых глаз мог запросто пригвоздить к полу и лишить движений. Из-за скрытности Пика Зонтик порой накручивал себя настолько, что ему казалось, что король собирается его убить или задушить. У них точно имелась взаимная неприязнь. Спустя года она стихла, стала штилем на морской глади, и больше никто никого не боялся и не презирал — появилось обычное безразличие, сопровождаемое волнительными скачками пульса трефового валета при любом физическом контакте. Волнение из-за непривычки. В конце концов, Зонтик никогда не мог похвастаться тем, что кто-то ещё изменил к нему своё отношение со времён заточения. Живот жалобно заурчал. Зонтик прервал цепочку размышлений и воззвал к разуму, подхватывая табличку с корзинкой под подмышку и скорым шагом покидая парк (еда там дороже). Пока он шёл по улицам и за копейки продавал ещё живые цветы (чаще всего парочкам) и бесплатно отдавал их девочкам, успел забрести на не-пойми-какую улицу и там найти маленький ларёк, где он взял себе свежую булочку и сок. Продавец, пожилой мужчина лет пятидесяти, заметил в руках Зонтика корзинку с цветами и предложил их купить за хорошую цену, но с одним условием — доставкой на дом. Треф, конечно же, согласился. По адресам он не ориентировался — попросил объяснить дорогу словами. Уже спустя минут двадцать блужданий по переулкам Зонтик набрёл на нужный подъезд с большой афишей — опознавательным знаком — и дозвонился до нужной квартиры. Он послушно выслушал усталые вздохи от женщины, принявшей букет и венок, а после неловко улыбнулся и вышел. Обратную дорогу Зонтик благополучно забыл. Он решил действовать методом экстрасенса: два раза свернул за углы многоэтажек и нырнул в какой-то проход, где по ошибке наступил в лужу и даже через обувь прочувствовал камни. Заново прошёл целый круг, вернулся в тот же двор, покрутился на месте и пришёл к выводу, что придётся возвращаться. Кретин. Топографический. Зонтик поудобнее подхватил свою корзинку вместе с картонкой и юркнул за угол в поисках выхода из паутины многоэтажек. — Эй! — вдруг послышалось за спиной. — Ты ходишь здесь уже полчаса! Чего хочешь? Сердце Зонтика рухнуло куда-то вниз. Он подскочил, не обернулся, ускорил шаг и постарался сделать вид, что больше ничего не слышит (хотя тон показался ему знакомым). — Глухой, что ли?! Сзади послышался топот. Зонтик сорвался с места и побежал. Он завернул за угол, откуда и пришёл, и нырнул во двор, сходу замечая проход между двумя зданиями. Валет ускорился и стал стремительно приближаться к намеченной точке, обернувшись по пути. Преследователей было двое! Глаза Зонтика распахнулись, а зрачки сузились, и из-за страха он не сразу понял, что… падает. Камни больно врезались в колени, продирая ткань штанов и вместе с ней кожу; руки моментально засаднило. Картонка размокла в воде, цветы выпали из корзинки. Противный ком подобрался к горлу и там же застрял — Зонтика резво подняли за шиворот, не дав себя как следует накрутить. — О, — моргнул поймавший его человек и смешно сложил губы трубочкой. Зонтик перевёл взгляд сначала на его лицо, а потом на лицо второго преследователя. Оба парня показались ему смутно знакомыми (что сомнительно). — Так ты же тот, — очнулся «держатель» и задумался, — этот… короче, я тебя с Пиком тогда видел! Зонтику будто в голову шишка прилетела — всё-таки не показалось. Второй парень прищурился. — Точно, точно… Я ещё подумал, что девушка. — Я тоже, — согласился с другом. — А сейчас выяснилось, что парень. Жаль, что это так. Зонтик поёжился и подался вперёд, чтобы схваченный свитер не так сильно давил на тонкую шею. Первый парень, как раз державший его, ещё некоторое время просканировал валета взглядом и усилил хватку. — Сбежать пытаешься? — прищурился он. — Н-нет… — пролепетал Зонтик. — На шею давит… больно… И тут чужая рука, ко всеобщему удивлению, отпустила ворот свитера. Валет поправил его и потёр шею, благодарно кивнув. — Ладно, ты выглядишь безобидным, — пожал плечами первый парень. — Так что ты тут делаешь? — вспомнил о первоначальной цели захвата. Зонтик уткнулся взглядом в пол. — Выйти пытаюсь, — тихо проговорил он. — Точно потеряшка, — хмыкнул второй парень. — Ты и вчера заплутал, так? Зонтик ничего не ответил. Первый парень закатил глаза и пробормотал нечто похожее на «Откуда в твоём лексиконе взялись такие слова?», после чего обратился к Зонтику. — Хорошо, обижать мы тебя не будем, — бодро выдал он. — Проблем не особо хочется. Хотя, будь ты девчушкой, я бы- И был жестоко тыкнут локтём в рёбра. Второй парень свершил правосудие и осуждающим взглядом окинул своего согнувшегося пополам друга. — Повезло, что я не девчушка, — неловко буркнул Зонтик, моля богов о спасении. Он точно больше не хотел здесь находиться. — Пойдём, выход покажу, — предложил второй парень. — Стемнеет скоро, а ты, видимо, боишься всего. Хотя… может, сразу к Пику тебя отвести, раз ты с ним шатаешься? Тогда и собаки не сожрут, и маньяки не тронут. Внутри что-то дрогнуло. Зонтик не успел ничего ответить и просто повёл плечом, как первый парень тут же хлопнул в ладоши и изрёк: — Решено! — после чего схватил Зонтика за рукав и потащил в нужном направлении. Трефовый валет поморщился и мельком глянул на свои разодранные колени, уничтоженную картонку и уплывшую корзинку, многострадально вздыхая. Когда ему перестанет так везти?