***
Она примеряла наряды, так как вход в клуб, где находился нужный им человек, был строго по дресс-коду. Девушка знала, что демон мог внушить охранникам впустить их внутрь, но почему-то тот решил потащить ее по бутикам, а она так и не поняла, зачем, хотя были парочку мыслей. После нескольких десятков нарядов она вышла в этом платье и готова была покаяться, что Винчесто чуть ли не застонал, когда рассматривал ее хищным взглядом и покусывал губы. По его взгляду можно было понять, что платье просто идеальное, но купить его Непризнанная не могла себя позволить, а украсть категорически отказалась — не позволяло ангельское нутро. Спустя пару дней после этого события Уокер нашла ту коробку и алую розу под дверью комнаты. Внутри лежали платье и короткая записка: «Надеюсь… Когда-нибудь увижу тебя в нем снова…» И это был первый подарок от него…***
Боль в сердце усилилась в десятки раз, ведь она так и не выполнила его желание — так и не надела платье… Ребекка всхлипнула, положив руку на грудь, пыталась унять бешеный стук, а в зеркале видела его взгляд из этого дня, повиснув так еще на пару минут. Ее привел в чувство стук. Уокер стёрла слёзы, магией нанесла макияж и поправила волосы, чтобы скрыть своё состояние и заплаканные очи, пока снова не останется одна. Надела чёрные лаковые туфли, скрыла в рукаве кинжал в ножнах и вышла к дочери, которая уже стояла с огромным «букетом» алых роз и хотела снова стучать. — Мама?.. — сказать, что она была удивлена, — ничего не сказать. — Это все розы? — тихо и холодно спросила Серафим, взяв их из ее рук. — Да… Ребекка направилась к лестнице и спустилась вниз, ожидая, что демоница последует за ней. Она молчала, погружённая в свои мысли, а Вики не осмеливалась нарушать тишину, лишь летела впереди, показывая дорогу. Вскоре ангел начала замечать знакомые пейзажи, что вызвало улыбку, но и некую тревожность, ведь об этом месте знали только она и ее демон… Ребекка приземлилась после дочери и осмотрелась. Ничего не изменилось: тот же летающий островок, тот же лес с сияющей листвой по ночам, тот же обрыв, покрытый зеленью, откуда открывался вид на закат, лишь добавилась могила… Одинокая слезинка упала с ее глаз из-за осознания, что теперь место, где они тайком проводили время и следили за уходом солнца, где беззаботно дурачились и веселились, стало местом ее слез и печали… — Откуда ты узнала об этом месте?.. — шёпотом спросила Уокер, не отрывая глаза от цветочного неба, что вскоре покрылось бесчисленными звёздами. — Когда пришла к вам в тюрьму… В его глазах промелькнули воспоминания и… тогда в моей голове навсегда запечатлелась эта картинка. Подумала, что он захочет быть похоронен тут, где мог подарить любовь, которая в конце погубила его. — Вики пыталась унять дрожь в голосе и трудно сглотнула. — Оставь меня… — Но… Скоро стемнеет. Ты еще не оправилась… — Я могу за себя постоять… — Уокер едва держала невозмутимый вид. — Вернусь за тобой позже, — небрежно бросила демоница и нехотя улетела. Ангел облегчённо вздохнула и дала волю солёными слезам, что уносили за собой ее макияж. Она села на колени рядом с могилой и опустила глаза, пытаясь улыбнуться. — Принесла твои любимые розы… — проговорила и всхлипнула, кладя цветы на землю одну за другим, покрывая им всю могилу. — Знаю, ты дарил больше… С каждым… Подарком… При каждом удобном случае… Я хранила и буду хранить все… Видишь? Даже это платье… Да… Надела… Надела, наконец… Лишь для тебя… Но слишком поздно… Ты все равно не увидишь… Душа разрывалась на части, а уже разбитое сердце получало все новые удары. Она сыпала соль на свои же раны и рыдала, придерживая себя руками. Ногти впились в землю, но ангел этого не замечала. — Уокер, ты совсем сошла с ума, говоришь с камнем. Не верится, что докатилась до этого. Кто-то опустил тебя на колени, какая ирония. — Она истерически засмеялась, но новая волна печали заставило снова всхлипнуть. — Не верю, что ты мёртв… Что больше не услышу твой манящий голос, твой бархатный смех… Что не увижу твои алые, как эти чертовы розы, глаза! Которые так блестели только для меня, а иногда нагло раздевали без доли смущения… Твою улыбку… Тёплую, родную… Лукавую и даже похотливую… Она промолчала, вспоминая все хорошие и приятные моменты с ним. Первый полет, первое задание, все разы, когда появлялся из ниоткуда в самый нужный момент, помогал, поддерживал или просто молча прижимал ее к себе, давая поплакать в плечо без доли презрения. — Ты ведь всегда приходил… Мне даже не нужно было позвать… Так приходи и сейчас! Ты мне нужен как никогда… Я так соскучилась… Ребекка легла на бок, лицом к розам и прикрыла мокрые глаза. Все тело мелко подрагивало от слёз и прохладного ветра, что заставлял ранам болезненно заныть. Даже не была способна укрыться крыльями, срывы совсем лишили ее сил, а она даже не поела. — Шепфа… Что я такого сделала, что ты меня так наказал?.. Почему насовсем лишил меня жизни? Почему лишил счастья? Неужели я недостаточно сделала для Небес?! Неужели мне прописано судьбой прожить бессмертную жизнь в одиночестве?.. — говорила она почти без эмоций, севшим голосом. — Верни мне его… Прошу… Я хочу снова ощущать тепло исходящее от его тела, его сладкие губы своими… Обжигающее дыхание на шее… На ключицах… Его руки в моих волосах, крепко лежащие на горле… По всему телу, без проклятых перчаток… Аромат его тела… Всего его… Снова молчание. Она приоткрыла очи и посмотрела на последние лучи солнца, горько улыбаясь. — Знаешь… Я ни капельки не жалею за ту ночь… Не жалею, что полностью отдалась ему… Лишь жалею, что не делала это раньше, что была слишком правильной! И вот какую награду получила… — говорила, смотря на небо, будто Шепфа слушал. — Подарила ему улыбку и заставила забыть обо всем. Исполнила хотя бы одно желание. Глаза сами снова сомкнулись, когда ночь взяла верх над днём, и небо покрылось звёздами. Слёз уже не было. Закончились. — Прости меня, Винчесто, если когда-то причиняла боль. Прости, что не надевала платье раньше. Прости, что не повторяла почаще те три слова. Я люблю тебя. Любила и буду любить… Навечно… Ты забрал с собой моё сердце… Никто больше к нему не достучится… Клянусь… Ребекка сама не заметила, как заснула под блестящими звёздами и прохладным ветром, что играл с сияющей листвой и приносил с собой пение ночных птичек. Вскоре она ощутила легкое прикосновение к плечу и чьё-то присутствие рядом. Несмотря на своё состояние, схватила кинжал из ножен и приставила к горлу незнакомца в тёмном плаще и капюшоне, сидящего на коленях рядом. — Воу… Аккуратнее ангелочек. Так и убить можно. — Он даже не дёрнулся, лишь бросил взгляд на золотое лезвие, что отражало лучи луны. — Твой… Голос… — прошептав, Уокер присела и кинжалом бросила капюшон с головы. Оружие с характерным звуком упал на землю, когда Уокер заметила до боли знакомые черты лица и блестящие огненные глаза. Она затаила дыхание и пыталась понять, все еще спит или нет, даже ущипнула себя. Глаза начали сверкать от набегавших слёз. — Я должен был умереть, чтобы ты надела это платье? Должен признать, что оно сидит так же идеально, как тогда, — с похотливой ухмылкой красноглазый раздел ее взглядом и вернул свой взор на нее. — Винчесто… — едва выдала Ребекка, снова начиная дышать. — Хватит слёз, моя милая, — с теплотой произнёс Адмирон и погладил ее щеку, сняв свои перчатки. Серафим бросилась в его объятия, прижавшись всем телом к нему, и повалила демона на землю. Только ощутив его энергию, похожую на бушующую лаву, и строгий запах духов, поверила, что всё наяву. — Ты жив… Но как?! Ты все это время был жив?! Следил за мной все то время, что была здесь?! Почему не приходил раньше?! Мне ведь было так плохо без тебя… Женщина плакала, била и обнимала его, задавая все больше вопросов и не давая ему ответить, пока мужчина прижимал ее к своей груди и пытался успокоить ласками. — Ты ведь больше не уйдёшь?.. — посмотрела на него кошачьим глазками и произнесла с неком мольбой. — Все равно не пущу! — Не уйду никуда, только не надо меня душить… — тот откашлялся и облегчённо вздохнул, когда ослабила хватку. — Если уйдёшь… Я умру… — прошептала ангел, уткнувшись носом в шею. — Не уйду, я здесь, чтобы ты снова жила. Жила, а не существовала, — говорил с любовью, зарываясь в коротких волосах. — Не допущу, чтобы снова плакала… — Поклянись… — Клянусь своей любовью к тебе… Ребекка стёрла слёзы и мягко прикоснулась к его губам, чтобы украсть поцелуй, но Вики ее перебила. — Мама?.. Ты… И это… Адмирон?! — Именно так, демоница, — хмыкнул Винчесто. — Не верю своим глазам! — Она закрыла рот рукой, чтобы не кричать от радости, но слёзы радости сами обрели свободу. Ребекка слезла с него, дав тому подняться и обнять дочь, что сразу кинулась к нему. — Как вы… Как вы выжили?! — Расскажу по пути, твоей маме явно нужен отдых и покой. — С этим я полностью согласна. — Эй! Я тебя чуть не убила, а ты говоришь что мне нужен отдых? — Было бы довольно смешно, если бы убила меня… Уокер обиженно отвернулась, слушая их хохот, а потом оказалась в сильных руках демона и устроилась поудобнее, обвив шею руками. — Моя попытка сбежать была отвлекающим маневром. Когда меня увели, скажем так, я ловко подменился со своим дворецким. У него был кулон, что скрывал его энергию, и кулон, где была часть моей. Люци придерживал иллюзию на нем, чтобы тот был похож на меня. Я мог управлять его действиями и словами. Так что казнили его. А я принял его облик и залег на дно, хотя должен признать, что иногда следил и помогал Бекки. — Что?! Люци знал?! Ну он получит, как только доберусь. — Вики раздражённо продолжала летать рядом. — И ты тоже, когда высплюсь и освобожусь от ран. — Ребекка лукаво улыбнулась, смотря на его усмешку над словами Вики. — Вот же чёрт… — Ну, Адмирон, не завидую. — Вики засмеялась на его наигранный страх. Добравшись домой, Винчесто заставил ее поесть, потом обработал раны и уложил спать, как маленького ребёнка. Улыбка ни минуту не покидала лицо ангела. Наконец, спустя столько времени она умиротворенно заснула, обнимая своего любимого, зная, что теперь кто-то по-настоящему будет защитить, заботиться и, главное, любить ее.