Стану тем, кого вы ненавидите

— Боже, ты хотя бы видишь, каким дерьмом стал, Эрен? А-а? Что? Эрен..? — Кто вам сказал, что я Эрен, капитан? Я Имир. Я Карл Фриц. Я старший Рейсс. Я Ури Рейсс. Я Фрида Рейсс. Я Гриша Йегер. Я много кто. Уже не Эрен. Вернее, не только он. Я титан-прародитель. Очередная оболочка. И, надеюсь, последняя. ХХХХХ — Ты так и будешь молчать в ответ, паршивец? — Что же вы хотите услышать, капитан? Я устал. Чертовски устал. Я вижу, ты хочешь все знать, Леви. Хочешь ответы на вопросы, которые гложат всех наши...нет, твоих. Хочешь знать, что творится в моей голове. Зачем я сделал то, что сделал. Почему тогда бросил всех вас. Бросил тебя. — Тебе серьезно надо тыкать пальцем в очевидное? Все мозги в рост ушли? — Не думаю. — Конечно, ты не думаешь. По тебе видно. Столько сарказма. Ты почти не изменился, Леви. Только боли внутри стало больше. В принципе, как и у всех нас. — То, что ты сделал, действительно было обязательно? Не смей. Не смей. Не смей! — Я уже прошел это с Ханджи-сан, капитан. Нет нужды повторять все снова. — О нет, есть. Я хочу лично это услышать. — Что именно? Будьте конкретней. — Не играйся со мной, Йегер. Отвечай на вопрос. Конечно, они думают, что другой выход есть. Ни он, ни Ханджи-сан, ни кто-либо еще, не виноваты. Они просто хотят верить в лучшее. Жаль, но этот мир жесток, как ни как. — Я никогда не игрался с вами, капитан. Это то, что ты хочешь услышать, верно? Тебе нафиг не сдался весь этот фарс, Леви. Ты хочешь понять, использовал ли я тебя. Выбросил ли тогда и сейчас. Ками-сама, какой же ты хрупкий на самом деле. И почему я раньше этого не видел? Капитан молчал. Серебрянные глаза столкнулись с сине-зелеными, в которых раньше искрила жизнь. Сейчас они тусклее даже тех, что он видел под землей. Хм? Ах, думаешь о моих глазах верно? Думаешь, из них высосали всю жизнь? Эрен, - наверное, Эрен, нельзя сказать точно, - почти не сдержал смех. Как же ты ошибаешься, Леви. Из меня не высосали жизнь. Наоборот, добавили еще аж шесть дополнительных. Одна проблема: какая именно из них сейчас говорит с тобой? Потому что я-то, - Эрен Йегер, девятнадцати лет от роду, - тут, внутри, а кто-то из них, - нас, меня, - снаружи. Впрочем, это даже хорошо. Так намного легче. Бе, звучит так, словно я бегу от тебя. Мерзко. Хотя, может и так. Не думаю, что действительно кто-то сможет разобрать, где есть я, а где кто-то еще. В конце концов, я так изменился в твоих глазах. — Ты скажешь мне что-то толковое или нет? Иначе я просто зря трачу время. О, тебе больно, Леви? Тебя, Сильнейшего Война Человечества, того, от чьего взгляда дрожат все без исключения, ранят слова простого паршивца? Или, вернее, то, что сокрыто в них. Я вижу – тебе плохо внутри. Отчего? Не оттого ли, что я смотрю на тебя так безразлично? Не оттого ли, что ты не видишь в этих глазах той щенячей преданности и безграничной любви, что была раньше? — Мне нечего вам сказать, капитан. Все, что нужно было, я уже сказал Ханджи-сан. — Кажется, ты меня не понял. Спрошу еще раз: тебе есть что сказать мне, Эрен? Ой, это отчаяние в твоем голосе? Ты все еще цепляешься за надежду, Леви? Я думал, что уж ты-то точно понимаешь, что это глупо. Или я ошибался? Хватит смотреть на меня так. Ты все равно не услышишь то, что хочешь. — Нет, сэр. Упс, мне показалось, или я слышал треск? Ах. Это твое сердце, да, Леви? Ну, не волнуйся. Поверь, я знаю, что ты быстро отойдешь. Я это уже видел и пережил лично. Примерно в ста восемнадцати возможных развилок. В два раза больше случаев было, когда ты просто избивал меня по старой памяти и молча уходил. Так что, думаю, этот вариант развития событий мне нравится больше. Единственный раз в этой долбанной жизни, когда ты страдаешь заслуженно. Наверное. Не переживай. Ты мне все еще дорог. Как и остальные. И я сделаю все, чтобы тот ужас, что я видел во снах, не произошел наяву. Даже тот кошмар, что я сам собираюсь устроить, рядом не стоит с тем, о чем вам лучше не догадываться. Я, наверное, долбанный эгоист. Нет, не наверное. Я не хочу вас терять. Не хочу видеть вашу смерть. Даже Имир больше не хочет. Лучше умрут все те, кто убьёт вас, если я ничего не сделаю. Они этого заслуживают. Не вы. Не ты. Может, я уже и не только Эрен Йегер. Может, я уже не тот, кого ты полюбил. Может, я на самом деле стал чудовищем, Дьяволом, что меня нарекали. Плевать. Плевать. Пока вы все, – и ты, Леви, и, Боже мой, я люблю тебя, и мне страшно, потому что мы все внутри меня, – или я внутри них, уже не знаю, – сейчас это чувствуем, и мне уже все равно, только выживи после того дурдома, в который я вас всех отправлю, пожалуйста, пожалуйста... – будите дышать, а ваши сердца биться – я буду бороться за вас. Сражаться до последнего. Даже с вами самими. Может, я все расскажу Армину, когда все закончится. Оставлю сообщение, чтобы он передал. Или, может, сам скажу тебе. Не знаю. Если духа хватит посмотреть тебе в глаза.