История №1

Слушая долгие, протяжные гудки, высокий брюнет мельком взглянул на часы и потянулся к сигаретам. - Алло? Ки, привет! С днем рождения, – в своей обычной, чуть насмешливой манере произнес он. – Что как, где уже празднуешь? – услышав ответ, брюнет сразу же возмутился. – Как нигде? Ну даешь… Ну, короче, я тебя поздравляю. Выходи из депрессии, – Реки лишь рассмеялся в ответ. Услышав следующий вопрос, Нару с силой сжал трубку. – Нет. Я ничего о нем не слышал. Ладно, не кисни. Давай, - и нажал на сброс. Нару грустно улыбнулся. Они с Реки были старыми и близкими друзьями. Реки знал о Нару все, так же, как Нару о друге. И хотя они виделись не так часто, вследствие глупых причин и событий, Нару знал, что никого ближе Реки у него нет. По крайней мере, сейчас. Нару сел, затушил сигарету и положил голову на сложенные руки. Безумно хотелось рыдать, рвать и метать, потому как этот день ассоциировался не только с днем рождения лучшего друга. Сегодня был ровно год, как он потерял близкого человека. Нару и Шион познакомились семь лет назад. Точнее как познакомились. Неприметный мальчишка-мечта-родителей неустанно терроризировал его взглядами на протяжении пары месяцев. - И чего же во мне такого примечательного? – ехидно поинтересовался Нару на очередной перемене. - Ничего, ты мне просто нравишься, - нагло ответил ему Шион, а вдобавок еще и ехидно усмехнулся. И только через несколько мгновений понял, что сказал, когда губы Нару уже накрыли его губы и уверенно целовали на глазах у всех, кто столпился в коридоре. Учителя что-то кричали, а Нару лишь хмыкнул и отпрянул от мгновенно покрасневшего Шиона. В свои семнадцать лет Нару успел стать довольно-таки известным человеком, но скорее из-за постоянного дебоширства, нежели из-за музыкальных достижений. Парень грезил музыкальной карьерой и уже тогда пел в какой-то местной группе, временами выступая в дешевеньких клубах. Он красил волосы в невообразимые для столь консервативного городка цвета, прокалывал себе все, что можно прокалывать, и к семнадцати годам уже имел татуировку на всю руку. Самым удивительным было абсолютное равнодушие к этому родителей Нару, и вскоре только самые «отпетые» стали его постоянными спутниками. Нару много курил, его часто можно было увидеть в компании полупьяных девах и ничего не соображающих от выкуренного парней. Само собой, благородные мамаши не подпускали своих не менее благородных детей к компании Нару. И когда он первый раз заметил Шиона, то не почувствовал ничего кроме некоего раздражения. На одну из репетиций его притащил гитарист, и, снова внимательно оглядывая глядя на него, Нару даже почувствовал укол обиды и, отчего-то, зависти. Сразу было видно, что Ши из хорошей семьи, возможно неплохо обеспеченной, дети которых всегда пытаются связаться с чем-то негативным и осуждаемым обществом. «С жиру уже бесится»,-подумал тогда Нару, окидывая паренька презрительным взглядом, который, впрочем тот стоически выдержал. А когда на следующий день мимоходом заглянул в школу, то узнал, что паренек учится двумя классами ниже. И тогда же к Шиону добавилось еще и оскорбительное «малолетка». А Шион продолжал таскаться на каждую репетицию, быстро осваиваясь. Вскоре он стал неплохим другом всей группы, естественно, кроме Нару, высокомерного и капризного Нару, неоднократно повторяющего, что Шиону нет тут места. Он не вспоминал спонтанный поцелуй, совершенный, скорее, для выпендрежа перед школьными девчонками и старался игнорировать все те же обожающие взгляды. Шиона же всегда выгораживали остальные участники коллектива, а потом их барабанщик начал обучать его игре. И вскоре Нару смирился к присутствию «малолетки», и даже начал находить в нем какие-то плюсы. У него всегда были деньги, которые он не жалел ни на кого, он всегда мог сходить за сигаретами или передать что-нибудь. По сути, Шион исполнял роль мальчика на побегушках, пока не наступило время одного из самых масштабных концертов. Конечно же, Шион крутился рядом, а вот их драммера не было на месте. Он не отвечал на звонки, дома его тоже не было. И такое несмелое «можно я попробую?» было принято уже из принципа «а, хуже не будет». И правда, хуже не было. Шион отыграл все партии практически безошибочно. Как бы Нару не хотелось этого признавать, но уважение к этому пареньку внезапно возросло. А потом, после концерта, они впервые остались наедине. Все куда-то расползлись, ссылаясь на неотложные дела, а Шион стоял рядом и мерз. Будто нехотя Нару протянул ему свою куртку, быстро затягиваясь и отводя взгляд. Они шли молча, и только на развилке Нару тихо произнес «спасибо», зная, что Ши обязательно услышит. Все закружилось, заветрелось, и никто вокруг, да и они сами не успели понять, как сблизились. Несколько минут там, здесь, совместный поход домой или ранний приход на репетицию… Сближало, открывало новые особенности характера, и с каждым днем хотелось все больше времени проводить рядом друг с другом. Незаметно Шион стал барабанщиком группы и довольно-таки близким другом Нару. Самой большой отличительной чертой их связи стало странное, на взгляд окружающих, общение. Они никогда не обсуждали девушек, людей, не говорили о своих проблемах да и, по сути, не делились ничем друг с другом. Диалоги-размышления о жизни, смутные наивные философствования… И не нужно было ничего больше. Это было так странно и необычно, видеть как отпетый хулиган и тихий милый мальчик гуляют вместе и подолгу о чем-то говорят. И, конечно же, слухи не заставили себя долго ждать. Кто-то поговаривал, что они геи, придумывая поистине омерзительные истории, приплетая туда прошлое Нару, кто-то говорил, что он испортил «бедного маленького Ши». Слухи эти быстро дошли до родителей Шиона, которые тот час запретили ему обраться с этим «невыносимым молодым человеком». Как известно, доказать в таких случаях свою правоту практически невозможно, тем более пятнадцатилетнему несмышленому мальчику, коим считали его родители. Нару не удивился этому, и наигранно безразлично сказал, что больше не будет и смотреть в его сторону, раз его родителям это так претит. Внутри все сжалось, когда Шион порывисто обнял его, и плевать, что на это смотрела добрая половина всей школы. Неловко проведя рукой по волосам Шиона, он прикоснулся губами к его макушке, самодовольно окидывая взглядом столпившихся вокруг людей. В тот день они прогуляли последние уроки, сидя в маленьком парке на старой скамейке, как-то почти неестественно обмениваясь взглядами. Слишком нежно, слишком трогательно, совсем наивно. И тогда стало ясно обоим, что они перешли ту грань, которую люди зовут дружбой. Неловкое прикосновение к чужим губам без тени смущения, нахлынувшая эйфория и томительное ожидание сразу после расставания не заставили себя ждать, и в тогда все стало неуловимо меняться. Постепенно вокалист свел на нет общение с совсем отпетыми дружками, а Шион стал более открытым и раскрепощенным. Какой бы порочной не была эта связь, она шла на пользу им обоим. Близился день рождения Ши, и подросток первый раз так сильно волновался в предвкушении этого праздника. Он был уверен, что Нару подарит что-то особенное, волнующее, и наконец-то прейдет к более решительным событиям, чем поцелуи. Пусть чувствительные и томные, пусть долгие ласки и поглаживая по телу, все же сокрытому одеждой имели место быть, Шиону хотелось чего-то большего, чего-то гораздо большего. Удовлетворяя себя по ночам, Шион выстанывал одно-единственное имя, зажимая рот ладонью, чтобы никто не услышал. В день его рождения родители рано разбудили его, попросив спуститься на кухню. - Ну, во-первых, с днем рождения, сын, - басом произнес отец Шиона, а тот поймал себя на мысли, что успел сильно отдалиться от родителей, хотя и никогда не был с ними особенно близок. - Спасибо, - ответил он, упираясь взглядом в пол. И хоть день только начался, ему уже хотелось оказаться рядом с Ру, почувствовать его рядом, максимально близко. Шион понял, что прослушал большую часть поздравлений от отца и матери витая в своих мечтах. Он машинально протянул руку за конвертом, также машинально благодаря. – Ну и еще. Не хотелось портить тебе праздник, но ты нарушил наш запрет… - начал отец, а Шион уставился на него, не моргая. «Только не это, умоляю…», - лихорадочно билось в голове. - И сегодня ты не выйдешь из дома. И не только. Еще месяц под домашним арестом. Это только ради твоего же блага, ты же понимаешь… Не следует тебе водиться с такими как он, – отец говорил что-то еще, но Ши уже не слушал. Он низко опустил голову, чувствуя, как к глазам подкатывает влага, еще раз поблагодарил отца и мать, и почти бегом поднялся к себе в комнату. Было почти осязаемо больно, слезы душили, и сразу хотелось услышать полюбившийся голос, и Ши сразу же набрал давно заученный номер. Стараясь сдерживаться, он рассказал он запрете Нару, не сдерживаясь в конце, начиная рыдать в трубку. Тот успокоил, заверил, что это ничего, обещая что-нибудь придумать. И придумал. Ши не выходил из комнаты весь день, игнорируя стук в дверь и слова матери, что так надо, что все делается для его же блага, что все это для того, чтобы Ши вырос уважаемым человеком и чтобы ничто не пятнало его репутацию. А сердце разрывалось от болезненного желания увидеть, прикоснуться, поцеловать… Как только наступила ночь, телефон мигнул, оповещая о пришедшем сообщении. «Выходи на улицу, я жду». И, несмотря на все запреты и страх быть разоблаченным, Ши пошел. Бесшумно выскользнув за дверь в незастегнутой куртке и толком не зашнурованных ботинках, стараясь как можно тише спускаться по лестнице. Ясно слышен был каждый удар сердца, выпрыгивающего из груди, и хотя он спускался медленно, дыхание отчего-то стало прерывистым и поверхностным. Выскользнув на улицу, он сразу же оказался в уютных объятиях. - Поздравляю, Ши… - тихо услышал он, сразу же обнимая крепче, сжимая в кулаки ткань ветровки. – Пошли, - Шион кивнул, беря Нару за руку. Они шли недолго, а конечной целью маленькой ночной прогулки оказалась репетиционная группы. - Что может подарить музыкант музыканту? – тихо спросил Ру, скорее у самого себя, беря в руки старую акустику. Незамысловатый мотив, основанный на нескольких базовых аккордах, неподходящие под музыку слова, исполняемые грубоватым хриплым голосом будто открывали глаза на мир, Шион стоял замерев, почти не дыша, и только смотрел широко распахнутыми глазами на Нару. Он почти ревновал его к музыке, а тот все пел, пел, задевая струны в душе, и каждое слово отзывалось эмоцией внутри парня. Нару прочистил горло и отложил гитару, вопросительно глядя на Шиона. Он не сомневался в своем успехе, смотрел самодовольно и определенно гордился собой. - Ну… Поздравляю, - отвернувшись произнес он. – Чего встал как неродной? Проходи… - Шион опустился рядом с ним на диван. - Интересно… Ты желаешь мне боли, смерти, крови и страданий, как в песне? - Нет, и ты это знаешь, - Нару откинулся на спинку дивана, закуривая. – Когда пойдешь домой? Родители-то… - Да все равно уже, - оборвал его Ши, – Плевать. - Я тебя испортил, - хмыкнул Нару. - Определенно, - в тон ему. А потом перехватил его руку и тоже затянулся, тут же давясь кашлем. - Эй-эй, полегче. Для начинающего слишком крепкие. - И правда что, - сдавленно ответил Ши. – Как ты это куришь? - Да привык уже как-то… Как и ожидалось, первый шаг сделал Нару. Вроде бы ненастойчиво, аккуратно укладывая на диван, сразу показавшийся жутко неудобным, трепетно целуя. Естественно, Шион не был против, только тихо шепнув его имя, привлекая ближе к себе. Медленно лишаясь одежды, обмениваясь немного смущенными поцелуями, делить воздух на двоих – все казалось настолько естественным и правильным, необходимым и нужным. Никакой спонтанности, резких движений. Отмечая про себя, насколько умелы движения Нару, Шион почувствовал укол ревности, сразу же заглушаемый всплеском эйфории, мгновенно разливающейся по телу. Ру и правда обращался с ним слишком бережно, но это нравилось, именно сейчас так было нужно. Почти полное отсутствие боли и неприятных ощущений, Нару прислушивался к каждому вздоху, к каждой реакции. Выдохнув после «восхитительно», Шион затуманенным взглядом посмотрел на довольного Нару, тот час потянувшегося за сигаретами. Они уже не казалась слишком крепкими, и пусть выглядело все слащаво и приторно, они были счастливы. Пока не услышали низкий знакомый голос. - Вы закончили? Действительность на миг остановилась, сердце пропустило несколько ударов, начиная после биться в утроенном темпе. - Одевайся и поживее. - Но пап… Ты… - Я сказал живо! – прикрикнул мужчина и вышел, громко хлопнув дверью. Нару молчал, торопливо помогая одеваться Шиону, а того раздражало равнодушие Ру. - Прости, - пролепетал он. - Завтра в семь здесь с вещами, - тихо шепнул Нару обнимая Ши на прощание. Он знал, что Шион придет. - Ты тут что, умер? Не выводи меня! - Иду, - почти прошептал Шион. Выходя на улицу он получил увесистый удар от отца по лицу. Домой шли молча, а по приходу Шиона затолкнули в комнату, напоследок громко хлопнув дверью. Парень без сил опустился на кровать. Закрыв глаза, он приказал себе ни о чем не думать и вскоре заснул. Утро началось с криков, что не было особо удивительным для сложившейся ситуации. Он встал, стараясь игнорировать пульсирующую боль, начиная собирать самые необходимые вещи, накопления, и наконец, засунув с сумку приличную сумму из подарочного конверта. - Ты не можешь так поступить! – кричала мать. - Могу и сделаю! – вторил отец, а Шион даже рассмеялся от абсурдности ситуации. И хотя можно было понять его родителей, он не хотел вставать сейчас на их место, лелея свои обиду и злость. Обед прошел в напряженной тишине, а Шион умудрился вытащить из комнаты сумку и поставить ее в коридоре под шкаф, чтобы никто не заметил. У него отобрали телефон, не сказав ни слова, а Шион только терпеливо ждал, глядя на стрелки часов. После ужина он, затаив дыхание, прошел в коридор, и собирался уже выскользнуть за дверь, как его остановил визгливый голос матери. - Ты. Никуда. Не пойдешь. И так уж быть, я не скажу об этой выходке отцу, - тут она заметила сумку. – С ума сошел?! Ты куда собрался? Конечно же, на крик выбежал отец, разъяренный, гневный, и сразу же ударил непокорного сына по лицу, гораздо ощутимее предшествующего удара. Шион только утерел с губ кровь, а потом рывком открыл дверь. - Стой, щенок! – закричал отец, но Шион уже бегом спускался по лестнице, боясь, что родитель выбежит за ним. – Да не ори ты! Куда денется, приползет еще, – услышал он. И возликовал. И все равно, что выбежал без сумки, без денег и телефона, Нару что-нибудь придумает. Шион знал это. Нару ждал, и казалось, был совсем не удивлен тому, что Ши был без вещей, и с наливающимся синяком под глазом. - Куда мы? – спросил Ши, прикладывая холодную бутылку, которую дал ему Нару, к лицу, морщась от неприятных ощущений. - В Токио, - ухмыльнулся тот, обнимая Шиона за талию. * * * Было тяжело: катастрофически не хватало денег, даже попросту на еду и одежду. Перекантовавшись первое время у друзей Нару, они кое-как сняли комнатку, усиленно работая за мизерные деньги. Ничего лучшего никто и не обещал, но Ши все более менее устраивало, главное, что Ру был рядом, что он забрал его с собой, он был нужен. Так проходили дни, по сути одинаковые, но в тоже время настолько разные и непохожие друг на друга, переполненные эмоциями, счастливыми мгновениями и прочими мелочами, имевших огромное значение в жизни двух подростков. Шион вышел на связь с родителями спустя несколько месяцев. Разговаривали мало, сухо и сдержанно. Они не звали обратно – он не просился, и разговор окончился тем, что Шиону вскоре переслали все его документы и небольшую сумму денег. С тех пор на связь они не выходили. А Нару всегда был рядом. После тяжелого рабочего дня, или мелкой ссоры с начальством, всегда. Иногда они выбирались к друзьям, реже просто гуляли по вечернему городу. За все это время Нару ни разу ни в чем не упрекнул Шиона, хотя порой было очевидно, что он еле-еле сдерживается от обидного колкого замечания. Были и ссоры, и мелкие конфликты, и обиды, но все они решались за чашкой чая или, как по закону жанра, в постели. Само собой, Шион полностью зависел от Ру. И дело не в материальном плане, а скорее в духовном, моральном. Шион понимал, что если сейчас что-то случится, то он попросту не выживет. Его все еще пугал Токио, огромный мегаполис, будто живой, пугающий размерами, шумом и суетой, к которой Нару уже давно привык и даже находил в этом какие-то преимущества и плюсы. Внутри все сжималось, когда он представлял себя без него, заставляя сильнее жаться к нему, чувствуя ответное тепло, привязанность и ласку. Спустя год они перебрались в квартирку побольше, и впервые серьезно задумались о создании новой группы. Нару работал в то время на студии и общался со многими музыкантами, многие их которых собирались создавать сольные проекты. - Ну что там? – спросил Ши одним из холодных вечеров наступающей зимы. - Ничего. Были предложения, но я отказался. - Дебил, - фыркнул Шион, – Почему? - Есть проект, вроде бы перспективный, но там… Свои проблемы, - Нару отвернулся потянулся к сигаретам. - Да говори уже, - Шион наливал чай, а потом устроился напротив Ру, всем своим видом показывая, что не отстанет от него с расспросами. - Ши, - вздохнув начал он. – Есть одна группа, Lovin’, но у них уже утвержден состав, нет только вокала. - Мм, - протянул Шион, – Так в чем проблема? - Ши… - Ой, не начинай. Ты же знаешь, что это пойдет на пользу. Да и материальная база скорее всего получше… - Ну это да… - Нару нервно мял сигарету пальцами. – А… А ты? - А я не маленький. И тебе не надо таскать меня с собой постоянно. Нару ничего не ответил, а только вздохнул, быстро докуривая. Он видел, как Шиону неприятно, и пусть выглядело совсем по-детски, но он не хотел начинать работу с Lovin’, зная отношение к этому Ши. Работать с Lovin’ было очень и очень приятно. Они писали, репетировали, писали еще, записывали и отыгрывали. А Ши сидел в своем магазине дисков и предлагал покупателям записи Lovin’. И нельзя было сказать, что Шион был чем-то недоволен или раздражен. Он понимал, что не может запретить Нару идти к своей мечте. Но хотел. Группа распалась примерно через год, потому что у студии попросту не осталось денег на раскрутку и запись. Нару пытался создавать иллюзию счастливой жизни, а Шион все так же работал продавцом в магазине дисков. Незаметно от Шиона у Нару стали появляться новые друзья, огромное количество знакомых, он стал постоянно где-то пропадать, поздно возвращаясь домой или же не возвращаясь вообще. Никогда не сталкиваясь с таким поведением Нару, Шион каждый раз боялся идти после работы домой, опасаясь снова увидеть пустую квартиру. И раз за разом страхи оправдывались, а Нару все чаще не появлялся дома. Он приходил рано утром, ложился спать на диване, а Ши уходил на работу, а возвращаясь, снова не заставал его дома. И даже понимая, что надо что-то делать, хотя бы просто поговорить, Шион брался за работу на выходных, оставался после работы, чтобы протереть пыль на стеллажах и полках. На душе скребли кошки, а когда он увидел алеющее пятнышко засоса на шее, стало совсем тоскливо и плохо. Ревность душила, и хотелось плакать, но слез не было. А потому весенним утром Шион стоял у окна, прислонившись к нему лбом и держа в руках сигарету. - Ты теперь куришь? - хриплый, абсолютно безразличный голос резал слух и отдавался неприятной дрожью во всем теле. - Нет. Захотелось, - Шион резко обернулся. – Послушай… - Ой, только не надо нотаций. И без тебя все знаю, - перебил его Нару, открывая холодильник. Он достал воду, сразу же прикладываясь к горлышку. «Без тебя» пульсировало в голове, а к горлу подкатил комок. Сигарета вдруг показалась кислой, слюна вязкой, он с трудом сглотнул и шумно выдохнул. - Может тогда… Я тебе и не нужен?.. - Не начинай, сказал же, - раздраженно ответил Нару, а потом ушел в душ. Как только высохли волосы, он кинул небрежное: - Я ушел. - Куда? - У меня новая группа. Lycee, - и вышел. Шион без сил опустился на стоящий рядом с окном стул. Услышав, как хлопнула входная дверь, он затушил сигарету в стоящей на тумбочке пепельнице, и опустил голову на сложенные руки. Внутри сдавило, пульс зашкаливал, а во рту остался мерзкий привкус сигарет. Шион понимал, что ничем хорошим данная ситуация обернуться не может, но страх сдавливал горло сильнее, чем обида на Нару. Он явился к следующему полудню, пьяный, уставший и неимоверно злой. Не обратив никакого внимания на Шиона, провожавшего его печальным взглядом, Нару сразу пошел спать, даже не раздеваясь, рухнул на кровать и почти сразу же уснул. Ши, присевший рядом, долго гладил его по волосам, сильно закусывая губу, чтобы сдержать подкатывающие к глазам слезы. Он что-то тихо шептал, совсем неразборчиво и непонятно, затем медленно раздел, задвинул шторы и лег рядом, морщась от сильного запаха алкоголя. Никакие разговоры, точнее жалкие попытки Шиона поговорить были встречены полнейшим безразличием и молчанием. Нару только отмахивался от него, не желая ничего объяснять и менять образ жизни. Нару стал участником новой группы, и даже показывал Шиону несколько фото и видео с репетиций, и Ши заведомо ненавидел всех участников группы, столь надменно улыбающихся с фото. Так прошел месяц. Месяц бесконечных обид, мелких стычек и еле сдерживаемых слез, которыми были наполнены однообразные серые дни. В один из таких дней в магазинчик, где работал Шион, зашел миловидный парень. - Простите, вы не подскажете мне, где можно посмотреть диски новых рок-групп? - улыбаясь, спросил он. Шион кивнул, направляясь к дальнему стеллажу. С некоторой грустью он посмотрел на красующийся на полке диск Lovin’. – Нравятся? - спросил парень. - Неплохо, - сдержанно ответил Шион, не отрывая взгляда от фотографии Нару на обложке. - Оо, так это же Нару! - воскликнул парень, хватая диск с полки. – Точно он. Обожаю его голос! А вам? Нравится? Или не слушали?.. - Слушал… - отворачиваясь ответил Шион. – Шикарный голос, - болезненно ярким воспоминанием в мозгу вспыхнули гортанные стоны Нару, его страстный шепот на ухо, так близко, горячо и интимно. Жаль только что продавец слышал их слишком давно. Шион покраснел и быстро сказал: - На этой полке все, что вам надо. - Спасибо, - так же жизнерадостно ответил парень. – А что посоветуете? Может быть это? - и протянул руку к одному из дисков. Незаметно для обоих завязался разговор, сначала о музыке, потом о личностях друг друга. Оказалось, что парня звали Тера, что он играет на бас-гитаре и тоже грезит музыкой. Шион не заметил, как пропустил обеденный перерыв за разговором с Терой, но он не жалел, записывая его номер в телефон, потому что другого слова чем «тепло» для ощущений рядом с ним он подобрать не мог. Тера сказал, что ему пора, и вышел из магазина, купив около дюжины дисков и обещав позвонить как-нибудь потом. А Шион снова посмотрел на фотографию Нару, понимая, что он снова не хочет возвращаться домой. А дома, на удивление, Нару присутствовал. Сидел на диване с задумчивым видом, ручкой и листами перед собой, исписанными, смятыми, валяющимися вокруг него самого. - Здравствуй, - тихо произнес Шион, проходя в комнату и садясь рядом с ним. – Что делаешь? - Ши, не мешай, - снова отмахнулся от него Нару, посасывая кончик ручки. – Иди лучше ужин приготовь. - Знаешь что, - набрав воздуха в грудь начал Шион, но Нару прервал его. - Я же сказал, не мешай. - Я тоже тут есть, Нару. Хватит обращаться со мной, как с предметом обстановки! - Ши, - Нару зло оборвал его. – Хватит. Не мешай, попросил же, - добавил он еще более раздраженно. – Все, иди, - сказал он и снова погрузился в раздумья. Шион уже устал обижаться. Он молча вышел из комнаты, привычно закусывая губу. И не оставалось ничего больше, чем просто пойти и начать готовить ужин. Спустя несколько дней, поздним вечером, у Шиона зазвонил телефон. Сидящий напротив Нару удивленно взглянул на него, и на довольную улыбку, промелькнувшую на лице Шиона, когда тот взглянул на дисплей. - Да?.. Привет, узнал, конечно… - Шион отошел к окну, продолжая улыбаться собеседнику в трубку. – Ничего так… Что? Да нет, не против. Конечно, - Шион засмеялся, откидывая челку со лба быстрым движением руки. – Хорошо. Тогда… Ну вообще замечательно, - он снова тихо засмеялся. – Договорились, - сказал он напоследок и отключился. - Кто это был? - сразу же последовал вопрос. - Друг. - Какой? - Какая разница? Просто знакомый. - Так знакомый или друг? - допытывался Нару, отложив в сторону мобильный. - Отстань, - повел плечами Ши, проходя на кухню. - Подожди. Кто это? Я должен знать. - Ну я же не знаю, с кем ты пропадаешь сутками! – раздраженно ответил Шион, ставя на плиту чайник. - Это другое. - Это то же самое. И даже не спорь. - Тебе так важно это знать? - Уже нет, - откликнулся Шион, понимая, что слова эти были правдой. За полтора месяца они стали настолько далеки друг от друга, что, по сути, являлись сейчас только сожителями, и даже не приятелями. Нару резко замолк и закурил. - Что происходит? - И ты спрашиваешь это у меня? - устало отозвался Шион. – Хватит, Нару, - сердце екнуло, пропуская несколько ударов. – Я устал. И я ухожу. Наступила долгая тишина. Нару курил, а Шион наливал себе чай. - И куда ты пойдешь? В незнакомом городе, без друзей. - Не пропаду, - резко ответил Шион. – Мне надоело. Как жена ждать тебя с вечеринок, смотреть на твое безразличие, чувствовать свою ненужность. - Не начинай… - Я и не начинаю. Я говорю так, как есть. И Шион ушел. Просто хлопнул дверью и ушел, оставляя вроде как равнодушного Нару также сидеть на диване. Нару не чувствовал почти ничего, и только Шион был виноват в этом. Он сумел разбаловать его, приучить к мысли, что никуда от него не денется, что бы ни случилось. - Приползешь еще, - прошипел Нару сквозь зубы. Он резко встал, пнул стоящее рядом кресло, и направился на кухню. Вытащив из холодильника бутылку пива, он рывком открыл ее, отправляя в рот очередную сигарету. И отчего-то внутри все горело. На третьей сигарете Нару закашлялся, а на четвертой осознал, что плачет. Зазвонил телефон. - Алло, Нару? Забыл про мой день рождения? Приходи! Я в нашем любимом баре. И Шиона прихвати, а то давно мы с ним не виделись… - Я не приду. И Шион, я думаю, тоже, - резковато ответил Нару. - А что случилось? Ну Ру, не вредничай. Тут море алкоголя… - Ну ладно, - ответил Нару. А что? Ведь терять уже было нечего. Но Шион не появился. Ни через неделю, ни через месяц. Даже не позвонил, хотя спустя неделю Нару начал сам набирать его номер с периодичностью в несколько часов. Телефон был выключен, а тревога и паника захватывали душу. И хотя он убеждал себя, что Ши уже не маленький, и сам прекрасно справится и без него, но… Это самое «без него» резало сердце на куски. Нару так и не обратился в полицию, так и не предпринял ничего, убеждая себя, что виноват в сложившейся ситуации только Шион. Но убеждения помогали слабо, чувство вины душило. Ночами он долго не мог уснуть, придумывая множество вариантов развития событий. От банального «остался у друга» до «убили, изнасиловали, обворовали». Но Нару так ничего и не сделал. А вскоре чувство вины перестало так давить на него. Он стал всегда возвращаться домой, будто ожидая, что там его встретит Шион. Он бросил пить и шататься по барам. Но, как бы то ни было, Шион не появлялся в его жизни, будто исчез навсегда. Lycee распались, так и не дожив до дебюта, и сейчас Нару собирал новую группу. И вспоминал он о Ши редко. Не более двух раз в день. * * * Шион любил это место. Вышагивая по узеньким улицам, глядя мимоходом на цветастые переливающиеся неоновые вывески магазинов, он чувствовал себя абсолютно уверенно. Район был довольно известным, Шион лавировал между разношерстными группами людей, кутаясь в старую, потрепанную куртку, насквозь пропахшую сигаретами. В Токио он вернулся совсем недавно, сразу же селясь в Ханадзюку – район молодежи, клубов, вечеринок, постоянного шума и гама. Сейчас уже Шион не боялся огромного города, ему казалось, что прошедший год сильно изменил его, он стал будто сильнее, может даже, увереннее… Но сам Шион не чувствовал себя хоть как-то изменившимся. Где-то глубоко внутри он так и остался скромным, немного наивным пареньком, побаивающимся большого города. За прошедший год он выработал в себе нужные для жизни в одиночестве качества – экономность, уверенность в своих силах, в какой-то мере даже наглость. И на самом деле Шион врал самому себе – ему нисколечко не нравилось жить так и заставлять себя пробиваться куда-то вперед. После ухода от Нару Шион сразу же уехал из города. Токио все еще давил, по крайней мере, его центр, где они и жили, а потому несостоявшийся барабанщик переехал. С абсолютным безразличием он покупал билет в первый попавшийся город, оказавшийся Огасаварой. Найти такую же небольшую квартирку на окраине не составило большого труда, как и найти невысокооплачиваемую работу. Отсутствие образования не давало шансов на хорошее рабочее место, и уже спустя несколько недель Шион клял себя, за что, что послушался когда-то Нару. Ведь даже тогда он понимал, что вся эта связь – только временная блажь, о которой нельзя будет потом вспоминать с трогательной улыбкой. И теперь, когда эта связь оборвалась, Шион не чувствовал ничего кроме злости на самого себя и пустоты внутри. А по ночам усердно душил желание вернуться обратно и просить, чтобы все встало на свои места. Нару не был благородным рыцарем, который понял свои ошибки и теперь раскаивался, а Шион не был своенравной девицей, безумно его любящей. Хотя насчет последнего были сомнения, но Шион предпочитал душить и их. Не смотря на то, что Осагавара являлась округом префектуры Токио, так было спокойно, и проживало небольшое количество людей. Шион же и вовсе уехал в самую глубинку. Опять-таки работая продавцом, но только уже в продуктовом магазине, он иногда гулял по берегу, а мог и часами просиживать перед океаном, глядя на воду. Это успокаивало его. Тихий шелест волн, разбивающихся о берег, белые брызги – поистине романтичная картина, но отчего-то она вызывала только лишь ностальгию и тянущую тоску в душе. Он смотрел на ярко-красный диск солнца и на пестреющий красками горизонт и непроизвольно прокручивал в голове счастливые моменты совместной жизни. Но все и всегда подходит к концу, и, каким бы он не был – логичным или нет, тяжелым или легким – он был, и даже от мысли, что все и всегда заканчивается, становилось тошно. Шион не представлял, чем он теперь будет заниматься. Надо было получить хоть какое-то образование, найти более высокооплачиваемую работу. Надо было прекратить постоянно вспоминать прошлое, может даже восстановить связь с родителями. И было столько всего надо, что хотелось просто сойти с ума и прекратить бороться с теперь уже бессмысленной жизнью. Если бы его спросили еще несколько месяцев назад, что является главным в его жизни, то он бы, не раздумывая, назвал имя любимого человека. А теперь… Теперь важное место занимала музыка, а еще воспоминания. Нахлынувшая апатия больше подходила для чувствительных девочек из женских романов, но Шион не мог с ней бороться. Не мог или просто не хотел. Впрочем, Шион не умел долго грустить и стоять на одном месте. И хотя некоторое время он буквально заставлял себя искать плюсы во всем, что его окружает, апатия медленно отпускала. И впервые за последний месяц он полностью расслабился при необычном знакомстве. Тогда Шион остался работать в ночную смену. Посетителей почти не было, и он бездумно раскручивался в кресле, как к кассе подошла уже знакомая ему девушка. Ни чем особенным она не выделялась, Шион видел ее практически каждый день. Она покупала какие-то продукты, а в довершение всего всегда брала со стеллажа около кассы огромный мятный леденец на палочке. По очереди пробивая все покупки девушки, Шион задумался о том, как она живет. Вроде бы продуктов было и много, но для двоих мало, а для одного человека слишком много. - С вас… - А можно купить вашу улыбку? – перебила его она, задорно улыбаясь. - Что, простите? - Хотя, я потратила слишком много, -задумчиво произнесла она, глядя на сумму. – Но, я могу дать вам за нее мятный леденец, - продолжила она, глядя на удивленного Шиона. – Пойдет? – она снова весело заулыбалась, и Шион понял, что улыбается в ответ на эту заражающую улыбку. – Спаси-и-ибо, - протянула она. А потом вручила Шиону большую конфету. - Нет-нет, что вы, не надо, - зачастил он, но девушка его не слушала, все так же протягивая ему леденец. Сдавшись, Шион принял угощение. - Попробуйте сейчас, они очень вкусные, - предложила девушка, упаковывая продукты в пакет. Шион послушно развернул леденец и несмело попробовал его. – Нравится? – спросила она. Шион кивнул, отмечая, что угощение ему действительно нравится. Девушка снова заулыбалась, внимательно глядя на Шиона. – Берите его чаще. Он поднимает настроение, - она подмигнула ему и направилась к дверям, наверное, также тепло улыбаясь охраннику, у которого тоже чуть-чуть приподнялись уголки губ. А Шион только сосал леденец, понимая, что настроение отчего-то ползет вверх. Следующий день был выходным для Шиона. Не зная чем себя занять, он снова направился на берег. Зачем-то он купил себе мятный леденец, отмечая, что смотреть на океан и поглощать лакомство куда приятнее, нежели просто наслаждаться пейзажем. - Не возражаете? – оглянувшись, он увидел ту самую девушку из супермаркета, аккуратно расстилающую небольшое покрывальце на песке. Шион покачал головой, глядя на то, как она достает из сумки точно такой же леденец. – Все-таки они очень вкусные, - произнесла она, глядя куда-то вверх. Проследив за ее взглядом, Шион тоже уставился в чистое безоблачное небо. Солнце медленно опускалось за горизонт, близился вечер и Ши вновь поразился красоте и многообразию красок. – Мое имя Абуко, - сказала девушка, протягивая руку Шиону. Тот маленькую ладошку, называя свое имя. Почему-то неожиданная компания нисколько его не раздражала, хоть и последнее время он старался избегать людей. – Что у вас случилось? Обещаю, я никому ничего не скажу, - она улыбнулась, поправляя прядь коротких волос. - Не знаю о чем вы, у меня все в порядке, - ответил Шион, не глядя на Абуко. - Вам только кажется, - возразила она. - Что кажется? - Что все в порядке. На самом деле вы постоянно чувствуете боль, - пояснила она. – Садитесь на покрывало, песок уже остыл. - Разве может помочь тонкая подстилка? – удивился Шион. - Конечно может. Главное верить в это, - она подвинулась, освобождая место для знакомого. Шион послушно сел рядом с ней. – Вы здесь недавно, - утвердительно произнесла она. – От кого вы бежали? Шион почувствовал, что раздражается. На что ей все это? Он никогда не понимал, зачем люди лезут в душу другого человека, если, по сути, никем ему не являются. - Какая вам разница? – ответил он, не собираясь удовлетворять праздное любопытство. - Вам кажется странным, что незнакомый человек пристает к вам с расспросами, - Абуко наклонила голову. – Это вполне понятно. А еще вам кажется странным, что чужой человек хочет вам помочь. - Именно так, - не стал отпираться Шион, надеясь, что она замолчит. Все было бы совсем неплохо, если бы Абуко не начала этот разговор. - Как же вы живете, если не верите людям? – тихо спросила она, отправляя в рот леденец. – Я вот так не могу. - Значит, вас скоро предадут и с вас спадут розовые очки. - Меня предавали, - парировала она, – Это свойственно людям. И нет выбора, надо только их прощать, - она умолкла. Абуко сидела согнув ноги в коленях, и обнимала их свободной рукой. - А если не получается? – с горечью в голосе спросил Шион, вспоминая алые пятнышки на шее бывшего возлюбленного. - Если очень этого хотеть, то все получится. Надо просто быть сильным, - она снова облизала леденец, а потом разгрызла его. - Зачем покупать сосательные конфеты, если потом их разгрызать? - Все зависит от настроения. Когда мне хорошо – я наслаждаюсь процессом. Когда нет, я просто разгрызаю его. Также и в жизни – если нам плохо мы стараемся сделать все быстро и закончить любое, пусть даже и любимое дело. А если нам уютно и тепло, то мы растягиваем удовольствие. - Вы увлекаетесь философией? – хмыкнул Шион. - Нет, - она достала палочку от леденца, заворачивая ее обратно в обертку и ложа в сумку. – Я увлекаюсь жизнью. Абуко снова обняла колени руками и уставилась на закат. Становилось все более холодно, но Шион верил, что тонкая ткань покрывала поможет, и он не заболеет. - Можно я провожу вас домой? – спросила Абуко, спустя минут двадцать молчания. Шион удивленно посмотрел на нее. Провожать до дома всегда казалось ему исконно мужской прерогативой, но почему-то он кивнул и быстро встал. От долгого сидения в одной позе затекла спина, а от резкого поднятия слегка закружилась голова. Пока он пришел в себя, Абуко успела сложить покрывало и убрать его в сумку. Они молча двинусь прочь от берега. Шли так же молча, но молчать с Абуко не было в тягость. Не считая некоей странности его новой знакомой, Шион совсем не был против ее общества. А если бы она не задавала лишних вопросов, то было бы вообще замечательно. Так бывает – только посмотришь на человека, и уже не можешь сдержать улыбку, да и вообще понимаешь, что он мог бы стать твоим лучшим другом. А потом этот человек обязательно им становится. В его обществе легко и приятно даже просто молчать на двоих. Шион поймал себя на мысли, что до Абуко таких людей у него не было. Душа его полноправно принадлежала Нару, и друзья не были ему нужны. А теперь, когда внутри было даже слишком много места, он захотел сблизиться с кем-то. В тот вечер Абуко проводила его до дома, на прощание только кивнув головой. Она сразу же развернулась и пошла прочь, зачем-то поднимая руку, будто снова прощаясь. Последующие дни тянулись медленно и безумно скучно. Казалось, что вся жизнь превратилась в программу работа-дом-работа. Абуко исчезла примерно на полторы недели, и Шион признался себе, что ему не хватает ее общества. В сравнении с другими его новыми знакомыми Абуко казалась удивительной и необычной. Да, немного несуразной, но все же интересной личностью. Выходя однажды после работы, он увидел ее, прислонившуюся к стене дома напротив. Она помахала ему, и указала рукой на сумку, из которой виднелся уголок покрывала. Шион улыбнулся и двинулся вслед за девушкой, чувствуя, как тепло разливается внутри. У каждого человека есть и минусы, и плюсы. И как бы банально это не звучало, не бывает полностью хороших или полностью плохих людей. Абуко была замечательным и интересным собеседником, тонко чувствующим настроение Шиона, но и у нее было множество мелких отрицательных качеств. Она ненавидела слабость, и часто укоряла Шиона в равнодушии. Она любила брать от жизни все, и чаще действовала, нежели думала. Шион искренне не понимал такого поведения, и не мог жить по принципу «здесь и сейчас». Однажды он уже совершил поступок, идя на поводу у собственных чувств, и теперь жалел о содеянном. Все могло быть совершенно по-другому, не лучше и не хуже, а именно по-другому. И, может быть, это самое другое не завело бы его в тупик. Прошло три месяца, и Абуко стала для Шиона близким другом. Она всегда была рядом, будто чувствуя, когда именно Шиону плохо, и буквально тянула его вверх. Именно она заставила его записаться на курсы массажистов, мотивируя это хоть каким-то образованием, именно она помогала ему не опускать руки, когда он снова падал вниз. Воспоминания тяготили его, и даже спустя такое количество времени Шион все еще не мог простить Нару. Он понимал, что Абуко ждет от него действий, надеясь, что вскоре их отношения перейдут на новый уровень. Девушка была и вправду понимающей и положительной, наверное, она была мечтой для многих парней, но Шиона не тянуло к ней, и не было никакой страсти или чувств, кроме бесконечной благодарности. Однажды он поцеловал ее, стараясь вложить в этот поцелуй как можно больше нежности и трепетности, но все это было не то. Шион не привык целовать и проявлять инициативу сам – он предпочитал, когда целовали его, он предпочитал отдаваться и быть ведомым, а не ведущим. Абуко нисколько не смутилась и не расстроилась, снова все понимая. - Можно мне твой телефон? – только спросила она после. Шион молча вытащил мобильный. К слову, своего телефона у Абуко не было, она объясняла это тем, что предпочитает только живое общение. Но, к удивлению Шиона, она не стала звонить кому-то, начиная увлеченно нажимать на кнопки, будто пролистывая что-то. Склонившись, Шион увидел, что девушка пролистывает фотографии. Удалить все фото просто не хватало смелости. Шион запрещал себе просматривать их, памятуя о боли и неприятных ощущениях, но отчего-то не удалял, цепляясь за прошлое. Фотографий не было много – всего шесть, с каждой из которых довольно и немного надменно улыбался Нару. И только на самой последней они были вдвоем, Шион помнил, фотографировал Реки, близкий друг его бывшего любимого. На фотографии Нару обнимал Шиона со спины, а руки Шиона покоились на обнимающих его руках. Кривая усмешка исказила его губы, когда он всматривался в счастливые лица, свое и его. - Так вот он какой, - задумчиво произнесла Абуко, проводя пальцем по экрану. – И сколько? - Что сколько? - Сколько вы были вместе? - Три с половиной года, - не стал отпираться Шион. Абуко только протянула долгое «мм», а потом нажала «удалить папку». – Не смей! – заорал Шион, выхватывая из рук Абуко телефон. Сердце забилось чаще, и Шион сам не мог дать ответ себе, почему он боится, что фотографии будут стерты, ведь он сам не просматривал их уже приличное количество времени. Абуко нахмурилась, а потом влепила Шиону увесистую пощечину. - Хватит! Ты ему не нужен. Не нужен, понимаешь? – она не кричала, просто громко говорила. – Прекрати цепляться за прошлое. Что ты как девка истеричная, честное слово, - она буквально вырвала телефон из рук Шиона, все-таки удалив фотографии. Парень отвернулся, пытаясь успокоиться. Абуко была права, он ведет себя как истеричная деваха, и давно пора прекратить вспоминать прошлое. На то он и было прошлым, в конце концов, чтобы никогда больше не возвращаться и не повторяться. Девушка молча вручила ему телефон, а после развернулась и ушла. Шион опустился на песок – они опять были на берегу, и обхватил себя руками. Абуко была чертовски права, как и всегда. Наверняка только он тешил себя надеждой, хоть и слабой, что когда-нибудь все вернется. - Это только потому, что он был первым, - тихо прошептал Шион, понимая, что лжет. Отчаянно лжет самому себе. * * * - Нам стоит пожениться, - сказал Шион, стряхивая пепел в открытую форточку. Они с Абуко стали парой, довольно странной, но все же парой. Шион сделал первый шаг, как и полагалось, а девушка кивнула. На следующий день после того, как Абуко удалила папку с фотографиями с телефона, Шион пришел к ней и прямо предложил встречаться. - Потому что стоит, или потому что любишь? – спросила Абуко, тоже затягиваясь. Она начала курить совсем недавно, но быстро втянулась, и теперь за день выкуривала едва ли не больше Шиона. Она не стала пояснять причины, Шион не спрашивал. - Наверное, потому что стоит. Кому мы нужны? – он глухо рассмеялся, щелчком отправляя сигарету вниз. Абуко промолчала на это заявление. - Хорошо, - наконец сказала она. – Но я не хочу оставаться здесь. - Куда ты хочешь? - Уехать в Токио. - Без проблем, - ответил Шион, оборачиваясь. Оба они снимали квартиру в Осагаваре, и хотя парень так и не узнал, по какой причине Абуко жила это время тут, понимал, что она тоже отчего-то бежала. - Ханадзюку, - произнесла она, туша сигарету в пепельнице. – И никаких детей. - Согласен, - ответил Шион. Их союз был похож на взаимовыгодную сделку, и хотя Абуко оставалась для Шиона хорошим другом, как и он для нее, влечения не было. Да и со стороны Абуко не было никаких особо любвеобильных движений. Она держалась особняком, общаясь практически только с Шионом, и он был абсолютно прав, когда говорил, что больше они никому не нужны. Несмотря на легкий характер, девушка с трудом заводила знакомства, и позже призналась, что ей с трудом дался их первый разговор. У Шиона утвердилось мнение, что Абуко была странным человеком, но ему это нравилось. Девушка ждала, что он предложит брак, и Шион сделал это предложение. Им не было тесно друг рядом с другом, они помогали друг другу, и все бы хорошо, но ни у одной из сторон не было любви. Оба они знали, что без любви их связь будет гораздо крепче и длиннее. Секс с Абуко тоже был необычным. Она не просила нежностей и романтики, Шион не умел и не хотел ей это дать, но опять-таки обоих все устраивало. - В Ханадзюку скоро будет концерт моей любимой группы. - Значит, выедем раньше. - Послезавтра, - уточнила она, и Шион кивнул. Вещей было совсем немного, а потому не составило труда их быстро собрать и упаковать. И уже сидя в поезде Шион почувствовал давно забытый страх перед Токио. Стараясь подавить его, он посмотрел на Абуко. Она сидела рядом, воткнув в уши наушники и абстрагируясь от внешнего мира. Шион вздохнул и последовал ее примеру. * * * Ханадзюку сразу понравился Шиону. Это был небольшой район, служивший раем для молодежи. На каждом шагу были магазины, в которых можно было купить что угодно, а в центре района возвышалось здание, служившее торговым центром, кафетерием и клубом одновременно. Абуко еще в Осагаваре нашла объявление в газете, и с жильем проблем не было. Вообще, Абуко само обо всем позаботилась, и переезд не был особенно тяжелым. В день их приезда состоялся концерт любимой группы Абуко, проходивший в клубе в центре Ханадзюку. Она почти сразу же пошла по магазинам, решив купить новую одежду, а Шион отправился изучать район. С удовольствием он отметил, что в Ханадзюку много оздоровительных салонов, куда можно было устроиться массажистом. Все-таки, перспектива найти работу рядом с домом была заманчивой. А что до Абуко - у нее был диплом косметолога. Девушка все же уговорила его пойти с ним на концерт, и теперь Шион ждал вечера. Он ужасно устал в дороге, но спать не хотелось. Вернувшись в пустую квартиру, он начал раскладывать вещи по местам – Абуко сняла квартиру с мебелью. У нее, кстати, вещей тоже было не так уж и много, что радовало Шиона. - Я вернулась, - Шион услышал ее голос, а потом хлопок двери, – Сейчас переоденусь и пошли. Готов? - Всегда готов, - рассмеялся он в ответ, глядя на новую одежду Абуко. Она всегда одевалась очень стильно и красиво. Когда-то она мечтала стать дизайнером, но не сложилось, а Шион не спрашивал почему. Абуко всегда быстро собиралась, почти всегда быстрее, чем Шион. Все же в их паре она была ведущим, и Шиону это тоже нравилось. Клуб был достаточно большим, и Абуко почти сразу же потащила его ближе к сцене. - Тут несколько на разогреве, а потом уже они, - пояснила она, когда неизвестная группа выбежала на сцену. Глядя на играющих парней, Шион вспоминал, как сам хотел играть на сцене. Пусть даже в малоизвестных клубах и незначительных мероприятиях, но хотел, и сейчас черной завистью завидовал находящимся в экстазе музыкантам. Он понимал, что запросто переиграет их барабанщика, и от этого становилось еще обиднее, что он тут, внизу, а они на сцене. Первая группа ушла, и на экране позади сцены высветилось название следующей. - Ненавижу их, - прокричала Абуко в самое ухо из-за грохотавшего интро. - Что не так? - Да даже название ужасное, - ответила она, равнодушно глядя на вальяжно выходивших участников «Vulgar». Размалеванные музыканты развратно улыбались, а толпа, опровергая слова Абуко, криками и визгами встречала их. Вокалист долго не появлялся на сцене, а когда, наконец, вышел, то Шион забыл как это – дышать. - Нару, - сорвалось с губ, впрочем, слишком тихо, чтобы кто-то услышал. За прошедший год он совсем не изменился, ухмыляясь все так же развратно, глядя надменно, и даже говоря с надрывом. Голос его стал чуточку ниже, и он срывался на хрип, наверняка, он стал еще больше курить. Само собой, он не видел стоящего в полутьме Шиона, и пел, привычным для Ши движением откидывая волосы назад. Абуко говорила что-то еще, но Шион не замечал ее попыток привлечь внимание. Все его внимание было приковано к Нару, который медленно скользил рукой по собственной груди. И вроде бы все как всегда, и тот же голос, и те же движения, но Шион чувствовал, что ему плохо. Скорее даже не плохо, а мучительно тоскливо. Казалось, и не было вовсе этого года, Шион по-прежнему чувствовал его, каждую эмоцию и каждый жест. Он знал, что Нару сделает после песни, знал, как будет вести себя во время проигрышей и в завершении выступления. - Ты думаешь, я жалок? Думаешь, забыто, как это – любить? Ты думаешь, что я не помню ничего, Как жаль, что я все еще имею память. Снова и снова я вспоминаю Каждое мгновение, каждую секунду , Я безумен и глуп, я жалею о своих ошибках. Хочешь, я верну все? Просто появись, и я все сделаю, - кричал в микрофон вокалист. Шион и сам не заметил, как прокусил губу до крови, как и не заметил стекающих по щекам слез. До безумия хотелось верить, что песня для него и только, что после у Нару не было никого, кому бы могла еще петься эта песня. Слезы все не останавливались, и Шион не спешил их вытирать. Музыка, крики зрителей – все это блекло на фоне голоса Нару, голоса, разрывавшего динамики. Шион слышал только его. - Не бойся, протяни мне свою руку. Не обещаю, что я не буду груб, или стану мудрее Я нисколько не изменился, я все такой же глупый, Я просто хочу тебя вернуть, и мне все равно, что прошло так много времени, - снова и снова повторял Нару, срываясь на отчаянных хрип. Шион почувствовал, что Абуко настойчиво тянет его за руку, но только отмахнулся от нее, не обращая никакого внимания. Vulgar исполнили всего пару песен, и Шион очнулся только тогда, когда на сцене уже выступала любимая группа Абуко. Девушка бросила попытки растормошить Шиона, скорее всего все поняв, и теперь качала головой в такт музыке. Запоздало Шион вытер слезы, и начал пробиваться назад, не желая оставаться больше в этом клубе. Абуко все поймет, она не обидится, это была ясно как божий день, а потому Шион не волновался. Проходя мимо едва заметного черного хода, который вел в гримерки, Шион замер. А потом, будто осмелев, направился туда. Узенький коридор, как и ожидалось, вывел к нескольким гримерным, за одной из которых скрывался Нару. Шион не знал, что он скажет ему, как будет себя вести, и вообще, узнает ли его вокалист, но, тем не менее, подошел к одной из дверей. Внезапно дверь гримерки напротив отворилась, и из нее с громким хохотом вывалилось несколько парней. - Да ну, не будем мы переодеваться. Мы бухать! – радостно воскликнул один из них. - Кому что, а басистам подавай алкоголь, - рассмеялся в ответ еще один. - Именно так, - подтвердил первый. – Эй, гитаристы, вы идете? - Какая ж пьянка-то без нас? Vulgar без алкоголя – что умный басист! - Иди к черту! – услышал Шион. Четверо музыкантов, игнорируя его, направились к выходу из клуба. На несколько мгновений сердце Шиона будто остановилось, а потом забилось с утроенной частотой. Он приоткрыл дверь, стараясь как можно незаметно проникнуть внутрь. Хотя, как оказалось, можно было не стараться. Нару не обратил на него никакого внимания, внимательно глядя в потолок. Он лежал на небольшом диванчике и курил, а на губах его блуждала странноватая улыбка. Шион ощутил, как внезапно повлажнели ладони. И что дальше? - задавался он вопросом, и, полагаясь на интуицию, медленно подошел к Нару. - Здравствуй, - хрипло произнес он. В горле мгновенно пересохло, и каждый удар сердца гулом отдавался в ушах. Нару медленно повернул голову и на несколько секунд глаза его расширились. Взгляд его был безумным, и с удивленного преобразился в равнодушный. В груди Шиона закололо, видеть такое равнодушие было почти осязаемо больно. Отвечать ему Нару не собирался, отворачиваясь и снова уставляясь взглядом в потолок. Шион отступил на шаг назад. Захотелось убежать из этой комнаты, он уже проклинал себя за то, что снова пошел на поводу у собственных желаний. - И долго еще ты будешь мне казаться? – тихо произнес Нару, затягиваясь. – Может, хватит? Шион застыл на месте. Он несколько раз моргнул, будто анализируя смысл сказанного, а потом почувствовал, будто с плеч свалился огромный неподъемный груз. Он буквально ринулся к низенькому диванчику, падая на колени и прижимаясь губами к губам Нару. Тот замер, а потом резко оттолкнул от себя Шиона. Шион с улыбкой смотрел на ошарашенное выражение лица Нару, который несмело протянул руку к его лицу. Неуверенно Нару коснулся лица парня, проверяя, не кажется ли ему он. Медленно, сантиметр за сантиметром, он исследовал пальцами давно знакомые черты, все еще не веря, что Шион перед ним, настоящий, живой. - Шион, - прохрипел он. Парень кивнул, улыбаясь уголками губ. Нару резковато дернул его на себя, порывисто обнимая. Сигарета отлетела куда-то в сторону, но о ней уже никто не помнил, жадно обнимая. Шион не мог противиться нахлынувшему чувству эйфории и блаженства, оказавшись в крепких объятиях Нару. Рядом с ним было так тепло, просто неимоверное тепло, это тепло было почти забыто Шионом. Нару потянул его вверх, по-прежнему прижимая к себе, будто боясь, что он вот-вот исчезнет. Поднявшись, Нару заскользил руками по телу Шиона, снова опускаясь вниз. - Прости меня, - зашептал он, снова опускаясь перед ним на колени. – Пожалуйста, умоляю, прости меня, - Нару обхватил руками лодыжки Шиона и безостановочно шептал извинения. – Я люблю тебя, я безумно тебя люблю, прости меня, - Нару снизу вверх смотрел на Шиона, прямо ему в глаза и одними губами просил прощения. - Нару, - тихо прервал его Шион. – Я… - Я так и знала, - услышал он голос Абуко. Резко обернувшись, он понял, что ему не показалось, девушка и вправду стояла, привалившись плечом к косяку. Она внимательно смотрела на Нару, по-прежнему стоявшего на коленях. - Абуко, я… - начал Шион, но девушка жестом прервала его. - Кто это? – устало поинтересовался Нару. - Это Абуко, моя… - Бывшая девушка и невеста, - снова прервала его Абуко. Шион прикрыл глаза, опуская голову вниз. Девушка опять все поняла и не стала устраивать сцен. Хотя, Абуко никогда и не стала бы. – Не теряй его больше, - усмехнулась она, обращаясь к Нару. – Вещи потом заберешь, - она посмотрела на Шиона, улыбаясь, как в первый раз. Она сама уже все решила, и знала, что поступает правильно. * * * Разговор не шел. Молчание тяготило, но ни один из парней не знал, как начать разговор первым. Нару курил, сильно вдавливая педаль газа вниз, Шион тоже курил, глядя в открытое окно. - Ну как? – все же не вытерпел Нару. - Что? У тебя новая группа, - ответил Шион. – Хорошо играете. - Спасибо, - промямлил вокалист. – А… А ты? - Все нормально. - И все? - Ну да, - Шион выбросил сигарету в окно и закурил снова. - Ты слишком много куришь, - тихо произнес Нару. В воздухе будто повисла неловкость и нервозность. - Да, наверное, - разговор был откровенно ни о чем, и оба понимали это. И каждый из них задавался вопросом: что же делать дальше? Все-таки они слишком долгое время были порознь, чтобы теперь за несколько часов все вернулось на круги своя. К собственному стыду он не чувствовал вины перед Абуко, хотя она должна была быть. - Я скучал, - внезапно сказал Нару, выруливая к дому. - Ты до сих пор живешь тут? – удивился Шион, узнавая знакомый многоквартирный дом. - Я выкупил эту квартиру, - не без гордости произнес вокалист, быстро выходя из машины. Шион завозился с ремнем безопасности – мудреная, не такая как везде застежка не поддавалась. Дверь с его стороны открылась, и Нару на несколько мгновений накрыл его руки своими. Он боялся смотреть Шиону в глаза, чуть сжимая его ладони в своих. Потом он резковато щелкнул застежкой ремня, не отходя от сиденья. И как только Шион совершил попытку встать, подхватил его на руки. - Нару… - Доверься мне, идет? Просто доверься мне еще раз, хорошо? – он все-таки осмелился посмотреть Шиону в глаза – и широко улыбнулся, не находя в них отчуждения или обиды. А Шион снова вспомнил Абуко – девушка снова была права, у людей нет выбора, можно только прощать. Все негативные воспоминания отступили, Шион жался к Нару так, будто и не было этого удушающего года, проведенного порознь. Он снова чувствовал забытый и едва уловимый запах Нару, смесь горького парфюма и крепких сигарет без ментола. В квартире ничего не изменилось, мебель стояла на тех же местах, и было на удивление чисто. - Чего это ты за порядком следить стал? – ехидно поинтересовался Шион, осматриваясь. - А чем еще на выходных заниматься? – спросил Нару, разуваясь. - Секс, наркотики, рок… - Тцц, - прошептал Нару, подходя ближе и вдавливая Шиона в стену. - Да вы сегодня меня все перебиваете? – возмутился он, опуская руки на плечи вокалиста. Но Нару не ответил, медленно целуя. Шион податливо разомкнул губы, наслаждаясь не самим поцелуем, а трогательной близостью. Только сейчас он осознал, насколько сильно скучал по нему, насколько Нару ему близок и дорог, насколько он любим. Шион тихо застонал, перемещая руки на шею Нару, прижимая его ближе к себе. Вокалист целовал его – целовал так, как Шион любил, властно, грубовато, нещадно терзая губы зубами. - Черт возьми, как я скучал по тебе, - прохрипел Нару. – Я чуть с ума не сошел, веришь? Люблю тебя, - он снова набросился на губы Шиона, еще крепче обнимая его за талию. – Прости, - снова выдохнул он, нехотя отрываясь от губ, внимательно глядя в глаза Шиона. - Я тоже люблю, - тихо ответил Шион, медленно проникая пальцами под футболку Нару. Настроение внезапно поменялось, становясь игривым, и Шион легонько пощекотал Нару. Тот зарычал, рывком снимая с себя шмотку, прижимая руки Шиона к своей груди. - Скучал по мне? - Скучал… - Хотел меня? – Нару ухмыльнулся, проводя ладонями Шиона по своему торсу. - Хотел… - Смотри, - заговорщически прошептал он, проводя раскрытой ладонью Шиона по груди еще раз. – Чувствуешь? - Мм, - Шион смог только промычать, чувствуя кожей проколотый сосок. Когда-то давно он попросил Нару сделать пирсинг именно там, но он тогда только отмахнулся. - Нравится? - Безумно, - Шион медленно поглаживал прокол, слегка тяня за колечко. Нару отстранил руки от себя, снова подхватывая Шиона на руки. Всего несколько мгновений – и он уже лежал на постели, наслаждаясь тяжестью тела Нару. Вокалист медленно целовал его, скользя руками по бокам и задирая его кофту. Он помнил, что Шиону больше нравилось, когда его раздевают, а не когда он раздевался сам, и старался во всем угодить ему. Стянув кофту, Нару прижался губами к левому запястью Шиона, зная, как эти прикосновения действуют на него. Запястья всегда были самой чувствительной точкой, и за время, проведенное вместе, Нару выучил их все. А теперь появилась увлекательная игра – проверить, все ли так, как и было тогда? Шион тихо застонал, когда Нару медленно провел языком по нежной коже. Вокалист нашел губами пульс, неровный и быстрый, самодовольно отмечая, что Шиону все также хорошо рядом с ним. Нару целовал его руки, перебирая губами каждый палец, внутреннюю сторону ладони и поднимался выше, зацеловывая каждый сантиметр кожи. Добравшись до предплечий, Нару одним резким движением языка провел дорожку до шеи. Шион подавился вздохом, тихо выстанывая его имя. Шея тоже была одним из самых чувствительных мест, и вокалист медленно выдохнул, опаляя горячим дыханием шею. - Нару! – Шион изогнулся, цепляясь за волосы и оттягивая его от себя. – Пожалуйста… - Что? - Сначала ты, потом все, - попросил Шион, отчего-то смущаясь. Он настолько давно не чувствовал его, что все было как в первый раз. С обожанием он посмотрел на самодовольную усмешку Нару. - Как скажешь, - развратно прошептал он, дергая бедрами и заставляя Шиона почувствовать его возбуждение. Тот снова нетерпеливо застонал, не желая отпускать от себя вокалиста. – А ну цыц, - рыкнул он, отстраняясь. - Ну и куда ты ее дел? - Выкинул, - крикнул Нару, успевший скрыться в ванной. – Могу предложить только крем с…ээ… - он уставился на обертку. – С запахом грейпфрута. Что скажешь? - Нару! - Мм? – протянул он в самое ухо, мгновенно оказываясь рядом. Его рука уже бесстыдно водила меж широко раздвинутых ног Шиона. - Возьми, - Шион отчетливо помнил, насколько сильно Нару любил, когда он просил. Озвучивал все желания, и буквально умолял брать его. – Возьми меня, - он почти хрипел, радостно глядя на затуманенный взгляд Нару. Вокалист буквально сдернул с Шиона джинсы, белье и даже носки, чтоб только снова полюбоваться раскинувшимся перед ним телом. Шион соблазнительно раздвинул ноги, уже нисколечко не смущаясь. Он смотрел на Нару из-под полузакрытых ресниц, чуть улыбаясь. Вокалист резкими движениями стягивал с себя одежду, чтобы потом нетерпеливо поцеловать, почти наваливаясь всем телом. Нару не мог заставить себя отвлечься от жадных поцелуев, пока Шион сам не отвернулся, призывая к более активным действиям. Нару выдавил на ладонь немного крема, касаясь Шиона. Тот стразу же застонал, выгибаясь и подаваясь навстречу. - Скажи, кто-то был? - Мм? – Шион не соображал толком, захлебываясь в собственных ощущениях и эмоциях. А Нару почему-то резко отстранился. - У тебя кто-то был? После меня? Ответь, - потребовал он. - Нет. Никого, только Абуко, и то очень редко, пожалуйста, Нару, пожалуйста, - Шион жмурился, мотая головой из стороны в сторону и цепляясь руками за плечи возлюбленного. Вокалист довольно облизнулся, медленно проникая пальцем внутрь. Шион резко подался вперед, и Нару едва успел удержать его. - Не твори глупостей, - шикнул он. - Еще, - Шион медленно сходил с ума от происходящего. Он все еще не мог поверить в то, что Нару тут, рядом, ласкает его, и скоро возьмет. Нару медленно растягивал его, добавляя еще один палец, неспешно двигая ими внутри. – Сильнее, - Шион начал царапать его плечи, выгибаясь и снова, будто без сил, опускаясь на кровать, чтобы сразу же тянуться вверх. – Давай же, ну, давай, - Шион почти кричал последние слова, заставляя Нару переходить к действиям. Но на несколько секунд он остановился, выскользнув пальцами из тела Ши. – Ну что опять? – Шион впился ногтями в кожу Нару. - У меня никого не было после. Вообще, ни девушки, ни парня, - тихо произнес вокалист, будто смущаясь этого факта. - Что-о? - Ничего, - хмыкнул он, наклоняясь ближе. - А ну стой. Повтори, - Шион уперся ладонями в его грудь, не позволяя склониться ближе. - Я ни с кем не спал после тебя, - нехотя повторил Нару. «Зато спал во время меня»,-подумал Шион, но вслух говорить ничего не стал. Он закусил щеку изнутри, чтобы не заулыбаться слишком очевидно, а потом снова растворился в ощущениях. Он уже почти забыл – каково это, чувствовать Нару. Морально, физически, сливаться с ним, отдаваться ему, беря взамен почти материализовавшуюся любовь. Нару резко двигался, выбивая из Шиона громкие стоны, и наслаждался каждым звуком. Его грубость не была раздражающей, скорее, привычной, но неимоверное любимой, желанной и долгожданной. Нару простонал его имя, срываясь в пропасть безумного наслаждения и увлекая за собой Шиона. Он тяжело дышал, но ни на миллиметр не отстраняя от себя Шиона, даже не выскальзывая из податливого тела. Вокалист хаотично водил губами по щекам, векам, лбу Шиона, крепко сжимая руки на его талии. - Затискаешь же, - наигранно возмутился Шион, когда смог придти в себя после феерического оргазма. - Затискаю, - согласился Нару. Надо было встать, пойти в душ, но так не хотелось разрывать объятия. Шион и сам не заметил, как задремал, главное – он чувствовал Нару рядом. Шион всегда просыпался раньше вокалиста. Поспать Нару любил, а потому вполне законно утро ненавидел. Очнувшись ото сна, Шион чувствовал себя полностью отдохнувшим и посвежевшим. Неясная легкость во всем теле была зарядом для прекрасного настроения, и Шион радостно улыбался новому дню. Нару по–прежнему обнимал его, и Шион залюбовался его лицом, находящимся так близко от его собственного. На губах Нару застыла блаженная улыбка, и вообще он выглядел удовлетворенно. Приподнявшись, Шион легонько поцеловал Нару в уголок губ, почти сразу же отстраняясь. Тот даже не пошевелился, но ласково улыбнулся сквозь сон. Выпутываться из плотного кольца рук не хотелось, и Шион снова прижался щекой к плечу Нару и прикрыл глаза. Снова засыпать тоже не хотелось, Шион начал медленно водить рукой по обнаженной груди возлюбленного. Казалось неимоверно глупым, что столько времени он провел вдалеке от него, разве можно было лишать себя такого удовольствия? Видеть по утрам не белый потолок, а заспанное и немного недовольное лицо, вдыхать горький дым, а не его запах, имитировать удовольствие с Абуко, если Нару одним взглядом мог заставить стонать?.. При мысли о девушке Шион нахмурился. Тактика поведения его бывшей невесты обескураживала, и только сейчас он почувствовал укол совести перед ней. У него теперь все будет – в этом Ши даже не сомневался, а вот Абуко останется одна в незнакомом городе и без какой-либо поддержки. Можно, конечно, поддерживать с ней связь, но общение, скорее всего, станет неприятным, да и сама Абуко вряд ли захочет оставаться его другом. Нару зашевелился и открыл глаза, сразу же щурясь от яркого полуденного солнца, и расплылся в ухмылке, глядя на Шиона. - Еще? – хрипло спросил вокалист, перехватывая его руку. Нару прочистил горло, продолжая внимательно смотреть на Шиона. Но тот молчал, снова предоставляя Нару возможность выбирать. Брюнет рассмеялся, затем резко повернувшись и накрывая Шиона своим телом. Целоваться было уже больно, опухшие губы неприятно кололо, когда их снова начали терзать укусами, но Шиону нравилась эта боль. Он притянул Нару еще ближе к себе, вплетая пальцы в его волосы и подаваясь навстречу. По сути, Шиону вообще ничего не надо было делать, а только лежать и получать удовольствие, и его это полностью устраивало. Нару спустился ниже, жадно вылизывая шею, перемещая руки на бедра. Он грубо сжимал их, не переставая мять в своих ладонях. Шион часто-часто задышал, скользя руками вниз по спине вокалиста. Даже от таких незатейливых ласк Шион уже порядком возбудился, и теперь нетерпеливо постанывал, слегка прогибаясь и подаваясь навстречу. Он подавился вдохом, когда губы Нару накрыли его член, в тот же момент он с силой сжимал его бедра. Шион прогнулся в спине, задыхаясь от накатившей волны наслаждения, перед его глазами начали расцветать яркие пятна, а руки мертвой хваткой вцепились в волосы вокалиста. Нару намеренно медлил, неспешно проводя языком по члену, не прибегая к помощи рук. Шион кончил довольно-таки быстро, плавясь от ласк Нару и вновь ощущая феерический оргазм, сотрясающий все тело дрожью. Несколько минут он не мог придти в себя, тяжело дыша и блаженно прикрыв глаза. бешено бьющееся о ребра сердце медленно успокаивалось, возвращаясь к привычному ритму. Чуть повернув голову, Шион увидел как Нару, закусив губу, удовлетворяет себя, резко двигая рукой. Он не отрываясь смотрел на Шиона, переводя затуманенный взгляд то на припухшие губы, то на украшенную алыми пятнами грудь, то чуть ниже, на покрытый спермой живот. Шион ухмыльнулся и медленно провел раскрытой ладонью по своей груди, следя за жадным взглядом возлюбленного. Ему безумно нравилось все это, и пусть картина казалась похабной и пошлой, Шион ликовал от осознания собственного воздействия на следившего за ним человека. Нару сорвался, ни на секунду не отводя взгляда от развратно ухмыляющегося Шиона и буквально упал на подушки. - Ты ж меня с ума сведешь, - прохрипел он, шаря рукой по тумбочке в поиске сигарет. – Будешь? – спросил он, вытаскивая таки одну из пачки. – Ты же вроде сейчас куришь… - Не-а, - Шион покачал головой, отмечая, что курить и правда не хочется. И что раньше было поводом к вдыханию едкого, да и к тому же, вредного дыма? - Это хорошо, бросай, - хмыкнул Нару. - Пфф, - выдал в отвел Ши, вздыхая. - Что я упустил еще? - Мм? - Что произошло еще за это время? – Нару едва заметно хмурился. Он глубоко затягивался, желая скрыть смущение от неприятного разговора. И, наверняка, он боялся услышать ответ Ши. - Да ничего особенного-то и не было. Уехал, на работу устроился, так и жил… - А она? - Друг, потом девушка, потом вроде как невеста, - правдиво ответил Шион, устраиваясь удобнее. – Ничего серьезного. - Брак – это не серьезно? - Не с ней, - рассмеялся Шион. – С ней вообще невозможно быть серьезным. - Вот как… - Вот как-то так, - Шион улыбнулся. Ему льстила ревность Нару. – А ты? - Купил машину, выкупил квартиру, строил карьеру. - Уу, как все серьезно, - шутливо произнес Шион, пихая Нару локтем в бок. – И что же? - Vulgar пора на покой, - спокойно произнес вокалист. – Есть идея нового проекта на новом лейбле. - Ясно все с тобой, - Шион потянулся и встал. - Басист и гитарист уже есть, осталось найти только соло-гитару и Vulgar умрут. - А барабанщик? – обернулся Шион. Он столкнулся с надменным взглядом Нару, и понял, что за него все уже решено. Стараясь скрыть улыбку в уголках губ, Шион направился в душ. Прохладная вода приносила успокоение взбудораженному с утра сознанию. С лица Шиона не сходила глуповатая, но счастливая улыбка, к которой прибавлялся еще и легкий румянец, когда он вспоминал то, что они с Нару творили вчера и сегодня. На полках в ванной ничего не изменилось – все тот же парфюм, все те же шампуни и гели, вплоть до порядка расположения, казалось, ничегошеньки не изменилось за время отсутствия Шиона. Чувствуя неопределенную ностальгию, Шион провел рукой по полке, собирая ею едва заметный налет пыли. - Ничуть не изменился, - улыбнувшись, тихо произнес он. * * * Шион замер перед знакомой дверью, собираясь с мыслями и силами. Грядущий неприятный разговор уже тяготил его, даже не начавшись. Дверь открылась сама, чуть не сбив с ног задумавшегося парня, и Абуко, не мигая, смотрела на него с привычными веселыми искорками в глазах, чуть наклонив голову. - Привет, - первой сказала она, отходя в сторону и впуская задумавшегося Ши. – А где твое чудо? - Ждет в машине, здравствуй, - ответил Шион, проходя в квартиру. - Побоялся или ты не пустил? - Не пустил, - Шион остановился в коридоре, не решаясь проходить дальше. - Да чего встал, разувайся, проходи, - Абуко махнула головой, указывая на гостиную. Немедля разувшись, Шион направился за ней и вновь остановился, глядя на небольшую сумку, стоящую в проходе. Абуко отвернулась к окну и закурила в форточку, не глядя на Шиона. - Извини, - начал Шион. – Как-то глупо все вышло… - У этой истории могло быть два выхода, - начала она, – либо ты возвращаешься к нему, либо мы сковываем себя цепями. - Зачем? - Что? - Зачем все это? Мы не любили друг друга, - Шион подошел к Абуко, заимствуя сигарету из пачки. Чиркнув зажигалкой, он продолжил: - Все было странным. - Да, - кивнула Абуко, – но я понимаю его,- Шион уставился на Абуко. Само собой разумеющимся было отсутствие любви к нему от Абуко, да и сравнивать ее с Нару было попросту глупо. – Я не буду ничего объяснять, - сказала она, – просто не оставляй его, и все у тебя будет. - Не оставлю, - кивнул Шион, глядя на серый минивен, стоящий под окнами. - Это было мило, - вдруг улыбнулась Абуко. – Меня ты так никогда не целовал. - Я люблю его, - пояснил Шион. Даже с третьего этажа он видел вольготно расположившегося на водительском сиденье Нару, и едва различимо до него доносились звуки одной из его любимых песен. И хотя они расстались не дольше, чем пятнадцать минут назад, он уже скучал, а губы снова изголодались по требовательным и властным поцелуям. - Я знаю. Избавь нас от соплей, иди уже, - Абуко внимательно посмотрела на него. - Ты справишься? – тихо спросил Шион. - Разве может быть иначе? – Абуко затушила сигарету, отходя от окна. Шион последовал ее примеру, подходя к сумке. – И попроси его купить тебе нормальных вещей, да, - засмеялась она. - Обязательно, - Шион не смог не улыбнуться в ответ, беря сумку в руки. Он быстро обулся, заминаясь у дверей. Абуко привалилась к косяку, скрестив руки на груди. – Будь счастлива, - сказал он на прощание, выходя из квартиры. Абуко ничего не ответила, а несколькими секундами позже он услышал, как дверной замок поворачивается на два оборота. Вздохнув, он с легкостью спустился по лестнице вниз, жаждая снова вдохнуть терпкий запах Нару. Спустя два месяца - Кто нажрался? Я? Да ни в жизнь, - заплетающимся языком утверждал Тера, расположивший все свои конечности на Зодде. Нару вытянул Ши в гости к своему старому другу Реки, и теперь уже подходивший к концу вечер то и дело разрывали громкие всплески хохота новых знакомых Шиона, сопровождающиеся позвякиванием бокалов друг о друга. Будучи неисправимым романтиком, Тера, тот самый парень из магазина, где некогда работал Шион, настоял, чтобы даже пиво они пили из праздничных фужеров. - Успокойся же ты, - шикнул Зодд, прикрывая ладонью рот Теры, которую тот попытался укусить. Снова шикнув, Зодд отнял руку от его губ, усаживая выпившего парня себе на колени. Немного поерзав, Тера успокоился и замолчал. - Короче, вы дебилы, - наконец серьезно выдал он, тыча пальцем на Шиона и Нару, сидевших напротив. - Короче, вы развели тут невесть что, - притворно возмутился Реки. – Моя квартира превратилась пристанище усталых геев, - Реки закатил глаза, откидывая прядь длинных высветленных волос назад. - Не гунди, - засмеялся Тера. – И вообще, не уходи от темы, в общем, Нару – это извращенный… - его снова прервал Зодд, что-то пробормотав на ухо, и Тера мгновенно замолк, кивая. Шион вздохнул, радуясь здравомыслию нового знакомого. Вытаскивая Шиона в гости, Нару предупреждал о чем-то подобном, но он не думал, что обсуждение его личной жизни достигнет таких масштабов. Это не сильно задевало или доставляло много неприятных ощущений, но как только Тере в двух словах поведали о сложившейся ситуации, то он мгновенно превратился в бабушку-кошелку, отчитывающую пару весь вечер. Впрочем, от этого вечер не стал хуже, разбавляемый шутками и подколами. Еще немного поерзав, Тера откинулся назад, удобно устраивая голову на плече Зодда и всем своим видом показывая, что теперь он намерен больше слушать, а не говорить. - Нет, это все же ужасно. А если об этом узнают мои девушки? – продолжал возмущаться Реки. Насмешливо выгнув бровь, Нару фыркнул, а потом посочувствовал Реки, видя нехороший блеск в глазах Теры. - Слу-ушай… А у меня есть один друг, - начал он, а Реки тут же замотал головой, едва не давясь пивом. - Ни за что, - отмахнулся он – я, конечно, все понимаю, но сиськи… - Да ну-у, - надул губы Тера – он классный. Веселый такой. Как раз под стать такому унылому тюленю, как ты, - Тера хихикнул, поворачивая голову. К своему великому сожалению, у Зодда был далеко не понимающий и поддерживающий его взгляд. – Его Мэй зовут, - зачем-то сказал Тера, оборачиваясь к Реки. - Я не унылый тюлень, я просто спокойный и адекватный, заметь, адекватный человек, - поучительным тоном ответили ему и Тера снова фыркнул. - Я все равно вас познакомлю, - непререкаемо заявил он, оборачиваясь к Нару, непривычно молчаливому сегодня. – Ты сегодня какой-то не такой, - сказал он, прожигая взглядом вокалиста. Видимо, Тера совсем забыл, что решил больше слушать, а не говорить. - Как всегда, - ответил Нару. - Ой, да не гони. Шион, признавайся, что ты сделал с нашим Нару? - А что он делал обычно? – удивленно спросил Шион. - Напивался и буйствовал, - радостно пояснил Тера. - Я не буйствовал. - Он не напивался, - одновременно с Нару ответил Реки и засмеялся. - А потом с серьезной миной смотрел в окно минут десять, а потом… - Тера! - Что-о? он должен знать! Так вот, потом начиналась мини-истерика. - Что значит мини-истерика? – Шион все так же удивленно смотрел на раскачивающегося на коленях Зодда Теру. - Это почти истерика, только без воплей, - с готовностью пояснил он, а потом, с чувством выполненного долга откинулся назад. Шион удивленно взглянул на Нару, который отвел взгляд и потянулся к пачке сигарет. - Фу! Фу-фу! Марш на балкон! – Реки взвился не хуже полоумной мамаши, как только увидел поползновение руки Нару. Тот поднял руки вверх, и угрюмо направился на балкон. Шион проскользнул следом за ним под удовлетворенным взглядом Теры. Облокотившись на перила, Нару закурил, морщась от холодного ночного воздуха. - Ну что, истеричка, поспешил покурить? – хихикнул Шион, повторяя движения Нару. - Я не истеричка, - резковато ответил он, снова совершая затяжку. - Видимо, я много пропустил… - Шион горестно вздохнул, с умилением глядя на хмурившегося Нару. - Да не так уж, - вокалист улыбнулся. – Бойся теперь моих припадков. - Да мне уже ничего не страшно, - снова хихикнул Шион. – Я с тобой живу. Уу, - Шион совершил неопределенное плавное движение руками, пихая после Нару в бок. – Надо чаще разговаривать с Терой. - Нормальный человек был, Зодд его избаловал, - недовольно ответил Нару. - Ничего не избаловал, я всегда такой был, просто ты не замечал этого за своей вселенской тоской, - вклинился на балкон Тера, доставая свои сигареты. - Нет спасенья от тебя, - хмыкнул Нару. - Брысь, мы еще вместе играть будем, - парировал Тера. – Твоя шлюшенция уже концерты закатывает. - Не называй его так, - хмуро оборвал Теру Шион. – Он неплохой гитарист, и этого достаточно. - Бе-бе-бе, - передразнил Тера, для большей убедительности показывая язык. – Вот увидишь, ничем хорошим это не кончится. - Velgreed два месяца, а ты уже планы на меня строишь, - Нару затянулся, смотря куда-то вдаль. - Neah скоро распадутся и я приватизирую тебя, - радостно воскликнул Тера. – Такого басиста как я еще поискать надо, так что гордись… - Нечем тут гордиться, - перебил его внезапно появившийся Зодд. – Шион, свали с балкона, тут только курящие. - Сам свали, - ответил Шион. – Прижмись к Тере и курите себе хоть до астмы. - Нару, он тебя испортит, - испуганно проверещал Тера. – Еще и бегать по утрам начнешь… - Не начну, успокойся, - Нару заулыбался. - И истерить бросишь? И пить перестанешь? - Тера! - Я пьян, мне все можно, - безапелляционно заявил он. - Зодд, убери его отсюда, - взмолился Нару. - Я занят, я курю, - Зодд пафосно выпустил дым колечками. - Я хочу домой, - заявил Тера, выкидывая недокуренную сигарету. Зодд кивнул, следую его примеру. - Вас подвезти? – спросил Зодд. - Чтоб я да с ним? Сам езжай, - Нару деланно скривился, глядя на сияющего Теру. – И откуда в нем столько энергии? – спросил он, как только парочка скрылась в глубине квартиры. - А в тебе? - А что я? - Ты ненасытен, - засмеялся Шион. - Ну, если ты об этом… - Спасибо тебе, - серьезно произнес Шион. – Правда, спасибо. - За что? - За новых друзей, за группу, за любовь, за все, - Шион низко опустил голову. - Я люблю тебя, Ши, - Нару затушил сигарету в пепельнице. - Мм, - только и смог произнести Шион, поднимая взгляд куда-то вверх. – Смотри, Нару, звезда падает… - Дебил, это самолет. - Давай загадаем желание? - На самолет? - А почему нет? - Ну хорошо… - зачем-то Нару крепко сжал руку Шиона в своей ладони, а потом что-то проговорил одними губами. И он был уверен, что Шион загадал тоже самое. - Нару, я… - Я познакомлю тебя с ним! Такой парень – закачаешься! - Качаешься тут только ты, Тера… - Одна девушка сказала мне, что вся японская сцена – перспективные пидарасы. Как в воду глядела! - Тера, пошли домой… - Одень меня! – Тера говорил что-то еще, и хотя романтичный момент был безнадежно испорчен, Шион чувствовал себя самым счастливым на свете.