Ночь

Первой ночью в Баскервиль-Холле я не мог уснуть. Плач за стеной, потом вой собаки, как уже известно, неудобная кровать, холодно, ну и самое главное, что не позволяло мне заснуть, так это отсутствие Холмса. Конечно ранее мне приходилось спать без него, если он ложился далеко за полночь, или же мы вздорили. Но мне было известно, что он рядом, и я в любой момент могу к нему прийти. А сейчас, где вот он сейчас? В Лондоне. А я в Девоншире. Лежу и обнимаю одеяло вместо него. И неизвестно, когда закончится дело, и я снова его увижу. Буквально заставив себя проглотить эти мысли, я угрюмо перевернулся на бок и закрыл глаза. На следующий день я узнал, что история с письмами Бэрримору тёмная, я решил написать Холмсу об этом, где рассказал то, что узнал. И не мог не пожаловаться на то, что он слишком далеко от меня, и мне это не нравится. Ответа от него я так и не дождался. Если бы я тогда знал, что он прячется в этой пещере, я бы не позволил ему там находится. Как он спал на жестких камнях? А я знаю как. Неудобно и болезненно. После этой выходки я еще несколько дней мазал его спину и делал массаж. После визита к нам Стэплтонов мы с сэром Генри были "чуток" не трезвые. Услышав, что кто-то ходит по коридору, мы вышли посмотреть и увидели, что этот кто-то – Бэрримор. Мы застукали его со свечой в руках у окна. На самом деле я очень плохо помню, что вообще происходило, точнее я был затуманен. Но смутно вспоминаю, как его жена пришла и что-то тараторила нам, и как сэр Генри предлагает поймать собаку. Мы выбегаем из дома и только потом понимаем, что зря это сделали. По всей территории разносился страшный вой. Потом мы увидели какого-то человека, который бросил в нас камень и убежал на верх не большой горки. Мы побежали за ним, но его уже не было. Я поворачиваю голову и вижу еще одного на горе. Хоть я не знал тогда кто это, все равно мне показался он до жути знаком, но я отбросил это предположение, ссылаясь на не трезвый мозг. Утром у меня болела голова и мне пришлось пить порошок. После завтрака я решил написать Холмсу об этом случае, зная, что он будет ругать меня, ведь я его не послушал. Но даже письмо с таким контекстом я бы перечитывал, пока его не было, ведь ответ на предыдущие письма мне не пришёл. После того, как старик показал мне, что в пещере кто-то есть, и туда каждый день бегает мальчик, я решил проверить это место сам. Ближе к вечеру я пошел туда. В пещере никого не было, я решил подождать. Был уже закат, и я успел задремать, как я услышал, что к пещере кто-то идет. Спрятавшись за камнем, я приготовил револьвер и..... услышал знакомый голос. Моему счастью не было предела, когда я убедился, что мне не кажется. Наконец Холмс стоял перед мной и улыбался. Я не мог сдержаться от его предложения обняться. Хлопая его по спине, я подтверждал, что он настоящий, а не плод моего воображения, который появляется у меня во снах. Отстранившись я взглянул на него, любуясь, и опять обнял, потому что хочу. Мы пошли внутрь. Где он мне в подробностях рассказал, что выяснил сам. В какой-то момент я сказал, что отправлял письма в пустую, но они оказались у него. Было приятно знать, что он их сохранил и уж тем более читал. Холмс похвалил меня, а я сразу засмущался, чувствуя насколько сильно соскучился по моему любимому. Потом он перевел тему. Завершая свой рассказ, он говорит, что как бы он не рад был меня видеть, мне лучше сейчас быть рядом с сэром Генри, чтобы тот был в безопасности. Еще не отойдя от шока, я соглашаюсь, и мы слышим крики. Выбежав на улицу, мы не сразу поняли, от куда идет звук. Когда он повторился, мы побежали в нужную сторону. Мы видели, что человек, лежавший на земле и с разбитой головой, был одет, как сэр Генри. Не пройдя и двух минут, появляется Стэплтон, чтобы навешать нам лапшу на уши. Мы выдохнули облегчённо, когда узнали, что тот кто упал, был не сэр Генри. Я так понял, что когда Стэплтон узнал, что Шерлок Холмс находится здесь, Холмсу не было смысла продолжать прятаться в пещере, и я настоял, чтобы он пошел со мной в дом, потому что одного я его обратно не отпущу. Мы вошли в дом и на нас сразу налетел сэр Генри, чтобы поприветствовать Холмса и поздороваться со мной. Пока они разговаривали, Холмс ни разу не посмотрел на меня. Как мне показалось, они слишком долго беседовали, пока я стоял сзади, чувствуя себя лишним. Хотя это я должен сейчас крутиться вокруг Холмса. Поэтому я недовольно сел и с силой отбросил шапку на стол. Все закончилось, когда Холмс сказал сэру Генри о задержании его и всей шайки за сообщничество. Я заметил, как сэра Генри немного шокировало. Я же испытал прилив нежности. Я знаю, Холмс специально это сказал, ведь настолько хорошо знает, что меня может расстроить. Он говорит про какой-то портрет и смотрит на меня. С начала я не понял, что он ищет в этих портретах, явно же не просто так. Я сидел и смотрел на него, пока он не позвал меня к себе. Поднявшись по лестнице, я уставился туда же, куда смотрел Холмс. Я был в шоке, увидев почти полное сходство между Хьюго Баскервилем и Стэплотоном. Я сделал шаг назад и как бы немного облокотился на Холмса, ведь больше свободного места нет:-) Пока Холмс говорил, я смотрел на него с открытым ртом. Этой ночью я ходил кругами по комнате переваривая всю информацию, которую узнал. Хотя не спалось мне не из-за этого. Я разрывался на части от мыслей остаться здесь, дабы избежать опасности быть обнаруженными, и пойти к Холмсу. Конечно выиграло второе. Подождав еще немного, я открыл дверь и убедился, что никого нет. Комната Холмса была напротив моей. Я тихо постучал, но не услышал ответа, поэтому решил ее открыть. Войдя внутрь я увидел, как Холмс стоит и курит около окна. Он посмотрел на меня и улыбнулся. – Я думал вы уже заснули, – сказал он, убрав трубку на свое место. – Без вас это не возможно, – сказал я, пойдя внутрь, закрывая дверь. Мы стояли друг напротив друга. Он пошел и сел на кровать. – Ну и долго я буду ждать, пока вы ко мне присоединитесь, – сказал он, укладываясь. Я радостно запрыгнул в его кровать и наконец смог насладиться им в полной мере. Он обнимал меня, гладил по голове, целовал в щеку. – Я ждал этого момента две недели, каждую ночь, – пробормотал я, принимая позу, чтобы поцеловать его в губы. Мы в унисон застонали. Что может быть прекраснее. Я продолжал целовать его открытые участки, оставляя на них красные засосы. – Ватсон, вы же понимаете, что они до завтра не пройдут, что я скажу? – он отстранил меня и я недовольно нахмурился. – Ничего страшного, я слишком долго ждал и заслужил вас, – я навалился на него, укладываясь плашмя. И уткнувшись носом в его шею, закрыл глаза. Я мог чувствовать, как он улыбается и закрывает глаза, обнимая меня. Наконец за все это время, я смог прекрасно спать.