comfort

The Hatters — Слова.       Звон стаканов разносится по комнате, пытаясь затмить шум закипающего чайника. Солнце неприятно бьёт в глаза, оставляя только маленькую тень на старой серой скатерти. Каждая крошка заливается светом, как и кухонная утварь, слившаяся с виниловыми обоями.       Юнги лениво зевает, когда потирает глаза и включает свет в ванной. Около двух минут чистит зубы, умывается, протирает прихлопывающими движениями лицо белым махровым полотенцем. — Доброе утро, — Чимин дарит нежный поцелуй в висок, задерживая влажные от блеска губы на коже. — я уже приготовил завтрак.       Чимин ещё месяц назад завтракать не любил совсем. Не понимал, как хотя бы кусок хлеба или яблока может пролезть в рот. Юнги же наоборот: после ванных процедур бежит на кухню, заталкивая в рот хотя бы два бутерброда. Все привычки передаются во время проживания вместе, оттого и Пак стал ежедневного с самого утра трапезничать. И удивился, ведь мог потом целый день ничего не есть, не прикрывать сгоревшее от стыда лицо, когда желудок умоляет о еде.       Улыбка на лице Юнги очаровательная: она так украшает его лицо, что невозможно передать словами. Чимин не знает горя, когда на лице любимого человека так и сияет слово «Счастье».       Они очень любят часами разглядывать мельчайшие детали во внешности друг друга, хоть и так наизусть знают каждую родинку и количество ресниц. Просто в тишине разглядывать друг друга на диване, когда рука Мина придерживает за талию, а в голове пустота. Или когда Чимин до мурашек обдаёт по шее горячим дыханием, шёпотом говорит о самой настоящей любви. Это и называется комфортом. Так легко становится на душе, когда чувствуешь запах родного человека, едва ощутимые касания, которые обдают жаром по сознанию. Когда чувствуешь, что во всей вселенной не найдётся больше столь нежного и понимающего без слов человека. Юнги улавливает каждую мысль Чимина даже без слов. Чимин — каждую мысль Юнги.       Когда электрический чайник шумно подаёт знак о том, что вскипел, Юнги кладёт себе три ложки сахара, Чимину четыре, не жалея.       За три месяца проживания вместе и несколько лет тесного общения, они выучили все привычки друг друга. Мин читает книгу, пока Пак около сорока минут принимает душ. В доме всегда должны быть конфеты, потому что вернувшись после работы, уставший до изнеможения, Чимин делает себе кофе и сьедает несколько конфет с ликёром. Чай всегда с двумя ломтиками лимона у обоих, но выкидывать их нельзя, потому что Юнги съедает. Засыпают они всегда в обнимку, чтобы Чимину не приснились кошмары и он быстро уснул. А если первого нет дома, Пак надевает свою маску для сна и включает шум дождя, укрываясь одеялом до самого носа. — Ты кормил котов? — спрашивает Юнги, пережёвывая омлет. — Да, они вот только поели, — Чимин смеётся, когда продолжает. — Они так жалобно кричали и тёрлись о мои ноги, что я чуть не сжёг твой омлет. Юнги дарит такой же смех в ответ.       Каждое утро вместе заряжает энергией, даёт сил на работе. Даже когда они раздельно, в течении всего дня обмениваются сообщениями о любых мелочах. Желание быть вместе постоянно, нет даже такой мысли, что они друг от друга могут устать, только наоборот: Чимин нашёл своё успокоение в этих бледных руках, на которых хорошо виднеются вены (особенно после душа). Узнал как нежно они умеют обнимать, как он любит целовать эти руки, любит когда Юнги проводит ими по щеке Чимина, задерживаясь и смотря в глаза так нежно, что этим теплом можно растопить и айсберг.       Юнги нашёл своё успокоение в пухлых губах, зацеловывающих каждый миллиметр бархатной от крема кожи. В мягком и изредка хрипящем голосе. Во всём. Хорошо, когда люди так искренне любят друг друга.