Герой

Любовь как болезнь. А любовь к мёртвому как последняя стадия рака. Ты знаешь что всё, последние минуты, ты горишь, ты чувствуешь жар смерти, но ничего не можешь сделать. Вы замечали как стихия бывает жестока? Как мгновенно можно утонуть? Как мучительно долго можно сгорать в огне? Как тяжело без воздуха, к примеру под землёй? Этих «как» множество. Одно из них забрало его у меня. *** Девушка стояла у новой фотографии на стенде. Холодный ветер проникал под куртку. Ее пальцы притронулись к снимку. Молодой человек улыбался, глаза искрились счастьем, а задорные кудряшки на голове завершали его образ. Максим Шустов был ей дорог. Очень. Она знала что ее ждёт, если влюбиться в пожарного. Знала, что риски слишком велики. Особенно в «сезон». Но она всегда верила и ждала его возвращения. И он возвращался. Они проводили время вместе, он обучал ее игре на гитаре, пел что-то своего авторства. Макс был ярким лучиком. Со своими проблемами и заморочками, но светил ярко. Он спас детей, но себя не смог. Ее пальцы сжались в кулак и рука повисла вдоль тела. Это больно. Очень. И любовь эта, и понимание того, как именно он погиб, и сочувствующие взгляды когда она впервые сюда пришла. Да, она не работала с ним. Никакого отношения к пожарной системе не имела. Девушка была мечтательницей, работающей аниматором. На работе она смотрела в детские лица и сама улыбалась, но в последнее время становилось тяжело. Часто вспоминался Макс. Кто-то позвал ее. Кажется, это один из той группы с которой они летали на пожар. — Хай, слушай, пойдём, ты уже замёрзла. — он поправил солнцезащитные очки на переносице. — Спасибо, но мне уже пора. — она поджала губы. — Прости, я…не помню твоё имя. Парень немного опустил подбородок. — Рома. И… мои соболезнования. Он непонятно дёрнул уголком рта. Девушка резко поняла что всё-таки начинает дрожать. Пасмурно и холодно. Ее взгляд снова метнулся на фотографии, выцепляя ту самую. — Спасибо, Рома. Я пойду. Попытка улыбнуться как Макс была провальной. Она ушла не оборачиваясь. Хотя, может стоило хоть немного поговорить. Рома провёл ее взглядом и тоже посмотрел в лучезарные, но не живые глаза Макса. — Эх, дружище… — вырвалось у него. Отошёл подальше от стенда и спустя время пошёл к Кате. После всего увиденного Рома ценил что имеет ещё больше. Жалко было ту девицу. Она храбрилась, пыталась жить дальше, но прошло слишком мало времени после гибели Шустова. Герой не смог спасти ни себя, ни девушку. Она догорала следом. И никто не знает, сгорит она дотла или огонь жизни вспыхнет вновь.