***
Тэхён почти не спал ночью, взбудораженный своими эмоциями. Ему не впервой немного терять контроль, но сейчас всё иначе — сейчас Чонгук дал себе свободу и сам это выбрал. У Кима внезапно бабочки в животе и чувства какие-то странные. Он знает, что все неправильно, как ему кажется. Он — вор, Чонгук — детектив, который мечтает его поймать, но во время поцелуя эти ярлыки были не важны. И каждый раз, когда он оказывается в личном пространстве Чонгука, сдерживать свое желание нет ни сил, ни смысла. Ему хочется, всегда хотелось. Чон для него как запретный персонаж — он постоянно рядом, постоянно следит, выходит на эмоции из-за Тэхёна, срывается из-за него, поддается ему. Киму откровенно нравится видеть, как из-за его присутствия человека развозит эмоционально, вот только и его развозит не меньше. Ким сидит в своем кабинете, давно забив на работу и плавая в собственных мыслях. Самое удивительное, что Чимин пришел таким же загруженным, и почему-то есть ощущение, что вчера алкоголь отключил любую сдержанность не только ему. Но себя можно похвалить уже за то, что он смог от Чонгука уйти, хотя было желание только снова попросить поцелуй. Когда он просил Чона сорваться, он не думал, что будет так. Ему почву из-под ног выбило, он буквально размяк в чужих сильных руках еще от чужой ревности, не говоря уже про поцелуй. Всего в ощущениях было слишком, и он соврет, если скажет, что не хочет ощутить это снова. Дверь тихо открывается, не издавая звуков, и в кабинет заходит Чимин. Тэхён чувствует, что ждал появления друга — сам идти не хотел, но ему нужен кто-то, кто послушает, возможно, что-то скажет. Ему нужно услышать хоть чьи-то мысли, кроме собственных. — Я вчера целовался с Чонгуком, — чуть хрипло от долгого молчания произносит сразу, как за Паком с тихим щелчком закрывается дверь. — Что? — парень удивленно смотрит на друга, немного не готовый к откровенной информации. — Я сейчас с ума сойду, Чимин-а, — он прикрывает глаза, проводя руками по лицу. Боги, почему разобраться в себе всегда так сложно. — А кто был инициатором? — Я… не знаю. Он подошёл в клубе, когда я танцевал. У меня были мысли кого-то найти, думаю, он это понял. — Ревность? — усмехается Чимин, привычно садясь на небольшой диванчик, закидывая ногу на ногу. — Ревность, — уверенно произносит Ким и, не открывая глаза, выдыхает. — И меня ломает от нее. Он увел меня из клуба, завел к реке, в место, которое я когда-то нашел. Я не безнадежный романтик, но Чимин… На меня так никогда не смотрели. — Как? — Едва сдерживаясь. Чувствовать, как человек рассыпается, пытаясь не прикасаться, чёрт… Я хочу это повторить. Даже не хочу это отрицать, не знаю, как я смог уйти. Я до сих пор этот поцелуй чувствую, — он тихо и устало стонет, кусая губы, и всё-таки смотрит на друга. Тот только хмыкает, пожимая плечами. — Он тебе нравится. Признайся. Вы давно играете лишь друг для друга, чтобы задеть, зацепить, вывести. Вы как школьники, которые привлекают внимание друг друга, дергая за косички. Ты бы давно бросил воровать, если бы не Чон. Ты получаешь удовольствие, преодолевая то, что не мог, поэтому ты брал заказы, поэтому тебе это нужно было изначально. Доказать что-то, не знаю кому, может себе. Вот только ты уже давно прыгнул выше головы. Ты грабил и галереи, и музеи, и хорошо охраняемые дома. Что-то тебе нравилось, что-то не стоило той мороки. Ты уже все себе доказал, но сейчас твоя цель — обыграть Чонгука. Тебе же и деньги за заказы не нужны, ты бы их бесплатно выполнял. Факт того, что ты убегаешь от Чона, как песок сквозь пальцы, волнует тебя больше удачного ограбления. Тэхён с этим внезапно поспорить не может. Он сам не заметил, как раздражающее когда-то присутствие детектива — сейчас стало его мотиватором к действию. Как иронично: полицейский — причина, по которой вор ворует. Не может он ничего сказать и по поводу «нравится». Да, возможно. В голове не происходит резкого осознания, мысли не проясняются и все не становится на свои места — так не бывает. В мыслях лишь появляется ёмкое «возможно» и для него это многое. Он так давно не был ни с кем в отношениях, никому не показывал теплых искренних чувств, что от подобной перспективы появляется смятение. Он уверен на все сто процентов, что Чонгук сейчас мучается таким же ощущением. Они изначально должны были ненавидеть друг друга, и вначале так и было, но потом Чона стало так много, что без него становится «не так». — Легче стало от разговора со мной? — Чимин смотрит на задумчивого друга. — И да, и нет, — кивает легко и пожимает плечами, садясь ровно в кресле. — Ты чего вообще хотел? — Хён написал. Пришёл заказ. — Я слышал, что был аукцион, но там ведь все картины ушли в музеи. — Нет, не все. Но пришёл заказ на копию. — Я не ворую копии. — Заказчик очень попросил. Дом легкий, заходи как к себе, оплата в двойном размере. Только сделать нужно сейчас, потому что через пару дней мы начинаем подготовку к презентации коллекции и там будет не до этого — нам бы домой возвращаться. — Что за картина? — он вопросительно смотрит на парня, сцепляя пальцы в замок на столе. — «Звездная ночь» Ван Гога. — Боже… Этих копий хоть жопой жуй, зачем ему именно эта? Ладно, перед адовой неделей работы можно и выполнить, не умру от этого, — Тэхён складывает руки на столе и опускает на них подбородок, кивая на свои же слова. — Хён сказал, что будет в доме вечером. Байк он не забирал с нашей стоянки, гоняет на втором, так что можешь съездить, — Чимин блокирует телефон, который до этого держал в руках, и отправляет его в карман. — Хорошо. Они переключаются на обсуждение рабочих моментов. Следующая неделя на самом деле будет безумно тяжёлой, но Тэхён морально удовлетворен. Он действительно любит свою компанию, любит то, чем занимается. И сейчас, запуская новую коллекцию украшений, над выставочными образцами которой сейчас трудятся его ювелиры, он ощущает приятный трепет. Ради своего дела он готов пахать сутками, но в противном случае у него бы не было этого дела сейчас. За работой эмоции немного утихают, переживания пока отступают на задний план, как и вереница мыслей. Это приносит облегчение — он ненавидит, когда мысли не отпускают, а разбираться в себе не любит еще больше, хотя и понимает, что спокойно он сегодня не заснёт. После работы он вынужден снова поменять машину на мотоцикл, но выбора нет — Ким не знает, где сейчас Чонгук, и ему нужно быть осторожным, поэтому он не может, например, взять машину Чимина. Он немного устал после рабочего дня, но лучше с этим всем разобраться побыстрее. Привычная, выученная дорога проходит спокойно, за ним никто не едет, и это радует. Возле входа в небольшой дом стоит еще один черно-алый мотоцикл, довольно заметный, на что Тэхён хмыкает самоуверенности своего техника. Старший снова сидит в наушниках, листая что-то в телефоне, но спускает их на шею сразу, как Тэхён закрывает за собой дверь в комнату. — Привет. Я не задержу тебя надолго, мы быстро, — парень дергает мышку на столе, заставляя компьютер выйти из спящего режима и залить комнату тусклым светом от монитора. — Почему ты принял заказ на копию? — Тэхён привычно разворачивает стул спинкой вперед и садится. — Я отказал, но меня очень просили, — хмыкает и только пожимает плечами. Для него это не то чтобы нерушимое правило, он просто не берет копии, потому что зачем? Обычно люди уверены, что им принесут оригинал, но тут заказчик знает, что картина — хорошая копия. Все проходит стандартно: старший рассказывает схему дома и где стоят камеры. В этот раз работа действительно легкая. Техник отключит сигнализацию, а Ким проберется к главному компьютеру и заразит систему вирусом, чтобы заблокировать камеры и стереть присутствие Тэхёна. Просто, как конфетку у ребенка отнять. — Но это же жилой дом. Хозяина разве не будет там? — Тэхён складывает руки на спинке стула и опускает на них голову. — Нет, он завтра уезжает из страны. — Тогда завтра и пойдем, напиши потом Чимину. — Хорошо. Как подготовка к презентации? — старший откидывается на спинку кресла, смотря на уставшего Кима, и слабо улыбается чему-то своему, пальцами легко скинув светлые пряди с его глаз. — Пока нормально. Мы снова проверили место, постаменты для украшений уже сделаны под заказ, сегодня были разосланы приглашения и уже выпущена официальная реклама. Осталось подготовить только место и найти персонал. На следующей неделе Чимин поедет за мебелью, а я поеду в мастерские, — Тэхён прикрывает глаза и улыбается. Ему приятно, что старший интересуется положением дел не только у Чимина. Долго они не разговаривают — оба очень устали и хотят домой. Ким уезжает первым, забирая с собой маленькую флешку с вирусом. Ему нужно сегодня выспаться хотя бы потому, что вряд ли он сможет поспать завтра ночью.***
У Чонгука ровным счетом не меняется ничего, и начинают закрадываться мысли, что когда Тэхён бросит воровать, Чон уйдет из полиции. Ему сейчас просто в кайф находиться дома, потому что в участке опять настойчиво присутствует Ли, едва не стоя у него над душой, следя за расследованием. Это, мягко говоря, напрягает. Даже вечно спокойный Юнги ходит нервный, потому что его этот мужик тоже бесит, и капитан, который каждый раз требует у них новостей, тоже бесит. Ему эти дела не нужны были до этого, а тут такой заинтересованный, что тошно. Сейчас Чонгук сидит на своей кухне, пролистывая материал по аукциону, который ему дал Мин. Он до этих бумаг только сейчас добрался. Внутри что-то подсказывает, что Тэхён точно получит заказ с этого аукциона, а верить своей интуиции он привык. Кима хочется просчитать, удивить, загнать в тупик, чтобы показать, каково это — ощущать смятение. Глазами он снова просматривает отчет кого-то из полицейских, кто присутствовал на аукционе. Много информации, которая Чона не интересует — ему важны только картины. Он знает, что Ким не крадет из музеев и галерей, поэтому отметает сразу же эти варианты. Он забивает в поисковик почти каждую картину, чтобы отмести по размеру те, которые могут быть физически неподъемный для человека. Внутренне он чувствует, что на правильном пути — всё складывается как нельзя лучше. Далее он, имея доступ ко многим данным, проверяет уровень защищенности домов. Он прекрасно осведомлен о планах Кима по поводу новых украшений своего бренда и понимает, что, скорее всего, сейчас Ким не будет тратить много сил и времени. Почему он уверен, что ограбление тот совершит в ближайшее время? Он просто успел за три года понять ход действий Тэхёна — тот очень редко ждет неделю или больше после аукциона. Обычно, если его сильно опекает Чонгук, или если проникнуть в место, где находится картина, действительно сложно. Сейчас у Тэхёна есть дела поважнее, Чон достаточно хорошо его знает, чтобы понимать — компания в приоритете. Поэтому, если ему пришли заказы, он выберет тот, что легче. В итоге через несколько часов, когда за окном уже давно стемнело, у Чонгука остается лишь два варианта, но один из них копия. Однако, даже зная, что Тэхён не берется за копии, какое-то чувство не позволяет ему отмести это сразу. Интуиция так и орет о том, что в этот раз оригинальность работы не будет играть большой роли. Чон поддается, идя на поводу у собственных ощущений, и быстро поднимается, переодеваясь и вызывая такси. Он ничего не потеряет, если приедет к тому дому, верно?***
— Меня напрягает, что Чона нет на горизонте давно, — Тэхён натягивает маску плотнее на лицо, но так, чтобы она не мешала, и прячет волосы под черную шапку, пока Чимин сворачивает с дороги на стареньком угнанном белом хёндае. — Ну, с учетом того, как у вас закончилась последняя встреча, это не удивительно, — Чимин хмыкает, и оба слышат в наушнике вздох — хён явно закатил глаза. — Ты помнишь, что делать, Тэхён? Не о Чоне разговаривать сейчас, — Ким поправляет наушник и тихо выдыхает. — Помню я, там делать нечего. Может быть, я сегодня смогу поспать. За спиной привычный рюкзак, он весь в черном, и ему немного жарко, как всегда летом. Пак уже в который раз вздыхает, что белая машина слишком заметная, но другую угнать не получилось. Тэхён обещает сделать всё быстро, чтобы друг меньше нервничал, и выходит из машины, аккуратно закрывая дверь. Территория не охраняется ровным счетом никак, поэтому Ким ловко перебирается через забор и осматривает дом. Тихо и пусто — идеально. Он старается незаметно пройти к двери — всё же тут есть соседние дома, и кто-то из соседей может его заметить. Шансов на это мало, но будет очень неприятно. — Когда откроется дверь, в доме лестница будет справа, иди сразу в его кабинет, — слышит в наушнике спокойный голос и на заднем плане несколько щелчков мышкой. — Да, я помню. И потом просто вставить флешку в компьютер, запуская файл. А если там пароль? — Вирус его сожрет, не переживай, я сам его сделал. Потом я точно тебе скажу, что делать. — Хорошо, я у двери, — он оглядывается вокруг, но не замечает ни души. На двери электронный замок — такие сейчас часто используются в домах и квартирах, они открываются картой. Ким слышит тихий щелчок, и подсветка замка тухнет, оповещая об его отключении. Тэхён аккуратно нажимает на дверную ручку, и дверь открывается. Он тенью скользит в дом и, как сказал ему техник, поворачивает сразу направо, поднимаясь по лестнице, стараясь меньше светиться на камеры, индикаторы которых красными точками горят в темноте. Кабинет владельца дома он находит довольно быстро, открывая незапертую дверь. Он сразу видит стол и закрытый ноутбук. Парень открывает компьютер, включая его, и сразу вставляет маленькую заражённую флешку, позволяя гениальной системе хёна работать.***
Чонгук думает, что всё слишком легко, но все равно просит таксиста остановить за несколько поворотов от нужного дома. Он сам выглядит как вор с накинутым на голову глубоким капюшоном и в черной маске, закрывающей лицо. Детектив понимает, что его идея в целом не очень хорошая, если он всё же окажется в доме и попадет на камеры — ему будет стоить огромных усилий доказать потом, что он «просто посмотреть» зашёл. Но именно сейчас чувство самосохранения и здравый смысл спят беспробудным сном, именно поэтому он подходит к дому с задней стороны, подпрыгивает, цепляясь за верх высокого бетонного забора, и подтягивается. На территории ни души, в тишине улицы не слышно ни единого шороха, будто всё вымерло. Обходить вдоль забора и искать машину, в которой точно сидит Пак, он не рискнул, хотя встретить Тэхёна в машине было бы, несомненно, красивее, чем его побег в магазине, но не сегодня. Полицейский с отточенной ловкостью преодолевает забор, стараясь натянуть рукава кофты, чтобы случайно не засветить татуировку на запястье. Он обходит дом, аккуратно заглядывая в окна, но на первом этаже никого нет. Подойдя к главной двери, он замечает явно отключенный замок и тихо хмыкает — он попал на нужную вечеринку. Тихо приоткрывает дверь, заглядывая внутрь: там темно и нет никаких звуков. Даже если Ким ходит, то бесшумно. Встречаться с ним лоб в лоб пока не хочется, поэтому он проскальзывает в дверь и закрывает ее максимально аккуратно. Такой же потрясающей бесшумностью, как вор, он не обладает, поэтому ему нужно быть еще более осторожным. Детектив осматривается вокруг, замечая камеры, но те не подают признаков «жизни». Вывод: Тэхён их уже выключил и, скорее всего, снова с чужой помощью. Внутри начинает кипеть какой-то странный адреналин. Чонгук мог бы поймать Кима прямо сегодня, но он уже определил для себя, что цель не в этом. Сейчас внутри играют эмоции от того, что он просчитал его, пусть этому способствовало много сложившихся в этот раз фактов, и, вероятнее всего, повторить свой ход Чонгук сможет не скоро. На ногах старые кроссовки с очень потёртым протектором на подошве, чтобы не оставлять никаких следов. На самом деле это немного пугает — он не знает, как Тэхёну удается не оставлять улик, и не уверен на сто процентов, что у него получится так же. Именно поэтому внутри стальной стержень напряжения, который заставляет следить за каждым своим действием. Он делает очередной мягкий шаг, но половица под ногами скрипит, заставляя Чона медленно выдохнуть — в тишине дома этот звук кажется громче, чем он есть на самом деле. Полицейский замирает на несколько секунд, но потом ступает на лестницу, начиная медленно подниматься. Тэхён, который вышел из кабинета хозяина, замирает в коридоре и почти не дышит. Он даже вытаскивает наушник из уха, прислушиваясь к звукам. Сердце начинает колотиться в груди, и ему приходится медленно, бесшумно выдохнуть, успокаиваясь и беря себя под контроль. Он не один. — В доме кто-то есть, — тихо шепчет он, проскальзывая в комнату, где на стене висит то, зачем он пришел. — В смысле? — раздается в наушнике, который он вернул на место, сразу два голоса. — Кто-то поднимается по лестнице, — стараясь сохранять спокойствие, он беспрепятственно снимает картину, сразу помещая ее в чехол, и баллончиком рисует свою метку. — Я не видел, чтобы кто-то подъезжал к дому, — Чимин старается сдержать зарождающееся волнение за друга, и получается это у него потому, что по голосу Тэхён спокоен, как удав. На самом деле у вора сердце бьётся, кажется, в горле, в ушах начинает шуметь, а пальцы в перчатках ледяные от волнения. Он не знает, кто за дверью. Чонгук же, неосознанно издеваясь, заходит в кабинет, привлеченный слабым светом ноутбука, что в темноте был виден из-под двери. В комнате видит работающий компьютер и флешку в нем. Ни на какие действия машина не отвечает — видимо, так Тэхён и вывел камеры из строя, сделав что-то с компьютером, — делает для себя вывод Чон. Детектив подозревает, что вор уже в курсе его присутствия, но не знает, убежал тот или еще нет. — Это не хозяин, — тихо говорит старший в наушнике, он самый спокойный, понимая, что Тэхён всё равно убежит. — Очевидно, — хмыкает Ким. Ему нужно забрать флешку из ноутбука, поэтому он делает выдох и на свой страх и риск выходит в коридор, бесшумно ступая по полу, и останавливается возле поворота. За углом нужная комната, Тэхён едва заглядывает за угол и видит открытую дверь и стол, за которым кто-то стоит. И не нужно быть гением, чтобы узнать, кто это. Хотя Чонгука тут увидеть более ожидаемый вариант из всех. Вот только когда Чон выдергивает флешку из ноутбука и закидывает ее в карман, Ким тихо матерится и проскальзывает обратно в комнату. — Он забрал флешку. — Кто он? — тихо спрашивает Чимин. — Чонгук, — Тэхён расслабляется от осознания, что это просто детектив, но сразу почему-то злится. Зачем он пришёл один, если оставит тут следы, это принесет проблем. Совсем неожиданно для себя Тэхён действительно немного волнуется. — Туда пролез Чон? — искренне удивляется техник. — Как он понял, куда ехать? Тэхён понимает, что именно сегодня это возможно было, с невероятной интуицией Чонгука. Детектив умный, очень умный и проницательный, а Ким не старался прятаться в этот раз так сильно. Никто из них не выиграл и не проиграл, просто так получилось — в другой раз Ким будет более внимательным, а Чон найдет меньше очевидных вещей, и они не пересекутся. Но сейчас имеет то, что имеет. — Догадался, думаю, у него был список, куда и что отправилось с аукциона, в этот раз меня вычислить было легко. — Уходи оттуда, ты все равно не заберешь уже флешку, — старший вздыхает, и Тэхён даже через наушник слышит, что тот устал. — Но она же твоя, хён, — Чимин нервно протестует, хотя сам понимает, что если полицейский вещь забрал, сейчас никак ее уже не вернуть. — Он не найдет меня через нее, Мин-а, не переживай. — У меня тут вообще-то проблемы, — недовольно прерывает Тэхён, слыша нежность в голосе своего техника. — От того, что он флешку выдернул, камеры не заработают, вирус уже точно успел прожечь систему, — Тэхён чувствует, как прекращает волноваться, но осознание рубит — волнуется за Чона, а не за себя. — В дальнем конце коридора есть окно, оно сделано для безопасности, его легко выбить, иди туда. Дом низкий, сможешь спрыгнуть, ничего не сломав. — А его тут оставить? — Тэхён поджимает губы, соображая, как можно выманить Чонгука, хотя тот сам выйдет на звук разбитого окна. — Волнуешься? — спрашивает Чимин с издевкой. — Он взрослый мальчик, сам справится. Тэхён осознает, что сейчас не время геройствовать, поэтому удобнее перехватывает картину и открывает дверь. Чонгук отходит в другую сторону от Кима, когда вышел из кабинета, и это определенно играет Тэхёну на руку, хоть он и все еще не может пройти по лестнице. Ким поворачивает в нужную сторону, находя окно, и, отвернувшись, разбивает его точным ударом локтя. В окружающей тишине стекло оглушительно падает на асфальт под окном, что привлекает внимание Чонгука. — Эй! — Ким дергается от резкого оклика и оборачивается. В коридоре стоит Чонгук, смотря на него в упор, но Тэхён это больше чувствует, потому что в темноте, в глубоком капюшоне чужих глаз на расстоянии не видно. Он издевательски машет ладонью детективу и, группируясь, прыгает в окно. Чудом он не ранится о валяющееся стекло, но все же подворачивает ногу в попытке уберечь картину в руке. Он шипит, уверенный, что детектив сейчас на пути к нему — выбегает через дверь, — но, подняв голову, Ким только встречается с чужим взглядом. Чонгук ничего не делает — он просто смотрит в такие знакомые глаза. На секунду Тэхён подвисает, смотря на проем разбитого окна. Чон снимает маску, убедившись, что никто его не видит, и издевательски улыбается, крутя пальцами флешку. — Надо? — он знает, что его услышит сидящий внизу человек. Ким кивает. — Потом отдам, — хмыкает и снова прячет флешку в карман. У Тэхёна нет времени играть — раз полицейский ничего не делает, нужно уходить. Он поднимается с тихим шипением из-за боли в ноге, но это не мешает ему передвигаться. Уже перебираясь через забор, он снова смотрит в проем, где всё так же стоит Чонгук. Он отпустил его, мог схватить, мог арестовать, но просто отпустил.***
Тэхён тратит много времени на передачу картины и поездку к Чимину, чтобы закинуть вещи и забрать свою машину. К дому он подъезжает только под утро — очевидно, на сон у него времени нет, и он проехал не двузначно припаркованный чёрный хёндай в его излюбленном месте, явно по его душу. Тэхён устал, очень, ему нужен сон, но Чонгук не уедет, пока его не почтут присутствием. Ким принимает душ, чтобы смыть с себя всю пыль мест, по которым он таскался, и переодевается. Нога припухла, и ходьба приносит неприятные ощущения, но это пройдет через пару дней — он всего лишь немного ее подвернул, когда перекатывался по земле. Спустя почти сорок минут, как он приехал, парень всё же снова выходит из дома с двумя чашками кофе, и идет по привычному маршруту к чужой машине. Чонгук уже вышел на улицу, стоя возле капота и откидывая тлеющий окурок на землю, когда видит Кима. — Тебе совсем спать не хочется? — Тэхён вздыхает, протягивая кофе полицейскому, который был в той же одежде, только теперь на голове не было капюшона, а рукава кофты закатаны по локоть. — А тебе? — хмыкает, отпивая напиток, и удовлетворенно выдыхает — он всегда приносит вкусный кофе. — Не отвечай вопросом на вопрос. Что ты тут делаешь? — Мне кажется, ты должен был привыкнуть к моему присутствию, — Чонгук улыбается, а Тэхён залипает на эти губы на несколько секунд. Он до сих пор помнит, какие они в поцелуе, до сих пор фантомно ощущает их прикосновения. Приходится отвести взгляд. — Ты уже как моя личная охрана. — Не отказался бы от такой должности. — Мне как раз нужна охрана на презентацию, — Тэхён поддерживает легкую шутку. — Давай, — пожимает плечами, и в голосе внезапно достаточно серьезности, чтобы Тэхён снова посмотрел на него с легким удивлением. — Шутишь? — легко закатывает глаза, отпивая из кружки, и двигается, чтобы поставить ногу удобнее, что не скрывается от детектива. — На, — он протягивает свернутый чёрный пакет, — дома посмотришь, просто забери, — Тэхён на это только жмет плечами. Дома так дома, вряд ли его можно еще чем-то удивить. — И нет, не шучу. Ким задумывается. Пригласить Чонгука в качестве своей охраны было бы не плохо — вряд ли ему грозит какая-то реальная опасность, он не такой важный человек, просто это всегда солидно и «правильно» на таких мероприятиях. Проще говоря — для галочки. — Я тебе не заплачу. — Переживу, — Чонгук рассматривает светловолосого. Снова хочется зарыться в пепельные пряди — пальцы помнят, какие они мягкие и рассыпчатые. Кажется, после того, как он отпустил себя, к этому парню стало тянуть только сильнее, и хочется, чтобы несерьезно кинутое предложение было принято. Тэхён всерьёз задумывается. Чонгук — действительно хороший вариант, если посмотреть с практичной точки зрения. Он его знает, не будет никаких сюрпризов. Но вот… Тэхёну даже интересно, что случится, останься они вдвоем в непринуждённой обстановке еще раз. — Хорошо, — тихо выдыхает и смотрит на полицейского. — Завтра я скину тебе время и место, где тебе нужно будет меня встретить. И нужна твоя машина. — Без проблем. Они ненадолго замолкают. Тэхён сейчас совершил глупость, скорее всего, но он хочет, чтобы Чонгук был там. Ему вдруг стало это важно. Пальцами он неосознанно прощупывает чёрный пакет в руке и осознает, что один из предметов там — флешка. Он вскидывает удивленный взгляд, но полицейский делает вид, что ничего не понял. — Почему ты ее вернул? — он звучит удивленнее, чем хотел бы, но уверенность в том, что детектив ее заберет себе, чтобы выяснить, кто же техник Тэхёна, была стопроцентной. Однако Чонгук лишь улыбается уголками губ и пожимает плечами. — Вряд ли твой техник настолько глуп, что его можно вычислить по ней. — Тогда почему не отдал там? — скрываться уже бессмысленно, Тэхён уверен, что Чонгуку не нужен его арест, для него это тоже только игра. Но Чонгук вопрос игнорирует, допивая кофе, и протягивает пустую кружку. — Мне пора, — он отталкивается от капота, на который опирался, и, не глядя на Кима, идет к водительской двери. — Ты не ответил. — А оно тебе надо? — он открывает дверь, опираясь на нее рукой, и смотрит на Тэхёна. — Да. — Предлог, — он снова небрежно жмет плечами и садится в машину, — чтобы увидеть тебя, — и захлопывает дверь, заводя мотор. Он уезжает, оставляя Тэхёна осознавать сказанное и разбираться в чувствах от осознанного. А придя домой, вместе с флешкой парень обнаружит мазь от растяжений для своей пострадавшей ноги.***
За прошедшую неделю Тэхён устал, просто ужасно устал. Они с Чимином мало спали и не появлялись дома, ночуя в компании. Огромное количество вопросов сыпалось на голову, организация сводила Чимина с ума, но при этом оба получали моральное удовлетворение, зная, ради чего стараются. Ким был благодарен другу, понимал, что без него не выгреб бы всё это, ничего не смог бы поднять. В такие довольно сложные в плане работы моменты Тэхён ценил Пака особенно сильно. Чонгук от своего решения присутствовать как охрана Тэхёна не отказался. Чимин на это отреагировал не сильно радостно — ему не очень хотелось быть в постоянном напряжении, потому что не доверял детективу до сих пор, но раз друг решил, то ладно. Чон настоял на присутствии Юнги, и Пак сдался на предложение приставить его к себе, хотя обычно охрана у них была общая. До официального начала мероприятия осталось несколько часов, но Ким уже извелся от нервов. Он нервничает так каждый раз, потому что приходит большое количество значимых людей, особенно в ювелирном бизнесе. Он уверен в качестве и красоте своих украшений, без этого он не стал бы сейчас так известен, и его бренд не продавался бы так активно, но всегда есть вероятность облажаться. В зале уже всё подготовлено: украшения красиво переливаются под прозрачными сферами и кубами, защищающими их, и расставлены по всему периметру; мягкие диваны вдоль стены и стол с шампанским и закусками. Официанты уже переодеваются в отведенной комнате и готовы к работе. Помещение огромное, как сейчас кажется Тэхёну, потому что они смогли даже разместить небольшой бар недалеко от сцены, на которой стоит рояль и микрофон. — Хватит нервничать, — Чимин вздыхает, сидя на мягком диване, смотря на друга, который не может устоять на месте. Сам Пак уверен и спокоен, в очередной раз не понимая нервы Тэхёна, хотя выглядит тот внешне даже умиротворенным. — А если что-то пойдет не так? — Тэ, что может пойти не так? Сюда придет много людей, будут чинно ходить с бокалами в руках, разговаривать со своими знакомыми, находить новые связи, а репортёры будут снимать всё это и выставленные украшения. Всё, — Пак тихо вздыхает, поправляя русые пряди волос, чтобы те не выбивались из укладки. — Я знаю, но всё равно каждый раз нервничаю. — По тебе вообще не скажешь. — Годы тренировок, — он хмыкает, очень хорошо зная, как умеет держать эмоции. Дверь позади него открывается, привлекая внимание двоих, и в зал заходят полицейские. Тэхён немного подвисает, потому что Чонгук невероятный, даже отрицать нельзя. Его уложенные назад волосы и черный костюм с зауженными брюками ему, безусловно, идут. Одежда только подчеркивает натренированное тело, костюм сидит как влитой, и Чонгук неожиданно выглядит дорого, если можно так выразиться. Оба детектива так выглядят, потому что Юнги такой же, в идеально сидящем на нем костюме, с отрешенными глазами и пепельными волосами в легком беспорядке. Он явно не заморачивался, от этого только сильнее привлекает внимание к себе. Чонгук хотел поздороваться, пока Тэхён не обернулся. Черный пиджак с узорами серебристой нитью привлекают внимание, как и блузка с красивым воротником под ним, в который вплетена черная лента. Ким в своем образе такой легкий и серьёзный одновременно. Светло-пепельные волосы слабо вьются на концах, а совсем легкий макияж добавляет к его внешности нереальности. Чон останавливается, смотря на парня, который рассматривает его так же пристально, находясь в подвисшем состоянии. — Это надолго, — вдыхает Юнги, проходя мимо напарника к дивану, расслабленно падая на него, и откидывает голову, прикрыв глаза. — Долго это всё будет? — обращается к сидящему рядом Чимину, но глаз не открывает. — Без понятия. Пока гости не решат расходиться, но никто до ночи тут сидеть не будет, — произносит Пак, не отрываясь от просмотра ленты в телефоне. — Что я должен делать? — Быть рядом, — тихо произносит, легко пожав плечами и всё же переводя взгляд на детектива. — Постоянно? — Юнги приоткрывает глаза, скрещивая руки на груди, и смотрит на младшего немного устало. — Тебе не нужно тенью за мной ходить, можешь хоть у бара сидеть, если я буду в пределах видимости, — Юнги только кивает и снова закрывает глаза. Постепенно гости начинают приходить; у Тэхёна от вежливых, но не всегда искренних эмоций уже сводит лицо. Чонгук стойко ходит рядом с ним, сам здороваясь и иногда знакомясь с людьми. На удивление, многие его знают из-за дел, которые он вел, и Чона пробирает даже небольшая гордость. — Не зазвездись, — говорит Тэхён, крутя длинными пальцами бокал шампанского, с которым он уже ходит половину вечера. Пить ему сегодня нельзя, поэтому он держит алкоголь в руках для приличия, иногда всё же делая маленькие глотки. — Мне придется постараться, — слабо улыбается, смотря на Кима. Он весь вечер не может оторвать от него взгляд. Как тот разговаривает, как себя ведет, как выглядит — всё это привлекает внимание, за ним интересно наблюдать. Тэхёну от чужого присутствия рядом становится спокойнее — на таких вечерах они с Чимином всегда были отдельно, общаясь с разными людьми, которые не всегда были связаны с ними двумя, всё же они имели разный круг знакомств, потому что отвечали за разные аспекты дел в компании. От Чона веет странной поддержкой, которая заставляет успокаиваться, хотя он прекрасно понимает, что его дела детектив разрулить, в случае чего, не сможет, но продолжает держаться рядом с полицейским. Видимо, защита Тэхёну нужна была от собственных нервов. Чонгук достаточно изучил парня, чтобы не вестись на его внешнее спокойствие. Он видит, что Ким устал и нервничает, благо больше не хромает, а то выдержать вечер на ногах было бы проблематично. Чон уже не копается в себе в попытке узнать, почему замечает такие вещи, почему чувствует какую-то потребность хотя бы в минимальной заботе и почему он вообще тут. Он отпустил всё на самотек — бесполезно отрицать собственные чувства, когда в голове всплывает сцена с поцелуем каждый раз, когда они встречаются, а вместо стеснения есть только желание повторить. Тэхён тоже детский сад с прятками устраивать не хотел, бегать от Чона не собирался и сопротивляться собственному влечению смысла не видел. Хотя очень хотелось понять, в какой момент все пошло не по плану. Внешне к Чонгуку тянет, наверное, всегда, потому что слишком притягательный и красивый, но он долго и упорно раздражал, злил и мешал, а потом что-то повернулось не в ту сторону. Детектива всегда было много в его жизни, но сейчас избавиться от него не хочется — он даже рубашку ему не вернул, иногда надевая ее дома. К Киму подходит очередной мужчина, и он натянуто улыбается. Это один из конкурентов, и видеть его тут не сильно хотелось, но не пригласить было бы неприлично. Тэхён напрягается, что замечает Чонгук, и почти невесомо проводит рукой по спине чуть выше поясницы, оставаясь незамеченным для других, но заставляя Кима немного расслабиться. Благо, разговор заканчивается быстро. — Я очень устал, — он вздыхает, когда они с Чонгуком снова остаются одни. — Я отвезу тебя потом домой, — тихо произносит, скрещивая руки за спиной. — Спасибо, — Тэхён хотел бы узнать, зачем он всё это делает, но они разберутся как-то потом с этим. Тэхёну главное через несколько минут хорошо сказать речь со сцены вместе с Чимином, и тогда можно будет расслабиться. Красиво говорить он умел всегда, так что трудностей это не вызывает. Он дожидается, пока пианист закончит играть, и выходит на небольшую сцену вместе с другом. Речь стандартная: презентация коллекции, благодарность, несколько шуток, которые разряжают атмосферу, и неизменный бокал шампанского в руках. Чонгук снова не может перестать смотреть на Кима, уверенно стоящего на сцене с обворожительной улыбкой — этот парень умеет приковывать к себе взгляды. Даже Юнги, не отрываясь, смотрит на сцену, сидя возле маленького бара. — Может, уедем сейчас? Кажется, от тебя тут больше ничего не требуется, — Чонгук вопросительно выгибает бровь, когда Тэхён спускается со сцены, ставя полупустой бокал на поднос мимо проходящего официанта. — Что, устал от своей работы? — Ким хмыкает, но задумывается над предложением. — Нет, но у тебя батарейка садится. — Я не хочу домой, но хочу отдохнуть, — Чон задумывается после этих слов. — Стрелял когда-нибудь? — вдруг спрашивает полицейский после молчания. — Нет. — А хочешь научиться? — Тэхён на эти слова удивляется и, немного помыслив, всё же кивает. Ему действительно было всегда интересно, каково это — стрелять. — Поехали, — детектив берет его за руку и ведет к выходу, стараясь не сильно привлекать внимание. Тэхён хочет уйти отсюда, чтобы хотя бы вдохнуть свежий воздух и дать глазам отдохнуть от света и блеска, от изобилия украшения и страз. Он пишет быстро Чимину сообщение, что ушел с Чонгуком, кажется, слышал, как сматерился друг, на что тихо смеется. — Куда мы поедем? — Ким послушно выходит с Чонгуком из галереи на улицу, даже не думая сопротивляться, и садится в его машину, сразу чувствуя, как расслабляется и ощущает себя менее уставшим. — В место, где я обычно тренируюсь в стрельбе? — он легко пожимает плечами, садясь рядом, и заводит машину. Тэхён только кивает, потому что разговаривать не особо хочется. В машине приятно пахнет, и он откидывается на спинку сиденья, немного прикрывая глаза. Возможно, отвлечься — лучший отдых для него сейчас. Он уверен, что его отсутствие роли не сыграет, а Чимин сможет закончить вечер без него. Едут они буквально минут десять, останавливаясь у небольшого здания. Чонгук выводит Тэхёна и просит подождать, сам уходя в здание. Чону нужно договориться с охранником, чтобы ему открыли стрельбище. Приятный мужчина в хороших с ним отношениях, поэтому получить ключи не имеет больших проблем. Охранник собирался спать, когда к нему пришел Гук, поэтому быстро отдал ключи, особо ничего не спрашивая. — Идем, — он зовет Тэхёна, расстегивая несколько пуговиц на своей рубашке, привлекая этим внимание Кима еще больше. Они обходят здание, выходя на заднюю часть территории, где находится амбар для стрельбы. Внутри он выглядит значительно меньше, чем снаружи, и состоит из нескольких комнат, одну из которых открывает Чонгук. Тэхён в предвкушении, когда заходит в комнату, которая выглядит прямо как в фильмах. Разделена на дорожки, в конце которых большие листы с черной фигурой — мишени. — Я такое только в кино видел, — Ким с интересом рассматривает всё вокруг, а Чонгук только тихо смеется. Парень перед ним сейчас какой-то по-детски удивленный. Это в нем привлекает, умение удивляться. Он вынужден часто быть серьезным, немного даже высокомерным, и при первой встрече Чона даже отталкивал своим умением держаться, а не привлекал. Но со временем, пока он наблюдал за этим человеком, увидел, что внутри живет простой ребенок, который вынужден скрываться — он умел удивляться, отдыхать, радоваться простым вещам. — Возьми наушники, звук тут громкий, — Чонгук отходит к стене, где висит оружие, и берет пистолет, вставляя в него патроны. Тэхён уже держит в руках специальные наушники, протягивая одни детективу, вторые надевая на шею. — Не знал, что в вашем отделе тоже учат стрелять. — Не учат, меня учил Юнги-хён. Он проходит практику в отделе убийств, а там хорошая стрельба важна. Сейчас я прихожу сам тренироваться. — То есть у вас просто так раздают оружие? — Ким скрещивает руки на груди, как-то издевательски хмыкнув. — Ну, выходит да, — Чонгук надевает Тэхёну наушники и, поворачиваясь, делает три выстрела точно в цель. В ушах шумит, потому что себе он их не закрыл, но ему не привыкать к громкому звуку выстрелов. Светловолосый смотрит с легким восхищением, когда мишень подъезжает ближе и там точных три выстрела в голову черного силуэта. — Воу. Выпендриваешься? — Ну естественно, — Чонгук улыбается, когда Ким снимает наушники и протягивает ему оружие. — Держи, буду учить. Тэхён берет пистолет в руки, стараясь не трогать спусковой курок. Держать в руках оружие немного боязно — вдруг выстрелит не туда. Чонгук уступает ему место перед небольшим столом и сам становится сзади. Вот только он оказывается так близко к чужой спине, что Тэхёна прошибает немного от этой близости. Он проводит кончиком языка по губам и старается расслабиться. Чон накрывает его руки своими, показывая, как правильно держать пистолет. — Будь осторожен, чтобы нажать на курок, нужно приложить усилие. Рукоятка должна плотно лежать в твоих руках, чтобы отдача не выбила пистолет из рук, — он говорит приглушенно, в районе уха, и от этого у Тэхёна бегут мурашки по всему телу. Чонгук на самом деле очень близко, Ким чувствует его грудь спиной. Сердце начинает ускорять свой ритм в груди, но он старается игнорировать это и чужое горячее дыхание возле шеи. Но Чонгук специально ласково скользит по чужим рукам своими, голос понижает и ближе подвигается. Он переводит руки на его предплечья, обтянутые плотной тканью пиджака, и фиксирует их в правильном положении. Тэхён до последнего верит, что это не специально, пока большая горячая ладонь не опускается на его бедро, заставляя принять правильную стойку. От каждого прикосновения немного ведет, Ким осознает, что скучал. В голове сразу всплывает их поцелуй, его жадность и как длинные пальцы вплетались в его волосы. Внутри что-то рвется наружу, к этим рукам, чувствовать каждое касание. — Попробуй, — произносит на выдохе Чон и снова надевает на Кима наушники. Тэхён легко кивает и уверенно нажимает на курок. Слышится лязг об металл, и в конце дорожки видны пару искр, которые высекаются из металлической стены, в которую он попал. Отдача не такая сильная, но всё равно становится неожиданной, от чего он теряет равновесие, чувствуя, как чужие руки обвивают его талию, удерживая. Сердце уже буквально колотится, получая небольшую дозу адреналина, и, не отстраняясь от крепкой груди сзади, он стреляет еще раз, все же попадая в мишень. Чонгук крепко держит парня, не позволяя ему упасть или поменять положение. Тонкая шея манит к себе, даже скрытая за воротом пиджака, но он снова видит мелкие мурашки, когда неосознанно выдыхает на мягкую кожу. Сейчас они не пьяны ни капли, но тянет все равно — детектив буквально чувствует, как понемногу начинает ломать. Тэхён опускает пистолет на стол и снимает наушники, немного поворачиваясь назад. Он только сейчас понимает, насколько они близко, и в полной мере ощущает, что его буквально прижимают к себе. Вырваться не хочется, но очень хочется повернуться и посмотреть в эти темные глаза, снова увидеть ту самую жадность. Но Чонгук расслабляет руки и отпускает его, заставляя с досадой выдохнуть. Чужая выдержка начинает неимоверно раздражать. — Я всё же попал со второго раза, — Тэхён разворачивается, все еще находясь довольно близко к Чонгуку. — Да, ты молодец, — он смотрит на растянутые в легкой улыбке губы, и этот взгляд не скрывается от парня. — Я хочу еще раз, — он аккуратно берет пистолет в руки, снова поворачиваясь спиной. — Но забыл, как правильно. Чонгук только усмехается на маленькую провокацию, но подходит обратно. Его руки обжигают даже сквозь одежду, Тэхён начинает немного плавиться, но всё же сдерживает себя. Чон снова скользит по упругим бедрам, заставляя правильно ставить ноги. Хочется сжать их, прижать к себе, настолько, что сдержать этот порыв очень сложно. Ким в его руках снова податливый и мягкий — хочешь бери, но его что-то останавливает внутри. Тэхён пробивает слабость, которая расползается по всему телу от чужих прикосновений, и он усилием воли заставляет себя сосредоточиться, когда на него снова надевают наушники. Он делает три выстрела и тремя попадает в мишень — один, на удивление, даже в голову. — Мне кажется, я заслужил награду, — он быстро разворачивается, пока Чонгук не успевает отстраниться, и оказывается совсем близко. — Да? — Чон только хмыкает, сглатывая, и смотрит на парня. Он не пьян, и тянет от этого только сильнее. Тэхён красивый до невозможного, смотрит на него так уверенно, с хитрым блеском в глазах, и сам хочет близости не меньше. — Да. Или тебе срываться только с алкоголем не страшно? — он тянет за полы пиджака к себе, опираясь бедрами о стол позади себя. — Всегда страшно. Тебе разве нет? — Тэхён тихо хмыкает, потому что тоже страшно. Отключать мозги и идти на поводу у собственных желаний страшно, но он смелый. — Я не хотел останавливаться тогда, — он смотрит Чону в глаза, произносит тихо и предельно честно, не думая совсем. — Я совершил ошибку, отпустив тебя, — сдерживаться больше не получается, и ладони Чонгука всё же обвивают его талию, притягивая ближе. Они замолкают на несколько минут, находясь максимально близко. У Чонгука в темных глазах та самая жадность, которую так желал увидеть Тэхён. Он ею упивается, руками по крепкой груди скользит, опуская на нее ладони, и даже не думает оттолкнуть. Он оттягивает момент, хочет до невозможного быть ближе, но смотреть, как Чонгук с собой борется — слишком интересно. — Поцелуй меня, — всё же произносит тихо, хитро смотря на детектива. А тот будто только этого и ждал, сразу сокращая расстояние, и накрывает его губы своими. Поцелуй выходит жадный, требовательный, и Кима откровенно кроет, как в первый раз. Он обвивает руками его шею, притягивая только ближе к себе, ощущая, как в волосы вплетаются длинные пальцы, и не сдерживает тихого протяжного стона. Только сейчас, сплетая свой язык с чужим, он наконец-то осознает, насколько он этого ждал сегодня, еще когда предложил Чонгуку пойти с ним. Ждал того, что они снова не будут сдерживаться. Чонгук толкается глубже в чужой горячий рот, лаская мягкий язык и слабо кусая пухлые губы. Сомнений нет никаких, он просто делает то, что так сильно сейчас хочет. Притягивает податливое тело ближе к себе, пальцами сжимая пряди, и второй рукой приподнимает Кима, усаживая на стол за его спиной. Рука скользит по бедрам в очередной раз за вечер, но сейчас Чон с упоением сжимает пальцы, заставляя Тэхёна шумно втянуть воздух. — Кажется, я ждал этого с того вечера, — полицейский отрывается от чужих губ, проводя по ним кончиком языка, и, когда Тэхён несколько раз кивает, снова целует, не в силах прекратить это делать. Ему так хорошо от того, что Ким в его руках, позволяющий делать с собой всё. Ладонь соскальзывает с бедра, проникая под пиджак, и проводит по тонкой белой ткани блузки, что под ним. Чонгуку хочется прикасаться, провести руками по коже, которая пока не доступна. Тэхён тоже хочет почувствовать больше прикосновений, ближе, но Чонгук только глубже целует, второй рукой проводя по груди, и пальцами задевает затвердевший сосок через тонкую ткань. Они оба отпускают себя, давая полную свободу действиям. Ким от прикосновения вздрагивает, выгибаясь навстречу, и снова тихо стонет. Чонгуку этот звук под кожу пробирается, расплываясь тягучим возбуждением каждый раз, как он слышит его. Хочется больше, громче, чтобы мелодичный голос звучал только для него, заполнял его мозг. Тэхён разводит ноги сильнее, позволяя быть к себе ближе, и тихо скулит, когда пах Чонгука вжимается в его полувставший член. Он уже совершенно не думает о том, что они делают и где — он просто слабо двигает бедрами, а низ живота скручивает тяжелым горячим узлом, потому что Чон отстраняется от его губ, сразу наклоняясь к незащищенной шее. Он пальцами развязывает ленту, позволяя воротнику ослабнуть, отодвигает ткань и лижет мягким языком чувствительное основание шеи. Кима пробивает приятная волна от этого действия, и он сильнее подставляет шею, опуская ладонь на чужой затылок, прижимая к себе. Он чувствует, как кожу втягивают, оставляя засос, а Чонгук довольно вылизывает начинающий краснеть участок, кусая чуть выше, оставляя небольшой след от укуса под линией челюсти. Ему хочется покрыть метками все тело под собой, хочется оставить следы от пальцев, чтобы никто больше не трогал, не смел даже подумать об этом. Возбуждение вязко расползается внутри у обоих, заполняя все больше пространства от каждого нового прикосновения. Тэхён ощущает, как каждый поцелуй на его шее буквально горит — он никогда еще не был таким чувствительным, всегда было по-другому, а сейчас у него мозг плавится. Чонгук снова с нажимом проезжается о его пах своим, и Ким чувствует, насколько тот твердый, и сейчас он точно не найдет в себе силы уйти, но и тут место абсолютно не подходящее для того, что может произойти. — Нам надо уйти отсюда, — немного загнанно произносит детектив, оставляя на шее очередной засос чуть выше ключиц. — Да, — Ким кивает, сглатывая, и сжимает черные пряди пальцами, заставляя его оторваться от шеи, и снова жадно целует, не позволяя отстраниться. Чонгук отвечает сразу же, несдержанно сжимая пальцы на талии, заставляя вжиматься в свою грудь. — Мой дом… ближе твоего отсюда. Чонгук только кивает и стягивает Тэхёна со стола, аккуратно беря его за руку, выводя из помещения. Он успевает закинуть ключи на место и быстро идет в машину, где уже ждет его Ким. Чон прекрасно понимает, ради чего они сейчас едут в чужой дом, и этого хочется настолько сильно, что, кажется, он готов просто в машине взять Тэхёна и не тратить время на поездку. Парень рядом с ним сейчас просто срывает все заслонки, потому что тяжело дышит, растрепанный, с искусанной шеей и влажным блеском в глазах. Ким смотрит на детектива, думая, что они оба немного остынут, пока доедут, но в голове рисуется картинка того, как его будут вжимать в матрас каждым толчком, и член в штанах предательски дергается. В немного растопленный мозг приходит прекрасная идея подразнить полицейского, ведь он любит устраивать для него шоу. Они останавливаются на светофоре, и он ловит взгляд Чонгука, шумно выдохнув через приоткрытые губы, откидываясь немного на сиденье. Собственная рука скользит по груди, задевая жемчужные пуговицы, едва не расстегивая, и он соскальзывает на свой пах, тихо заскулив от прикосновения к каменному члену. Парень касается его через одежду, прикрывает глаза и сладко стонет, чувствуя на себе прожигающий взгляд, но продолжает ласкать себя через ткань, потираясь о собственную ладонь. — Я тебя прямо здесь выебу, Тэхён, — тихо рычит детектив, потому что от возбуждения мелко трясет, а член в штанах болезненно трется о белье. Он не ожидал, что Ким начнет его провоцировать, и его мозг сейчас как желе — там нет никаких мыслей, кроме неконтролируемой жадности. Он слышит, как светловолосый стонет и постоянно взглядом мечется от дороги к нему и обратно, увеличивая скорость. Он хочет, чтобы парень так стонал, извиваясь под ним, и в голове новая картинка красочнее предыдущей. — Ты правда думаешь, что я против? — он сильнее сжимает пальцами пах, проводя по нему с нажимом, и немного закатывает глаза от удовольствия. — Единственное, что я сейчас хочу — ощутить тебя глубоко в себе, — он снова мелодично стонет, видя, какой эффект это имеет, и от этого заводится только сильнее. Видеть, насколько сильно Чонгук его хочет — невероятно хорошо. — Блять, — сокрушённо выдыхает и едва вписывается в поворот, стараясь фокусироваться на дороге, но Тэхён, который рядом с ним бесстыдно дрочит себе через одежду, очень сильно отвлекает. Когда они доезжают, Чонгук испытывает настоящее облегчение, потому что терпеть еще хоть какое-то время — не сможет. Он выводит Кима из машины, быстро ведя за руку в дом, и жадно вжимает его в дверь, как только они оказываются внутри. Детектив скидывает мешающий пиджак и, наконец, целует, глубоко и властно, заставляя ноги Тэхёна подогнуться. Он подхватывает его под бедра, заставляя обвить себя ногами, и толкается глубже языком во влажный рот, настойчиво кусая губы и сжимая упругие ягодицы так сильно, что Киму кажется, что останутся синяки, но он от этого только ласково стонет, принимая всю жадность, которая на него выливается. — Наверх, — с дрожью в голосе произносит Ким, когда Чонгук разрывает поцелуй. — Если я тебя сейчас не раздену, то с ума сойду, — Чон на это хмыкает и, не отпуская Тэхёна из своих рук, идет по уже давно выученному маршруту в спальню, опуская парня на кровать, сразу нависая сверху. Он стягивает плотный пиджак, бросая его ненужной тряпкой на пол, и вытаскивает из брюк заправленную блузку. Ким непослушными пальцами пытается расстегнуть пуговицы на чужой рубашке, пока собственная одежда легко слетает с него. Кожу приятно гладит прохлада, а парень наконец-то справляется с рубашкой, снимая ее к чертовой матери, сразу скользя ладонями по плечам. Ему так нравится Чонгук, что он тихо стонет, обводя подушечками пальцев чёрные узоры татуировок на руке, подставляя свое тело под прикосновения. Тэхёна ведет от каждого взгляда на полицейского, он сам тянется к крепкой шее, начиная выцеловывать карамельную кожу, и пытается прижаться к нему, требуя больше касаний. Чонгук не отказывает Киму, который сейчас так нуждается, обводит языком чувствительный сосок и кусает, оттягивая его, сразу же зализывая укус, пальцами лаская второй. Он оставляет на светлой коже несколько засосов, кусая и заставляя метки расцветать как цветы весной. Киму мало, постоянно мало, ему хочется больше, почувствовать насколько Чонгук собственник — он уже видел это в его глазах, видел, как тот хочет обладать. Чон видит, что ему позволяют, видит, как взгляд Тэхёна плывет и как тот тянется к нему. Это вызывает невероятные чувства, а собственник внутри тихо урчит от того, что он может сейчас беспрекословно обладать. Светловолосый несдержанно трется пахом о его ногу, сладко постанывая, и Чон не собирается его больше мучать. Расстегивает чужие брюки, подцепляя длинными пальцами, и стягивает вместе с бельем, несколько секунд любуясь. Тэхён под ним невероятный, красивый и горячий, заставляет что-то внутри лопаться, распределяя по телу еще больше возбуждения. У Тэхёна выдержки никогда не было, а тем более сейчас. Он сам тянется к тумбочке и достает оттуда бутылочку со смазкой, кидая ее на кровать, и самостоятельно поворачивается на живот, приподнимая бедра. — Пожалуйста, Чонгук, мое терпение не резиновое, — выдыхает и смотрит через плечо на полицейского. А того сносит напрочь от того, какой Ким для него сейчас. Не теряя драгоценное время, он выливает себе на пальцы гель и одной рукой накрывает упругую ягодицу, с упоением сжимая и оттягивая, открывая для вида дернувшийся вход. Тэхён слишком чувствительный из-за огромного желания и едва не стонет уже от того, что его член трется о мягкое постельное белье, но когда влажные пальцы Чонгука проходятся между ягодиц, с губ непроизвольно слетает стон. Он выгибается в пояснице, немного опираясь на колени, грудью так и лежа на кровати. — Твои стоны меня с ума сводят, — тихо рыкнул Чонгук, медленно вводя один палец в податливую дырочку, надавливая им на эластичные стенки, и наклоняется к открытому участку на шее, сразу же оставляя несколько засосов. — Для тебя я сорву голос, — слова тонут в новом стоне, когда в него проникает второй палец. Он чувствует, как эти потрясающие длинные пальцы его растягивают, и тело пробирает приятная дрожь, а член выпускает новую порцию смазки, которая оставляет пятна на простыне. Чонгук разводит пальцы на манер ножниц, растягивая податливые мышцы, гладя мягкие стеночки, и поцелуями обводит чужие плечи. Он снова пальцами сжимает чувствительной сосок, заставляя Кима шумно втянуть воздух, и опускает руку на чужой член, желая принести больше удовольствия. Смазка пачкает его пальцы, когда он обхватывает твёрдый ствол, проводя по всей длине, и слегка задевает подушечкой уретру. Тэхён снова стонет, даже не пытаясь сдерживать громкий голос, и толкается в чужую ладонь, сжимая в себе длинные пальцы. Чонгук входит в него глубже, начиная двигаться в чувствительной дырочке, медленно и глубоко, входя по самые костяшки, от чего парня под ним ломает и развозит. Тэхёну хочется больше, намного больше, особенно когда Чонгук, меняя угол, задевает внутри простату. Ким буквально вскрикивает от пробравшего до костей удовольствия, и ему многого стоит, чтобы не кончить, потому что пальцы на члене всё еще ласкают возбужденный орган, издевательски плавно проводя от основания до головки. Чон добавляет третий палец, и парень готов скулить, умоляя о большем, но из груди вырываются только новые стоны, потому что мягкие подушечки в нем массируют простату, заставляя захлебываться в ощущениях и задницей насаживаться на пальцы еще глубже, хотя это уже невозможно. — Гук, я… растянут, хватит, — он хнычет, пальцами комкая край одеяла, и на очередном толчке глубоко в него выгибается, прикрывая глаза от грани удовольствия, потому что пальцев всё еще мало. — Но я же хочу хорошо тебя растянуть, — он довольно хмыкает, почти полностью выходя из растянутого входа, и плавно вводит пальцы обратно, прокручивая кистью и немного расставляя их внутри, от чего волна возбуждения в чужом теле болезненно отдается в пах. Его собственный член такой же твердый и наверняка истекает смазкой, пачкая белье. Он снова проводит по чувствительной простате, от чего у Тэхёна немного закатываются глаза, но он всё равно на грани — нужно больше. — Блять… пожалуйста, Чонгук, — он расставляет ноги шире, буквально приглашая. Чонгук выдержкой титанической не обладает, поэтому всё же вытаскивает пальцы, наблюдая, как красиво пульсирует растянутое колечко мышц. Он полностью раздевается, не сдержав облегченного стона, когда на твердый член прекращает давить ткань. Возвращается к парню на кровати, сжимая подтянутые ягодицы, и разводит их в стороны, всё еще немного мучая ожиданием, но всё же подставляет головку к влажному входу и плавно толкается до основания. Из Тэхёна вырывается громкий длинный стон, потому что Чонгук буквально вжимает его в матрас, заставляя полностью опуститься на постель. Он так глубоко, что у Кима звезды перед глазами, и это чувство невероятной заполненности едва не заставляет плакать. Детектив упирается руками в кровать чуть выше его плеч и медленно выходит, снова толчком заполняя полностью, выбивая из чужого горла такие необходимые развратные стоны. Кима мелко трясёт от удовольствия — вторым толчком Чон задел простату в нем, поменяв угол, и это заставляет мозг растекаться. Он приподнимает немного бедра, насаживаясь еще глубже, и сжимается внутри, от чего Чонгук над ним довольно рыкнул, оставляя приятно-болезненную метку между лопатками. Ким обвивает одну его руку своей, пытаясь быть ближе, когда Чонгук начинает ускоряться. С каждым толчком входит сильнее и кажется, что всё глубже, толчки настолько жадные и сильные, что Тэхёна вжимают в постель, почти не давая возможности двигаться навстречу. Полицейский упирается коленями в кровать и обнимает парня со спины, ускоряя движения. Он не вбивается в быстром темпе, каждый его толчок с силой ударяется об округлые ягодицы, и Тэхён чувствует чужую жадность, утопая в ней. Он заводит руку назад, зарываясь в черные волосы, содрогаясь от очередного толчка. — Мне твоя жадность… голову сносит, — он произносит сквозь стоны, немного приподнимаясь на колени, насаживаясь на твёрдый член с пошлыми шлепками. Тело тонет в удовольствии, потому что головка каждый раз с нажимом проезжается по простате, заставляя в голове расползаться туман. — Потому что ты мой, — выдыхает Чонгук на ухо и проводит по нему языком, делая особо глубокий и сильный толчок, насаживая парня на себя, в буквальном смысле имея. Он даже не знал, что в нем проснется такая жадность, но остановиться не может. Хочется, чтобы этот человек больше никому не достался, и от этого осознания толчки только сильнее, а меток на светлой коже в разы больше. Чонгук неконтролируемо кусает его плечи и лопатки, а Тэхён упивается каждым укусом, позволяя оставлять следы — сам хочет их, тело подставляет без вопросов. Он еще никогда не чувствовал такую потребность в себе, не ощущал, что был кому-то настолько необходим. Его не просто трахают — его присваивают себе, и от этой мысли едва ли не трясет. У него в голове вакуум, ни одной лишней мысли, только простреливающее удовольствие. Он сжимает в себе член, принося удовольствие двоим, его колени разъезжаются от силы толчков, и он снова падает на кровать, позволяя втрахивать себя в мягкую поверхность. — Ты так глубоко… чёрт, я сейчас кончу, — он выстанывает в ответ на довольный низкий стон Чонгука. — Давай, — он кивает, а толчки только сильнее, и оба млеют от приносимого друг другу удовольствия. Чонгук заставляет Тэхёна приподняться на коленях и обхватывает его член пальцами, начиная двигать в такт своих толчков. Ким бы кончил без прикосновения, но ласка на перевозбужденном члене заставляет его тихо вскрикнуть вперемешку с новым громким стоном, и от переизбытка удовольствия его накрывает оргазм. Сперма долго выходит толчками на постель, а оргазм оказывается довольно продолжительным. Он сильно сжимается внутри, плотно обхватывая член в себе мягкими стеночками, и Чонгук сам не выдерживает, кончая глубоко в него, что продлевает парню удовольствие от оргазма. Тэхён опускается на кровать, убирая в сторону испачканную простынь, и от этого соскальзывает с члена, стараясь отдышаться. Чон ложится рядом, переворачиваясь на спину, и смотрит в потолок — чертовски хочется курить. В голову, как ни странно, не лезет сразу вереница мыслей, он не чувствует плохого в произошедшем, наоборот — он почему-то счастлив. Тэхён смотрит на задумчивое лицо полицейского и закатывает глаза, передвигаясь ближе к нему, опуская голову на крепкую грудь, и легко улыбается, когда его обнимают. — Ты снова думаешь, — недовольно произносит и поднимает на него взгляд. — Нет, — детектив вплетает пальцы в слегка влажные светлые волосы, — мне не о чем думать. — Да ну? Мы переспали. — Да, — он пожимает плечами и действительно не хочет об этом думать. Второй рукой он проводит по шее, которая пестрит засосами и следами от укусов, самодовольно хмыкнув. — Неужели ты наконец-то перестал сдерживать себя и слишком много думать? — Тэхён хмыкает, но внутренне расслабляется. На самом деле он боялся, что Чон сразу уйдет или снова закроется в своих мыслях об этом. — Поздно сдерживать себя. — Именно. Я в душ, — он поднимается, потягиваясь, и, сверкая своим искусанным телом, идет в ванную, останавливаясь возле двери. — Если уйдешь, я тебя убью. Чонгук на это только смеется и поднимается, чтобы сменить постельное белье. Он бы и без угроз не ушёл. Утром Ким просыпается один. Не совсем то, что он хотел, но Чонгука, скорее всего, вызвали на работу. Он на голое тело накидывает ту самую рубашку, которую вынес из квартиры детектива, и идет вниз. — Даже записку не оставил, — Тэхён недовольно осматривает гостиную и кухню, не находя никакого листочка, и вздыхает, идя к кофемашине, чтобы сделать себе привычную чашку кофе с утра. Пока машина делает свою работу, он скучающим взглядом осматривает комнату, скользя взглядом по дивану и телевизору, замечая за ним переплетение проводов, которых раньше не было. Он идет ближе, не совсем понимая, что это, и рассматривает тонкие провода. Он замечает еще несколько таких на кухне и до него доходит — очередные микрофоны. Настроение резко портится и на душе становится противно. Неужели Чонгук реально переспал с ним и утром, прежде чем свалить, установил очередные микрофоны, да еще и так очевидно. Он же лучше кого-либо знает, насколько это бесполезно, насколько всё, что стоит в этом доме из жучков — бесполезно. В душе как-то горько от этого, не так он представлял себе это утро. Внутри начинает разливаться злость за такое отношение к себе — видимо, нужно было еще в тренировочной комнате оттолкнуть его и уйти. Он берет в руки телефон, открывая нужный контакт, и без раздумий нажимает на вызов. — Привет, Тэ, извини, меня… — начинает торопливо Чон, но Тэхён его даже не слушает. — Мне плевать, почему ты ушел. Но оставить в моем доме новую прослушку перед этим? Ты до сих пор не понял насколько это бесполезно? А трахаться со мной перед этим зачем было? Сто раз до этого тебе не нужно было совершать таких жертв. Знаешь, Чонгук, я думал, ты нормальный. А всё, что тебе надо, это посадить меня? Так чего в доме не забрал? В любом случае, иди, пожалуйста, нахер. — Стой, Тэхён, это не… — но Тэхён ничего не хочет слушать. Он зол на всю эту ситуацию, и действительно банально не ожидал. Чонгук удивленно смотрит на экран телефона, пытаясь переварить сказанное ему. — Это не моя прослушка, — говорит он в пустоту и хмурится. Его ранним утром подняли, еще шести утра не было, и сейчас он уже ехал на поезде в Ильсан в помощь к какому-то делу, ему даже подробностей не рассказали. Он обязательно объяснит всё Тэхёну, когда приедет, скорее всего, он просто заметил какие-то из жучков, которые раньше не замечал.