скоро все наладится.

Юрий спешил. Вот он уже пробегает мимо знакомого магазинчика. А тут он бежит вдоль ряда современных домов, ища взглядом нужный ему подъезд. Забегает в него, быстро поднимается на третий этаж, идёт к квартире его друга. Стучит в дверь, игнорируя звонок. Костя, до этого лежавший на кровати, поднял свой взгляд куда-то в сторону коридора. Неловко встал, подтягиваясь, разминая затекшие мышцы. Посмотрел в зеркало, оценивая свой вид. Он был не очень-то и презентабельный: волосы были грязные, взлохмаченные, круги под глазами были тёмные-тёмные, да и бледным он был каким-то. Вздохнув, он отправился к двери. — Костян, ты че так долго?! - как только дверь открывается, Челябинск влетает в квартиру, что-то громко крича. Екатеринбург морщится, ведь голова стала болеть ещё сильнее, не слышит того, что говорит Юра. Татищев смотрит на друга своего, понимает, что не выглядит он на все "10 из 10". — Катюш, ты в порядке? - задаёт вопрос, глупый кажется, но такой сейчас важный. — Вполне. — Не ври. Я же вижу, что тебе херово, - хмурится Челябинск, дверь наконец за собой закрывает, — да и видок у тебя похуже моего будет. Константин вздыхает, поправляет волосы свои, которые так не кстати в глаза лезут. Долго оба молчат, не знают, что говорить друг другу. — Юр, не трать свои нервы и время, пожалуйста... — Но ты же тратишь свои нервы и время на меня. Вот и я хочу тебе помочь, - Юрий говорит на одном дыхании, снимает с себя куртку и ботинки. Ежится, ибо, в квартире прохладно было. Он ещё когда бежал к Косте решил, что чтобы тот не говорил, он будет с ним все то время, когда ему будет плохо. Он ведь друг его лучший, а друзей в беде не бросают. Уралов даже не спорит, разворачивается и идёт на кухню, как минимум для того, чтобы закрыть окно. Как максимум - поесть. Татищев за ним идёт, подмечает, что и в квартире непорядок был. Совсем не похоже на Костю. На кухне было пусто, холодно и даже противно. Екатеринбург садится за стол, наблюдает за Юрием. — Ты ел хоть что-то за последние дни? - спрашивает Челябинск, терпеливо ожидает ответа. Константин, видимо, в молчанку с ним играет. Кашляет только хрипло так, громко. Ответа так и не дожидается, открывает холодильник, в котором обычно было изобилие еды. Сейчас там совершенно ничего нет, кроме пары просроченных продуктов. Хмурится Юрий, думает, что делать дальше. Костю надо было накормить, это точно. Вдруг вспоминает, что должны где-то на полках макароны лежать. Уралов глаза свои красные трет, думает, что неплохо бы было пойти умыться. Может, станет похож хоть немного на человека. — Я в ванну, не теряй, - сипло проговаривает Константин, встаёт, едва пошатываясь, но держится. Он не хочет, чтобы Юра о нем лишний раз переживал. — Только будь там осторожнее, хорошо, Катюш? Екатеринбург кивает, выходит из комнаты. Юрий продолжает по шкафчикам рыться, искать эти гребанные макароны. Когда наконец-то находит - радуется как ребёнок конфетке. В другом шкафу, ранее просмотренном, берет кастрюлю. Набирает воды в неё, ставит на плиту, где предварительно зажёг конфорку. К сигаретам, как бы ему не хотелось, не притрагивается, боится, что Косте ещё хуже сделает. Прислушивается к звукам из ванной: видно, Катюша решил душ принять. Уралов сразу понял, что просто умыться ему не поможет. Поэтому, взяв полотенце и сменную одежду, залез в душ, прямо в одежде. Чтобы получить бодрящий эффект, поворачивает кран влево, на холодную воду. Жалеет об этом сразу же, но поделать уже нельзя было что-то, остаётся стоять так, дрожа, гоняя мысли в своей голове. Зачем к нему вообще Юра приехал? Он был, конечно, не слишком то и против, но... Он не хотел, чтобы кто-то видел его в таком состоянии. Даже долгожданную встречу с Романовым отменил, лишь бы тот не приезжал к нему. Саша волновался, писал все время, спрашивал о том, как дела у него, и все время получал один и тот же ответ - "сойдёт". Простояв так какое-то время, Константин воду выключает, полотенце со стиральной машинки берет, обворачивается в него, согреться пытается. Оттуда же берет одежду новую, натягивает её ещё на мокрое тело. Тупая боль из головы никуда не ушла, но после душа притихла, уходя куда-то на второй план. Это радует. Снова смотрит на себя в зеркало, проводит пальцами по щеке и синякам под глазами, уходит из комнаты. К этому времени макароны уже доваривались. Татищев не был шеф-поваром, но элементарные блюда приготовить мог. Сливает горячую воду с макарон, ставит кастрюлю с ними на стол, Костю ждёт. Екатеринбург приходит быстро, оглядывает кухню, вдыхая запах еды. — Скромно конечно, но что имеем, то имеем, - кивает на стол Юрий, ставит на стол две тарелки. Уралов тоже кивает, садится за стол, накладывает себе чуть-чуть совсем. К сожалению, майонеза не было, закончился вот ещё вчера, поэтому, приходится есть без него. — Приятного аппетита, - говорит Екатеринбург, принимается за трапезу. — Пасиба, и тебе, Катюш.

***

Вечер постепенно переходил в ночь, Юра уже разложился в гостевой комнате, все время подходя к Косте, расспрашивая о самочувствии. После их ужина, Уралов отправился в свою комнату, где просто лежал, завернувшись в одеяло, не в силах поспать. Сон никак не шёл, прерывался из-за слабых ещё приступов кашля. Зайдя в последний раз, Челябинск пожелал спокойной ночи, сказав, чтобы если что Катюша его звал. Вздохнул напоследок, прикрыл дверь. Сам Юра быстро уснул, пока Константин ворочился, думал много о всяком, терпел головную боль. Резко поднявшись, он стал кашлять, сильно и громко. Пытался быть тише, но не получилось, Юра проснулся. Татищев прямо с одеялом идёт в комнату Кости, по дороге зевая и врезаясь во что-то. Сейчас это не так важно. — Катюш, ты чего? Юрий в комнату заходит, идёт к постели, на которой расположился Константин. Он не отвечает, заходится в ещё одном приступе кашля. Челябинск на кровать садится, ближе к Косте двигается, по спине его гладит. Уралов выдыхает только, остановиться все не может. — Тише-тише, иди сюда вообще, - говорит Юра тихо, ложится, руки для объятий расставляет. Екатеринбург смотрит недоверчиво, застывает на месте своём. — Да иди ты сюда, че завис-то? Не гей я, просто обнять тебя хочу, как друга. Константин хмыкает, все же обнимает Татищева в ответ, утыкаясь ему лбом куда-то в плечо. Вдыхает привычный запах сигарет и чего-то ещё, неопределяемого. С Юрой лучше все становится, боль отходит куда-то далеко, не смея тревожить его в такой момент. Юрий крепко-крепко обнимает, по спине гладит. — Что у тебя болит? — Голова кружится, болит. Дышать трудно, подташнивает. Глаза ещё болят... - говорит шёпотом Уралов, глаза прикрывает. — Это скоро пройдёт, я уверен. Люди потушат те пожары, и ты будешь снова как огурчик. - не скрывает своей улыбки говорит Челябинск, волосы перебирает чужие, —Я рядом буду, ты не переживай. Екатеринбург подумал бы, что пьяный Юра, но нет, Татищев был трезв как стеклышко. Такое поведение редко для него, очень редко. Но Константин не жалуется, искренне наслаждается этим "редко", засыпая в объятиях друга. и вместе они со всем справятся, что бы ни случилось. дали ведь обещание такое друг другу.