pocit, že jsme téměř v cíli

      Он уже пил третью бутылку бурбона, когда Киллер наткнулся на него. В кухне было темно; он не включал свет, чтобы скрыть разочарованное лицо брата и сделать остальные тени темнее.       ДУША Убийцы светилась ярко, как фонарик, когда он стоял в дверном проёме. Разве не удобно? Не нужно было беспокоиться о том, что он забыл зарядить свой телефон. – Один пьёшь чё ли? – спросил Киллер, приподняв надбровную дугу. В его голосе чувствовалась глубокая усталость, но Пыль решил на этот раз не комментировать это, хотя бы потому, что знал: Киллер как-нибудь сумеет обратить слова против него, как ножевую рану, в которую постоянно тычут. – Эт тип жалко, хах?       Даст в ответ приподнял надбровную дугу и сделал глоток. Со стороны Киллера было довольно жестоко читать ему нотации, когда его лицо было похоже на водопад грязи.       – И всё же ты пришёл, чтобы быть жалким со мной, – сказал он куда менее ядовито, чем хотел.       Киллер плюхнулся на один из стульев, на его лице расплылась ухмылка, когда он взял бутылку.       – Если нас двое, это уже не жалко.       – Так вот как это работает, хах, – размышлял Даст. Щёлкнув пальцами и сверкнув сиреневым светом в глазницах, он достал из буфета стакан. Он поставил его на стол, что в тишине прозвучало довольно громко. – Хотя бы будь цивилизованным.       Киллер фыркнул, его голос был пропитан насмешкой, настолько глубокой, что она просто стекала с его слов. – В моих планах на сегодня было быть диким животным. Гав-гав. Похоже, придётся изменить своё расписание.       – Какая трагедия.       Киллер налил себе полный стакан, лениво проводя пальцем по краю. Даст был достаточно пьян, чтобы увидеть, как сияние его ДУШИ отражается в тёмной жидкости. Но признаваться в этом он конечно же не собирается.       Любитель ножей поднял бокал и посмотрел на него взглядом, который приравнивался к дюжине предупреждающих звоночков, сработавших одновременно.       – Итак, до меня дошли сведения, что у меня есть свободное место в расписании.       – Звучит так, будто это ненадолго, – фыркнул Даст. Он был совершенно доволен собой, наслаждаясь жжением алкоголя в горле, гонясь за возможностью поспать пару часов без перерыва – Пьянство в отключке – это не сон. – и игнорируя свои грехи, которые сгрудились в углах комнаты, готовые заползти ему на спину и впиться в него своими когтями.       – Бинго. Сыграем?       В голове Даста пронёсся миллион вариантов, один заманчивее другого.       – Я не настолько старше тебя, чувак, – сказал он вместо этого, – определённо не настолько, чтобы наслаждаться ёбаным бинго.       – Хаха, очень смешно, – тон Киллера понизился, и он пристально разглядывал Даста в течение долгих минут. К счастью, алкоголь помог избежать неловкой атмосферы. Пыльный налил себе ещё стакан.       Он почти подумал, что Убийца забыл об этом или решил, что оно того не стоит, но он потянулся к своему инвентарю и вытащил металлический...       Пистолет.       Он вытащил пистолет.       Это был револьвер, и он открыл цилиндр, заглянув внутрь. Очевидно, он нашёл то, что искал. Или не нашёл, учитывая, что он достал откуда-то пулю и вставил её в одну из камор. Цилиндр снова щёлкнул, когда он закрыл его, а затем покрутил.       – Ты согласен на рулетку? – спросил он, не отрывая глазниц от предмета.       – Предполагаю, что американскую, да?       Даст не стал признаваться, что под угрозой пыток у него выплеснулся адреналин. Он сохранял нейтральное выражение лица. Его LV решил дать о себе знать при одной только перспективе этой идеи. Хватит ли пули, чтобы стереть его в пыль? Хватит ли её, чтобы превратить в пыль их обоих?       Вместо ответа Килл поднёс пистолет к виску. Свечение его ДУШИ вспыхнуло; его ухмылка стала ещё шире.       Щёлк.       С запозданием Пыль понял, что напрягся и что его стакан был наполовину поднесён ко рту. Щелчок отдавался эхом, всё тише и тише, пока не затих совсем.       Его плечи расслабились.       – Это бессмысленно.       – Это весело. Ну так чё, нет?       Зрачки Даста сверкнули.       – Я такого не говорил.       Тогда Убийца направил на него пистолет, и Даст уставился на ствол. Тревога накапливалась внутри него, как в переполненном стакане. Неожиданно его лицо озарила задорная ухмылка.       Щёлк.       Он рассмеялся, его зрачки расширились, а руки дрогнули на столе.       – Израсходовал третий п...       – Раунд внезапной смерти, – сказал Килл.       Шизофреник издал вопросительный хмык, но не успел до конца обработать слова, как...       Щёлк.       Щёлк.       Он моргнул, и его мгновенное замешательство сменилось безудержным весельем. Он засмеялся, смех был маниакальным и едва ли не надрывным. Его мозг сильно пульсировал в костях, казалось, что в любой момент он может вырваться наружу.       Впервые за долгое время он чувствовал себя живым.       И гораздо более трезвым.       – Ну ты пидрила, – рассмеялся он на октаву выше, чем обычно.       Киллер ответил примерно также, и впервые Даст сосредоточился на нём, а не на пистолете. Уголок его ухмылки дёрнулся, как будто она собиралась стать ещё шире, но это уже было невозможно. Его зрачки расширились от шокирующей смеси благоговения и восторга. На скулах появился румянец. В позвоночнике Пыльного затрепетала магия, сильно взбудораженная риском возможной смерти.       – Ни хрена себе, – сказал Убийца, лишь тихо выдохнув.       Даст наклонился и вырвал пистолет из его пальцев. Он был тяжёлым в его руке, а рукоятка была тёплой и скользкой от пота. Он допил остатки из своего стакана и поднял оружие, направив его прямо в середину лба Киллера.       – Пятьдесят на пятьдесят, – сказал он. – Как тебе такие шансы?       В воздухе между ними повисла нервная энергия. Душа Килла пульсировала в течение нескольких коротких ударов, дрожа в своей форме. Даст опустил пистолет, нацелив его на скелета напротив. Если Киллер решил стать такой хорошей мишенью, кто он такой, чтобы игнорировать его?       – Если я выживу, я хочу, чтобы ты меня трахнул, – заявил Киллер, к удивлению и ликованию Даста.       – Если, – повторил он. Его палец дёрнулся, обхватив курок. Медленно, как только мог, он нажал его, даже не дыша.       Щёлк.       Даста резко выдохнул, и ему показалось, что эта головокружительная, маниакальная энергия заполнила каждый уголок его существа. Он опустил пистолет и, быстрее, чем успел об этом подумать, поднялся со своего места и навис над Киллером.       – Блять, – вздохнул Киллер, встретив Пыль на полпути, когда он наклонился, чтобы сцепить их зубы.       Магия пробежала между ними, и они не расставались друг с другом долгие, долгие минуты. Их языки переплетались, пробегая друг по другу, будто это было в первый раз. Они оба тяжело дышали, когда наконец отстранились друг от друга.       Каждый смотрел в глазницы напротив, задыхаясь от смеха. Даст мог бы поклясться, что в глубине глазниц Киллера мелькнул яркий белый огонёк. Он снова поцеловал его.       – Ты самый везучий ублюдок в мире, – сказал ему Даст, и это прозвучало как похвала, как будто Киллер контролировал ситуацию.       Киллер смотрел на него полуприкрытыми глазницами, в одной из них был едва заметный намёк на огонёк зрачка, который Даст заметил только потому, что к тому времени он уже почти уселся на того. Он усмехнулся, но края его ухмылки были не такими острыми, как ожидал Даст.       – Да, я такой.       И Даст не стал задумываться о последствиях этих слов, слишком опьянённый эндорфинами того, что он жив, что они оба живы, даже больше, чем когда он был под воздействием алкоголя, и прижался к горячему тазу Киллера.       Он жаждал большего, глубокий голод был где-то в глубинах его души, поэтому он искал удовлетворения и во рту Киллера, и в его шортах.       Он смеялся, всё ещё задыхаясь и не в силах перевести дух, наполняя этими звуками весь замок, и не останавливался, пока Киллер не отключился в его объятиях.