Признайся, что любишь

Неужели я когда-то думала, что проведу свою жизнь в тишине и спокойствии? Да, действительно, в прошлом голова была забита мечтами отдохнуть. От этих бесконечных смертей, титанов, противной каши на завтрак (как бы это глупо ни звучало). Я надеялась найти себе маленькое местечко в этом мире, где смогу избавиться от вечных переживаний и быть собой. Но, видимо, не в этой жизни. – Что это значит? – его темные глаза смотрели настолько холодно и презрительно, что меня внутри передернуло. А что я могу ответить? Извините, Капитан, что совершенно случайным образом я умудрилась ввалиться к Вам в кабинет и сбить с ног? Не знаю, как я выглядела, но жар на щеках ощущался люто. Меня даже начало немного трясти. – Язык проглотила? – его голос становился всё более грубым. Мужчина схватил меня за талию и заставил слезть с его тела. Не то, чтобы я не собиралась это делать, просто... Я сама не ожидала, что всё так получится, правда. Это не входило в мои планы (по крайней мере в этот вечер). – Долго мне ещё ждать? – я очнулась от раздумий. И именно сейчас поняла, в какой заднице нахожусь. Я. Обычная, черт бы всех побрал, девушка-разведчик. Подчиненная Капитана Леви. Ввалилась к нему в кабинет! В запрещённое время! Сбила его с ног! И разозлила своим молчанием! Это просто мегакомбо из всех возможных глупых ситуаций. Сейчас хотелось сильно стукнуть себя в лоб, надо было лучше следить за окружением. Глупо было предполагать, что они станут ждать завтрашнего дня. Больше никаких игр на желание! Никогда. – Я... Простите, это... – слова не сворачивались в адекватное предложение. Кажется, я выглядела настолько глупо, что у Капитана вот-вот начнет дёргаться глаз. – Простите, – снова шепнула я, опуская взгляд в пол. – Я жду объяснений, – он прошёл к своему столу, – мне не сдались твои извинения. Нужно как-то выкручиваться. Предавать своих я не собиралась, следовательно и сказать правду не могу. Но что тогда? Придумать что-то глупое - тоже не вариант. Даже тому, кто попадёт в смертельную опасность, не хватит смелости прибежать в комнату самого Капитана Леви. Не захочется быть убитым, как минимум, морально. Но ведь глупости - мой конёк, не правда ли? Так что, была не была. – Я хотела сказать... – Так яростно этого желала, что вбежала сюда без стука и сбила с ног? Если что-то важное, то, может быть, я не слишком сильно поиздеваюсь над тобой, – он на секунду замолк, а после продолжил, – если же иначе, то я постараюсь, чтобы этот день ты запомнила на всю жизнь. Уяснила, отродье? – Я люблю Вас, – что я творю? Больная! Больная! Совершенно больная! Пора лечить свою голову. – Что? – он осмотрел меня с ног до головы и скривился. Отвращение? Серьёзно? Я ожидала какой-то бурной реакции, или упрёков о том, что у меня не всё в порядке с рассудком, в конце концов ожидала выговора. Но он просто молчал. Наверное, если бы я действительно была в него влюблена, то непременно оказалась бы растоптана. – Я сказала, что люблю Вас, – ненавижу повторять такие фразы. Признание в любви - штука сложная, особенно если это происходит в виде спектакля, где тебе приходится играть ведущую роль. И отказаться от такой премьеры совершенно нельзя. – С дубу рухнула, Гарднер? – мужчина смотрел на меня, как на дуру. Ну вообще, будь я на его месте, делала бы то же самое. Но всё же, это звучит не очень приятно. – Нет, – я чуть помедлила, – вроде бы... – Вроде бы, да, – съязвил он, – что ты несёшь? – Я сказала... – Я слышал. Сейчас война, Гарднер. Твои чувства здесь никому не нужны. Мне особенно. Убирайся. Леви уселся в своё кресло, но, кажется, из-за моего присутствия его тело всё никак не могло расслабиться. Наверное, уже стоит уходить. И поскорее. – Да, конечно, – актриса из меня никакая, но я старалась. Хотя ситуация теперь из шуточной и смущённой превратилась для меня в ужасную. Сейчас действительно война, многие гибнут на поле боя, а я выполняю какое-то глупое задание, озадачивая своего Капитана. И, кто знает, может, он действительно будет думать об этой ситуации ни один день, что, конечно, вряд ли. Не думаю, что кто-то вроде меня сможет надолго поселиться у него в голове. Вышла. Дверь закрылась, и я смогла вдохнуть полной грудью. До сих пор считаю себя чокнутой. Только я хотела сделать шаг, как услышала тихий хохот. Честно говоря, в этот момент я очень разозлилась. Не помню, когда в последний раз у меня было настолько паршивое настроение. Я рванула вперёд и за поворотом почти врезалась в Жана. Тот держался за живот, видимо, от боли, которую приносил ему его же смех. – Это было... великолепно, Анна! – Жан... – я готова была прямо сейчас надрать ему задницу. – А тебе... – он поднял на меня глаза и замолчал. – Кто. Меня. Туда. Толкнул? – беги, Жан, лучше беги. – Э-это... – Была я, – я повернула голову влево и увидела говорящего. Петра. – Неужели? – на моём лице скользнула отвратительная улыбка. – Хотелось немного повеселиться, – она тоже улыбнулась, – а тут ты попалась. Не могу её терпеть. Просто не могу! Я подошла к ней ближе и, сильно замахнувшись, дала пощёчину. Она сразу схватилась за щеку, обязательно намереваясь мне ответить. – Что здесь за сбор? – видимо, месть Петры откладывается. Я повернулась и заметила Капитана. Тот неторопливо шёл вперёд, глядя прямо мне в глаза. Я тихо сглотнула (или громко?). – Кирштайн, сегодня спать не будешь. На дежурство. – Есть, сэр! – Жан оглядел меня, глазами говоря, что желает всего самого хорошего. Потому что никто не знает, что сейчас сделает Капитан. – Что ты здесь делаешь, Петра? – иногда я думаю, что между ними что-то есть. Всё таки она состояла в его первом отряде. Да и зовет он её всегда по имени. – Я... эмм, услышала, что здесь кто-то есть. И пошла проверить. Я хмыкнула. Врёт и не краснеет. Но лучше пусть так, чем раскроется этот обман. Слишком уж много здесь замешано людей.