***
Помочь с чем? —И у меня есть ещё одна новость. А какая была до этого? —Джерардо требует расторжения нашего брака. — Сжав переносицу двумя пальцами продолжил Забини. —Что, блять? — брови Драко подскочили. Это был бред. Блейз и Пэнси буквально с рождения были предназначены друг другу. Их нельзя разлучать, абсолютно точно нет. —В день, когда всё это, — Забини провёл рукой в воздухе, — произошло, Пэнси пришла в слезах со свитком в руках. — Это всё было в новинку, все эти ощущения, Блейз никогда не думал, что он может потерять её, но каждая мысль об этом — новый глубокий порез на сердце. — Клянусь, он был настолько зол, что пером прорвал пергамент на моём имени. А после последовала усмешка. Даже слёзы или громкие крики не передали бы всю боль, что скрывается за образом вечного оптимиста, который заботиться обо всех, кроме себя так, как эта усмешка. —Я так понимаю, — Малфой достал небольшую стеклянную бутылку из-под дивана, — ты понятия не имеешь, что там произошло. Драко встал с дивана, взял два гранённых стакана на кухне и налил немного коричневато-золотистой жидкости в каждый. —Серьёзно? Драко, ты обещал убрать алкоголь отсюда. Перестроиться. Блейзу нужно перестроиться со своих проблем. Так проще. Драко пожал плечами и сел на диван, протягивая один из стаканов другу. —Я говорил об этом до момента, пока не стал превращаться в… Что это вообще? И Он успешно справился. —Я перерыл всю школьную библиотеку, включая запретную секцию. Ни слова. Именно этого он и боялся больше всего. Малфой был в ужасе от того, что всё, что происходит с ним — первый, единственный случай. Потому что, если это так — никто не знает, как это остановить.***
Он устал. Попросту устал от издёвок судьбы. После чёрной полосы всегда наступает белая. Это был миф. Легенда, потому что нет никаких белых полос, есть чёрные и тёмно-серые, когда одна из сфер проблем налаживается на короткий отрезок времени. Блейзу чертовски надоело отчитываться за Драко, каждый раз проговаривая чётко выученную фразу. — Он простудился во время недавной поездки во Францию, профессор. Сколько раз Забини повторил это за последние недели? Десятки, сотни? Он чертовски устал от этого притворства. Еще одно «он простудился», и палата Забини обеспечена. —Слушай, Блейз… К мулату подсел как обычно опоздавший Теодор Нотт. Их лучший друг, который находится в неведении и почему-то не страдает также, как Забини. —Не заставляй меня повторять это снова, Тео, умоляю, — Блейз вздохнул. —Я не настолько тупой, чтоб верить в эту чушь, — Нотт выложил тетрадь и перо из своей сумки, которые он носил с собой для вида, — где его черти носят? Не говори, что он болеет. Драко даже в лихорадке не пропускает занятия, а сегодня целых две пары, как он переживёт это? Теодор отсутствовал в Хогвартсе около недели. —Здравствуй, отец. — Принц вернулся домой. Германия. Престол. Его комната и замок. Тео ненавидел это место. Он ненавидел эту страну. Её не было уже десять лет. Летиция погибла десять лет назад, в попытках спасти себя и своего сына, и эта попытка стоила ей жизни. Это не было несчастным случаем, Тео знал это. Мама умерла спустя неделю, после того, как их поймали на границе с Испанией. Ему было семь. А сейчас он прибыл в ненавистную им страну, потому что человек, которого он обязан называть отцом — заболел. И Тео, будучи атеистом, готов молиться всем богам, лишь бы болезнь была смертельна. Адальберт сидел за столом в главном зале замка, где обычно принимают гостей, поедая свиную рульку. На столе длинною в пару метров были лишь мясные блюда: колбасы, маульташены, клопсы, шницель. Теодора тошнило от этой картины. Все ненавистные ему вещи разом: Отец, комната, где ему сообщили о смерти матери и мясо. Чёрт, этот запах был просто омерзителен. И он не сказал ни слова. Ни приветствие, ничего. Король лишь кивнул на стул, стоящий рядом с ним, давая понять, чтобы Теодор присел на него. Спустя несколько минут, когда Адальберт доел, он очистил свои руки от жира. —В ближайший месяц у тебя свадьба. — Отпив глоток пива из кружки произнёс король. — Шведские принцессы. Можешь выбрать одну из них. Ахуеть. —Нет. — Он даже не дрогнул. —Значит, старшая. Бесполезно. Тео, твои попытки вольничать будут всегда провальны. Пока он жив — ты его раб. —Через три дня пройдёт церемония «знакомства», — нужно действовать быстрее, осталось лишь пару месяцев жизни, ему нужно загнать Теодора поглубже, в клетку, откуда он не сможет выбраться, — ты пробудешь здесь около недели, а после можешь снова отправляться в свою Школу и наслаждаться последними мгновениями свободы. Он даже не скрывает этого. —Мне нужен новый наследник, — король снова отпил глоток, — у неё есть месяц, чтобы забеременеть. Блять. Превосходно. Каждый раз Теодор думает, что большего дна в своей жизни Адальберт просто не может достичь, и каждый раз этот ублюдок рушит все его представления. —Твои подколы пиздец, как не кстати, — огрызнулся Блейз, выводя аккуратную букву в тетради. В отличие от Тео, он хотя бы пытается учиться. —Да ладно тебе, — слизеринец открыл тетрадь и записал число, — о чём она там говорит? —Серьёзно? — подняв брови спросил мулат. Нотт посмотрел на друга, потом на тетрадь. —Попробовать стоило, — он вернул перо на место, достаточно и числа, — так что там с Малфоем? —Мы не будем обсуждать это. Не здесь. — Блейз дописал предложение, а если Нотт заткнётся — он допишет и весь конспект. —Ты отведёшь меня в тёмный кабинет, и мы там будем обсуждать грязные делишки Драко? — протянул Нотт, —надеюсь, он никого не заавадил, а то я сегодня не в настроении прятать труп. Не допишет. —Профессор, —Забини прервал Макгонагалл. Серьёзно, ещё одна шутка, и он прибегнет к непростительным, —Теодору плохо, я, как староста, должен отвести его в лазарет. —Но мне не… —Конечно, вы можете идти. — Бросила декан Гриффиндора, даже не посмотрев на них. Блейз схватил так и не договорившего Нотта за локоть и потащил из кабинета. Пусть он отдувается вместе с ним, раз настолько любопытный. Мулат затащил его в подземелья. Все были на занятиях, поэтому гостиная пустовала. Отлично, то, что нужно. Он наконец отпустил руку Тео. —Во-первых, ау, — Теодор потёр локоть, после сильной хватки Забини у него останется синяк, — во-вторых, принцам не подобает лгать, Блейзи. Он упал в близстоящее кресло и выражение лица с шутливого резко сменилось серьёзным. Что за демон кроится в тебе, Теодор Нотт? —В общем… — а после последовал длительный рассказ от лица Блейза. И его содержание затронуло ту самую рану, которую Тео зализывал на протяжении двух долгих лет. Она снова начала кровоточить.***
—Я не могу, понимаешь? Я не могу смотреть на то, как ты тонешь вместе со мной. Он не думал, что это сердце может разбить кто-то, потому что оно уже давно разбито. Но появилась она. Она его склеила, и она же разбила вновь. Ария позвала его на разговор, но Тео даже предположить не мог, что… Салазар. Она не может уйти. Она просто не может этого сделать. —Ты издеваешься, да? — после этой фразы последовал нервный смех, — пожалуйста, скажи, что это шутка. Несмешная, идиотская шутка. Она смотрела на него в упор. И молчала. Пока его сердце разрывалось от громкости этой тишины. —Пожалуйста, не молчи. — второй раз в жизни Тео почувствовал каковы слёзы на вкус, щеки начало щепать, а в горле застрял ком несказанных однажды слов, — НЕ МОЛЧИ! — голос сорвался, и он непроизвольно крикнул, казалось, будто гостиная буквально затряслась от этого крика, — ты не можешь просто взять и уйти. Слёзы. Теодор. Снова слёзы. Он сразу смахнул их тыльной стороной ладони. Только не она. —Так будет лучше, — Ария подошла к нему и аккуратно дотронулась ладонью до щеки. Теперь её очередь поддаться солёной жгучей жидкости из глаз. Это больно. Больно, но она уверенна, что поступает правильно. Потому что знает, что будет омрачать каждый его день. Потому что она превратилась в закрытую со всех сторон, погружённую во тьму комнату, а у него с рождения клаустрофобия. Ария думала, что поступает правильно. Но, на самом деле, для Теодора она никогда не была мраком. Для него она — Сириус среди ночного неба, безграничная поляна с ромашками, где никогда не гаснет свет. Она помогала ему жить. Не сгибаться под давкой отца и всегда ходить с высоко поднятой головой. Она — его маяк, его компас. Они снова молчат. Минуту. Две. Три. А потом бросив тихое —Прости. Ария убирает свою ладонь с его лица и уходит. Не оборачиваясь. И Тео знал, что не в силах её остановить. Она не права. Не будет лучше. Никому. Ни Арии, ни Теодору. Только поймёт она это лишь через несколько лет. Но даже после этого они оба будут тонуть. В керосине. Пока кто-то не бросит спичку. —Салазар… —в голове Теодора начала проявляться картинка с того дня, — но всё было также, она вела себя как обычно, я … Он видел Арию на завтраке, она также, как и всегда сидела возле края стола, делала вид, что слушает очередные сплетни от Гринграс, даже изредка поддакивала, потом допила свою чашку кофе, взяла одно зелёное яблоко и ушла. Всё было абсолютно также. По его телу пробежали мурашки. —Что я мог… — и он замолчал. В голове начал складываться пазл, и он понял. Конечно, ничего не изменилось, потому что она думала об этом всё это время, она планировала, рассчитывала, доводила до идеала. Это крылось в её сознании уже в тот день, когда Ария разрушила их отношения. Какой же он идиот. —Почему ты раньше мне не сказал? — он смотрел на Блейза глазами, полными отчаяния. Если бы Ария умерла, он бы пошёл за ней, он бы не вынес этого. Не смог. —Потому что боялся твоей реакции. — Забини сел в кресло напротив Теодора и провел в воздухе рукой, очерчивая силуэт друга, — этой реакции. Ты дрожишь, Тео, зная, что она в порядке, ты всё равно ведёшь себя так, будто Драко не успел. Со стороны Нотта последовал нервный смешок. —Прости, о каком «в порядке» идёт речь? Потому что я уверен, человек, совершивший попытку самоубийства, явно не в порядке. Не важно удалась она или нет. — Она не ест всё это время. — Непонятно зачем он сказал это.Посчитал нужным. Блейз начал анализировать всю ситуацию, и, возможно, если Драко не может справиться с ней, тогда, Тео… — Он носится с ней, как с маленьким ребёнком, каждое утро приносит какао и это её любимое печенье с шоколадом, но она не съела ни грамма. Теодор снова усмехнулся. Нет, он серьёзно? —У неё аллергия на шоколад и какао она не пьёт. — Палец на левой руке хрустнул. — Если бы Драко обращал на неё внимание — он бы знал это. Забини не стал противоречить другу, потому что он был прав. Блейз постоянно говорил Драко об этом, каждый раз, когда они встречались на астрономической башне за кружкой горячего тыквенного сока и обсуждали всё произошедшее за неделю. Он вторил Малфою о сестре постоянно, но тот не слушал, ссылаясь на запреты отца. Каждый раз. Теодор наблюдал за ней, достаточно, чтобы знать всё, каждую деталь. Это была своего рода компенсация за отсутствие её касаний, поцелуев, объятий. За её отсутствие в его жизни. Ария перестала есть шоколад после своего тринадцатого дня рождения, потому что в один момент съела столько, что у неё проявилась аллергия. Потом она перестала пить какао, потому что не переносила обычное молоко, заменив его кофе со щепоткой мускатного ореха, а в дополнение мятные печенья, от которых немного печёт язык. Он знал, что она прикусывает нижнюю губу, когда что-то не выходит на зельеварении, складывает руку в кулак и оставляет следы от ногтей на ладони, когда кто-то раздражает её. Знал, что цвет её глаз меняется в зависимости от настроения: когда всё хорошо — они ярко зелёные, а по мере ухудшения радужка начинает заполняться карими пятнами и, если всё совсем плохо — глаза становятся цвета горького шоколада. В тот день её глаза были ярко-зелёные. Салазар… —Знаешь, — Блейз расположился в кресле поудобнее, а после продолжил, —может, я не так хорошо знаю Арию, как ты, но мне всегда казалось, что она слишком любит себя, чтобы пойти на подобное. Ещё один палец хрустнул —Ты вообще её не знаешь, —снова усмехнулся Нотт, —потому что та Ария, о которой мы говорим, может любить всех вокруг, но только не себя.***
Поступки, влекущие последствия. Действия, совершённые под натиском эмоций. Это никогда не приводит к чему-то хорошему. Это никогда не приведёт к чему-то нормальному. Не в их случае. Не в их жизни. Зачем Зачем Зачем Схватив небольшой крафтовый пакет с тумбочки в своей спальне, приготовленной по его просьбе Хелфи, личным эльфом германского принца, Теодор направился в башню старост.***
Ей не нужна эта семья. Ей не нужен он. Малфой. Она назвала его Малфой. Немыслимо, это просто немыслимо. Драко был… Удивлён. Или поражён. Парализован от этих слов. Он так долго пытался отдалиться от неё, пытался следовать правилам. Он забыл. Забыл о ней. Забыл, что он не один потерял маму. Драко настолько сильно был озабочен приказаниями отца и собой, что попросту забыл об Арии, о том, что ей тоже больно, о том, что она разбита смертью матери. А вдобавок убита отцом и добита его руками. Он довёл сестру до этого. До крайне точки. До края бездны. Драко — одна из причин её потенциальной смерти. Снова целое какао и ни грамма съеденного печенья. Снова молчание. И так каждое утро. Всё стабильно плохо — Ария ничего не ест, он — ничего не говорит. Когда-то Драко восхвалял стабильность, но сейчас она до чёртиков ему надоела. Последний раз он попробует начать разговор и после этой неудачи — попыток больше не будет. Снова её дверь перед глазами, снова тот же стук, снова молчание в ответ. Что ж. Ария неизменно сидела на кровати, листая учебник по древним рунам. Её щёки немного впали, кожа, казалось, стала ещё бледнее, чем обычно. —Прежде чем ты выгонишь меня, я прошу, выслушай хоть слово. — Начал разговор Драко. В ответ тишина. —Хотя бы головой кивни. Никакой реакции. —Ария, я с тобой разговариваю. Снова Ничего. Но тут. Драко вновь начал слышать тот шёпот. Латынь, но сейчас он разбирал каждое слово. Заставь её обратить внимания на тебя, заставь её, заставь Схвати её, ударь её, причини ей боль. Заставь Её Заметить Сука, заткнитесь. —Ария? — снова обратился к сестре Драко. Ничего. Причини. Ей. Боль. Глаза снова застелило чернотой. Но она его больше не пугала. Она такая привлекательная, тьма. Приторно сладкая и одновременно горчит. Тягучая, липкая. Приятная. Один раз. Один раз ничего не даст. Он просто коснётся её, лишь кончиком пальца. —Мы с тобой подружимся, Драко, — молвил демон на затворках сознания, — мы одно целое, понимаешь? Руки тянутся к шее. Сами. Драко сжимает горло сестры, это чувствовалось словно тёплая кровать морозным утром, также приятно. —Видишь? —продолжал демон, — это приятно. Приятно причинять кому-то боль. Это было действительно приятно, потрясающе. Он никогда раньше не испытывал подобного. Чувство эйфории, ощущение чего-то поистине прекрасного. Она кричала, точнее кряхтела, пыталась вырваться, но руки сжались крепче. —Крепче, дьяволёнок, сдавливай горло сильнее, так она умрёт быстрее. Сильнее. Ария издала последний вздох. Он убил её. Сам. Своими руками. Ничего приятнее в своей жизни Драко никогда не ощущал.