Конечно, я всегда знала, что труслива, только мне это не особо мешало в жизни. Ну, как это может помешать, например, когда делаешь домашку или, скажем, пишешь статьи? Никак. Но вот в жизни нелегалов-отшельников это очень и очень мешает. Я не могла спокойно красть еду или летать по ночам. Мне было даже страшно превращаться в человека. Сириус бесился, а мне страшно. Даже смешно вспомнить. Из мемуаров Катлин
Шотландия становилась всё ближе и ближе. Каждый день Джуди пролетала сотни миль, и поначалу было тяжело. От усталости ломило крылья, шея затекала, а глаза щипало от холодного ветра. А потом, как говорится «стерпится — слюбится»… Попривыкла и окрепла. У неё даже на руках стало появляться подобие мышц. Но всё равно перелёты давались тяжело. Особенно тяжело в плане съестного. Его просто не было. Катлин постоянно испытывала чувство голода и жажды. Чтобы пить воду из луж Кэмпбелл оказалась чересчур брезгливой. Ну, не может она пить воду, если не знает, какая гадость в ней водится. А с едой ещё хуже. Джуди с ужасом наблюдала, как Нюхалз грыз крыс. Может, дело лишь в анимаге-крысе, которого они ищут, но всё равно пёс их поедал с особой жестокостью. Ловил, расчленял с такой мордой, словно ему доставляло удовольствие слушать предсмертный крысий писк. Всё таки не зря он в Азкабане сидел. Сама Катлин не могла. Мысль, что ей придётся кого-то убить в угоду собственному желанию казалась дикой. Да, возможно она реально убила семь человек, среди которых её лучшая подруга, любимый начальник и бывший жених, но Кэмпбелл пыталась забыть об этом факте. А сейчас… Сейчас было хорошо. Ранее утро, не слишком холодное, но довольно прохладное. Эту ночь они провели на запущенной и заросшей плющом детской площадке. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, Джуди обернулась в симпатичную девушку и обратилась к Нюхалзу. — Доброе утро! — радостно поприветствовала Кэмпбелл. — Сегодня такой замечательный день! Я, кстати, впервые за долгое время выспалась, представляешь? Что у нас дальше в планах? Я, кстати, могу попробовать опять влиться в систему разноски газет. Надеюсь, в этот раз нам попадётся что-то получше «Придиры». Хотя, стоит признать, статья про мозгошмыгов была довольно не дурно написана. Катлин не знала, слушает её Нюхалз или нет, но ей было абсолютно всё равно. Ведь такой бессмысленной болтовнёй она разбавляла напряжённую тишину. Джуди несла всякую чушь, которая взбредёт в голову и от этого становилось легче. Как будто других проблем, кроме мозгошмыгов, и на свете нет. — Так, а что у нас с завтраком? — спросила Джуди. — С завтраком — хорошо, без завтрака — плохо, — изрёк Нюхалз, поворачиваясь к ней. — Я так понимаю, у нас вариант второй, — медленно проговорила Катлин. — Жаль, конечно… — Ладно, хорош болтать, пошли, буду тебя учить честному нелегальному заработку, — договорив эти слова, на месте человека возник пёс, который направился в сторону города. Кэмпбелл вздохнула. Нюхалз представлял собой симпатичного мужчину, а она, как нормальная девушка, не могла не захотеть к себе мужского внимания. Когда они в анимагической форме, это не так заметно. Он пёс, она сова. Что у них может быть общего? В облике людей они хотя бы оба млекопитающие. Нюхалз вывел её в город, где народу было тьма. Она ожидала, что пёс, как обычно, отпрянет от людей, но тот, видно через силу, сдержался. — И куда нам дальше? — ухнула Джуди, но её вопрос потонул в городской суматохе. Люди спешили на работу, дети собирались компаниями и играли во дворах и подворотнях. Животные тоже куда-то спешили по своим делам. Судя по всему это место населяли волшебники, раз никто не обратил внимание на летящую сову. «Йоркшир» — прочитала Катлин на табличке. Географию Великобритании она не знала от слова совсем, но надеялась, что это где-то рядом с Хогвартсом. Нюхалз шёл вдоль улицы довольно ровно, спокойно, а вот прохожие отпрыгивали от него как от бладжера. Впрочем, в магических пунктах так было всегда. Сначала Кэмпбелл недоумевала, но потом Нюхалз ей объяснил, что напоминает Гримма — символа смерти у англичан. Джуди считала, что это глупо. Как можно умереть, увидев чёрную собаку? Но англичане так не думали. Суеверный народ, что с них взять? Наконец чёрный пёс остановился возле прилавка с хлебобулочными изделиями. Пирожки с тыквой, булочки с орехом и маком, бисквитные пирожные, сэндвичи, пироги с говядиной и грибами… От вида и запаха таких деликатесов у Катлин потекли слюнки, а желудок больно свело от голода. Сова заняла наблюдательную позицию прямо на крыше прилавка. Для вора Нюхалз встал в слишком заметную позу, прямо напротив продавщицы — пожилой и полной ведьмы с неопрятными волосами. Джуди подымалась ему об этом сообщить, но как видно красть он не собирался. Подождав пока ведьма за прилавком обратит на него внимание, а покупатели расступятся в полукруге, Нюхалз принялся, как он сам это назвал, за «честный и нелегальный заработок». — Тебе чего? — настороженно спросила продавщица. Пёс в ответ состроил жалобную морду и кивнул в сторону съестного. — А ну пошёл отсюда! — выкрикнула дама из толпы, и с угрожающим видом замахнулась на Нюхалза. Пёс пригнул голову, но не ушёл. Вместо ответа он встал на задние лапы (так его рост выходил почти ростом с ту грубую ведьму) и сделал несколько кругов. Толпа и продавщица с интересом следили за развитием событий, которые развивались весьма бурно. Шоу продолжалось. Пёс перекатился со спины на живот, потом обратно и завершилось всё эффектной походкой на передних лапах. Судя потому, что через пару часов Джуди за обе щеки уплетала пироги, публика осталась довольной. — Нюхалз, прими моё восхищение, — с полным ртом, набитым пирогом с почками, произнесла Джуди. Тот, как обычно в своей манере не реагировать на слова благодарности, промолчал, но Кэмпбелл поняла — он польщён. А от самодовольного вида своего спутника Катлин ощутила прилив радости — ему важно, что она о нём говорит. А значит, не такая уж Джуди и незначащая. Поэтому, девушка продолжила: — А кстати, как ты до этого додумался? Вот я бы ни за что так не смогла, — только Кэмпбелл радовалась, что контакт установили, так на тебе. Лицо Нюхалза снова омрачилось. Неужели переборщила с безобидной лестью? — Такие трюки я проворачивал ещё со школы, — его голос стал холодным как лёд. — Это было удобно. Для привлечения внимания девушек или добычи еды. — Со школы? Погоди, а во сколько лет ты стал анимагом? — переспросила Катлин. — В пятнадцать, — челюсть Кэмпбелл упала. В 15 лет? Да она сама в 15 лет максимум о чём думала, так это о парнях. Ей и в голову не приходило учиться анимагии. — О! Там, кажется, сова… Воскликнул анимаг, высоко задрав голову. Катлин вздрогнула и наконец отвела взор от лица Нюхалза. Действительно, над ними поразительно низко летела сова, сжимая в клюве газету. Дважды повторять не требовалось. Мгновение и она в образе совы сипухе летит на встречу бурой птице. — Стой! — ухнула Джуди. — Да погодите же вы, уважаемая!!! Дайте вашу газету, пожалуйста! Сова ничего не ответила (что не удивительно, поскольку газету она несла подобно кляпу) и даже и не остановилось. Пришлось прибавить скорость. — Да погодите же вы! Мне нужна ваша газета, — выговорила Катлин, поравнявшись с птицей. — Да отдайте же вы её, в конце концов! Но бурая сова слишком хорошо знала свои обязанности. Она до последнего игнорировала нежданную попутчицу, пока та не попыталась вырвать эту газету из её рта. Сова раздражённо отлетела, но погоня продолжалась. Катлин перешла в ярое наступление и налетела на неё, вцепившись задними лапами в газету, потянула пергамент на себя. Сова резко спикировала вниз, Кэмпбелл следом. Уже около полтора метра над травой к Джуди пришла подмога, пёс с диким лаем набросился на почтальоншу. Та с громким воплем, испуганная выпустила газету из клюва и помчалась на утёк. — Фух, — Катлин тяжело дышала, пытаясь привести сердце в обычный режим работы. — Надеюсь, это что-то стоящее. А то будет обидно. — Вроде «Ежедневный пророк» сегодняшний должен быть, — поразмыслил Нюхалз. — «Ежедневный пророк» — лучшая газета Великобритании. Катлин развернула газету, на первой полосе значилось: Сириус Блэк всё ещё на свободе. А ниже… Колдография Нюхалза. В шоке Кэмпбелл судорожно попыталась хоть что-то сообразить. Но большим успехом это не увенчалось. На автомате Джуди продолжила чтение:… Напомним, что 12 лет назад Блэк одним проклятием убил тринадцать человек…
— Эй, ты чего? — похоже Нюхалз или уже… Сириус Блэк заподозрил что-то неладное и подошёл поближе, заглянув через плечо: — Разорви меня банши… Мужчина судорожно вздохнул, словно к нему вдруг перестал поступать кислород. Его, итак не слишком румяное, лицо побледнело до оттенка трупа, а глаза на миг расширились от ужаса. Интересно, почему ужас? О чём он подумал в тот момент: что правда раскрыта? Хотя глупо надеяться, что Нюхалз переживает о своей репутацией перед Джуди. Может, вспомнил свою молодость? Или тот момент, когда перед ним валялись мертвецы, а сам он хохотал, как конь? Так или иначе, но Блэк не видел перед собой абсолютно ничего. Затем, он молча встал, обратился в собаку и побрёл прочь. Катлин присела, в шоке обдумывая ситуацию. Она знала Нюхалза с лучшей стороны. Он помогал ей бороться с дементорами, кормил, оберегал да и вообще относился как к младшей сестры. Пускай он грубил (это делало его ещё более привлекательным), ворчал без меры и всё время закатывал глаза, но убить тринадцать человек? Это слишком! А потом ещё и ржал. На ум приходили сцены в Азкабане, где Сириус бился головой о стену или хохотал. То, что с головой у него не всё в порядке, это факт, Азкабан - чего вы хотите. Да и сама Кэмпбелл не отличалась адекватностью, раз убила семь человек. — Я должен тебе объяснить, — Блэк незаметно вернулся и сел рядом, прижав колени к груди. «Ты не обязан…» — хотела сказать Джуди, но поняла, что Сириус (какое непривычное и красивое имя) имеет ввиду своё моральное состояние и захлопнула рот. Внутри бушевали страсти. Катлин явно осознала, что после его рассказа, как раньше уже не будет. Он больше не будет для неё таинственным принцем, спасшим её. Но, если Блэк не выговориться, то его образ превратится в образ психа-маньяка. — Всё началось, когда я поступил в Хогвартс и нашёл самых лучших друзей. Мы творили Мерлин знает что, нас даже прозвали — мародёрами… Катлин прикрыла глаза, представляя всю историю: молодого Сириуса, Джеймса Поттера, Люпина и Питера Петтигрю (почему-то их образ представился ей иллюстрацией из маггловской книги «Три мушкетёра»), которые бегают по лесу, взрывают кабинеты и воруют еду из столовой. — А потом… Потом пошли слухи, что среди нас есть предатель, и я, как дурак, подумал, что это Лунатик из-за его ликантропии. Никогда себе этого не прощу, — голос Нюхалза дрогнул от отвращения к себе. — Поттеры скрылись и Хранителем тайны стал я, все об этом знали да и мы особо не скрывали, но в последний момент решили всех перехитрить. Назначали хранителем Хвоста, но продолжали дурачить всем голову, что это я. Сириус замолчал, уткнувшись лбом в колени. Он не продолжал, но Джуди и сама знала, что это было дальше. Сердце зашлось от боли и жалости. Ей захотелось показать своё участие и Кэмпбелл не нашла ничего, кроме как дотронуться до плеча. Блэк вздрогнул. — Я пришёл к ним домой, от него одни руины, Джеймс и Лили мертвы, только Гарри выжил… Живёт сейчас у тёти. Надеюсь, у него всё хорошо. Джуди не раз слышала историю о Гарри Поттере, но особо не интересовалась. В истории Америки итак слишком много событий. Но если бы она знала, какая трагедия за этим стоит… То… Да ничего бы не было. Люди редко задумываются о других, если они с ними не знакомы. — Ладно, пошли, — буркнул Нюхалз и направился в дорогу. — Ага, иду, — прошептала Катлин и с улыбкой прибавила: — Сириус Блэк…