Мой шип терновника

Порой Олег ненавидел себя так сильно, что еле сдерживался, чтобы не разбить руки в кровь о стену. Вместо этого он срывался в тренировочный зал, когда был на базе, либо вытаскивал на спарринг Вадика. Ярость Олега выдержать мог только он, хотя Шурик слегка обижался, что не его тащат спарринговаться. Олег старательно игнорировал обиды, потому что в няньки Шурику не нанимался. Да и, откровенно говоря, Шурику он и навредить боялся. В такие моменты он действительно переставал себя контролировать. Казалось, глаза застилала какая-то кровавая пелена, а внутри бурлили такие эмоции, что Олег в прямом смысле закипал. — Знаешь, Поварешкин, порой ты напоминаешь зверя, — усмехнулся Вадик и стер кровь с лица. Он пропустил удар, а Олег не рассчитал силу, поэтому разбитый нос Вадика оказался неизбежным итогом спарринга. — Внимательнее надо быть, или думаешь, противник будет тебя жалеть? — ответил Олег и бросил Вадику полотенце. — Меня быстрее ты грохнешь, чем враги, — засмеялся Вадик и вытер со лба пот. Тренироваться под палящим солнцем Сирии было не особо приятно, но Олег привык ко всему. Любые лишения и неудобства он переносил легко и просто. Самым лучшим было отсутствие связи. Если не ловило, то и не было возможности выйти в Интернет, а значит, о новом достижении или любовном похождении миллиардера Разумовского узнать он не мог. Олег сжал кулаки и стиснул челюсти. Он каждый раз клялся себе, что больше не будет вбивать в поисковик ненавистное имя, но все равно с упорством делал это. Листал статьи, жадно рассматривал фотографии, отмечая изменения в таком знакомом и заученном наизусть лице. Олег подмечал выражение глаз, мог с точностью сказать, искренне Сережа улыбался или нет. В такие моменты он напоминал мазохиста, добровольно приходящего на пытку. Он даже отмечал, что начинали трястись руки, когда держал телефон. Хотелось сжать пальцы, чтобы корпус смартфона треснул, а по экрану пошли полосы, корежащие идеальный, выверенный до раздражающей приторности образ. Хотелось ворваться на очередное фешенебельное мероприятие, сорвать дурацкий галстук, растрепать волосы, стереть с лица фальшивую улыбку и заставить… Что именно заставить, Олег даже не знал и сам. Пожалеть о том, что Сережа его бросил? Заставить стонать и умолять не останавливаться, как бывало раньше? Олег не знал. Не понимал, чего именно хочет, ведь сам выбрал армию, а потом карьеру наемника. Знал, что Сережа не будет его ждать, что его слова «тогда проваливай и не возвращайся» — это серьезно. Он знал, что так и будет. И даже научился жить без Сережи. В конце концов, Шурик — великолепный любовник, классный товарищ, который всегда прикроет спину, а еще не выносит мозг претензиями. Шурик не посягает на свободу Олега. И понимает его, что самое главное. Шурику не надо никаких признаний, ему достаточно того, что есть. Сереже всегда было мало, недостаточно того, что мог дать Олег. Сережа его отпустить не мог, хотел обладать целиком и полностью. Чертов эгоист. Как же он бесил Олега, как раздражал. Олег ненавидел Сережу, определенно ненавидел. — Слушай, дело не мое, но, может, скажешь, что тебя вывело так? — Вадик подошел к Олегу, забрал из его рук помятую бутылку и сделал глоток. — Уж за что досталось бутылке, я вовсе не понимаю. — Не твое дело, — лишь огрызнулся Олег и направился к палаткам. Откровенничать с Вадиком в его планы не входило, да и не расскажешь, что его вывели из себя очередные фотографии «блистательного и великолепного» Сергея Разумовского. Его популярность все набирала обороты, о нем писали везде. А Олега это бесило. Мы добьемся высот, Волче. Мы изменим этот мир к лучшему. Ага, изменили. Сотни раз изменили. Сережа, да. О его социальной сети не знал разве что ленивый, да и до того наверняка доползли слухи. Олегу хотелось из вредности удалить аккаунт во «Вместе», но он все равно заходил в него. Словно надеялся, что Сережа передумает, напишет ему что-то вроде «Возвращайся». Нет, Олег, конечно, не сделал бы этого, но ему хотелось думать и верить, что Сереже не хватает его так же, как и ему. Как бы ни пытался Олег отрицать, он скучал. Да, трахал Шурика, даже верил, что у них отношения. Верил, что Шурик — именно тот, кто ему нужен. Но каждый раз раздражающая до зубовного скрежета улыбка Сергея Разумовского заставляла его думать о том, что все это неправда. Шурик — не Сережа, никогда им не был и никогда не станет. В палатке Олег бросил полотенце прямо на землю, снова схватил смартфон, но в этот раз его спасло то, что зарядки не осталось. Он лишь моргнул экраном и погас. Олег швырнул его на землю, хотелось еще и ногой растоптать, но все же он не сделал этого. Пригодится еще, чтобы снова и снова изводить себя известиями о счастливой и идеальной жизни Сережи. Поэтому вместо того, чтобы выместить злость на ни в чем неповинном смартфоне — Олег поставил его заряжаться. — Ты в порядке, а то Вадик выглядит не очень. — В палатку зашел Шурик и дотронулся до плеча Олега. Олегу хотелось послать Шурика к черту, чтобы не приставал с разговорами, попытками залезть в душу. Как они все его заебали. Как же вся эта Сирия его заебала. Ночами снился дождливый Питер с дворами-колодцами и тихими улочками, куда они забредали с Сережей, когда не хотелось возвращаться в детский дом. Рыжие локоны, такие яркие на фоне питерского серого неба. А еще смех, тогда счастливый, звонкий, полный надежд на будущее. И поцелуи украдкой в подворотне. Всегда казалось, что украденные, отвоеванные у судьбы. Тысячи мыслей о неправильности, что нельзя так любить. Мыслей о том, что нельзя любить парня, почему-то не возникало. Было лишь ощущение, что так исступленно, полностью растворяясь в чувствах, другом человеке — нельзя. И постоянно зудящее, что они с Сережей слишком разные. Слишком. Вот Шурик — совсем другое. Шурик похож на Олега. Шурик понимал Олега. Олег развернулся, притянул Шурика к себе и поцеловал грубо, напористо, требовательно. Так, как никогда не позволял себе целовать Сережу. Слишком много нежности в нем тогда было, но кому она нахрен сдалась — эта нежность? Вот Шурику она не нужна, для него не нужно учить стихи и греть его пальцы в своих. С Шуриком можно просто быть собой. Шурик ответил на поцелуй, а его ладони уже забрались под футболку Олега. Шурик всегда понимал без слов, тянулся к Олегу, стонал под ним так, что хотелось трахать его еще сильнее, чтобы стоны были громче, но он всегда сдерживался. Не то чтобы об их неуставных отношениях не догадывались, но афишировать их не хотелось. На тупые шутки Вадика и косые взгляды других наемников Олег не реагировал, а Шурик отшучивался в привычной манере. Олег знал, что до них никто не докопается. Здесь были другие законы. Важно, чтобы человек рядом был готов прикрыть тебе спину. Важно, что ты уверен в том, с кем идешь на миссию, а кто и с кем спит по ночам мало кого волновало. У них всех была лишь одна цель: выполнить поставленную задачу, а если при этом удалось еще и выжить, то совсем прекрасно. Олег не тешил себя иллюзиями, что бессмертен, но знал, что ему чертовски везет. Пока он не потерял ни одного бойца, а это много значило. И ценилось это, а стоны Шурика из его палатки — не важны. Шурик отзывался на каждую ласку, льнул к Олегу, угадывал желания. Был страстным, но податливым. Олегу нравился секс с Шуриком, а еще он позволял лишним эмоциям уйти, возвращал холодный рассудок, умение трезво мыслить. Шурик был стабилизатором. Шурик был ему нужен. Олег брал его на спальнике, ноги Шурика обвивали талию. Шурик что-то то ли шептал, то ли едва слышно стонал, но Олег не вслушивался. Злость все еще скреблась внутри, а вместо синих мерещились рыжие волосы, но Олег старательно это игнорировал. Он кончил с несвойственным рыком, уткнулся в шею Шурика, стараясь отдышаться, прийти в чувства. — Не знаю, Вад тебя так разозлил или кто еще, но мне это определенно нравится, — усмехнулся Шурик и легонько ударил Олега в плечо. — Надо покурить, — сказал Олег и встал. В голове все еще не просветлело. Он поднял полотенце и обтерся им, думая о том, что душ сейчас тоже не помешал бы. Шурик смотрел на него с нескрываемым восхищением. Олег слабо улыбнулся: Шурик был красив. Он выделялся на фоне других наемников, это Олега в нем и привлекало. Ему нравился Шурик, не так, как Серый в свое время, но Олег и не хотел снова в это болото. Потерять себя в другом человеке — приятного мало. А вот с Шуриком хорошо. Определенно. Олег наклонился и оставил на губах поцелуй. Шурик усмехнулся, словно не ждал ничего другого. Олег вернул усмешку и вышел из палатки, курить хотелось очень и очень сильно, как всегда, после хорошего секса. И, докуривая сигарету, Олег думал, что все в его жизни правильно. Так как и должно быть, осталось только перестать постоянно смотреть на фотографии Сережи. Пора было оставить это в прошлом окончательно, потому что его будущее — миссии, наемники и Шурик.

***

Последняя миссия была очень долгой, Олег не думал, что спасение заложников так затянется. На базу они вернулись только спустя месяц. Да и там все пошло не по плану, Олег чуть ли не потерял бойца, что вовсе выбило из колеи. Он ненавидел допускать промахи, поэтому, когда вернулись на базу, он был мрачнее тучи. Причем это настолько бросалось в глаза, что даже Вадик не решился отпустить парочку тупых шуток. А Шурик просто проводил Олега взглядом, когда тот направился к комнате. Шурик порывался пойти за ним, но Вадик его остановил: — Сейчас Поварешкина лучше не трогать. Шурик лишь согласно кивнул. Олег ценил это, ему нравилось, что Шурик понимает, когда его компания лишняя. Но в последнее время он все чаще игнорировал такие вещи, старался быть с Олегом как можно чаще, даже если ему хотелось просто побыть в одиночестве. Но это почему-то не напрягало, присутствие Шурика стало привычным, даже необходимым, но Вадик был прав, что сейчас — это лишнее. Олегу нужно было проанализировать и переварить все в одиночестве. Понять, где именно он допустил ошибку. Ему нужны были тишина и покой. Олег просто лежал на кровати, прокручивая моменты миссии в голове. Думал над каждым действием, отданным приказом и в упор не находил ошибки. Он все сделал правильно, а сопутствующие жертвы оказались неизбежными. Он просто не мог предусмотреть все. Просто не мог. Порой не все зависит от тебя, Волче. Так некстати вспомнились слова Сережи, когда он успокаивал Олега, впервые в жизни проигравшего драку. Он гладил его по волосам после того, как заклеил раны разноцветными пластырями. Олег сжал кулаки и ударил по кровати. Какого черта в голову опять лезет он? Ведь весь этот месяц он даже не вспоминал о Сереже. Да, особо было некогда, но он же находил время на секс с Шуриком, пусть редкий, но все же. И Олегу было хорошо, чертовски хорошо. Олег лег на бок и уставился в стену, старательно не думая ни о чем. Сам не заметил, как провалился в беспокойный сон, где преследовали звуки выстрелов, а еще на руках все время оказывалась кровь. Олег пытался зажать рану на теле неизвестного человека, лицо расплывалось и ускользало, а на заднем плане звучало: «Не все зависит от тебя». Олег проснулся с ощущением подавленности и усталости. Сумбурный сон не принес облегчения, а наоборот, еще больше заставлял копаться в себе. Голос Сережи звучал в голове, как бы сильно ни хотелось от него избавиться. Что ни говори, а тот всегда знал, как и что сказать, чтобы стало легче. И сейчас Олегу отчаянно захотелось, чтобы Сережа оказался рядом. Он невольно потянулся за телефоном, хотя больше всего хотелось ударить самого себя, а потом пойти и найти Шурика. Тот же поймет, выслушает, точно предложит напиться и потрахаться, чтобы выветрить из головы прошедшую миссию. И так поступить было бы правильно, но Олег все равно разблокировал смартфон, а после уставился на текст пришедшего сообщения. Видел новости? Нужна помощь. Номер был незнакомым, но Олег сразу понял, от кого пришло сообщение. А ведь он мог сменить номер. И хотел, столько раз хотел, чтобы не ждать звонка или сообщения. И перестал же ждать. И стоило этому случиться, стоило полностью почувствовать себя свободным, как оно пришло. Олегу стоило отложить телефон, вернуться к первоначальному плану, включающему Шурика, секс и выпивку, но вместо этого он снова забил в поисковик «Сергей Разумовский». Надо же было так выпасть из жизни, чтобы не знать, что друга детства упекли в тюрьму. Теперь ясно, почему он вспомнил об Олеге, все вставало на места. Как и в детстве, Сереже нужна была помощь. И он обратился к тому, кто никогда в ней не отказывал. И сейчас больше всего хотелось сделать именно это, послать того к черту, ведь жизнь Олега наладилась. У него все хорошо, так какого черта… — Ты как, в порядке? — спросил Шурик, когда Олег вышел на кухню. — Да. Надо собирать всех, у нас новое задание. — Надолго? — поинтересовался Шурик. — Думаю, да, — наливая себе кофе, ответил Олег. И отчего-то казалось, что вся устоявшаяся жизнь полетит к чертям. Но еще он прекрасно знал, что позволит это. Сереже нужна помощь, и он, как всегда, просто не мог отказать.