Здравствуйте, я ваша тётя

1. Никто из них не предполагал, что у кроткой, добродушной миссис Хадсон может быть такая подруга. — Я из Дартмура, — заявила она тоном, не вызывающим сомнений, что в Дартмуре все дамы преклонного возраста выглядят именно так: курят крепкие кубинские сигары, смеются громко и хрипло, перемежают свою речь непечатными словечками и без тени смущения ляпают всё, что им только заблагорассудится. * Ни Шерлок, ни Джон не услышали ее раннего появления. Оба отсыпались после бурно проведенной ночи, полной сумасшедшего секса, горячего чая и сэндвичей, жадно поглощаемых ими в «антрактах». Сейчас они мирно завтракали, листая газеты, и жизнь казалась прекрасной: солнечное утро, крепкий кофе и приятная нега в мышцах. — Тук-тук, — зазвенел привычный голосок миссис Хадсон. Когда вдогонку загремело басовитое: «Какого черта ты скребешься в собственную квартиру?!», оба вздрогнули и изумленно переглянулись. Новый клиент? Но они не слышали ни звонка, ни стука. Следом за миссис Хадсон в кухню вплыла высокая, статная леди с умопомрачительно фиолетовыми волосами. — Ну, и кого это Марта пригрела на своём несуществующем бюсте? — деловито осведомилась она, сдвинув густые брови. — Все ясно: два гомика. Я всегда подозревала в ней страсть к извращенцам. Достаточно вспомнить ее чокнутого муженька… Шерлок и Джон удивленно молчали, не сводя с посетительницы настороженных глаз. — Что уставились? Старых теток ни разу не видели? — продолжала незваная гостья. — Мальчики, это моя… — попыталась вставить словечко миссис Хадсон. — Не пищи! — резко оборвала ее дама, причину и цель появления которой не угадал пока даже Шерлок Холмс. — Сама представлюсь, не маленькая. Я Дороти Доусон из Дартмура, давняя подруга этой… — она дернула за рукав покачнувшуюся миссис Хадсон, выставив ее пред собой как музейный экспонат, — … этой святоши, которая оказалась большой любительницей подслушивать, как трахаются мужики. — До, ты сошла с ума, — придушенно хихикнула миссис Хадсон, — я никогда не… И мои дорогие мальчики совсем не такие. — Таак… Престарелая кокетка и ее дорогие мальчики… Куда я попала?! — Дороти в притворном испуге хлопнула себя по внушительным бедрам и тут же громогласно расхохоталась: — Я шучу. Я так шучу. Но если серьезно, надеюсь, совокупляясь, вы не рычите и не воете, как парочка вурдалаков! Мой покойник… Только не воображайте, что Дороти Доусон развлекается с покойниками. Я о муже, чтоб ему на том свете хорошенько икнулось! Так вот, кончая, этот идиот так орал, что я забывала кончить сама. Любимое словечко Шерлока прозвучало в ее устах незнакомо и устрашающе, а слово кончить обрело совершенно иные масштабы, повергая в прах саму концепцию смертных грехов. Завершив приветственную речь, дама оценивающе посмотрела на каждого из них и неторопливо прошлась по кухне. Следом цокала каблучками домовладелица. — Этот длинный, конечно, красавчик. Люблю кудрявеньких! — Дороти так энергично взлохматила кудри Шерлока, что у того завибрировало в голове. — А этот — так себе мужичонка, но сразу видно, что затрахает до смерти. И я уверена — есть чем… Уважаю. — Голову Джона она не тронула, зато, с нескромным любопытством уставившись на его шею, больно ткнула в нее пальцем. — Это что, засос? — Джон вспыхнул и закашлялся, прикрывая ладонью след безудержной страсти. Дама сунула ему под нос кружку с остывающим кофе, предварительно отхлебнув оттуда добрую половину, и укоризненно взглянула на Шерлока: — Позор! Стыд! Безобразие! Кто так ставит засосы?! Это не засос, а недоразумение: маленький, бледненький… Фу! Думаю, мне следует преподать вам пару-тройку уроков. Джон закашлял еще громче. Шерлок вторил ему не менее интенсивно. — Они у тебя что, больные? — удивленно оглянулась Дороти на подругу. — Зачем ты пустила в дом чахоточных гомиков? Мало, что ли, на свете здоровых и полных сил? Но когда в ответ на это миссис Хадсон тоже укоризненно кашлянула, новая обитательница Бейкер-стрит закатила глаза и обреченно махнула рукой: в этом Лондоне нормального человека днем с огнем не сыскать. — Итак, господа, — решительно заключила она, — в ваше вместилище порока пожаловало три Д, и это очень серьезно. Но, надеюсь, мы с вами поладим. — А вы к нам надолго? — прорезался голос у Джона, но голос слабый и позорно дрожащий. — К вам? Вообще-то, я приехала к Марте… Но если хотите, могу поселиться у вас. Оба дружно воскликнули «нет!», вскочив с уютно нагретых стульев. Газетные листы закружились в воздухе черно-белыми птицами, плавно опускаясь на чисто вымытый пол. Дама пожала плечами. — Ну, как хотите. Отдыхайте пока… Для обоих это прозвучало как угроза предстоящей войны. На этом знакомство с чудесной подругой миссис Хадсон было закончено. Она гордо покинула верхний этаж. Следом за ней, виновато взглянув на своих дорогих постояльцев, побежала их растерянная домохозяйка. Под грузными шагами лестница тонко и жалобно застонала, и в кухне надолго повисло гробовое молчание, нарушаемое только еле слышным тиканьем часов и веселым гулом зарождающегося за окнами дня. — Ну, великий детектив, делай свой гениальный вывод — что это было? — Черт знает что. 2. Два часа они сидели рядышком на диване и чутко прислушивались к непривычным звукам: на первом этаже что-то громыхало, шипело, шуршало, падало. Оба старательно делали вид, что заняты своими привычными делами: Джон постукивал клавишами ноутбука, Шерлок размышлял. Но при этом оба хорошо понимали, что происходит с ними на самом деле. — В конце концов, она приехала к миссис Хадсон, — не отрывая глаз от монитора, сказал Джон. — В конце концов, мы всегда можем запереть дверь на ключ, — равнодушно вторил ему Шерлок. — Кстати, ты давно проверял замок? Не сломался ли… — Все нормально, Шерлок, я уже проверил. И даже закрылся. На всякий случай. — Думаешь, это поможет? — Очень на это надеюсь. И вообще… — неожиданно Джон вспылил, — … что за ерунда? Мы дома, у себя в гостиной! Он решительно отодвинул ноутбук и сгреб Шерлока в неистовое объятие — уже успел соскучиться. По тому, как рванулся к нему навстречу Шерлок, было понятно, что он соскучился ничуть не меньше. Когда Джон нежно проник во влажное, вкусное тепло любимого рта, оба затрепетали, тесно прижавшись бедрами, закрыли в сладкой истоме глаза, естественно, сразу же возбудились и потянулись руками к… Громкий хохот раздался так пугающе близко, что Джон, вздрогнув разгоряченным телом, едва не откусил Шерлоку язык. Они отпрянули друг от друга, словно два дарящих друг другу запретные ласки подростка. Обоим показалось, что грозная миссис Доусон нависла прямо над ними. Но, конечно, никакой миссис Доусон рядом не было. Заливисто хохотала она внизу, и ей тоненько вторил счастливый голосок домовладелицы. Они смущенно посмотрели друг на друга и тоже дружно рассмеялись. — Джон… — отдышавшись, сказал Шерлок, — в общем-то, все это… — он облизал покрасневшие губы, — …действительно не ко времени. Через полчаса нам выходить из дому. Ты не забыл? Лестрейд… — Черт! — Джон стукнул себя по лбу. — Конечно, забыл! Собираемся, Шерлок, и побыстрее. — Правда, я не планировал брать с собой в Скотланд-Ярд свою эрекцию… И твою, кстати, тоже. — Я тоже ничего такого не планировал. Но, ничего, Шерлок, обе они нам не помешают. — Уверен? Джон не был уверен, но что было делать. На звук их шагов вышла сама Дороти Доусон в фартуке, щедро украшенном крупными маками. — Куда? — сурово поинтересовалась она и, не дожидаясь ответа, добавила: — Не смейте шляться до ночи. У меня — пирог. — Ну и что? — холодно осведомился Шерлок. — При чем тут мы и ваш пирог? Ответом ему было презрительное фырканье, означавшее, что к пирогу они имеют самое непосредственное отношение. — Когда захотим, тогда и вернемся, — внес свою лепту в борьбу за личную независимость Джон, излишне громко закрыв за собою дверь с номером 221в. 3. Но тем не менее вернулись они не поздно. Дома их встретило нечто потрясающее. Даже не будь они такими голодными (ведь нормально позавтракать им сегодня не дали, а кроме пары-тройки булочек с джемом, перехваченных на ходу, и не очень качественного кофе бог им больше ничего не послал), эта адски прекрасная смесь корицы, яблок и свежеиспеченного теста все равно моментально вызвала бы мощнейшее слюноотделение и громкое урчание их очень заинтересованных желудков. — Мальчики, — им навстречу выпорхнула миссис Хадсон. — Какие они тебе мальчики! — раздалось громоподобное ворчание откуда-то, как обоим показалось, с небес. — Два здоровых голодных мужика. В дверном проеме возникла недовольная До в том же самом маковом фартуке и с огромным ножом в руке. — Раздеваться, мыть руки и за стол! — распорядилась она. — И учтите — ждать я не люблю. А уж если я чего-то не люблю… Позабыв о вежливости, оба устремились наверх, обгоняя друг друга и не слушая, чем грозит человечеству нелюбовь Дороти Доусон. Пирог беспощадно источал свой призывный аромат, затмевая разум куда сильнее, чем самое сильное вожделение, которое они когда-либо испытывали. Но то, что ожидало их на большом фарфоровом блюде миссис Хадсон, трудно было назвать кулинарным шедевром. Эта бледная, сероватая масса имела весьма отдаленное отношение к кулинарии. Сидящая за столом миссис Хадсон воровато прятала взгляд. Ресницы её подрагивали, уголки губ кривились. Дороти гостеприимно суетилась со своим огромным кинжалом (что-то они такого у миссис Хадсон на кухне ни разу не видели — не иначе страшная женщина его с собой из Дартмура привезла!), расставляя тарелки, ловко раскладывая ножи и вилки, поправляя кольца на нежно-лимонных салфетках. — Давайте, давайте, рассаживайтесь, — поторапливала она. Шерлок и Джон обреченно переглянулись. Что было внутри вскрытого кинжалом шедевра, они так и не поняли, но выглядело оно отвратительно. Неужели эта мерзость посмела так потрясающе пахнуть?! Вот уж воистину, не верь не только глазам, но и носам своим… Первым решился попробовать стряпню Дороти добрая душа Джон, мысленно попросив у бога вознаграждения за подобную жертвенность и отвагу. Это было ужасно. Полусырое тесто вперемешку с такими же полусырыми яблоками трудно было назвать пирогом. — Ну как? — с любопытством спросила Дороти. — Вкусно? И Джон ответил, не поднимая глаз: — Очень. — То-то же! — обрадовалась кулинарка и зыркнула на Шерлока: — А ты чего замер? Кусай! Шерлок не был настолько вежлив, и уж тем более настолько учтив, но и он почему-то стоически жевал то, что стоически решился откусить. Лицо его оставалось бесстрастным, но в глазах плескалась настоящая мука. — Что ж ты молчишь, красавчик? — хитро прищурилась Дороти. — Давай, похвали тетушку До… — Хвалю, — пробубнил Шерлок, отважно проглатывая то, от чего мысленно уже приготовился умереть. — Ничего подобного я еще не пробовал. Миссис Доусон пристально наблюдала за каждым движением челюсти несчастного Шерлока. — Ладно, хватит уже давиться этой отравой! — Она ловко выхватила из его рук липкий кусок, избавив тем самым от жесточайших желудочных колик. Джону она лишь коротко приказала: — Брось. Ещё ни один приказ Джон Ватсон, капитан пятого Нортумберлендского, не выполнял так молниеносно. — Да-а-а, — протянула проказница До, — шуток вы, как видно, не понимаете. А я так шучу! С неожиданной грацией она пробежалась по кухне, и покрытый накрахмаленной скатертью стол миссис Хадсон украсило другое блюдо, на котором нечто воздушное и румяное, похожее на сказочную мечту, благоухало и лишало рассудка. — А вот этот, кажется, удался, — гордо заявила Дороти, безжалостно вонзая в аппетитную хрустящую корочку свой огромный кинжал. Кроме этого чуда на столе появились тарелки и тарелочки с бело-розовой ветчиной, подернутой прозрачной слезою выступившего на срезе сока, маслянистым сыром, тартинками, предположительно начиненными паштетом из гусиной печени и чем-то еще, таким же невероятным. И как бы ни баловала время от времени миссис Хадсон своих постояльцев, так вкусно им не было никогда. Джон и Шерлок уничтожали обильную снедь со скоростью пустынной саранчи*, а женщины, подперев кулачками щеки, не сводили с них полных умиления глаз. Обе благоговейно молчали, и только тогда, когда от пирога, равно как и от всего остального, почти ничего не осталось, До ворчливо заметила: — Гомики, а жрут, как нормальные. Ни Шерлок, ни Джон даже не подумали на нее обижаться. 4. — Шерлок, это неудобно. — Я понимаю, Джон. Но… — Она так вкусно нас накормила. — Я понимаю, Джон. Но… — Не думаешь же ты, что она ворвется к нам как бандит. — Я так не думаю, Джон, но все-таки опасаюсь. — Нет, не могу. Рука не поднимается. Закрывайся сам. — Я… У меня тоже не поднимается. — Рискнем? — Рискнем. Совесть так и не позволила им запереться на ключ. Да и вообще, как бы ни была оригинальна подруга миссис Хадсон, представить себе, что она решит посетить спальню двух ее постояльцев посреди ночи, было все-таки сложновато. Но кто ее знает… Вон как она засосом заинтересовалась! Вдруг ее обуяют сомнения в их компетентности не только по части засосов. Они принимали душ и прислушивались. Чистили зубы и прислушивались. Целовались на кухне и прислушивались. В спальню они шли, нервно оглядываясь на незапертую дверь квартиры. Внизу было относительно тихо. Никаких необычных звуков не раздавалось, и только легкий аромат кубинской сигары напоминал, что на Бейкер-стрит кое-что изменилось. * Они любили друг друга, как последний раз в жизни. Трудно поверить, но никогда ещё они не испытывали такого душевного подъема. И не только душевного… Как же заводила их мифическая опасность в виде Дороти Доусон! До дрожи, до потных ладоней и трясущихся коленей. Это были не оргазмы, это были рождения новых вселенных — пульсирующих жаром, раскаленных докрасна, истекающих огненной лавой. Джон так прижимал к себе дорогое тело, как будто в любой момент невесть откуда взявшаяся миссис Доусон вырвет Шерлока у него из рук и увезет с собой в проклятущий Дартмур, где такие же, как она, энергичные пожилые дамы будут, попыхивая крепкими сигарами, наслаждаться его усталым телом, окропленным жемчужинами сладкого пота, живописно растрепанными кудрями и пылающими лихорадочным румянцем скулами. Да еще примутся учить правильно ставить засосы. А лучше Шерлока этого никто на планете не делает. Шерлок тоже льнул к любимому с небывалым рвением, крепко обхватывая его руками и ногами, и в этом капкане Джон сатанел от страсти, в любую секунду готовый издать тот самый вурдалачий вой, о котором с такой неприязнью говорила им До. А когда Шерлок, жарко припав к его уху, зашептал срывающимся на стон голосом, что хочет его до безумия, что сейчас умрет, если Джон не возьмет в рот его охрененный стояк и не высосет из него всё до последней капли, Джон и правда завыл, потому что не выть было невозможно, потому что все, что сейчас происходило в постели, не поддавалось никаким правилам приличия и уж тем более правилам этикета. Когда двое трахаются как одержимые, какой может быть этикет? 5. Проснулись они с полной уверенностью, что по Бейкер-стрит гонят стадо слонов. Топот стоял такой, что сквозь него не сразу просочились все остальные звуки — невнятное лепетание миссис Хадсон, ставший уже привычным хохот Дороти и красивая мелодия страстного танго. Быстро вскочив с постели и наскоро умывшись, они ринулись вниз — чего уж скрывать, интересно им было до жути, что происходит в квартире их скромной и тихой домохозяйки. Прежде чем увидеть, они услышали… — Зачем мне танго, До? — охала и ахала миссис Хадсон. — Ты забыла, сколько нам лет? — Разве ты дашь мне это забыть, старая зануда?! Да, мы с тобой уже одной ногой в вечности. И что? Ты хотя бы раз побывала в вечности? Знаешь, что там происходит? — Нет, — пискнула миссис Хадсон. — Вот! А вдруг там целыми днями танцуют танго? А ты не умеешь! Задирай повыше свою конечность. То, что они увидели, было очень забавно — огромная по сравнению с щуплой миссис Хадсон До сграбастала её в жарких объятиях и пыталась опустить как можно ниже к полу. Тонкая ножка их домохозяйки, вытянутая аккуратно и ровно, слегка подрагивала, и тапочек с пушистым помпоном бодро качался, в любую минуту готовый сорваться с миниатюрной ступни. — Чертова старушенция, не халтурь! — бранилась леди До, остервенело шлепая миссис Хадсон по коленке. — Дороти Доусон, вы сломаете мне позвоночник! — возмущалась в свою очередь миссис Хадсон, тщетно стараясь вырваться из мощного захвата или хотя бы опустить уже онемевшую ногу. Джон тихо хихикнул, и До, едва не уронив подружку на пол, громко воскликнула: — Ага, вот и вы! А потом, хищно уставившись на Шерлока, заявила: — Ты-то мне и нужен, красавчик. Танцевать танго с этой пигалицей — сущее наказание. А ты мне как раз по росту подходишь. Ну-ка, иди сюда. Подскочив к Шерлоку, она резко дернула его на себя. Не ожидавший ничего подобного Шерлок даже не успел возразить. Подхваченный темпераментным вихрем, он закружился по кухне, внезапно обнаружив в себе очень талантливого танцора. Широкие домашние штаны и растянутая майка мало подходили для исполнения столь зажигательного танца, но Шерлок не был бы Шерлоком, если бы даже в подобной ситуации не выглядел как божество. Гибкое тело, падающие на лоб кудри, босые ступни… Эрекция не заставила себя долго ждать. Как же это было красиво! Громоздкая До неожиданно преобразилась, двигаясь легко и изящно. Она так ловко поворачивала Шерлока туда-сюда, так тесно прижимала его то к себе, то к полу, так низко над ним склонялась, что на одно фантастическое мгновение Джон почувствовал ощутимый укол ревности. Перед ним была пара. Но, слава богу, это была пара идеально подходивших друг другу партнеров по танцу, не более… Миссис Хадсон восхищенно хлопала в ладоши, член Джона сладко подрагивал, раскрасневшийся Шерлок хоть и хмурился, но было видно, что удовольствие получал немалое, Дороти громко мурлыкала в такт набирающей страстные обороты мелодии — в общем удовольствие получали все. Когда прозвучали последние аккорды, Джон чуть не кончил — так эротичен был Шерлок в этот момент: румяный, взбудораженный и счастливый… — Уф… — пыхтела гостья, выпустив Шерлока из объятий и поправляя свои фиолетовые локоны. — Ты танцуешь даже лучше, чем мой второй покойник… Я побывала под венцом не единожды, — пояснила она во избежание недоуменных взглядов. — И сколько у вас было этих… покойников? — ревниво (не удержался все-таки от первобытного чувства!) поинтересовался Джон. — Сколько бы ни было, все мои! — отрезала Дороти, сдвинув брови и поджав губы. — Мальчики, хотите кофейку? — разрядила обстановку миссис Хадсон. — До варит замечательный кофе. Никто в этом не сомневался, поэтому никто и не отказался. Им предложили не только кофе, но и полноценный завтрак, состоящий из яичницы, овсянки и хрустящих гренок. А потом им предложили прогулку по Лондону. Оба так растерялись, что не сразу придумали вескую причину для категоричного отказа. Джон мямлил что-то о погоде, Шерлок снова кашлял. Дороти решила проблему легко и быстро. — Неужели вы позволите двум красивым женщинам бродить по улицам огромного мегаполиса без присмотра? — возмутилась она. — Делать вам все равно нечего — Марта мне про вас уже рассказала. Ты… — ткнула она в Шерлока пальцем, — консультируешь каких-то бандитов. А ты… — тот же палец вытянулся в сторону Джона, — вообще на пенсии. Значит, такой же бездельник. И не вздумайте мне возражать! — сразу два ее пальца указали на их синхронно открывшиеся рты. — Бесполезно. Общий сбор в прихожей через пятнадцать минут. — … Даже душ не успею принять, — ворчал Шерлок. — После ее танцев я воняю, как… как… Губы Шерлока тронула невольная мечтательная улыбка, и залюбовавшийся ею Джон разрешил все его сомнения. — Успокойся, Шерлок, ты воняешь, как ее яблочный пирог. И разве это был не самый потрясающий комплимент на свете? 6. Дороти гоняла их по Лондону четыре часа. Она без устали ругала лондонское мороженое — апельсиновое, ананасовое, ванильное, шоколадное… Ела его сама и заставляла есть своих спутников, и они объелись мороженым на десять лет вперед. В зоопарке она радовалась как дитя, любуясь королевскими пингвинами и стайкой розовых фламинго. Шерлок из последних сил старался выглядеть равнодушным и невозмутимым, но капитулировал около карликового бегемота. Восхищенно толкая Джона в бок, он без устали перечислял все достоинства «столь непрезентабельной внешности и небольших размеров этого гениального творения изобретательной Природы», и даже всесильной Дороти не сразу удалось оттащить его от вольера. Она наотрез отказалась от кэба («ни за что не сяду в этот катафалк!»), но с удовольствием прокатилась в метро, любуясь новенькими вагонами и красивыми станциями. В Риджентс-парке они отдохнули и выпили кофе. А потом все четверо отправились домой, на Бейкер-стрит. И ни Шерлок, ни Джон не обратили внимания, как необычайно счастлива была сегодня миссис Хадсон — ведь она впервые гуляла вместе со своими дорогими мальчиками. А Дороти Доусон — обратила. — Цветешь, как прыщавая студентка на первом свидании, — шепнула она в заалевшее от удовольствия ухо подруги. — Отстань, пожалуйста, До, — устало махнула та в её сторону. — Можно подумать, ты сама не цветешь. Дороти ничего не ответила и громко высморкалась в большой кружевной платок. * В постель Шерлок и Джон упали, звенящие от усталости, но полные незабываемых впечатлений. Секс их был нежным, трогательным, но неизменно горячим. Доносящийся с первого этажа аромат кубинской сигары курился божественным фимиамом. Поднявшийся ночью ветер принес первые хмурые тучи. Погода в Лондоне резко испортилась. Дороти Доусон пора было возвращаться в Дартмур… * — Почему так скоро, До? — в который раз спрашивала за завтраком расстроенная миссис Хадсон. — Погостила бы еще немного. — Хороший гость — недолгий гость, — буркнула Дороти, подкладывая на тарелку Шерлока очередной оладушек. — Ты худющий, как мой… — она бросила на Джона быстрый взгляд, — как один из моих… Джон улыбнулся. Миссис Хадсон вздохнула. — Ах, До. Когда же мы снова увидимся? — Приезжай. Поиграем в крикет. — Крикет… Когда я в последний раз играла в крикет… — миссис Хадсон шмыгнула носом. — Вот и вспомнишь свои былые страстишки. А мне пора отправляться. * Двое из постоянных обитателей квартиры растерянно топтались в прихожей, подавленно молчали и прятали друг от друга глаза. Хозяйка квартиры, укутанная в теплый непромокаемый плащ, попеременно вытирала то нос, то глаза — она собралась проводить дорогую гостью этой квартиры на вокзал, посадить в поезд и долго смотреть ему вслед. И только Дороти Доусон казалась невозмутимой. Она деловито проверяла содержимое своей неожиданно маленькой сумочки: билеты, документы, лекарства… Искала свой зонт — господи, да вот же он, у нее в руке! Бранила Марту за слезы — и так того и гляди хлынет ливень. Ругала Джона и Шерлока — какого дьявола они тут торчат? Путаются под ногами. Ну, вот и все… — Может быть, когда-нибудь я вас снова увижу, — тепло улыбнулась она. — Вы ничего себе мужички, уважаете вздорных старух — один только раз и завыли. Приезжайте-ка ко мне в Дартмур, подышите свежим воздухом, пирогов моих поедите. — И добавила с несвойственной ей печалью: — У меня же никого больше нет. Только эта старая извращенка и теперь вот вы, чертовы гомики. 7. Квартира погрузилась в унылую тишину. Миссис Хадсон грустила, вспоминая молодость и свою неугомонную До, вязала салфетки и почти не выходила из дому. В Лондоне было сыро и холодно, и камин в гостиной пылал день и ночь. Шерлок, обычно не склонный к открытому проявлению чувств, обнимал Джона гораздо чаще, а язвил гораздо реже. Лестрейд к ним за помощью не обращался. * А что, собственно, может им помешать? Дартмур — это не край света. И вообще, там очень уютно. И красиво. И можно поиграть в крикет. А они так давно не уезжали из Лондона и ни разу не играли в крикет. Почему бы им не развеяться, черт возьми?! Собраться недолго, да и дорога не слишком длинна… *Наиболее опасна пустынная саранча, являющая самой прожорливой из всех её разновидностей.